Великий муж Русской Грамматики. Николай Михайлович Карамзин Для усп?ховъ всякой Науки, всякаго Искусства, надобно желать Педантовъ; они могутъ быть иногда см?шны, но всегда полезны. Кто не знаетъ славнаго трактата о соловьяхъ, котораго Авторъ доказываетъ, что предметъ его важн?е Философіи, нравственности, Политики, Богословіи? За то охотники до соловьевъ узнали, какъ надобно обходиться съ нимъ и спасать ихъ отъ бол?зней. Такимъ образомъ я пользуюсь дружбою одного, крайне ученаго мужа, который живетъ единственно для склоненій и спряженій, божится родами, видитъ во сн? нар?чія; и естьли, марая бумагу, ошибаюсь мен?е другихъ – естьли ум?ю иногда задуматься надъ словомъ, ум?ю быть осторожнымъ – то конечно ему обязанъ сею выгодою. Всякой м?сяцъ хожу къ нему раза два, и всякой разъ возвращаюсь домой съ новымъ почтеніемъ къ Грамматик?. На воротахъ его, всегда запертыхъ, написано множество вопросительныхъ знаковъ??? Сіи гіероглифы изв?щаютъ гостей, желающихъ войти на дворъ, что хозяину надобно знать прежде: кто они? зач?мъ пришли? и проч. – Въ дом? видите везд? живописныя аллегоріи и эмблемы Грамматики. На прим?ръ: женщина съ перомъ въ рук? и въ Мантіи, ус?янной буквами ?, І и ?, есть Ор?ографія; другая, представленная въ родахъ, Этимологія; Геркулесъ, разящій палицею великана Альбіона, изображаетъ удареніе; маленькой челов?чекъ, съ ужаснымъ брюхомъ, предлогъ; камень, летящій между двумя деревами, междометіе; Нарциссъ, смотрящійся въ воду, наклоненіе; молодая женщина, которая дозволяетъ любовнику обнять себя, падежъ; старикъ, считающій деньги, имена числительныя и проч. и проч. На дверяхъ его кабинета написано крупными буквами: Челов?къ всего бол?е отличается отъ другихъ животныхъ словомъ или языкомъ; сл?дственно наука языка есть истинно-челов?ческая и важн?йшая. Въ самомъ кабинет? изображена Грамматика въ вид? Египетской богини Изиды, закутанной въ пелены, и надпись говоритъ: никто изъ смертныхъ не ум?лъ снять ихъ; ибо хозяинъ. думаетъ, что мы еще не им?емъ совершенной Грамматики – и когда я принесъ ему нов?йшую, онъ побл?дн?лъ, увид?въ въ ней роспись глаголовъ: калывать, гаривать, баливать, жидать, льыгать, колебливать, трепливать, и воскликнулъ голосомъ сокрушеннаго сердца:,О Небо! когда въ семъ наклоненіи бывали такіе глаголы въ язык? Рускомъ? Можно ли изъявительное такъ своевольно обратитъ въ неокончательное и глаголы недостаточные въ полные? Можно ли забыть, что н?которые изъ нихъ употребляются только съ предлогами, какъ-то: накалывать, ожидать, прилыгатъ?» – Слезы текли ручьями по лицу чувствительнаго старца. Я не могъ вид?ть его печали, ушелъ, и черезъ дв? нед?ли снова явился въ кабинет? ученаго мужа. Онъ казался уже гораздо спокойн?е, самъ началъ говоритъ о новой Грамматик?, хвалилъ въ ней многія полезныя зам?чанія, но осуждалъ разд?леніе глаголовъ по ихъ неокончательному наклоненію, доказывая его нев?рность и сбивчивость. Мой другъ! оказалъ онъ: вамъ даютъ правила; но всякое изъ нихъ раждаетъ изключеніе. Я могу вытвердить ихъ наизусть и безпрестанно ошибаться: сл?дственно правила неосновательны. На прим?ръ: Авторы говорятъ, что глаголы, которые въ неопред?ленномъ наклоненіи оканчиваются на ать, перем?няютъ сіи буквы въ изъявительномъ наклоненіи перваго лица настоящаго времени на ю; но они должны тотчасъ примолвить, что глаголы плакать, кликать и многіе другіе уклоняются отъ сего закона! Не будемъ клеветать на языкъ: онъ им?етъ в?рные законы для изм?ненія буквъ въ разныхъ случаяхъ глагола, но мы только еще не открыли ихъ. Изъяснимъ великое малымъ, и скажемъ, что натура во вс?хъ твореніяхъ и разрушеніяхъ сл?дуетъ в?чнымъ, единообразнымъ законамъ, которые однакожь по большой части укрываются отъ Натуралистовъ. Спряженія во вс?хъ коренныхъ языкахъ составляютъ главную трудность: кто приведетъ ихъ у насъ въ ясную систему, того ожидаетъ в?нецъ безсмертія; но сей великій мудрецъ, сей блаженный смертный еще не родился. Я пос?д?лъ надъ глаголами, и не дерзаю думать о систем?. ,Однакожь Небо награждаетъ усердіе друзей истины, и естьли не совс?мъ, то хотя сколько нибудь озаряетъ ихъ св?томъ ея. Такимъ образомъ и мн? удалось открыть въ разсужденіи глаголовъ истинное правило – истинное, говорю: и оно не им?етъ ни одного изключенія» – Всякой догадается, что я нетерп?ливо хот?лъ знать его. Хозяинъ мой улыбался съ гордостію – видно было, что онъ вспомнилъ славн?йшую эпоху жизни своей – поправилъ на голов? колпакъ, откашлялся, с?лъ прям?е на креслахъ, значительнымъ движеніемъ руки приготовилъ меня ко вниманію, и съ неизъяснимою важностію громко произнесъ сл?дующее:,Вс? глаголы, которые въ настоящемъ времени, въ третьемъ лиц? единственаго числа кончаюся на итъ, должны во множественномъ числ? того же лица и времени оканчиваться на ятъ или атъ (мчитъ, мчатъ; славитъ, славятъ); другое же окончаніе единственнаго числа съ буквою Е вм?сто И перем?няется во множественномъ всегда на утъ или ютъ (влад?етъ, влад?ютъ; лжетъ, лгутъ). Теперь найдите, любезный другъ, хотя одинъ глаголъ, который уклонялся бы отъ сего правила! Даю вамъ часъ, годъ, в?къ на размышленіе!»… Онъ снова поправилъ колпакъ свой, началъ тереть себ? ладони пальцами, и не хот?лъ смотр?ть на меня, чтобы не м?шать мн? думать… Черезъ н?сколько минутъ молчанія я смиренно объявилъ ему, что въ самомъ д?л? не ум?ю придумать ни одного изключенія, но что не вижу также и большой пользы сего правила. Пользы?» возразилъ онъ съ живостію:,а разв? Авторы наши не пишутъ над?ятся вм?сто над?ются, с?ять вм?сто с?ютъ и стоютъ вм?сто стоятъ? Самъ я, рожденный для Грамматики, въ семъ случа? угадывалъ истину единственно по щастливому вдохновенію Природы!.. Выслушайте исторію. Паденіе яблока съ дерева, въ глазахъ Невтона, открыло намъ систему тяготенія: Грамматика обязана моимъ открытіемъ – ржанію лошадей. Однажды кучеръ пришелъ ко мн? и сказалъ: два дни сряду у насъ безпрестанно ржатъ лошади. Вретъ, отв?чалъ я: надобно говоритъ ржутъ. Упрямой кучеръ не хот?лъ согласится со мною. Мы призвали другихъ людей: выходила разноголосица. Я безпокоился, ?здилъ, б?галъ по улицамъ, останавливалъ знакомыхъ и незнакомыхъ, спрашивая: ржутъ или ржатъ? Не многіе понимали важность моего вопроса; н?которые смотр?ли на меня съ удивленіемъ; другіе см?ялись. Одинъ молодой челов?къ, которой ?халъ верхомъ съ дамою, будучи такимъ образомъ остановленъ мною и видя, что красавица его испугалась моего грамматическаго вопроса, махнулъ хлыстомъ и – сд?лалъ меня Циклопомъ нав?ки.» (Надобно знать, что Грамматикъ нашъ кривъ.), Это безд?лица; но къ нещастью, я не могъ употребленіемъ языка р?шить спора моего съ кучеромъ: одни соглашались со мною, другіе съ нимъ. Надлежало искать правила – и черезъ 6 м?сяцевъ, самыхъ безпокойн?шихъ въ жизни моей, я нашелъ его (оно уже вамъ изв?стно): надобно говорить ржутъ, ибо мы говоримъ ржетъ. Е перем?няется только на У или Ю.» Я слушалъ великаго мужа съ искреннимъ вниманіемъ и смотр?лъ на кривой глазъ его съ почтеніемъ. Кто изъ смертныхъ приносилъ такія жертвы грамматическому любопытству? Но сей великодушной челов?къ, въ зр?лыхъ л?тахъ заплативъ глазомъ за открытіе истины въ спряженіяхъ, еще въ молодости лишился выгоднаго м?ста отъ усердія къ правильности склоненій. Мы въ другое свиданіе говорили съ нимъ объ именахъ числительныхъ: онъ доказывалъ, что наши Грамматики не даютъ в?рнаго правила для сочиненія ихъ съ другими именами, и сказалъ:,Вы найдете въ Грамматикахъ, что надобно говорить: два челов?ка, семь рублей: важное наставленіе! Кто изъ Рускихъ ошибается въ этомъ случа?? Но гд? же узнаете, какъ должно писать: съ двумя стами Гранадеръ или Гренадерами, съ двумя тысячами рублей или рублями? Вотъ камень преткновенія! вотъ узелъ Гордіевъ!.. Любезной другъ! теперь сообщу вамъ мое второе открытіе и разскажу еще анекдотъ. Я былъ н?когда Секретаремъ, у Графа N. N. и пользовался его милостію. Онъ приказалъ мн? однажды сочинить письмо къ Министру о важномъ д?л?. Я уже дописывалъ его, но вдругъ остановился; надобно было сказать: въ осьмидесяти тысячахъ рубляхъ или рублей: какъ же правильн?е? думалъ, ломалъ голову; часы и дни проходили. Графъ требовалъ письма, и слыша все одинъ отв?тъ: не готово! наконецъ такъ, разсердился, что не вел?лъ меня выпускать изъ горницы и осудилъ, какъ Англійскаго Присяжнаго, на голодную смерть, естьли не исполню своей должности. Неволя и голодъ безъ сомн?нія непріятны, но ужасн?е всего ошибиться противъ Грамматики, и я три дни не пилъ, не ?лъ, не спалъ, а въ четвертой, по милости Неба, нашелъ правило – дописалъ письмо, и едва могъ, отъ изнуренія силъ, дотащиться до Графскаго кабинета, чтобъ вручить ему бумагу. Онъ хот?лъ знать причину моего неизъяснимаго упрямства – и душа моя, обрадованная великимъ открытіемъ, излилась передъ нимъ въ искреннемъ признаніи. Графъ засм?ялся, подарилъ мн? осыпанную брилліянтами табакерку, но вел?лъ искать другова м?ста, сказавъ: теб? впредь могутъ встр?чаться грамматическія сомн?нія, а бумаги мои требуютъ скорости.» Я желалъ св?дать правило, которое выгнало его изъ Графской Канцеляріи. Вотъ оно,» отв?чалъ великодушный Грамматикъ (разум?ется, что онъ опять взялъ на себя видъ законодателя, который съ высоты трона даетъ уставы вселенной): естьли имя числительное не им?етъ рода (какъ-то: два, пять, десять, семдесять), то существительное должно быть съ нимъ. Въ одномъ падеж?, и мы говоримъ: въ шестидесяти рубляхъ, а не рублей; когда же число им?етъ родъ (на прим?ръ: пятокъ, десятокъ, сотня, тысяча, милліонъ), то имя, за нимъ сл?дующее, должно бытъ всегда въ родительномъ падеж?, и надобно говорить: тысячами рублей, въ милліон? душъ, а не тысячами рублями, не въ милліон? душахъ. Когда же за тысячами или за милліономъ сл?дуетъ число безродное, то существительное принимаетъ его падежъ, и надобно писать: съ двумя тысячами двадцатью Гранадерами, а не ,Гранадеръ.» – Хорошо, сказалъ я: но число сто им?етъ ли родъ по сему правилу, и какъ надобно сочинять его съ именами? – ,Браво, браво, любезный другъ!» отв?тствовалъ ученый мужъ:,этотъ вопросъ доказываетъ, что Геній Грамматики, пролетая вселенную махнулъ крыломъ надъ твоею головою! Такъ, число сто приводило меня въ сомн?ніе; но я ув?рился наконецъ, что оно им?етъ родъ, когда мы говоримъ:,первое сто, второе сто, и когда оно употребляется во множественномъ числ?: пять сотъ, шесть сотъ, и проч. Это р?шительно – и въ сл?дствіе моего правила должно говорить: съ тремя стами Рускихъ, а не Рускими. – Такимъ образомъ любовь къ великой наук? отъ времени до времени производитъ открытія; но (говорю и повторяю), что Россійская Грамматика есть донын? богиня Изида въ пеленахъ: никто еще не обнажилъ вс?хъ ея тайностей. Мой другъ гораздо легче им?ть полную, ясную, мудрую систему гражданскаго законодательства, нежели языка; гораздо легче сд?латься вс?мъ судьямъ правосудными нежели вс?мъ Писателямъ грамотными»… Тутъ я невольнымъ образомъ воскликнулъ: увы!.. Грамматикъ мой продолжалъ:,Разум?ю ваше, любезный другъ, междометіе; оно конечно горестно; но такъ в?чнымъ судьбамъ угодно!.. O Grammaire, abyme immense! Tu nous laisses-fau clart?. Notre fort est l'ignorance: Le favoir eit vanit?[1]! ,Мы щастливы и т?мъ, что можемъ над?яться — и я заказалъ уже первому живописцу нашей Академіи представить на картин? Минерву, выходящую въ блестящихъ досп?хахъ изъ Юпитерова мозгу: она будетъ для меня образомъ Грамматики, которая со временемъ выдетъ изъ головы мудрецовъ Россійскихъ, вооруженная в?рными правилами на вс? возможные случаи языка. Въ посл?днюю минуту жизни моей взгляну на эту картину, и спокойно закрою глаза нав?ки!» Но сей огненный любовникъ правилъ не можетъ терп?ть излишно строгихъ. Онъ разсердился до крайности на сочинителей упомянутой нов?йшей Грамматики, которые говорятъ р?шительно, что предлогъ между требуетъ всегда падежа творительнаго, и что родительный есть въ такомъ случа? ошибка. Мой другъ!» сказалъ онъ:,употребленіе есть избалованное дитя народовъ, съ которымъ нельзя обходиться сурово; надобно во многомъ щадить его. Давно уже Рускіе говорятъ: между полями и между полей, соображаясь иногда съ пріятностію слуха. Сохрани насъ Богъ отъ тиранства! Грамматикъ долженъ бытъ добродушнымъ и жалостливымъ, особливо къ стихотворцамъ. Ахъ! они и такъ не р?дко стенаютъ отъ упругости длинныхъ словъ въ язык? Рускомъ: на что ихъ обременять лишними слогами? Н?тъ, у насъ не каменныя сердца; н?тъ! Грамматикъ чувствительной, и даже справедливой, съ обыкновенною искренностію скажетъ имъ: пишите см?ло между жасминовъ и лилей, вы, невинныя д?ти Аполлоновы! Пишите, какъ вамъ угодно – какъ вамъ угодно, друзья мои!»… Тутъ голосъ его такъ смягчился, на лиц? изобразилась такая добродушная, милая, н?жная улыбка, что слезы покатились изъ глазъ моихъ…. О торжество чувствительности даже и въ самой Грамматик?!.. Одно воспоминаніе сей минуты трогаетъ мое сердце – и я долженъ бросить перо!! Примечания Указатель къ В?стнику Европы 1802–1830 10. Великой мужъ Русской Грамматики (ч. 8, № 7, стр. 200–212), подписано А. Б. В. Статья Н. М. Карамзина, перепеч. въ П. С. С., изд. Смирдина, т. 3, стр. 317. Авторъ высказаль тутъ н?сколько грамматическихъ правилъ относительно спряженій, склоненій и согласованія словъ. Сноски 1 Пародія Вольтеровыхъ стиховъ: O nature abyme immense.