Историческия воспоминания и замечания на пути к Троице. Николай Михайлович Карамзин Троицкой монастырь святъ не только для сердецъ набожныхъ, но и для ревностныхъ любителей отечественной славы; не только Россіяне, но и самые просв?щенные иностранцы, знающіе нашу Исторію, любопытствуютъ вид?ть м?сто великихъ происшествій. Возобновивъ въ памяти своей д?ла нашей древности, въ прекрасн?йшее время года я вы?халъ изъ Москвы на ту дорогу, по которой столь часто Цари Рускіе ?зжали и ходили на богомолье, испрашивать поб?ды или благодарить за нее Всевышняго, въ обители основанной святымъ мужемъ и Патріотомъ: сердце его, забывъ для себя все земное, желало еще благоденствія отечеству. Черезъ н?сколько минутъ открылось село Алекс?евское, напоминающее именемъ своимъ Царя Алекс?я Михайловича, который приготовилъ Россію къ величію и слав?. Но тамъ представляется глазамъ еще другой ближайшій его памятникъ: старый дворецъ, гд? онъ всегда останавливался на возвратномъ пути изъ монастыря Троицкаго и располагалъ торжественный въ?здъ свой въ Москву. Я сп?шилъ вид?ть сіе почтенное зданіе, едва ли не стар?йшее изъ вс?хъ деревянныхъ домовъ въ Россіи. Оно очень не высоко, но занимаетъ въ длину саженъ тридцать. На л?вой сторон? отъ Москвы были комнаты Царя, на правой жили Царевны, а въ середин? Царица; въ первыхъ окна довольно велики, а въ другихъ гораздо мен?е и выше отъ земли, в?роятно для того, чтобы нескромное любопытство не могло въ нихъ со двора заглядывать – тогда думали бол?е о скромности, нежели о симметріи. Ст?ны разрушаются; но я осм?лился войти въ домъ, и прошелъ во всю длину его, естьли не съ благогов?ніемъ, то по крайней м?р? съ жив?йшимъ любопытствомъ. Печи везд? большія, съ разными, отчасти аллегорическими фигурами на изразцахъ. Внутреннія украшенія не могли истощить казны Царской: потолки и ст?ны обиты выб?леннымъ холстомъ, а двери (и то въ одн?хъ Царскихъ комнатахъ) краснымъ сукномъ съ широкими жестяными петлями; окна выкрашены зеленою краскою. Я воображалъ нашего добраго Рускаго Царя, сидящаго тутъ среди вельможъ своихъ, или, лучше сказать, передъ ними: тогда и самые важные бояре, приходя къ Государю, останавливались у дверей; а сиживали съ нимъ единственно за об?домъ, и то за другимъ столомъ. Къ сожал?нію, мы худо знаемъ старинные обычаи; а что и знаемъ, то по большой части отъ иностранцевъ, которые, бывъ въ Россіи, описывали ихъ: на прим?ръ Герберштеинъ, Олеарій, Маржеретъ и другіе. Л?тописцы наши и не подозр?вали, что должно изображать характеръ времени въ его обыкновеніяхъ; не думали, что сіи обыкновенія м?няются, исчезаютъ и д?лаются любопытнымъ предметомъ для сл?дующихъ в?ковъ. Не все то любопытно, что хорошо; за то многое достопамятно, чего и не льзя назвать хорошимъ. Пусть мы умн?е своихъ предковъ, пусть намъ нечего занять отъ нихъ; но самое просв?щеніе д?лаетъ умъ любопытнымъ: хочется знать старину, какова ни была она, даже и чужую, а своя еще мил?. Мн? случилось видать памятники иностранной древности; но дворецъ Государя Алекс?я Михайловича гораздо бол?е занималъ мое воображеніе, даже и сердце. Я съ какою-то любовію смотр?лъ на т? вещи, которыя принадлежали еще къ характеру старой Руси; съ какимъ-то неизъяснимымъ удовольствіемъ брался рукою за дверь, думая, что н?когда отворялъ ее Родитель Петра Великаго, или Канцлеръ Матв?евъ, или собственный предокъ мой, служившій Царю. Я чувствовалъ, что во мн? не простыла Руская кровь! Москва не много видна изъ оконъ дворца; но в?роятно, что бывшій съ этой стороны заборъ (ямы столбовъ не заросли еще въ н?которыхъ м?стахъ) не дозволялъ и того вид?ть: въ старину любили жить открытымъ сердцемъ, а не въ открытомъ дом?. Передъ окнами растутъ дв? березы, изъ которыхъ одна запустила корень свой подъ самый домъ; можетъ быть Царица Наталія Кириловна посадила ихъ! – Другая ст?на безъ оконъ, но съ дверьми въ садъ или въ огородъ, который безъ сомн?нія украшался всего бол?е подсолнечниками (этотъ вкусъ видимъ еще и нын? въ провинціальныхъ купеческихъ огородахъ); теперь густ?ютъ въ немъ одн? рябины, малиновые и смородинные кусты, такіе старые, что Царевны могли еще брать съ нихъ ягоды. Тутъ видны развалины двухъ бань, въ которыя он? ?зжали не р?дко изъ самой Москвы, даже зимою, какъ я слыхалъ отъ стариковъ, св?дущихъ въ Рускихъ преданіяхъ. – Вокругъ дворца не осталось никакихъ другихъ зданій, кром? погреба, гд? не только ледъ, но даже и сн?гъ не таетъ до глубокой осени; сл?дственно Царь могъ всегда пить зд?сь самой холодной медъ! – Онъ любилъ Алекс?евское, хотя впрочемъ м?стоположеніе очень обыкновенно: ровное и гладкое, на л?вой сторон? видна сосновая роща. Большая каменная церковь Алекс?евская сооружена также Царемъ Алекс?емъ Михайловичемъ. Дворецъ подл? нее. Пусть одно время разрушитъ его до основанія, а не рука челов?ческая! У насъ мало памятниковъ прошедшаго: т?мъ бол?е должны мы беречь, что есть! С?въ въ коляску, я могъ на досуг? мыслить о быстрыхъ и медленныхъ усп?хахъ гражданскаго искусства. Воображая, какъ въ седьмомъ-надесять в?к? жили еще Цари наши, и сравнивая тогдашній образъ жизни съ нашимъ, мы готовы назвать своихъ предковъ варварами, но должно заглянуть мысленно въ другія части св?та, чтобы судить справедливо о степеняхъ гражданскаго просв?щенія. Въ Азіи, въ Африк? есть народы, которые десять, пятнадцать в?ковъ учатся въ школ? общежитія, и еще далеки отъ того состоянія, въ которомъ были Рускіе во время Царей. Этотъ низенькой домикъ Алекс?я Михайловича удивилъ бы своею огромностію Министровъ Сеннарскаго Царя. Но я увид?лъ не далеко отъ дороги прекрасный водоводъ, оставилъ сравненія и пошелъ смотр?ть его. Вотъ одинъ изъ монументовъ ЕКАТЕРИНИНОЙ благод?тельности! ОНА любила во многомъ сл?довать прим?ру Римлянъ, которые не жал?ли ничего для пользы им?ть въ городахъ хорошую воду, столь необходимую для здоровья людей, необходим?е самыхъ Аптекъ. Издержки для общественнаго блага составляютъ роскошь, достойную великихъ Монарховъ, – роскошь, которая питаетъ самую любовь къ отечеству, неразд?льному съ Правленіемъ. Народъ видитъ, что объ немъ пекутся, и любитъ своихъ благотворителей. Москва вообще не им?етъ хорошей воды; едва ли сотая часть жителей пользуется Трехгорною и Преображенскою, за которою надобно посылать далеко. ЕКАТЕРИНА хот?ла, чтобы всякой б?дной челов?къ находилъ близь своего дому колодезь св?жей, здоровой воды, и поручила Генералу Бауеру привести ее трубами изъ ключей Мытищскихъ; теперь она уже въ город?: остается сд?лать каналы внутри его. Работа долговременна и трудна, но благод?яніе еще превосходитъ труды; и время открытія народныхъ колодезей будетъ важною эпохою для Московскихъ жителей, то есть небогатыхъ, сл?дственно большаго числа. – Водоводъ идетъ мостомъ черезъ низкую долину, на каменныхъ аркахъ, и длиною будетъ саженъ въ 60. Я ув?ренъ, что всякой иностранной путешественникъ съ удовольствіемъ взглянетъ на сіе д?ло общественной пользы. Коляска дожидалась меня въ деревн? Ростокин?, которая достойна прим?чанія для любителей Исторіи. Тутъ народъ Московскій, всегда усердный къ добрымъ Государямъ своимъ, встр?тилъ Царя Іоанна Васильевича, когда онъ, взявъ Казань, съ торжествомъ возвращался въ столицу, еще не обагренный кровію подданныхъ, истинныхъ Бояръ Рускихъ – еще не грозный истребитель невинныхъ Новогородцевъ, славн?йшихъ д?тей древней Россіи, но юный Герой, украшенный лаврами славы, и н?жный супругъ прелестной Анастасіи, столь любезной для Историка, вопервыхъ по ея кроткимъ доброд?телямъ, вовторыхъ и по тому, что брачному союзу Іоанна съ нею обязаны мы царствованіемъ Фамиліи Романовыхъ, которая успокоила и возвеличила Россію. Изв?стно, что главною причиною избранія въ Цари Михаила ?еодоровича было свойство его съ Іоанномъ черезъ Анастасію. Л?тописи говорятъ, что все пространство отъ города до Ростокинскаго моста (то есть, семь верстъ) было занято радостными Московскими жителями, которые, сл?дуя собственному побужденію, сп?шили скор?е преклонить кол?на передъ своимъ Государемъ; сп?шили изъявить ему благодарность за то, что онъ сокрушилъ грозное Татарское царство. Не многихъ поб?дителей народы благодарили столь искренно! Въ семъ случа? польза была явная для Россіи, и Государь не им?лъ нужды доказывать ее подданнымъ. Осада и приступъ стоили крови; но вдовы и сироты жаловались только на скдьбк, а не на Царя своего. Принявъ народную благодарность, онъ снялъ съ себя воинскую одежду, над?лъ корону Мономахову и въ величественномъ смиреніи пошелъ за крестами въ городъ. – Историкъ Россіи признаетъ сіе время щастлив?йшимъ и славн?йшимъ временемъ Іоаннова царствованія. — Я своротилъ вл?во съ большой дороги, чтобы вид?ть село Тайнинское, гд? Царь Алекс?й Михайловичь любилъ забавляться соколиною охотою. М?сто уединенное и пріятное! Тутъ запруженная Яуза кажется большою р?кою, и со вс?хъ сторонъ обтекаетъ дворецъ Елисаветы Петровны, Которая, любя сл?ды великаго Ея Д?да, построила его близь развалинъ дворца Алекс?я Михайловича. Онъ также разрушается и, какъ мн? сказывали, продается на свозъ. Я осмотр?лъ его: есть большія комнаты, и видно, что н?которыя были хорошо отд?ланы. Госпожа Радклифъ могла бы воспользоваться симъ дворцомъ и сочинить на него ужасной романъ; тутъ есть все нужное для ея мастерства: пустыя залы, коридоры, высокія л?стницы, остатки богатыхъ украшеній, и (то всего важн?е) в?теръ воетъ въ трубахъ, свиститъ въ разбитыя окончины и хлопаетъ дверми, съ которыхъ валится позолота. Я же ходилъ по гнилымъ его л?стницамъ при страшномъ гром? и блеск? молніи: это въ самомъ д?л? могло сильно д?йствовать на воображеніе Жаль, что такое пріятное м?сто, окруженное водою и густо ос?ненное старыми деревами, которыя могли бы закрыть и самое огромное зданіе, теперь остается дикою пустынею. Везд? трава въ поясъ; кропива и полынь растутъ на свобод?. Сонныя воды Яузы од?лись тиною. Мосты сгнили, такъ, что я съ великимъ трудомъ могъ черезъ одинъ изъ нихъ перебраться. Эта неприступность напомнила мн? Эрменонвильскіи островъ, гд? н?когда покоились Руссовы кости. – Прибавлю, что въ Тайнинскомъ ночевалъ Царь Іоаннъ Васильевичь, возвращаясь въ Москву по взятіи Казани. Тамъ встр?тили его главные Бояре и Князь Юрій Васильевичь, братъ его. По обычаю тогдашняго времени Царица Анастасія должна была ожидать супруга въ Московскомъ дворц? и преодол?ть желаніе сердца, которое стремилось на встр?чу къ нему, чтобы представить Іоанну новорожденнаго сына ихъ Димитрія. Казалось, что Провид?ніе хот?ло тогда со вс?хъ сторонъ осыпать сладкими чувствами сердце сего Государя. Вы?хавъ опять на большую Троицкую дорогу въ Мытищахъ, я ходилъ п?шкомъ, сквозь длинную насаженную алею, къ тамошнимъ славнымъ колодцамъ, откуда проведена вода въ Москву. Ихъ числомъ 42; каждый представляетъ издали видъ маленькаго домика, и вс? вм?ст? кажутся небольшимъ, прекраснымъ селеніемъ. Тутъ я отв?дывалъ воду: она чиста и не им?етъ никакого вкуса, сл?дственно очень хороша. Колодцы деревянные, кром? одного, каменнаго, называемаго громовымъ, для того, какъ ув?ряютъ, что тутъ ударилъ н?когда громъ въ землю, и что изъ отверстія, имъ сд?ланнаго, потекла сама собою чистая вода. Село Пушкино (въ 2б верстахъ отъ Москвы) изв?стно въ нашей Исторіи т?мъ, что въ немъ Бояринъ Иванъ Андреевичь Хванскій, оклеветанный Милославскимъ, взятъ былъ подъ стражу. Въ другомъ м?ст? упомянемъ о н?которыхъ подробностяхъ сего случая. – Зд?сь зам?чу толь-ко, что многіе крестьяне села Пушкина живутъ не въ избахъ, а въ красивыхъ домикахъ, не хуже самыхъ богатыхъ поселянъ въ Англіи и въ другихъ Европейскихъ земляхъ. Вотъ д?йствіе усердія Московскихъ жителей къ Святому Сергію! Троицкая дорога ни въ какое время года не бываетъ пуста, и живущіе на ней крестьяне всякой день угощаютъ про?зжихъ съ большою для себя выгодою. Они вс? могли бы разбогат?ть, естьли бы гибельная страсть къ вину не разоряла многихъ – страсть, которая въ Россіи, особливо вокругъ Москвы, д?лаетъ по крайней м?р? столько же зла, какъ въ с?верной Америк? между дикими народами. Я всегда радуюсь усп?хамъ промышленности, встр?чая на улицахъ, въ торговые дни, миловидныхъ крестьянокъ съ ягодами, цв?тами, травами для Аптекъ; но какъ отцы и мужья ихъ употребляютъ деньги? Не только нищета и бол?зни, но и самыя злод?йства бываютъ сл?дствіемъ сего ужаснаго порока. Руской челов?къ добродушенъ: ему надобно впасть въ н?которое безпамятство, чтобы поднять руку на ближняго… Но что говорить о такомъ зл?, которое вс?мъ изв?стно! Тамъ, гд? Цари наши всегда отдыхали на пути къ Троиц?, въ сел? Братовщин?, я также остановился, не столько для отдыха, сколько для того, чтобы вид?ть тамъ на досуг? н?которые монументы старины. Они состоятъ въ деревянной церкви, построенной, думаю, еще прежде Царя Алекс?я Михайловича, и въ ветхомъ зданіи, похожемъ на анбаръ и называемомъ Царскою вышкою. Это имя было для меня не ново я слыхалъ, что въ старину назывались такъ высокіе терема, въ которыхъ Рускіе Бояре прохлаждались иногда л?томъ. Цари наши не требовали ничего великол?пн?е для своего дорожнаго отдыха. Тутъ в?рно клали имъ перину или устилали полъ травою для св?жести, отворяя со вс?хъ сторонъ задвижныя окна: тогда не боялись еще сквознаго в?тра. Приставъ сказывалъ мн?, что другая вышка, которая уже разрушилась, была гораздо пространн?е. Близь ветхой церкви (гд? давно н?тъ ни службы, ни образовъ) построенъ дворецъ при Елисавет? Петровн?: Г. Миллеръ ошибся, назвавъ его древнимъ зданіемъ Царей. Къ нему идетъ отъ села прекрасная березовая алея. Р?чка Скауба на л?вой сторон?, поля и луга составляютъ очень хорошій сельскій видъ. Онъ полюбился ЕКАТЕРИН? Великой, Которая, бывъ тутъ въ 1775 году, приказала строить новый дворецъ и каменную церковь. Сд?ланъ фундаментъ, изготовлены матеріалы – и все такъ оставлено. Отъ м?ста, гд? надлежало быть новому зданію, насажена въ правую сторону еще другая березовая алея до самой большой дороги. Во всякомъ д?л?, которое начато и несовершено, есть для меня что-то печальное. Развалины древности говорятъ по крайней м?р? о прошедшемъ; тутъ зданіе отслужило время свое: это почтенный старецъ, л?тами склоненный къ земл? и гробу – а гд? разрушается недостроенное, тамъ можно только жал?ть о трудахъ потерянныхъ. С?въ на гнилой церковной паперти, я съ удовольствіемъ смотр?лъ вокругъ себя и на сельскіе ландшафты вдали, думая, что не только люди, образъ ихъ жизни и твореніи, но и самый видъ Натуры перем?няется со временемъ. Теперешніе веселые луга и поля были н?когда или болотомъ или густымъ л?сомъ. Г. Миллеръ удивляется, отъ чего Переславль названъ Зал?сскимъ, когда вокругъ его н?тъ даже и рощи! Видно, что онъ безъ вниманія смотр?лъ на окрестности Троицкой дороги, частый кустарникъ и самый грунтъ земли (на правой и на л?вой сторон?) доказываютъ, что тутъ прежде были сплошные л?са, которые, в?роятно, простирались и дал?е къ с?веру, то есть, къ Переславлю. Россія въ сравненіи съ другими Европейскими землями есть конечно новая страна въ разсужденіи обитаемости; въ первые в?ки Христіянскаго л?тосчисленія она состояла изъ обширныхъ пустынь, гд? являлись иногда кочующіе народы, подобно караванамъ въ степяхъ Африканскихъ, и гд? въ десятомъ, одиннадцатомъ в?к? р?дкія селенія уподоблялись р?дкимъ островамъ на Океан?; но присутствіе людей въ два или три стол?тія чудеснымъ образомъ изм?няетъ Натуру. Гд? размножаются люди, тамъ (особливо въ с?верныхъ земляхъ) исчезаютъ л?са; н?которые боятся того, думая, что потомкамъ нашимъ со временемъ неч?мъ будетъ согр?вать домовъ своихъ: страхъ напрасной! Вопервыхъ, по м?р? истребленія л?совъ, изсушенія болотъ и другихъ усп?ховъ гражданской д?ятельности, климатъ становится тепл?е; вовторыхъ, дерева растутъ у насъ скоро, наконецъ, въ случа? нужды, неистощимые слои земляныхъ угольевъ ожидаютъ въ Россіи только заступа, чтобы пылать въ нашихъ печахъ и каминахъ. — Маленькая деревня Талица, въ 9 верстахъ Отъ Братовщины, зам?чена мною по любопытной встр?ч?. Я шелъ п?шкомъ, Увид?лъ старика съ сумою, и проговорилъ съ нимъ дол?е часу. Ему около ста л?тъ; но онъ едва начинаетъ с?д?ть, и твердъ на ногахъ какъ челов?къ л?тъ въ 50; только худо видитъ. Жена у него еще стар?е (двумя или тремя годами) и живетъ съ нимъ въ хижин? какъ Бавкида съ Филемономъ. У нихъ было 12 д?тей, которыя вс? померли во младенчеств?. Я зашелъ къ нимъ въ гости. Они питаются милостынею и дома не пекутъ хл?ба, однакожь варятъ щи. Мужъ приноситъ воду и дрова, а жена затопляетъ печь; онъ им?етъ бол?е силъ, а она лучше видитъ. Какая р?дкая судьба! жить вм?ст? 80 л?тъ! Можетъ быть на всемъ земномъ шар? н?тъ другова супружества столь долговременнаго! Я хот?лъ знать, любятъ ли они другъ друга? – «Какъ нелюбить! мужъ да жена больше, ч?мъ братъ да сестра [1].» – Боитесьли вы смерти? – «Чего бояться? Мы, слава Богу! пожили. Смерть не б?да.» – Теб? не жаль будетъ старушки? – «Чего жал?ть! Кому нибудь надобно умереть прежде.» – А естьли она переживетъ тебя? – «Что же? въ св?т? не безъ добрыхъ людей; дадутъ ей уголокъ.» – Такимъ образомъ л?та служатъ самымъ лучшимъ приготовленіемъ ко смерти, и Натура себя оправдываетъ! По ея закону мы должны любить жизнь, когда она еще сильно д?йствуетъ въ крови и въ нервахъ; силы изнуряются, и благод?тельное равнодушіе заступаетъ м?сто сей, н?когда пламенной любви; утружденный старецъ видитъ для себя въ могил? м?сто отдохновенія. – Къ удовольствію вс?хъ страстныхъ охотниковъ до зд?шняго св?та зам?тимъ, что едва ли въ какой нибудь земл? люди живутъ такъ долго, какъ у насъ: не въ городахъ, разум?ется, а въ деревняхъ. Всякой годъ (какъ изв?стно по в?домостямъ разныхъ Губерній, вносимымъ въ газеты) умираетъ въ Россіи множество стариковъ за сто л?тъ. Вотъ благословеніе с?верныхъ земель и трудолюбивой жизни! а мы не р?дко бранимъ климатъ свой и боимся работы; хотимъ богатства, чтобы им?ть все безъ труда – то есть, хотимъ преждевременной смерти! Въ сел? Воздвиженскомъ, въ 12 верстахъ отъ Троицы, юные Цари, Іоаннъ и Петръ, съ Царевною Софіею жили н?сколько времени, боясь въ Москв? мнимаго злоумышленія Хованскихъ. Князь сей фамиліи Андрей Ивановичь и Милославскій были тогда начальниками грозныхъ Стр?льцовъ и поссорились другъ съ другомъ. Стр?льцы взяли сторону перваго, и Милославскіи, страшась ихъ обыкновеннаго неистовства, у?халъ въ деревню; но оттуда написалъ къ Государямъ и Царевн?, что Хванскій им?етъ злод?йскій умыселъ обагрить руки свои въ крови Царской, Умертвить Патріарха, вс?хъ Главныхъ Бояръ; что сынъ его всенародно хвалился свойствомъ съ Королями Польскими и говорилъ, что онъ рожденъ царствовать, а не повиноваться; что отецъ хочетъ возвести его на тронъ Россіи, и проч. Испуганный Дворъ немедленно У?халъ въ Савинъ монастырь, а оттуда въ Воздвиженское. Между т?мъ отъ имени Царей написали къ Князю Андрею Ивановичу, что по изв?стнымъ его заслугамъ и в?рности къ трону Государи желаютъ сов?товаться съ нимъ въ н?которомъ важномъ д?л? и требуютъ его къ себ? вм?ст? съ сыномъ. Сей Бояринъ, ничего не подозр?вая (уб?дительное доказательство его невинности!), сп?шилъ къ Монархамъ; но Царевна Софія вел?ла еще на дорог? взять подъ стражу отца и сына, оковать и привести въ Воздвиженское. Тамъ ожидалъ нещастныхъ эшафотъ безъ всякаго изсл?дованія и суда. Старецъ Хованскій со слезами просилъ Бояръ, чтобы они только выслушали его; но Софія не вел?ла принимать никакихъ оправданій – ему отрубили голову. Войско, собравшееся тогда вокругъ монастыря Троицкаго, единодушно требовало дозволенія итти въ Москву, истребить опасный корпусъ Стр?льцовъ, и навсегда успокоить Дворъ; но Государи, или, лучше сказать, правительствующая Царевна не хот?ла того: дерзкіе мятежники были нужны для тайныхъ плановъ ея властолюбія. – Въ сел? Воздвиженскомъ между поселянами сохранилось преданіе, что ПЕТРЪ Великій въ юности своей искалъ у нихъ безопасности. Мудрено понять, для чего Дворъ въ то время не прямо отправился къ Троиц?, а остановился въ сел?, укр?пленномъ только своими оврагами. Верстъ за семь отъ Троицы открываются, среди зелени л?совъ, златыя главы церквей ея, вокругъ огромной колокольни, подобной величественному столбу. – Я взъ?халъ на гору Волкушу…. Рускіе Патріоты! это м?сто должно быть вамъ изв?стно. Зд?сь Архимандритъ монастыря Троицкаго благословлялъ крестомъ и кропилъ святою водою достойныхъ сыновъ Россіи, которые съ Вождемъ Пожарскимъ и съ Гражданиномъ Мининымъ шли освободить Москву отъ чужестранныхъ тирановъ!.. Я сталъ на вершин? горы – и воображеніе представило глазамъ моимъ ряды многочисленнаго войска подъ с?нію распущенныхъ знаменъ, украшенныхъ именемъ городовъ, которыхъ добрые жители шли подъ ними: Нижняго Новагорода, Дорогобужа, Вязьмы, Ярославля, Владимира, и проч. Мн? казалось, что я вижу сановитаго Пожарскаго среди мужественныхъ воеводъ его, и слышу громъ оружія, которому черезъ н?сколько дней надлежало грянуть во имя отечества!.. Рускіе были тогда сиротами: не им?ли Государя, и сражались за одну Россію. (Продолженіе.) Лавра со вс?хъ сторонъ окружена горами, покрытыми н?когда дремучимъ л?сомъ. Святый Сергій, рожденный въ нещастныя времена нашего отечества, когда вн?шніе непріятели и внутренніе раздоры обращали Россію въ истинную юдоль плача, въ самой цв?тущей юности удалился отъ св?та, который представлялъ ему горестное зр?лище злод?йствъ и б?дствій. Зд?сь мракъ л?совъ и дикое уединеніе, оградивъ его своею тишиною, не м?шали святому юнош? мирно бес?довать съ Творцемъ Натуры; зд?сь, отвращаясь сердцемъ и взоромъ отъ мятежной земли, въ безмолвіи пустынь гласилъ онъ съ Пророкомъ древности: Небеса пов?даютъ славу Божію!… Но святый угодникъ, какъ говоритъ почтенный Историкъ Лавры, сокрывъ себя въ пустын?, не могъ сокрыть имени своего. Мірскія доброд?тели ищутъ славы: она сама находитъ небесную святость, и не щадитъ ея скромности. Скоро уединеніе благочестиваго Сергія сд?лалось изв?стнымъ, и многіе старцы захот?ли молиться вм?ст? съ юношею. Вотъ происхожденіе сей обители, смиренной въ своемъ начал?, славной и великол?пной въ посл?дствіи! то есть, судьбу ея можно н?которымъ образомъ уподобить жребію самой Христіянской Религіи Я обошелъ сперва вокругъ ст?ны монастырской и готическихъ башенъ ея. Глубокой ровъ, высокія ст?ны и самое положеніе монастыря д?лали его н?когда лучшею кр?постію нашего государства. Въ пятомъ – и шестомъ – надесять в?к? монахи ограждали себя каменными ст?нами не столько отъ мірскихъ соблазновъ, сколько отъ грозныхъ непріятелей, которые искали у нихъ сокровищъ. Вс? старинные монастыри вокругъ Москвы построены на высокихъ м?стахъ, безъ сомн?нія не для хорошихъ видовъ, о которыхъ не думали святые отшельники, но для удобн?йшей защиты. – Я вид?лъ сл?ды батарей, которыми Поляки громили Троицкія ст?ны; но и развалины бываютъ тамъ могилою непріятеля, гд? два сильныя чувства: любовь къ отечеству и в?ра, вооружаютъ защитниковъ. Входя во внутренность ограды, вы видите передъ собою монументы четырехъ в?ковъ, которые, по словамъ Стихотворца, прив?тствуютъ васъ Одинъ съ угрюмостью своей, Другой съ улыбкою веселой! Соборъ Троицкій основанъ еще при Княз? Василь? Дмитріевич?, сл?дственно въ начал? 15 в?ка; онъ въ свое время казался безъ сомн?нія великол?пнымъ, а теперь мал?йшая изъ приходскихъ церквей въ Москв? бол?е его. Италіянскій Архитекторъ, именемъ Аристотель, родомъ изъ Болоньи, привезъ къ намъ вкусъ щастливаго в?ка Медицисовъ въ Княженіе Іоанна Васильевича и построилъ въ Москв? Соборъ Успенскій, служившій образцомъ для Успенскаго Собора лавры, храма величественнаго; прежде того въ Россіи не им?ли идеи о хорошей архитектур?. – Изъявивъ Xристіянское усердіе къ святын? Троицкаго монастыря, я съ любопытствомъ осматривалъ достопамятности церквей и ризницы. Два образа, даръ Царей Іоанна и Годунова Троицкому Собору, осыпаны р?дкой величины драгоц?нными камнями. Тутъ же Рускіе Патріоты съ особенною в?рою прикладываются къ образу Сергія, написанному на отломк? гробовой доски его и бывшему во вс?хъ походахъ съ Государемъ ПЕТРОМЪ Великимъ, и еще съ Царемъ Алекс?емъ Михайловичемъ: вотъ славное знамя Россіи! – Между многими любопытными вещами я зам?тилъ Евангеліе Царевны Софіи и многія церковныя утвари, вышитыя самою Императрицею Анною, Которая отм?нно любила женскія рукод?лья. Елисавета Петровна подарила монастырю богатую служебную шапку и панагію, а Великая ЕКАТЕРИНА большіе золотые сосуды. Однимъ словомъ, зд?сь Всякой Руской Государь ознаменовалъ Свое царствованіе какимъ нибудь даромъ, кром?, естьли не ошибаюсь, ПЕТРА Великаго. Иностранцы, которые видали богатство Италіянскихъ и Гишпанскихъ монастырей, могутъ еще подивиться богатству Троицкой ризницы, большимъ серебрянымъ паникадиламъ, подсв?чникамъ и другимъ украшеніямъ зд?шнихъ церквей. Серебряная рака Чудотворца Сергія есть конечно самая драгоц?нн?йшая гробница въ св?т?. Кром? щедрости Государей, кром? 100.000 душъ, бывшихъ во влад?ніи у сего монастыря, вклады частныхъ людей также не мало способствовали его велел?пію. Сіе отм?нное усердіе къ лавр? не прохлаждается въ сердцахъ Россіянъ. Не только жители Москвы и въ радостяхъ и въ горестяхъ своихъ пос?щаютъ ее, но и другіе, изъ самыхъ отдаленныхъ м?стъ отъ столицы, ?здятъ сюда на богомолье. Святость Лавры торжествовала и въ наши времена: когда Москва и окрестности ея представляли ужасъ язвы – когда вс? деревни на Троицкой дорог?, и даже зд?шнія слободы были опустошены ею – ни одинъ челов?къ не заразился въ монастыр?, отворенномъ для вс?хъ молельщиковъ, которые толпами приходили въ него. Между колокольнею и Троицкимъ Соборомъ стоитъ каменный обелискъ, сооруженный Митрополитомъ Платономъ. Тамъ, на б?лыхъ мраморныхъ доскахъ, изображены четыре эпохи славы его и незабвенныя услуги, оказанныя имъ Россіи. 1. Когда Димитрій, вдохновенный любовію къ отечеству, осм?лился наконецъ, черезъ 200 л?тъ удивительной робости Славянскаго потомства, сразиться съ Татарами, онъ сп?шилъ принять сов?тъ и благословеніе Сергія, который не только утвердилъ его въ семъ великомъ предпріятіи, но далъ ему и двухъ иноковъ, Пересв?та и Ослябя, явившихъ себя Героями на пол? сраженія. Хотя радость народа и торжество Димитрія были кратковременны: хотя злобный Тахтамышъ скоро посл? опустошилъ Россію, взялъ и выжегъ Москву: однакожь на пол? Куликовскомъ исчезло гибельное суев?ріе Рускихъ, главная вина ихъ постыднаго рабства: они считали грозныхъ Татаръ бичемъ Небеснымъ, Которому ничто не могло противиться. Такимъ образомъ великодушный Князь Александръ, Герой на берегахъ Невы, ужасъ Шведовъ и храбрыхъ Н?мецкихъ Рыцарей, унижался передъ Батыемъ и Сартакомъ – не стыдился смиренно молить ихъ о помилованіи Россіи. Богатыри его: Полоченинъ Хабрый, Миша Новогородецъ, Сава Сильный, Ратмиръ См?лый, не дерзали поднять руки на Татарина! Но Димитрій далъ прим?ръ, и великій Князь Іоаннъ имъ воспользовался; свергнулъ иго – и Москва въ ст?нахъ своихъ увид?ла пл?нныхъ Князей Татарскихъ. 2. Въ мятежное царствованіе Шуйскаго Троицкій монастырь былъ осажденъ Поляками, которые требовали, чтобы онъ сдался Лжедимитрію, изв?стному подъ именемъ Тушинскаго. Архимандритъ Іосафъ съ Воеводами Долгорукимъ и Голохвастовымъ изъявили непріятелю одно презр?ніе. Начались приступы, кровопролитныя сраженія, и монахи вм?ст? съ малочисленными стр?льцами умирали на ст?нахъ; святые гимны христіянскіе, которые день и ночь не умолкали въ храмахъ Троицы, были для Рускихъ гимнами битвы. Д?ло нев?роятное! ц?лая армія бол?е года осаждала монастырь, истощила вс? усилія, и наконецъ отступила. – Троицкая обитель ув?нчала подвигъ свой т?мъ, что отправила къ Царю вс? церковныя сокровища: ибо ему нужны были деньги для содержанія войска. 3. Когда недостойные бояре и гнусные изм?нники свели съ престола нещастнаго Шуйскаго и впустили Поляковъ въ Москву злод?йствовать, тогда Троицкіе Патріоты, Архимандритъ Діонисій и Келарь Авраамъ Палицынъ писали грамоты во вс? города и молили гражданъ вспомнить отечество. Трубецкій, ими уб?жденный, собралъ войско и приступилъ къ Москв?, но не могъ или не хот?лъ усмирить мятежниковъ въ своей арміи. Пожарскій остановился въ Ярославл?: Келарь Палицынъ сп?шилъ къ нему, заклиналъ его не медлить, самъ отправился съ войскомъ къ столиц?, былъ въ сраженіяхъ и способствовалъ поб?дамъ. Козаки, требуя жалованья, взбунтовались: начальники Троицкаго монастыря, не им?я денегъ, прислали имъ ризы, стихари, жемчужныя эпитрахили; мятежники были тронуты, ничего не взяли, и клялись быть в?рными. – Столица освободилась отъ ига; юный Михаилъ царствовалъ, но Польскій Королевичь Владиславъ называлъ себя Царемъ Рускимъ и и скоро осадилъ Москву, не могъ взять ее, и Приступилъ къ Троицкому монастырю – но тамъ были еще живы поб?дители Сап?ги и Пана Лисовскаго: храбрые иноки снова явились на ст?нахъ съ Келаремъ Авраамомъ, и такъ славно отразили Владислава, что онъ потерялъ надежду завоевать престолъ Россійскій – заключилъ перемиріе съ монастыремъ и требовалъ мира съ Россіею. 5. Наконецъ юный ПЕТРЪ два раза находилъ въ ст?нахъ Троицкихъ уб?жище отъ злобы Стр?льцовъ. Зд?сь вооружился онъ мечемъ правосудія для наказанія заговорщиковъ и твердостію прекратить умыслы Софіина властолюбія. Однимъ словомъ, Троицкая лавра съ самаго основанія своего была истиннымъ Рускимъ Палладіумомъ, и благочестивые старцы ея не только молитвами, но и д?ломъ ревностно служили отечеству. Вообще должно отдать справедливость Россійскому Духовенству: оно во вс?хъ народныхъ б?дствіяхъ изъявляло героическій патріотизмъ – и для того свир?пство Поляковъ, желавшихъ спокойно тиранствовать въ Россіи, бол?е всего устремлено было противъ нашего Духовенства. Такъ доброд?тельный Патріархъ Эрмогенъ сд?лался жертвою ихъ лютости и своей любви къ отечеству. Гетманъ Желковскій требовалъ отъ него, чтобы онъ запретилъ Пожарскому собирать войско, но сей великій мужъ отв?чалъ ему: а кто же спасетъ Россію? и плавая въ крови своей, еще грозилъ Гетману правосудіемъ Неба и храбростію в?рныхъ сыновъ отечества. Патріоты! вамъ надобно знать, что прахъ Эрмогена покоится въ Чудов? монастыр?. Отъ того, что мы не им?емъ порядочной Исторіи, славныя и великія д?ла предковъ намъ мало изв?стны; но ихъ довольно для пера краснор?чиваго. Съ н?котораго времени намъ натвердили о Минин? и Пожарскомъ: ихъ любовь къ отечеству безъ сомн?нія трогательна, но еще трогательн?е для меня тогдашнее братское согласіе Рускихъ Воиновъ, изображенное сею милою, простою чертою въ нашихъ л?тописяхъ: никакой ссоры между людьми Пожарскаго не бывало, но вс? сов?стно и единомышленно другъ съ другомъ поступали. Вотъ что должно быть въ памяти вс?хъ Рускихъ! Мы со слезами читаемъ въ Греческой Исторіи, съ какимъ усердіемъ маленькія Республики высылали гражданъ своихъ противъ Царя Персидскаго: у насъ была такая же эпоха. Рускіе съ радостію отдавали им?ніе и жизнь отечеству. На прим?ръ: Смоленскъ осажденъ Сигизмундомъ, жители окрестныхъ м?стъ оставляютъ и домы и семейства свои въ жертву Полякамъ, чтобы сп?шить къ Пожарскому подъ знамя отечества! Я съ любопытствомъ взглянулъ на Троицкія пушки, бросавшія громъ на Поляковъ, и разсматривалъ остатки оружія, которымъ ихъ разили храбрые иноки. Зд?сь была особенная палата, наполненная бердышами, мечами и пищалями; но Генералъ-Фельдцейрмейстеръ Шуваловъ по указу Императрицы Елисаветы Петровны взялъ сіе древнее оружіе въ Петербургъ; осталась только н?которая часть его на память монастырю Въ Лавр? дв? библіотеки: одна принадлежитъ Семинаріи, а другая монастырю; первая состоитъ изъ 6000 книгъ, иностранныхъ и Рускихъ, историческихъ, нравоучительныхъ, богословскихъ, и проч; а во второй одн? церковныя книги и рукописи. Въ Россіи, подобно Какъ и во вс?хъ другихъ земляхъ, монахи во время общаго нев?жества были почти единственными хранителями любопытныхъ манускриптовъ. Вс? историческія рукописи были изъ Троицкой библіотеки посыланы къ ЕКАТЕРИН? Великой, Которая столь ревностно занималась нашею Исторіею; но мн? сказывали, что въ нихъ н?тъ никакихъ важныхъ отм?нъ противъ напечатанныхъ л?тописей. Къ любопытнымъ вещамъ въ лавр? принадлежитъ и большой колоколъ, въ 4000 пудъ в?сомъ, первой въ Россіи и въ ц?ломъ св?т?, такъ, что и славный Китайскій не можетъ съ нимъ равняться. В?роятно, что онъ и навсегда останется первымъ: вкусъ къ огромнымъ колоколамъ проходитъ. Троицкіе вс? называются особенными именами: Годуновъ, Лебедь, Переспоръ, и проч. – Видъ съ колокольни (превышающей двумя или тремя саженями Ивана Великаго) отм?нно хорошъ; монастырскія окрестности живописны. Еще недавно сломанъ Троицкій каменный дворецъ Царя Іоанна Васильевича. Архитектура нын?шняго дворца не показываетъ древности. Странно, что въ архив? монастырской не нашлось никакихъ записокъ о его построеніи. Знаютъ только, что онъ назывался Писаревскимъ, и что Тихонъ Писаревъ былъ Троицкимъ Архимандритомъ около 1720 году; сл?дственно можно заключить, что онъ и построенъ въ это время; внутри же украшенъ л?пною работою при Елисавет? Петровн?. Зала, расписанная бирюзовою краскою, представляетъ въ барельефахъ вс? поб?ды ПЕТРА Великаго, съ девизами не дурно вымышленными. Я съ большимъ удовольствіемъ смотр?лъ на барельефы и читалъ надписи. Въ двухъ комнатахъ стоятъ алебастровыя изображенія вс?хъ нашихъ Князей и Государей съ самаго Рюрика, сд?ланныя съ медалей, которыя не весьма удачно изобр?тены художникомъ. На прим?ръ, Святославъ, чудесный Герой своего времени, столь прекрасно и живо описанный Несторомъ, изображенъ какимъ-то смиреннымъ Игумномъ: ни одной черты геройской! лицо Годунова характерн?е другихъ; оно безъ сомн?нія есть также вымыселъ; въ его время у насъ не писали портретовъ, воображая, что это гр?хъ, и что одни лица Святыхъ достойны живописи. Любопытно знать, когда и съ кого былъ написанъ первый портретъ въ Россіи? – ПЕТРЪ Великій могъ еще жить въ этомъ дворц?, онъ часто бывалъ въ Троицкомъ монастыр? и часто бралъ деньги изъ монастырской казны, давая собственноручныя росписки, которыя и теперь хранятся въ лавр?. Онъ посылалъ Архимандрита въ церковь, оставался съ Келаремъ, и дружески спрашивалъ: есть ли у нихъ деньги? Келарь отв?чалъ:,какъ не быть для Вашего Величества?» и приносилъ м?шки. Надобно знать, что Троицкіе Архимандриты не вм?шивались въ экономію монастыря: ею занимались всегда Келари. Я слышалъ сіи подробности отъ такого челов?ка, которому он? изв?стны по в?рному преданію. – Садъ подл? дворца, состоящій изъ алей с?нистыхъ, вокругъ немалаго пруда, и большое зданіе, гд? живутъ семинаристы, называются также Писаревскими. Троицкая Семинарія, заведенная при Государын? Елисавет? Петровн?, есть одно изъ главныхъ духовныхъ училищъ въ Россіи. Въ ней вс?хъ учениковъ около 400, изъ которыхъ 150 на полномъ казенномъ содержаніи. Кром? древнихъ языковъ, зд?сь учатъ Французскому и Н?мецкому. Это похвально: кому надобно пропов?дывать, тотъ долженъ знать Боссюэта и Массильйона. Н?которые изъ зд?шнихъ монаховъ говорили со мною по-Французски, а важные учители вм?шивали въ свой разговоръ латинскія фразы. Они доказывали мн?, что ученость прив?тлива: ходили со мною и все показывали съ видомъ искренней услужливости. Наука даетъ челов?ку какое-то благородство во всякомъ состояніи. Въ лавр? погребены многіе знаменитые люди; и читая списокъ ихъ, я нашелъ множество именъ, которыхъ уже н?тъ въ нашихъ дворянскихъ книгахъ: на прим?ръ, Князей Пожарскихъ, Горбатыхъ, Гагиныхъ, Ряполоскихъ, Воротынскихъ. Князья Долгорукіе им?ли бы право возобновить фамилію Пожарскихъ, которой посл?дняя отрасль, внука (естьли не ошибаюсь) Князя Дмитрія Михайловича, вышла за Долгорукаго; съ нею исчезло сіе имя, столь любезное для Рускихъ! – Мн? показывали гробъ славнаго Архимандрита Діонисія. Я спросилъ, гд? лежатъ кости доброд?тельнаго Келаря Авраама? и къ сожал?нію услышалъ, что Преосвященный Платонъ, любя великихъ мужей Россіи, напрасно искалъ его могилы; время сокрыло ее зав?сою тайны. Изв?стно только по запискамъ монастырскимъ, что Авраамъ оставилъ по кончин? своей: мало богатства, но много славы. – Въ Успенскомъ Собор? погребена единственная Лифляндская Королева въ св?т?, Мар?а Владиміровна, двоюродная Племянница Царя Іоанна Васильевича и супруга Магнуса, столь изв?стнаго въ нашей Исторіи. Iоаннъ игралъ судьбою сего Датскаго Принца; давалъ ему города, чтобы снова отнимать ихъ, вел?лъ лифляндцамъ быть ему в?рными, и жестоко наказывалъ ихъ за сію в?рность; пожаловалъ его въ Короли, и взялъ въ пл?нъ. Н?жная супруга разд?ляла съ Магнусомъ непостоянную судьбу его; она по любви къ нему отказалась отъ Россіи, когда онъ приб?гнулъ наконецъ къ защит? Польши, и горести сократили жизнь ее. – Въ часовн?, при церкви Сошествія Св. Духа, стоитъ гробъ ученаго Грека Максима, еще бол?е доброд?тельнаго, нежели ученаго. Онъ противился браку Великаго Князя Василія Іоанновича съ Княжною Глинскою, находя его незаконнымъ – былъ сосланъ въ заточеніе, возвращенъ при Іоанн? и жилъ въ Троицкомъ монастыр?, когда Царь, посл? своей тяжкой бол?зни, съ Царицею и съ сыномъ прі?халъ въ сію обитель. Узнавъ о нам?реніи его отправиться въ Кириловскій монастырь, Философъ Максимъ всячески уговаривалъ Государя остаться въ Москв?, доказывая, что Богъ во вс?хъ м?стахъ равно присутствуетъ, и что гораздо лучше царствовать доброд?тельно, нежели скитаться по отдаленнымъ монастырямъ. Видя же, что Іоаннъ не принимаетъ его сов?та, онъ предсказалъ ему кончину Царевича. Такъ пов?ствуетъ Курбскій, говоря, что благочестивый Максимъ призывалъ къ себ? Князя Мстиславскаго, Адашева и его самого, заклиная ихъ удержать Царя. Но Іоаннъ не послушался, и предсказаніе сбылось. Сей анекдотъ д?лается еще любопытн?е своимъ посл?дствіемъ. Въ монастыр? Св. Николая, на берегу р?ки Яхромы, путешествующій Царь желалъ увид?ться съ однимъ старымъ монахомъ, который прежде былъ Епископомъ, и котораго любилъ отецъ его. Князь Щербатовъ говоритъ, что л?тописцы наши не сказываютъ имени сего монаха, а сохранили только его прозваніе Топорковъ. Почтенный Историкъ ошибся: Князь Курбскій именуетъ его Севастіаномъ, прибавляя, что онъ былъ родомъ изъ Лифляндіи, и за его злыя д?ла лишенъ Епископскаго сана по смерти Василія Іоанновича. Сей чернецъ сов?товалъ Царю быть истинно самодержавнымъ, отнять всю власть у Бояръ и царствовать Ужасомъ. Іоаннъ, по словамъ Курбскаго, такъ пл?нился коварнымъ сов?томъ монаха, что поц?ловалъ руку его съ восторгомъ, сказавъ: самъ отецъ мой не могъ бы присов?товать мн? лучше!.. Царевичь Димитрій скончался дорогою; скоро умерла доброд?тельная Царица Анастасія; Іоаннъ началъ свир?пствовать, и къ семейственнымъ утратамъ своимъ прибавилъ еще важн?йшую: потерю любви народной. – Умный Историкъ долженъ разсказывать такіе анекдоты: ибо они любопытны и показываютъ образъ мыслей времени; но онъ им?етъ еще и другую обязанность: разсуждать, и сказки отличать отъ истины. Подл? Успенскаго Собора вростаетъ въ землю маленькая, жел?зомъ крытая палатка, гд? погребена фамилія Годуновыхъ: Царь Борисъ, супруга его, сынъ ?еодоръ и нещастная Ксенія. Кто не остановится тутъ подумать о чудныхъ д?йствіяхъ властолюбія, которое д?лаетъ людей великими благод?телями и великими преступниками? Естьли бы Годуновъ не убійствомъ очистилъ себ? путь къ престолу, то Исторія назвала бы его славнымъ Государемъ; и царскія его заслуги столь важны, что Рускому Патріоту хот?лось бы сомн?ваться въ семъ злод?яніи: такъ больно ему гнушаться памятію челов?ка, который им?лъ р?дкій умъ, мужественно противоборствовалъ государственнымъ б?дствіямъ и страстно хот?лъ заслужить любовь народа. Но что принято, утверждено общимъ мн?ніемъ, то д?лается н?котораго роду святынею; и робкій Историкъ, боясь заслужить имя дерзкаго, безъ критики повторяетъ л?тописи. Такимъ образомъ Исторія д?лается иногда эхомъ злословія… Мысль горестная! Холодный пепелъ мертвыхъ не им?етъ заступника, кром? нашей сов?сти: все безмолвствуетъ вокругъ древняго гроба! глубокая тишина его прерывается только благословеніями или проклятіемъ идущихъ мимо и читающихъ гробовую надпись. Что, естьли мы клевещемъ на сей пепелъ; естьли несправедливо терзаемъ память челов?ка, в?ря ложнымъ мн?ніямъ, принятымъ въ л?топись безсмысліемъ или враждою?.. Но я пишу теперь не Исторію; сл?дственно не им?ю нужды р?шить д?ла, и признавая Годунова убійцею Святаго Димитрія, удивляюсь Небесному правосудію, Которое наказало сіе злод?йство столь ужаснымъ и даже чудеснымъ образомъ. Историческія воспоминанія, вм?ст? съ другими зам?чаніями, на пути къ Троиц? и въ семъ монастыр?. (Окончаніе.) Борисъ Годуновъ[2] былъ одинъ изъ т?хъ людей, которые сами творятъ блестящую судьбу свою и доказываютъ чудесную силу Натуры. Родъ его не им?лъ никакой знаменитости, и воспитаніе тогдашняго времени не могло воспалить въ немъ того страстнаго честолюбія, развить той великой хитрости, которыя составляютъ его характеръ. Двадцати л?тъ онъ сд?лался изв?стенъ при Двор? въ должности Рынды или оруженосца; для чего надлежало ему быть пріятной наружности: ибо иностранцы, описывая Дворъ Царей нашихъ, зам?чаютъ отм?нную красоту юношей, которые, въ длинной б?лой одежд?, носили передъ Государями оружіе въ ихъ торжественныхъ выходахъ. Борисъ ум?лъ пріобр?сти благосклонность Малюты Скуратова, любимца Іоаннова; женился на его дочери, былъ пожалованъ въ Кравчіе, игралъ ролю Дружки на свадьб? Царя, и наконецъ выдалъ сестру свою за Царевича ?еодора: изъ чего можно заключить о великой милости Іоанновой къ Годунову. Кончина сего Государя и слабость ?еодора открыли ему дальн?йшіе виды властолюбія. Будучи только семнадцатымъ Членомъ Тайнаго Сов?та[3], онъ сд?лался единственною его душею: однихъ удалилъ, другихъ преклонилъ на свою сторону, и властвовалъ въ Россіи. Иностранные Писатели называютъ его торжественно-объявленнымъ Протекторомъ Государства; но онъ въ самомъ д?л? им?лъ только властолюбіе и разумъ Кромвеля, не им?я его титула: Рускіе л?тописцы даютъ ему одно имя Конюшаго. Мирное и кроткое царствованіе ?еодора, посл? ужасовъ Іоаннова, казалося народу и дворянству истиннымъ золотымъ в?комъ: такъ выгодно быть преемникомъ жестокаго Царя! А какъ вс? знали, что ?еодоръ мало занимался государственными д?лами, то вся слава правленія относилась къ Годунову, который своею мудрою д?ятельностію, благоразумною политикою въ разсужденіи иностранныхъ Державъ, правосудіемъ внутри государства, ласковымъ обхожденіемъ съ Боярами и щедростію къ народу[4] заслужилъ общее уваженіе и любовь. Онъ воспитывалъ сына своего сообразно съ тайнымъ, великимъ его назначеніемъ; призвалъ для того изъ Н?мецкой земли ученыхъ мужей и явилъ въ Россіи первый образецъ моральнаго образованія, достойный самыхъ просв?щенныхъ временъ. Димитрія уже не было…. Ув?ривъ Россію въ своей р?дкой мудрости. Годуновъ спокойно ожидалъ сл?дствій; онъ предвид?лъ скорую кончину ?еодора, слабаго душею и т?ломъ. Надежда его исполнилась. Общій гласъ наименовалъ Годунова Царемъ[5], когда на трон? прес?кся родъ Князей Варяжскихъ и Царица Ирина отказалась отъ правленія. Россія въ первый разъ избрала себ? Государя, торжественно и свободно. Бояре и народъ, Патріархъ и Духовенство предложили ему в?нецъ отечества. Xитрый Годуновъ хот?лъ показать, что твердая душа его не осл?пляется блекрмъ трона, и съ скромнымъ величіемъ отвергнулъ корону; но Іовъ умолялъ его, народъ требовалъ, сама Царица просила – и Борисъ съ видомъ глубокой горести отв?тствовалъ наконецъ, что онъ изъ повиновенія соглашается властвовать! Ложный слухъ о вооруженіяхъ хана Крымскаго благопріятствовалъ тонкой политик? Годунова: онъ желалъ ув?рить Россіянъ, что безопасность отечества ему дороже сана Царскаго – отложилъ священный обрядъ в?нчанія и вел?лъ собираться войску. Серпуховъ былъ свид?телемъ великаго зр?лища: тамъ въ н?сколько нед?ль собралось бол?е 200,000 воиновъ[6]: армія, какой еще въ Россіи никогда не видали! Бояре и дворянство хот?ли изъявить отм?нное усердіе новому Государю; вооружили столько людей, сколько могли набрать въ своихъ пом?стьяхъ, и явились въ стан? со вс?мъ блескомъ восточной роскоши. Годуновъ прибылъ въ сей необозримый станъ какъ на пиръ великол?пный, который давала ему довольная и щастливая Россія; бранный шлемъ украшалъ тогда голову его не хуже в?нца Царскаго. Но Казигирей требовалъ мира и прислалъ Мурзъ своихъ быть свид?телями славы и величія Царя Россійскаго. Пораженные зр?лищемъ безчисленнаго войска, стоявшаго въ ружь? на пространств? семи верстъ, они отъ страха и трепета едва могли говорить съ Царемъ. Въ стан? начались пиршества, которыхъ описаніе кажется намъ даже романическимъ. Ц?лыя шесть нед?ль Государь угощалъ ежедневно бол?е 10000 челов?къ, въ богатыхъ ставкахъ, на серебряныхъ блюдахъ; раздавалъ денеги простымъ воинамъ, а чиновниковъ дарилъ золотыми парчами и бархатомъ; наконецъ, утвердивъ миръ съ Татарами, заключилъ ежедневныя празднества об?домъ для всего войска: изъявилъ ему благодарность за усердіе, и съ торжествомъ возвратился въ Москву, принять корону отъ Патріарха. Властолюбивая Годунова душа блаженствовала въ сіе время. Едва ли какое нибудь другое царствованіе начиналось столь великол?пно и славно: можно ли было ожидать такого конца ужаснаго? Принимая в?нецъ, Годуновъ со слезами клялся быть правосуднымъ, челов?колюбивымъ, отцомъ народа. Онъ старался исполнить об?тъ свой. Л?тописцы наши, столь не охотно отдающіе ему справедливость, признаются, что Борисъ любилъ въ судахъ правду, и что въ его время не лилась кровь челов?ческая на эшафотахъ; но все, чего можно было не сказать въ похвалу Годунова, ими умолчено: на прим?ръ, какъ онъ облегчалъ бремя налоговъ; какъ хот?лъ прекратить разныя злоупотребленія власти, вредныя для народа[7]; какъ во время общихъ б?дствій, которыми Богъ пос?тилъ Россію въ его правленіе, истощилъ онъ всю казну Царскую на благод?янія… Провид?нію не угодно было, чтобы нам?реніе Годунова исполнилось, и чтобы Россія въ его время начала уже спорить съ другими Державами въ усп?хахъ гражданскаго искусства; но онъ им?лъ сіе нам?реніе, и мы должны быть признательны къ чрезвычайнымъ д?йствіямъ ума во мрак? самаго нев?жества. Царь Борисъ, по ув?ренію иностранныхъ Писателей[8], хот?лъ ввести въ Россію науки съ художествами; любилъ великихъ людей, и всячески уб?ждалъ славнаго Англійскаго Математика Ди прі?хать въ Москву; отправлялъ молодыхъ дворянъ въ другія земли[9] учиться; взялъ въ Рускую службу многихъ Н?мецкихъ офицеровъ – однимъ словомъ, хот?лъ употребить т? же способы для просв?щенія Россіи, которые сто л?тъ посл? были ув?нчены совершеннымъ усп?хомъ въ рукахъ ПЕТРА Великаго. Но Судьба не позволила ему царствовать дол?е осьми л?тъ; не позволила ему и въ сіе краткое время спокойно заниматься благомъ отечества, омрачивъ Россію ужасами и б?дствіями. Годуновъ сд?лалъ все, чего можно требовать отъ челов?ческой мудрости, когда она должна сражаться съ ожесточеннымъ рокомъ. Очевидцы, Маржеретъ и Петрей, описали намъ его удивительную попечительность о спасеніи народа во время страшнаго голоду, который два года свир?пствовалъ въ Россіи. Царь ежедневно раздавалъ б?днымъ 50000 рублей[10]. Oнъ нарочно завeлъ строeнія, чтобы б?дныe люди, имъ питаeмыe, моrли трудами быть полезны государству. Иванъ Вeликій остался монументомъ сerо благод?янія.; отправлялъ лекарства и большія суммы денегъ въ Смоленскъ, опустошаемый язвою; истребилъ ц?лую армію злод?евъ, которые подъ начальствомъ грознаго, отчаяннаго Хлопка, сего Рускаго Катилины, все жгли и грабили въ окрестностяхъ столицы. Въ самое то время, когда государство было жертвою неслыханныхъ золъ, Царь Борисъ, находя въ дух? своемъ довольно твердости для ихъ отраженія, спокойно и величественно принималъ въ Москв? иностранныхъ Министровъ, удивлялъ ихъ велел?піемъ Двора, давалъ уб?жище Принцамъ[11], сажалъ Царей на троны[12], заключалъ выгодные союзы, строилъ города и кр?пости, славился своимъ миролюбіемъ, д?йствіемъ одной хитрой политики, безъ оружія, истребилъ опасныя Нагайскія орды, и безъ поб?дъ заставилъ Европейскія Державы[13] уважать Россію бол?е прежняго. Послы Сигизмунда III, Королей Датскаго и Шведскаго, Елисаветы Англійской и преемника ея, славныхъ городовъ Ганзейскихъ., надменнаго Папы, Императора Рудольфа и наконецъ завоевателя Восточнаго, Персидскаго Шаха Аббаса, благогов?ли передъ трономъ Годунова… И сего Монарха, о которомъ ПЕТРЪ Великій отзывался съ уваженіемъ, и котораго имя самъ Царь Михаилъ вел?лъ сохранить на Иван? Великомъ, не смотря на то, что родитель его былъ гонимъ Борисомъ; сего Монарха, говорю, л?тописцы наши не стыдятся описывать безумнымъ злод?емъ, ув?ряя, что онъ, для пріобр?тенія любви народной, жегъ Москву, тайно умерщвлялъ старыхъ Монахинь, изъ фамиліи Романовыхъ[14], научалъ слугъ доносить на господъ своихъ въ нел?постяхъ, и даже самъ грабилъ съ ними домы Бояръ[15]! Мы, слава Богу! живемъ въ такія времена, въ которыя можемъ и должны разсуждать; изъясняемъ характеръ челов?ка д?ломъ, и д?ло характеромъ челов?ка; знаемъ, что властолюбіе умныхъ людей не всегда бываетъ чуждо злод?йству, но что для в?роятности сего злод?йства надобно доказать связь его съ пользою властолюбія. Годуновъ, осл?пленный страстію, могъ ужаснымъ образомъ пролить невинную, святую кровь для пріобр?тенія короны: къ нещастію рода челов?ческаго мы находимъ такія страшныя д?ла въ Исторіи; но почти вс? другія мнимыя преступленія его кажутся мн? нел?постями, достойными грубыхъ льстецовъ, которые хот?ли злословіемъ льстить царствующей Фамиліи Романовыхь. Безпристрастный Историкъ конечно осудить въ немъ безпокойную подозрительность въ разсужденіи н?которыхъ знатныхъ фамилій: она была причиною ссылки Романовыхъ; она заставила его м?шать брачнымъ союзамъ Бояръ и терп?ть шпіонство; но должно вспомнить характеръ того времени; должно вспомнить, что Борисъ царствовалъ скоро посл? Іоанна, который дозволялъ себ? не такіе ужасы въ случа? мал?йшаго сомн?нія. Онъ не родился Государемъ; а подозрительность гораздо извинительн?е въ избранномъ, нежели въ насл?дственномъ Монарх?. Посл?дній въ самой колыбели уже казался намъ властелиномъ; но люди таковы, что имъ трудно считать земнымъ богомъ челов?ка, который н?когда былъ наравн? съ ними. Годуновъ могъ думать, что знатные Бояре не охотно ему повинуются; и хот?лъ быть осторожнымъ, сд?лался прит?снителемъ. Иностранные Писатели[16] зам?чаютъ, что онъ весьма р?дко показывался народу: не трудно угадать причину: Годуновъ-Царь боялся напомнить ему лицомъ своимъ Годунова-подданнаго – страхъ неизв?стный насл?дственнымъ В?нценосцамъ! – Къ чести моральнаго характера его должно Бам?тить, что онъ былъ н?жнымъ отцомъ и супругомъ. Москва въ царствованіе Вориса не видала при Двор? т?хъ соблазнительныхъ, развратныхъ сценъ, которыя описаны Курбскимъ, и которыми она гнушалась посл? въ царствованіе Лжедимитрія: тамъ сіяло одно великол?піе и соблюдалась строгая благопристойность. Усердная набожность принадлежитъ также къ характеру Годунова; не льзя сомн?ваться въ ея искренности, когда онъ пожертвовалъ ей жизнью любимаго сына, вел?въ его больнаго, въ холодный зимній день, нести въ церковь[17]. Никто изъ Рускихъ Царей чаще Бориса не бывалъ въ монастыр? Троицкомъ и въ другихъ святыхъ обителяхъ. Можетъ быть угрызеніе сов?сти влекло его къ олтарямъ Религіи, которая самыхъ преступниковъ не отвергаетъ, и льетъ бальзамъ на сокрушенное тайнымъ раскаяніемъ сердце. Уже Россія забывала свои б?дствія; рука д?ятельнаго правленія залечила язвы ея; изобиліе, порядокъ и благоустройство начинали царствовать[18]… Вдругъ все перем?нилось!.. Сей Царь, мудрый и сильный, на котораго смотр?ла съ почтеніемъ Европа и Азія, уступаетъ тронъ свой Польскому бродяг?!.. Вотъ любопытная эпоха нашей Исторіи, трудная, но весьма занимательная для ума историческаго. Онъ долженъ р?шить важное сомн?ніе, не только для Россіи, но и для Европы; р?шить не иначе, какъ собравъ довольное число в?роятностей для произведенія моральнаго ув?ренія. Xотя Историкъ судитъ безъ свид?телей; хотя не можетъ допрашивать мертвыхъ: однакожь истина всегда зараниваетъ искры для наблюдателя безпристрастнаго; дол-жно отыскать ихъ въ пепл? – и тогда происшествіе объясняется. Естьли Небесное правосудіе хот?ло наказать Годунова, то оно не могло избрать ужасн?йшаго способа для сего наказанія, какъ воскресивъ имя убіеннаго для пораженія убійцы; и естьли Годуновъ подлинно отравилъ себя ядомъ, то безразсудное его отчаяніе можно только изъяснить непосредственнымъ д?йствіемъ вышняго Промысла и безпокойной сов?сти[19]: ибо онъ въ самомъ д?л? не им?лъ еще никакихъ причинъ бояться самозванца, на голову побитаго Царскою арміею и не см?вшаго вытти изъ Путивля, гд? едва ли было у него и 5000 сброднаго войска[20]. Внезапная смерть Годунова, молодость Царя ?еодора, несогласіе Бояръ и наконецъ изм?на неблагодарнаго Басманова открыли ему путь къ Москв?. – Что принадлежитъ до тогдашней народной ненависти къ Царю Борису, о которой говоритъ Князь Щербатовъ, то я не вижу р?шительныхъ ея доказательствъ. Изв?стно непостоянство народа, онъ могъ быть обольщенъ чудесною новостію и сл?довать за лжедимитріевыми знаменами безъ всякой особенной ненависти къ Борису, который правленіемъ своимъ не заслужилъ ее. Скор?е пов?рю я Татищеву, что Бояре не любили тогда Годунова: ибо онъ, запретивъ крестьянамъ переходить съ м?ста на м?сто, отнялъ у сильныхъ и богатыхъ господъ средство разорять б?дныхъ дворянъ, то есть переманивать ихъ землед?льцевъ къ себ?. Татищевъ находитъ въ семъ закон? причину гибели Царя Бориса и нещастнаго семейства его. Но Патріоту не хот?лось бы оскорблять памяти старинныхъ Бояръ Рускихъ и думать, что грубое корыстолюбіе могло привязать ихъ къ усп?хамъ самозванца. Ничто по крайней м?р? не м?шаетъ намъ жал?ть о доброд?тельной Борисовой супруг? (отъ которой онъ, по словамъ одной л?тописи нашей, таилъ непохвальныя д?ла свои) – о юномъ и прекрасномъ ?еодор?, котораго умъ и свойства единодушно прославляютъ вс? Рускіе л?тописцы, и который, подобно Англійской Анн? Грей, нашелъ на трон? одну преждевременную смерть – наконецъ о любезной Ксеніи, столь милой доброму сердцу по самымъ ужаснымъ ея б?дствямъ. Едва оплакавъ кончину достойнаго жениха своего, Принца Датскаго, она лишилась Родителя – вид?ла убіеніе матери, брата, и была жертвою гнуснаго сластолюбія убійцы ихъ. Ея жизнь угасла въ слезахъ подъ сводомъ монастырской кельи. Шуйскій, сд?лавшись Царемъ, вел?лъ перевести т?ло Годунова изъ Варсонофьевскаго монастыря въ Троицкій и похоронить его честно, вм?ст? съ супругою и д?тьми, при Успенскомъ Собор?. Симъ изъявилъ онъ уваженіе къ памяти Годунова, который любилъ его. На л?вой сторон? отъ Собора, съ краю, лежитъ Царица; подл? нее Борисъ; въ третьемъ гроб? Ксенія, а въ четвертомъ ?еодоръ. Всякой, кто знаетъ исторію отечества, кто ум?етъ ц?нить характеры и д?ла, будучи въ лавр?, захочетъ вид?ть эту смиренную палатку; устремитъ на нее глаза съ любопытствомъ; скажетъ: «вотъ ч?мъ должно кончиться земное властолюбіе!» и примолвитъ: «Богъ судитъ тайныя злод?янія; а мы должны хвалить Царей за все, что они д?лаютъ для славы и блага отечества!» – — Изъ монастыря по?халъ я въ село Деулино, до котораго будетъ версты 4 отъ Троицы. Тутъ заключенъ съ Поляками миръ при Цар? Михаил? ?еодорович?, не славный, однакожь въ тогдашнихъ обстоятельствахъ благод?тельный для Россіи. Она уступила Польш? Смоленскъ и еще н?сколько городовъ; за то Королевичь Владиславъ отказался отъ своихъ требованій на престолъ Россійскій, и возвратилъ изъ пл?на Филарета Никитича. Три раза съ?зжались Министры: въ первый разъ (по словамъ л?тописцевъ) они побранились, въ другой едва не подрались, а въ третій заключили миръ на 14 л?тъ. Поляки, выходя изъ Россіи, конечно не думали, что имъ уже никогда не возвращаться въ ея пред?лы. Деулинскій трактатъ былъ посл?днимъ д?йствіемъ трагедіи, которую они столько л?тъ играли въ нашемъ отечеств?. Воображая ихъ неистовства – грабежи, убійства, всякаго роду насилія – я вижу д?йствіе Небеснаго правосудія, которое дозволило потомству отмстить за предковъ, избравъ ЕКАТЕРИНУ Великую для совершенія удара. Взаимная ненависть двухъ народовъ рано или поздно кончится гибелію одного изъ нихъ. Г. Миллеръ зам?чаетъ, что многіе м?стечки и деревни въ Россіи, гд? заключались трактаты съ Швеціею и Польшею, или совс?мъ исчезли или перем?нили свои имена: такимъ образомъ, возвращаясь изъ Сибири, между Тихвина и Старой Ладоги онъ напрасно искалъ села Столбова, гд? подписанъ былъ трактатъ съ Шведами. Заполье и Андруссово, гд? въ 1582 и 1667 году Россія заключила миръ съ Поляками, также намъ неизв?стны. Но Деулино и самая деревянная церковь, построенная Троицкимъ Архимандритомъ Діонисіемъ и Келаремъ Авраміемъ на память миру, служатъ до нын? предметомъ любопытства для Рускихъ, знающихъ свою Исторію. – Не далеко отъ Деулинской церкви видны еще остатки укр?пленій: Рускихъ или Польскихъ, не изв?стно. Тамошній Священникъ, о которомъ пишетъ Г. Миллеръ, и который разговаривалъ съ нимъ о Польской войн?, давно умеръ. Я не видалъ нын?шняго, и не могъ узнать, столько ли онъ св?дущъ въ Рускихъ древностяхъ, какъ его предм?стникъ. Такимъ образомъ два дни прошли для меня въ историческихъ воспоминаніяхъ, д?лающихъ м?ста и предметы любопытными. Исторія въ н?которыхъ л?тахъ занимаетъ насъ гораздо бол?е романовъ; для зр?лаго ума истина им?етъ особенную прелесть, которой н?тъ въ вымыслахъ. Въ самомъ грустномъ расположеніи, въ которомъ цв?ты разума и воображенія не веселятъ насъ, челов?къ можетъ еще съ какимъ-то меланхолическимъ удовольствіемъ заниматься Исторіею: тамъ все говоритъ о томъ, что было, и чего уже н?тъ!.. Примечания Указатель къ В?стнику Европы 1802–1830 Историческія воспоминанія и зам?чанія на пути къ Троиц? и въ семъ монастыр? (ч. 4, № 15, 16, стр. 207–226, 287–304; ч. 5, № 17, стр. 30–47), подписано В. Ф., статья H. M. Карамзина, перепеч. въ П. С. С., изд. Смирдина, т. 1, стр. 458. Зд?сь описываются т? м?ста по дорог? въ Троицкую Лавру, которыя ознаменованы историческими событіями. Алекс?евское (описаніе дворца, расположеніе и внутренность комнатъ); въ Ростокин? народъ встр?тилъ царя Іоанна IV, возвращавшагося въ Москву, посл? взятія Казани; въ л?во отъ большой дороги находится село Тайнинское, гд? царь Алекс?й Михайловичь занимался соколиною охотою; въ Пушкин? былъ взятъ подъ стражу бояринъ Ив. Андр. Хованскій; въ Братовщин? останавливались для отдыха цари Московскіе на пути къ Троиц?; въ 12 верстахъ отъ Лавры находится село Вздвиженское, гд? жили н?которое время цари Іоаннъ и Петръ Алекс?евичи и царевна Софія; въ семи верстахъ отъ монастыря находится гора Волкуша; тутъ архимадритъ Троицкой Лавры благословлялъ народъ, который съ Мининымъ и Пожарскимъ шелъ освобождать Москву. За этимъ сл?дуеть краткое описаніе Лавры (ея м?стоположенія, собора, ризницы, обелиска митрополита Платона, библіотеки, колокольни, колоколовъ, дворца, семинаріи) и перечислены знаменитые роды, погребенные въ Лавр?. Окончаніе статьи посвящено краткому обзору величія, съ которымъ царстствовалъ Борись Годуновъ. Въ 4 верстахъ отъ Лавры находится сего Деулино, гд? заключенъ миръ съ Поляками, при цар? Михаил? ?едорович?. Примечания 1 Думаю, что это старинная пословица. 2 Нeсправедливость нашихъ л?тописцeвъ въ разсужденіи сего Царя заставила меня войти зд?сь въ н?которыя подробности. 3 Онъ состоялъ изъ 31 чeлов?ка. 4 Доходы его простирались до 90,000 руб. 5 Одни Шуйскіе и Григорій Годуновъ тому противились. 6 Маржеретъ говоритъ, пятьсотъ тысячь. 7 Cм. Манифeстъ Годунова, отысканный Милеромъ въ Cибирскихъ Архивахъ. 8 Мильтона, Петрея, и проч. 9 Ихъ послано было 18 въ Швецію и въ Н?мецкую землю. Троe изъ нихъ служили при Двор? Карла IX вь Штокгольм?. 10 Cм. Пeтрея и Маржерeта 11 Швeдскому. 12 Касимовскаrо. 13 Cамъ жeстокой Авторъ Ядра Россійской Исторіи въ этомъ признается – нe Хилковъ, а Ceкретарь или Перeводчикъ его, истинный сочинитель сeй книrи, какъ-то открылось по найдeннымъ запискамъ въ Архив? Иностр. Коллегіи. 14 Евфимію Никитишну, жeну Князя Ивана Васильeвича Cыцкаго. 15 Cм. Ядро Россійской Исторіи. 16 Маржeретъ. 17 Cм. Флетчера. 18 Маржерeтъ, в?рный слуга Лжедимитрія и сл?дственно недоброжeлатель Годунова, пишeтъ, что Россія была тогда сильн?e и щастлив?е прежняго. 19 Маржерeтъ и Пeтрей, бывшіе тогда въ Россіи, говорятъ, что ударъ прекратилъ жизнь его; н?которые иностранцы думали, что изм?нникъ Петръ Басмановъ далъ ему яду; а наши л?тописцы утвeрждаютъ, что Борисъ самъ себя отравилъ. 20 Вотъ тогдашнеe состояніe д?лъ: самозванeцъ, побитый Шуйскимъ, ушeлъ въ Путивль съсвоими Ieзуитами; Воевода Cендомирскій, отецъ Марины, у?халъ назадъ въ Польшу; часть Борисовой арміи нe могла взять Рыльска, занятаго eдиномышленниками Отрепьева; главная армія осаждала Кромы, и начальники ея ссорились мeжду собою.