Дворянское семейство. Лев Николаевич Толстой [1] Комедія въ 3-хъ д?йствіяхъ Д?йствіе происходитъ въ деревн? Князя Зац?пина. Д?ЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА. Князь зац?пинъ. Отставной гвардіи Полковникъ, 50 л?тъ. Княгиня, жена его, 40 л?тъ. Князь Анатолій, старшій сынъ его, гвардіи Поручикъ,[2] [1 не разобр.) 27 л. Князь Валерьянъ, меньшой, 20 л., некончившій курсъ въ университет? и не служащій. <Молодая Княгиня, жена К[нязя] Анатолья, 19 л.> Володя, управляющій, бывшій кр?постной стараго Князя, 40 л. Наталья, жена его, 35 л. Пашенька, сестра Натальи, 22 л. Иванъ Ильичъ, незаконный сынъ отца стараго князя, отставной портупей[3] юнкеръ, 43 л?тъ, живущій уже 15 л. въ дом? Князя. Староста. Егорка, слуга стараго Князя, 56 л?тъ. Ерем?й, слуга Володи. Иполитъ, слуга К[нязя] Анатолья. — Сашка, слуга Княгини. Лёля Житова, сос?дка Князя. Прикащица Житовыхъ. Д?ЙСТВІЕ I-Е. Комната подл? кабинета, кругомъ диваны, въ середин? круглый накрытый столъ, на которомъ стоятъ самоваръ, серебряный кофейникъ, чашки, сливки, крендельки, хл?бъ и масло. За столомъ сидятъ старая Княгиня, разливая чай, и Иванъ Ильичъ, который робко намазываетъ масло на хл?бъ. Сашка стоитъ, отставивъ ногу, у двери. Княгиня. <Такъ вы еще не видали нынче мужа, Иванъ Ильичъ?> – Я боюсь, онъ опять дурно спалъ ночь. Вчера разсердили его[4] эти бабы, что[5] приходили жаловаться – ахъ, этотъ народъ! вотъ говорятъ – деревня покой, – ему дня не проходитъ безъ тревогъ или непріятностей какихъ нибудь. – Отчего вы не вошли къ нему, къ мужу отчего не вошли, Иванъ Ильичъ? Иванъ Ильичъ. Я ужъ подходилъ къ двери, Княгиня, – я какъ хорошіе часы в?ренъ – какъ Князь изволитъ говоритъ: въ 7 часовъ на ногахъ, до осьми гуляю до мельницы и назадъ, и въ восемь къ Князю и чай. Наталья Дмитревна тамъ была, за ней баринъ посылали гребешокъ почистить; такъ я спросилъ: можно? – н?тъ, говоритъ, сейчасъ самъ Князь выйдутъ, они ужъ од?ваются. – Какъ нынче, матушка, эти крендельки здобные Захаръ д?лаетъ хорошо – ужъ точно прекрасно. Княгиня. Ну, а сына Волиньку не видали? Иванъ Ильичъ. Вид?лъ, Княгиня. Онъ въ саду. Подл? оранжереи съ книжкой лежитъ. Я такъ-то прошелъ, онъ меня не зам?тилъ. Читаетъ такъ[6] серьезно. Экой Ангелъ, Валерьянъ то Осипычъ вашъ, ужъ вс? и люди, и сос?ди говорятъ; вотъ истинно, три м?сяца у насъ гоститъ, – и не слышно его, какъ бы не было. А умница то какой! — Княгиня (разс?янно). Да… Саша, сходи, мой дружокъ, въ садъ и скажи Валерьянъ Осипочу, что маменька приказали сказать, что извольте, молъ, домой къ чаю од?ться итти, а то папенька выйдутъ и опять будутъ сердиться, что васъ н?тъ, – слышишь. Сашка. Слушаю-съ. (Уходитъ.) Иванъ Ильичъ (кричитъ всл?дъ). Смотри, въ малину не заходи. Акимъ поймаетъ, онъ теб? дастъ. (Молчаніе.) Княгиня. Хотите еще чаю, или кофею? Иванъ Ильичъ. Теперь кофейку позвольте Княгиня. Куда вы ?здили вчера? Иванъ Ильичъ. Къ сос?дямъ къ вашимъ, Княгиня, къ Зайцовымъ. Они славные люди, бильярдъ тоже есть. Что мы говорили тамъ, Княгиня… Княгиня. Что? Иванъ Ильичъ. Про Князь Осипъ Иваныча. Княгиня. Эти сос?ди, кажется,[7] не совс?мъ хорошіе люди, мужъ говорилъ. — Иванъ Ильичъ. Н?тъ, Княгиня, они люди достойные. Говорили, что хотятъ непрем?нно Князя въ Предводители просить. На будущій годъ. Княгиня. Какой вздоръ – съ его здоровьемъ! И такъ безпокойствъ слишкомъ много, да и состояніе наше достаточно для насъ и для д?тей, а пиры задавать мы не можемъ. Да и съ какой стати. Мужъ довольно служилъ, кажется. — Иванъ Ильичъ. Да они говорятъ, что Князь все таки, какое бъ ни было его состояніе, первое лицо въ губерніи и по уму… Княгиня. Да еще бы. Иванъ Ильичъ. … и по образованію, и по связямъ, и во вс?хъ отношеніяхъ; и про васъ говорили, что такой дамы н?тъ для пріема, что вы да Губернаторша. Княгиня. Однако вы ужасный сплетнікъ, Иванъ Ильичъ. Иванъ Ильичъ. Говорили тоже, Княгиня, про Владимиръ Петровича. Княгиня. Про Володю? что имъ до Володи зa д?ло. Иванъ Ильичъ. Одинъ былъ тамъ Землемеръ Берсовъ, который съ нимъ д?ло им?лъ, очень имъ недоволенъ, и говорилъ, что ежели Князя выберутъ, то не Князь – Володька съ Натальей, – это я его слова повторяю, – будутъ предводителями. Княгиня (строго). Я вамъ говорила разъ и повторяю первый и посл?дній разъ, чтобы вы мн? ни про Володю, ни про Наталью не см?ли говорить. – Я знаю отношенія Володи къ мужу и знать не хочу, какъ ихъ перетолковываютъ. Иванъ Ильичъ. Да в?дь не я говорилъ, а только… Княгиня. Все равно, вы не должны повторять при мн?. Иванъ Ильичъ (смущенный). Виноватъ, Княгиня, пов?рьте… Княгиня. А вотъ сходите-ка лучше къ Князю да узнайте, какъ его здоровье, и ежели онъ не хочетъ сюда выйти, то чего ему прислать туда? и не хочетъ ли онъ св?жаго хл?ба, спросите. Иванъ Ильичъ (встаетъ, въ дверяхъ встр?чается Князь). А Княгиня только что посылали меня о вашемъ здоровьи узнать, Ваше Сіятельство. Князь (съ досадою размахивая руками около лица Ивана Ильича). Ну, какое мое здоровье? разум?ется, скверное и еще хуже отъ того, что н?тъ секунды покоя, чтобъ не приб?жалъ какой не будь посолъ. «Хорошо ли ваше здоровье, какъ вы почивали?» Ахъ, тоска! (Идетъ къ чайному столу. Входитъ Сашка.) Княгиня (д?лаетъ ему знаки, онъ подходитъ къ ней.) [Княгиня] Ну что? Сашка. Сказали, что придутъ. Княгиня. Да чтожъ онъ, всталъ? пошолъ? Сашка. Н?тъ, все лежатъ. Я имъ еще сказалъ,[8] чтобъ изволили итти, они разсерчали, – не м?шай, сказали и опять стали читать. Княгиня. Ну, б?ги еще разъ. (Встаетъ и въ сторону.) Опять это огорчить его, ахъ, Боже мой! – (Къ мужу: ц?луются рука въ руку.) Здравствуй, мой дружокъ, хорошо-ли ты почивалъ? Князь (иронически). Прекрасно… Княгиня (садится за столъ). Кофею хочешь, мой другъ? Князь. Да. Только, пожалуйста, не сладко, какъ всякій разъ какъ сыропъ. А Валерьяна н?тъ? Княгиня. Онъ въ саду, читаетъ, сейчасъ придетъ, мой другъ. А сухариковъ ты хочешь? (Подаетъ ему.) Князь. «Bestimmung des Menschen»[9] читаетъ. Какъ[же] – философъ! а что отецъ его[10] разъ говорилъ, что онъ хочетъ вид?ть его за завтракомъ, такъ этаго н?тъ. А разсуждать мастеръ. Съ попомъ объ философіи и дурней пом?щиковъ удивлять своими фразами, только на это и взять. Княгиня. Да онъ в?дь готовится къ экзамену, мой другъ, иногда и зачитается, увлечется. Князь. Ахъ, ужъ этотъ мн? экзаменъ, матушка, вотъ гд? сидитъ. Изъ экзамена изъ этаго выйдетъ тожъ, что изъ хозяйства, изъ, живописи, изъ службы: все начнетъ и броситъ, ужъ это я теб? говорю. Я его знаю. Коли бы хот?лъ учиться, такъ учился бы, пока былъ въ Университет?, а не проваливался бы на экзаменахъ и меня [не] срамилъ передъ вс?ми професорами, попечителемъ, которому я писалъ объ немъ. Шалопай и больше ничего. Княгиня. Ахъ, мой другъ, онъ теперь старается. Князь. Не можетъ онъ ничего стараться; потому что это самый пустяшный челов?къ, ни на что не способный. (Обращаясь къ Ивану Ильичу.) И все отъ чего? Отъ того что матушка да тетушка, ея сестрица въ Москв?, восхищались имъ и ув?ряли вс?хъ и его самаго, что это геній и умный, вотъ изволите вид?ть, а это болванъ какихъ мало – просто, какъ я его узналъ теперь въ эти 3 м?сяца. – (Обращаясь снова къ жен?.) Глупъ, какъ пробка, какъ этотъ Сашка, глупъ и л?нивъ, и дуренъ, и все. Княгиня. Ахъ, что это ты, мой другъ. Князь. Не я этому виноватъ, а на вашей душ? гр?хъ, сударыня. Болвану 20 л?тъ, я его повезъ къ губернатору, такъ онъ войти въ комнату не ум?етъ, онъ 2-хъ словъ сказать не можетъ. Губернаторъ мн? другъ и пріятель старый. — Иванъ Ильичъ. Какже-съ, это, Ваше Сіятельство, вс? знаютъ, какъ они васъ уважаютъ. Князь. То есть онъ мальчишкой былъ, корнетомъ, когда я былъ Поручикомъ Гвардіи, и онъ ко мн? б?галъ по 3 раза на день – такъ вотъ наши отношенія, но мн? стыдно, сов?стно передъ нимъ стало за сына. В?дь онъ пофранцузски забылъ говорить, онъ не можетъ ужъ [поддержать] une conversation suivie[11] по французски, это кутейникъ какой-то, а не Князь Зац?пинъ. Княгиня. Да онъ еще такъ молодъ, мой другъ. Князь. Молодъ? Вотъ это я люблю; да помилуй, матушка, да въ его года я былъ ужъ адъютантомъ у Принца, и ужъ меня весь Петербургъ зналъ, а онъ только собирается держать экзаменъ на Кандидата. Молодъ? Володя (входитъ съ письмомъ и кланяется Княгин?). Съ добрымъ утромъ, Ваше Сіятельство. Изъ города прі?хали, вамъ письмо, сударь, кажется, отъ Князь Анатолій Осипыча. Князь. Давай. Хочешь чаю? Володя. Помилуйте-съ, я дома пилъ. Князь (распечатывая письмо). Налей ему чаю. (Читаетъ.) Аа! ну чтожъ, я очень радъ. Княгиня. Что это, мой другъ? Князь. Князь Анатолій на дняхъ будетъ, онъ взялъ отпускъ на три м?сяца и будетъ сюда съ женой. – Только т?сно имъ будетъ. А? Володя? Какъ ты думаешь? А? Гд? ихъ пом?стимъ? Володя (взявъ чашку). Чтожъ, во флигел? можно приготовить. Князь. Да-да, во флигел?, ты вели это тамъ подчистить, помазать, понимаешь, чтобъ акуратно было; онъ нынче или завтра будетъ, пишетъ, что вы?детъ 18-го: 18-е, 19-е, 20-е, 21-е, да, нынче онъ можетъ быть; пожалуйста же, Володя. Володя. Слушаю-съ; только не лучше ли имъ мой флигель отдать? а мы бы перешли. Княгиня. И точно, мой другъ, тамъ лучше гораздо, а то Машенька часто больна, говорятъ, – тамъ и тепл?й по ночамъ.— Иванъ Ильичъ. Тамъ чисто, славно, и въ садъ прямо ходъ. Володя. Впрочемъ, и въ томъ хорошо будетъ. Князь. Ну такъ какъ? А? Володя? Володя. Какъ приказать изволите. Князь. Н?тъ, ужъ какъ сначала сказалъ… Княгиня. Что онъ пишетъ, мой другъ, здоровы вс?? Князь. Пишетъ, что Генералъ его отпустилъ, что служба его слава Богу, ожидаетъ производства. Вотъ этотъ не разсуждаетъ много[12] [о] Bestimmung des Menschen, a д?лаетъ: вотъ онъ и адъютантъ, поручйкъ Гвардіи, въ лучшемъ обществ?, красавчикъ. А, Володя? Ты помнишь его? А? Володя. Какже-съ. Князь. Я очень радъ, очень радъ, и она милая, должно быть. Отца я зналъ и любилъ, теперь онъ Сенаторъ, все это хорошо. Я очень радъ, очень радъ. А, Володя? У нея состоянье славное. Они принимаютъ. Славно. Славно? А, Володя? Саша (входитъ и говоритъ на ухо Княгин?). Сказали, что сейчасъ придутъ, только немного дочесть. Княгиня. Ахъ, Богъ мой! Какой онъ! Дай мн? зонтикъ, Саша. Ты не будешь больше пить? я пойду въ садъ, мой другъ. Князь. Иванъ Ильичъ, что вы, заснули? Иванъ Ильичъ. Никакъ н?тъ-съ – я радъ-съ, что вотъ Князь молодой прі?детъ. Князь. Подите, шары поставьте, я прійду сейчасъ въ бильярдную, будемъ играть. [СЦЕНАРИЙ КОМЕДИИ «ДВОРЯНСКОЕ СЕМЕЙСТВО.»] Д?ЙСТВІЕ 1-е. Сцена 1-я. Княгиня и Иванъ Ильичъ за чаемъ говорятъ о Княз? и <Валерьян?, о томъ, чтобы женить его> Анатоль?. Иванъ Ильичь сплетничаетъ на Наталью и Пашеньку и ожидаетъ, что имъ будетъ плохо.[13] Сцена 2-я. Входитъ Князь, бранитъ сына за то, что его н?тъ, и говоритъ, что никто не пойдетъ за него. Сцена 3-я. Входитъ Володя <съ письмомъ отъ Анатолія>. Князь восторженно хвалитъ сына и заботится о его пом?щеніи; <потомъ говоритъ о Валерьян?, при чемъ Володя видитъ въ немъ окончательно дурака и разсказываетъ про него, его отношенія съ мужиками>. Сцена 4-я. Кня[гиня] уходитъ. Володя <скученъ, подозр?ваетъ> спрашиваетъ приказанья. Ив[анъ] Ил[ьичъ] сплетничаетъ на Княгиню. Сцена 5-я. Володя съ Ив[аномъ] Ил[ьичемъ], подтрунивая надъ нимъ, уходятъ ставить шары, Князь <одинъ, злится на жену, на сына, на мужиковъ, на Володю даже> – скучаетъ, одинъ Володя и Нат[алья] хорошіе люди. Сцена 6-я. Входитъ Пашенька. Князь щупаетъ ее. Она говоритъ, что у него есть жена и Натал[ья]. Сцена 7-я. (Входитъ Валерьянъ незам?ченнымъ.) Отецъ зам?чаетъ его и <принимается бранить> кротко д?лаетъ наставленія. В[а– лерьянъ] <говоритъ, что отецъ его не можетъ понять>. Разговоръ о новомъ в?к?. Князь уходитъ. Сцена 8-я. Валер[ьянъ] одинъ, тоскуетъ, осуждаетъ вс?хъ и себя, ждетъ съ жадностью брата, к[отораго] онъ не видалъ 15 л?тъ. Сцена 9-я. К[нягиня] возвращается съ Лёлей, которая только что прі?хала. Вал[ерьянъ] возмущенъ и говоритъ Лёл?, почему онъ ее не можетъ любить. Лёля говоритъ, что и она его не очень любитъ и этому очень рада. К[нягин]я и Л[ёля] уходятъ. Сцена 10-я. Ив[анъ] Ил[ьичъ] входитъ. Вал[ерьянъ] разсказываетъ ему свою печаль, исторію съ бабами. Ив[анъ] Ил[ьичъ] не понимаетъ и зам?чаніями оскорбляетъ его, – уходятъ.[14] Сцена 11-я. Входитъ Анатолій съ Ив[аномъ] Ил[ьичемъ]. <Вал[ерьянъ] счастливъ, откровенность его оскорбляетъ брата.> Ив[анъ]Ил[ьичъ] говоритъ, что есть богатая нев?ста. Ан[атолій] говоритъ, что прі?халъ за деньгами. <Вал[ерьяну] кажется, что такимъ и надо быть.> Сцена 12-я. Входятъ К[нязь], К[нягин]я и Л[ёля]. Князь спрашиваетъ о П[етербург?] и злится на знакомыхъ и сов?т[уетъ] А[натолію] заняться д?лами. А[натолій] К[нягин]ю третируетъ свысока и Лёлю – тоже и оскорбляетъ Ив[ана] Ил[ьича]. Сцена 13-я. Вх[одятъ] В[олодя] и Н[аталья], они подобострастны, боятся за себя, Анат[олій] пугаетъ ихъ и книгами, и Князь переходитъ на его сторону. Вс? уходятъ. Сцена 14-я. Анат[олій] одинъ, входитъ Вал[ерьянъ], сцена откровенности и раздора. Отчаяніе Валерьяна. Д?ЙСТВІЕ 2-е. КОМНАТА ВОЛОДИ И КОНТОРА. Сцена 1. В[олодя], Н[аталья], Пашенька, служанка об?даютъ. – Разгов[оръ] о молодомъ барин?, о старик?. Сцена 2-я. Бабы и мужики входятъ, кланяются въ ноги. Пашенька проситъ за мужика прощенья и шьетъ по канв?, ждутъ барина, придетъ пов?рять книги. В[олодя], Н[аталья] и мужики уходятъ.[15] Сцена 3-я. Пашенька одна, разсуждаетъ, что б?да хорошенькой быть, даже и Вал[ерьяна] она застала разъ у двери, a Анат[олія] надо раззадоритъ. Сцена 4-я. Входитъ Анат[олій], щупаетъ ее. Сцена 5-я. В[олодя] входитъ съ книгами, учтиво насм?шливъ, но А[натолій] практиченъ. В[олодя] попадается, А[натолій] распекаетъ, стращаетъ его. В[олодя] подобострастенъ. Нат[алья] под[слу]шиваетъ – вм?шивается и даетъ чувствовать, что она им?етъ власть. А[натолій] уходитъ. Сцена 6-я. Н[аталья] негодуетъ, разсказываетъ про векселя и свои права. <вотъ только умри баринъ.> Сцена 7-я. Перем?на декораціи <гостинная>. Кабинетъ отца. <К[нягин]я и Вал[ерьянъ]. Вал[ерьянъ] не отв?чаетъ на вопросы. Кня[гиня] уговариваетъ его жениться. В[алерьянъ] говоритъ, что довольно однаго такого урода, какъ онъ, К[нягин]я не понимаетъ его и говоритъ, что она богата, онъ знаетъ.> А[натолій] разсказываетъ Кня[гин?] свои [д?ла]. А[натолій] paзсказ[ываетъ] про мошенничество Володи отцу, отецъ под[д]ается, уходитъ, В[алерьянъ] съ Л[?] приходятъ. Сцена 8. А[натолій] (прислуживается, разспрашиваетъ) трунитъ надъ братомъ, К[няги]ня хохочетъ <весело. А[натолій] объясняетъ ей свое положенье весь въ долгахъ, жена [?] въ ужас?>. Сцена 9-я. Входятъ К[нязь] съ Лёлей съ Ив[аномъ] Ил[ьичемъ] съ гулянья. А[натолій] волочится и сейчасъ же усп?шно. <К[нягин]я намекаетъ К[няз]ю онъ злится и оскорбляетъ ее.> Валерьянъ въ отчаяніи. (А[натолій] разсказываетъ отцу о безпорядк?. В[aлерьянъ] погибъ ужъ въ ум? отца.) Уходятъ вс? кром? Старика. Сцена 9-я. Входитъ Наталья, начинаетъ сплетничать <и разсказывать какъ В[алерь]янъ честенъ и отдалъ свою теткину часть, тогда какъ А[натолій] прожилъ ее давно.> Старикъ въ негодованьи на А[натолія] – только за Паше [?] Сцена 10. <Входитъ Анат[олій], К[няз]ь. К[нягин]я говоритъ за сьна, Князь ругаетъ Анатолья.>[16] Д?ЙСТВІЕ 3-е <ВЪ КАБИНЕТ? КНЯЗЯ.> Сцена 1-я. <Анатолій и Князь. А[натолій] хочетъ жениться.> Сцена 1-я. У Волод?. Наталья жалуется своему другу Прикащиц?, что ихъ молодая барыня все испортила и что имъ плохо съ мужемъ и что вексёля отняли. Сцена 2-я. В[олодя] разсказываетъ, что А[натолій] ?детъ и в?рно будетъ говорить съ отцомъ. Перем?на декор[аціи]. СЦЕНА 3-я. Валер[ьянъ] и Ив[анъ] Ил[ьичъ]. Вал[ерьянъ] груститъ, откровеннич[аетъ] и пьетъ – уходитъ. Сцена 4-я. А[натолій], Л[ёля], К[нягин]я, Князь, прощанье, завтракъ. А[натолій] нахально пристаетъ за отв?т[омъ]. Отецъ Ната [?]. К[няз]ь говоритъ, что онъ долженъ 20 т. Волод?. Сцена 5-я. Н[аталья] и В[олодя][17] входитъ, нахально вм?шивается, грубая сцена, В[олодя] разчувствовавшись плачетъ. <Сцена 6-я.> Входитъ пьяный Вал[ерьянъ] и Ив[анъ] Ил[ьичъ]. Пьющій запоемъ – трагической Валерьянъ говоритъ вс?мъ правду. Князь плачетъ, злится раскаивается и уходитъ. <Анатолій у?зжаетъ>.[18] Валер[ьянъ] – проситъ прощенья у отца, объясняетъ, почему онъ живетъ зд?сь, что ему нужно любить кого нибудь. Что его жизнь пропала и все равно. А[натолій] хладнокровенъ, спрашиваетъ, пойти ли проститься съ отцомъ или н?тъ. Лучше н?тъ! и у?зжаетъ. Евгенія [?] выб?гаетъ и говоритъ В[алерьяну], что она его любитъ. Конецъ. Комментарий В. Ф. Саводника «ДВОРЯНСКОЕ СЕМЕЙСТВО». «ПРАКТИЧЕСКИЙ ЧЕЛОВЕК». Впервые Толстой упоминает о какой-то задуманной им комедии в записи Дневника от 13—19 февраля 1856 г., относящейся ко времени его пребывания в Петербурге, где он прожил с конца ноября 1855 до начала мая следующего года. В это время он, как известно, особенно сблизился с кружком «Современника», к которому примкнули многие современные русские писатели. В этом кружке, на ряду с интересами литературными, очень живы были также и интересы театральные; недаром один из наиболее выдающихся членов этого кружка – Тургенев именно в эту эпоху усиленно работал для сцены и создал целый ряд комедий: «Нахлебник», «Месяц в деревне», «Где тонко, там и рвется» и др.; к этому же кружку примкнул и Островский, находившийся в это время в расцвете своих творческих сил и с 1856 г. ставший постоянным сотрудником «Современника». В указанной выше записи Дневника, перечисляя свои литературные планы, стоявшие на очереди, Лев Николаевич пишет: «Завтра работаю 6 часов и даю себе правило не засыпать без этого. Пишу прежде всего Епишку или Беглеца, потом комедию, потом Юность». Через месяц, 14 февраля, новое упоминание об этом замысле: «План комедии томит меня». Однако, повидимому, в это время замысел комедии только слагался в голове автора, и ничего еще не было занесено на бумагу. 4 июня, уже после своего возвращения в Ясную поляну, Толстой снова говорит в Дневнике о своих литературных планах на ближайшее время и среди них снова упоминает о «комедии». Несколько дней спустя этот замысел опять выдвигается, причем впервые начинают вырисовываться общие очертания задуманного произведения. В Дневнике от 10 июня мы читаем: «Гуляя по Заказу, кое-что придумал. Главное, что Юность надо писать предпочтительно, не оставляя других, Записки русского помещика, Казака и Комедию; особенно для последней главная тема – окружающий разврат в деревне. Барыня с лакеем, брат с сестрой, незаконный сын отца с его женой et cet.» В этой записи, несмотря на ее лаконичность, уже сквозит намек на содержание предполагаемой комедии и на ее общий характер – сатирически-обличительный. Затем осенью, в октябре и ноябре 1856г., в Дневнике снова несколько раз упоминается о комедии и даже о работе над нею; однако эти записки касаются уже другого литературного замысла, следы которого сохранились в виде набросков «Свободной любви» и «Дядюшкиного благословения» (о них см. ниже). Но уже 25 ноября Толстой заносит в свою Записную книжку: «В комедии три брата: практический, возмущенный и любящий. Никол[енька]». Эта запись, несомненно, возвращает нас к прежнему замыслу, о котором говорится в записи 10 июня, намечая главных действующих лиц задуманной пьесы, столкновение которых должно было служить ее сюжетным стержнем. Затем в ближайшие зимние месяцы в Дневнике снова идет ряд записей, относящихся к этому же замыслу, свидетельствующих о том, что сюжет комедии действительно привлекал к себе Толстого, но что он в то же время колебался приступить к работе, вероятно, вследствие сомнений в своей способности к драматической форме творчества; таковы записи от 3 декабря: «Ничего не пишу… думаю о комедии», и от 28 декабря: «Всё думаю о комедии – вздор!» Наконец, 12 января 1857 г., перечисляя ряд своих литературных работ, отчасти уже начатых, отчасти только задуманных («Отъезжее поле», «Юность», «Казаки» и др.), Толстой заканчивает этот перечень упоминанием о комедии, с краткой характеристикой лиц, которые должны в ней фигурировать: «практический человек, Жорж-Зандовская женщина и Гамлет нашего века, вопиющий больной протест против всего, но безличие [бессилие?]». Дальнейших записей, касающихся задуманной пьесы, в Дневнике не встречается, и можно думать, что замысел этот был отложен, а затем и совсем оставлен Толстым, вскоре после этого уехавшим за границу; во всяком случае единственным следом его работы над ним остаются сохранившиеся среди бумаг Толстого отрывки двух комедий: «Дворянское семейство» и «Практической человек». От комедии «Дворянское семейство» сохранилась одна рукопись в архиве Толстого в Всесоюзной библиотеке им. В. И. Ленина (папка XX, 12). Она содержит в себе: перечень действующих лиц, первые три явления I действия и краткий сценарий всей комедии. Рукопись, автограф Толстого, занимает 8 отдельных ненумерованных листочков, в четвертку, вырезанных из переплетенной тетради; при вырезывании несколько пострадал текст, так как в некоторых местах захвачены отдельные буквы в начале и в конце строчек (на обороте); бумага желтоватая, линованная, по формату и качеству совершенно подобная той, на которой написан «Дневник помещика», над которым Толстой работал в мае – июне 1856 г. Первая страница рукописи занята списком действующих лиц, далее на страницах 2—11 идет текст комедии, а страницы 12—16 содержат в себе конспективный сценарий всех трех действий комедии. Этот сценарий составлен чрезвычайно кратко и представляет собой лишь голую схему пьесы, набросанную в виде беглых намеков, не всегда понятных для читателя; кроме того, страницы сценария покрыты сетью карандашных поправок, в некоторых случаях не согласованных с основным текстом и потому еще больше затрудняющих понимание авторской мысли. Особенно схематично и сбивчиво изложение 3-го действия, заключающего в себе развязку комедии. Повидимому, когда Толстой приступал к работе над комедией, для него самого, кроме общей концепции всей пьесы, были еще очень неясны многие существенные моменты в ходе ее развития и даже во взаимных отношениях действующих лиц. Поэтому три основные части, из которых слагается сохранившийся отрывок «Дворянского семейства»: перечень действующих лиц, начало I действия и сценарий всей комедии, содержат в себе ряд бросающихся в глаза противоречий. Так, например, в перечне действующих лиц упоминается «молодая княгиня», жена князя Анатолия; хотя этот персонаж и был затем вычеркнут автором из списка, однако в тексте комедии всё же говорится о приезде князя Анатолия «с молодой женою»; а в сценарии кн. Анатолий снова представлен холостым, и самый приезд его в именье отца мотивируется его желанием жениться на дочери богатого соседа-помещика. В самом конце действия комедии на сцену неожиданно появляется совершенно новый персонаж, не предусмотренный в списке действующих лиц и ни разу не упомянутый ни в сохранившемся отрывке текста комедии, ни в ее сценарии, – какая-то Евгения, являющаяся «под занавес» для того, чтобы объявить о своей любви к главному герою пьесы – Валерьяну. Такие противоречия и несогласованности свидетельствуют о том, что замысел пьесы сложился далеко не окончательно в голове автора, когда он приступал к работе, что многое изменялось в процессе самой работы, и что составленный им сценарий представляет собой не окончательный план пьесы, а является лишь предварительным наброском, намечающим только основные вехи, по которым должно было развиваться действие. Такое состояние материалов делает особенно затруднительной всякую попытку восстановить общее содержание пьесы, и только путем тщательного анализа и сопоставления отдельных намеков, разбросанных в различных частях сохранившегося фрагмента, возможно до известной степени подойти к пониманию авторского замысла. От комедии «Практической человек» осталось две рукописи в архиве Толстого в Всесоюзной библиотеке им. В. И. Ленина. (Папка XX. 13.) Первая из них (А), автограф Толстого, написана на трех полулистах писчей бумаги, сложенных в четвертку, причем третий полулист служит вместе с тем обложкой; бумага среднего качества, без водяных знаков и фабричного клейма; всего исписано 9 страниц, причем на последней помещено всего лишь три строки; страницы не нумерованы; чернила обычные для рукописей Толстого того времени – рыжеватые (или выцветшие от времени). Рукопись писана довольно крупным и разгонистым почерком и имеет сравнительно мало помарок и поправок; она заключает в себе перечень действующих лиц комедии и первое явление I действия; текст ее целиком напечатан в настоящем издании. Вторая рукопись (Б), также автограф Толстого, занимает один полулист писчей бумаги, такого же качества, как и в рукописи А, сложенной в четвертку, причем исписана только первая страница, а остальные три – чистые; почерк более мелкий и сжатый, чем в рукописи А. Рукопись содержит в себе список действующих лиц комедии и несколько начальных строк первого действия. В списке действующих лиц повторяются те же персонажи, как и в рукописи А, хотя некоторые и носят другие имена. Что касается до текста, то, судя по немногим строкам рукописи, Толстой намеревался совершенно иначе построить свою комедию, чем он это сделал в рукописи А (а также и в «Дворянском семействе»); там читатель и зритель знакомится с главным героем пьесы, молодым князем Валерьяном, еще до его появления на сцене, из рассказов и отзывов о нем других действующих лиц; здесь же автор решил сразу вывести его перед зрителем: поэтому первое действие начинается авторской ремаркой: «Валерьян один ходит по комнате с изорванной книжкой под мышкой»; очевидно, за этим должен был последовать какой-нибудь монолог Валерьяна, отражающий его чувства, мысли и настроения; однако, повидимому, этот монолог затруднил Толстого, и он оборвал свою работу в самом начале, для того чтобы построить ее заново, по совершенно другому плану, не прибегая к такому искусственному приему, каким является театральный монолог. Если наша догадка верна, то рукопись Б хронологически должна предшествовать рукописи А. Обе задуманные Толстым комедии, насколько можно судить по сохранившимся отрывкам, весьма близки друг к другу по своему внутреннему содержанию, представляя собой два варианта одного и того же драматического сюжета. В обеих пьесах действие происходит в деревне, в помещичьей усадьбе, принадлежащей князю Зацепину (в ком. «Дворянское семейство») или Коломину (в ком. «Практической человек»); в обеих комедиях действуют одни и те же лица, хотя некоторые из них носят различные имена; обе пьесы начинаются одинаковым приступом (разговор Княгини с Иваном Ильичем), в котором раскрываются основные черты характера главных действующих лиц и выясняются их взаимные отношения; наконец, в обеих комедиях сюжетной основой всего действия, очевидно, должно было служить столкновение двух братьев, сыновей старого князя, в доме которого происходит действие. Братья эти представляют собой воплощение двух противоположных психологических типов: старший – Анатолий – это реалист-практик, холодный и расчетливый себялюбец ловкий карьерист, умеющий заставлять людей служить своим желаньям и прихотям; младший – Валерьян, напротив того, идеалист-мечтатель, погруженный в свой внутренний мир, в чтение и размышления, неприспособленный к жизни, неловкий в сношениях с людьми, неумеющий определить свое призвание и найти себе дело по сердцу и потому постоянно переходящий от одного увлечения к другому, – «пустяшный, ни на что не способный человек», как отзывается о нем старый князь, его отец. Столкновение между братьями происходит, повидимому, из-за девушки-соседки, в которую влюблен Валерьян, хотя он вследствие своей застенчивости не умеет выразить своего чувства и даже отталкивает ее; Анатолий же видит в ней только богатую невесту, необходимую ему для поправления своих расстроенных дел; поэтому он с первой же встречи начинает ухаживать за нею и сразу же добивается успеха (см. сценарий «Дворянского семейства», действие II, сцена 9). Действие комедии должно было развертываться на фоне картины морального разложения богатой помещичьей семьи, о котором Толстой говорит в записи дневника от 10 июня 1856 г., отмечая, что главной темой предполагаемой пьесы должен быть «окружающий разврат в деревне». И, действительно, в комедии «Дворянское семейство» старый князь живет с женою управляющего, бывшего своего крепостного; княгиня, его жена, судя по некоторым намекам, находится в связи с молодым лакеем; в доме живет, в качестве приживальщика, брат старого князя, незаконный сын его отца, интриган и сплетник; повидимому, он именно и открывает глаза молодому князю Валерьяну, доверчивому и неопытному, на окружающий его разврат, и это открытие, повидимому, сильно действует на впечатлительную душу Валерьяна; но последний удар наносит ему поведение старшего брата, отбивающего у него любимую девушку (действие I, сцена 14; действие II, сцена 9); в результате пережитых разочарований Валерьян решает, что «жизнь его пропала», что ему «всё равно», и ищет себе забвения в вине (действие III, сцена 3 и 6). В связи с этим ходом действия комедии становится понятным замечание Толстого в Дневнике от 12 января 1857 г., в которой один из героев предполагаемой пьесы характеризуется, как «Гамлет нашего века, вопиющий, больной протест против всего, но безличие [бессилие?]»: характеристика эта совершенно подходит к личности Валерьяна, насколько она выявляется из сохранившихся набросков. Несколько ранее, 25 ноября 1856 г., Толстой занес в Записную книжку краткую программу задуманной им пьесы, уже цитированную выше: «В комедии три брата, практический, возмущенный и любящий, Николенька». Эта заметка интересна в том отношении, что она заключает в себе намек на то лицо, которое послужило автору прототипом для князя Валерьяна: это – его любимый брат, Николай Николаевич Толстой, с которым Лев Николаевич был особенно близок, и который имел на него, по его собственному признанию, самое благотворное нравственное влияние. Все лица, близко знавшие Н. Н. Толстого (Тургенев, Фет, сам Лев Николаевич), единогласно характеризуют его, как человека необыкновенной душевной чистоты, скромности и деликатности; наделенный от природы даром тонкой наблюдательности и остроумия, он был прекрасным рассказчиком, и Тургенев говорил про него, что у Николая Толстого были все качества для того, чтобы стать отличным писателем, но не было необходимых для этого недостатков, в роде желания выдвинуться и обратить на себя внимание. При всех своих нравственных и интеллектуальных достоинствах, гр. Н. Н. Толстой страдал болезненной слабостью воли, вследствие чего он был лишен возможности проявить свои незаурядные дарования на каком-либо избранном им поприще; это же безволие сказалось и в его несчастном пристрастии к вину, подрывавшем его и без того некрепкое здоровье. Повидимому, именно этого «золотого человека», по отзыву Тургенева, и имел в виду Толстой, когда задумывал образ «любящего брата» в своей комедии. Все эти совпадения и параллели заставляют нас предполагать, что в лице князя Валерьяна мы имеем новую разновидность того глубокосубъективного образа, который в творчестве молодого Толстого стоял, можно сказать, в центре его внимания, и который он изобразил в различных аспектах, в лице Николеньки Иртеньева, кн. Нехлюдова и Оленина. ПРЕДИСЛОВИЕ К СЕДЬМОМУ ТОМУ. В настоящий том входят произведения 1856—1869 гг. Кроме рассказа «Поликушка», печатаемого по тексту «Русского вестника», в этот том включены варианты к этому рассказу, извлеченные из черновых рукописей Толстого, а также шесть произведений, опубликованных после его смерти: «Тихон и Маланья», «Идиллия», «Сон», «Оазис», «Зараженное семейство» и «Комедия в 3-х действиях». Впервые печатаются следующие наброски и рассказы художественного содержания в большинстве Толстым не озаглавленные. «Отрывки рассказов из деревенской жизни», «Рождественская елка», «Анекдот о застенчивом молодом человеке», «Степан Семенович», «Убийца жены» и четыре драматических отрывка: «Дворянское семейство», «Практический человек», «Дядюшкино благословение» и «Свободная любовь». Группу отрывков философского содержания, впервые публикуемых, составляют: «О характере мышления в молодости и старости», «О насилии», «О религии» и «Философский отрывок». В число впервые печатаемых отрывков публицистического содержания входят: «Заметка о Тульской полиции» и «О браке и призвании женщины». В текстологических работах настоящего тома деятельное участие принимала А. И. Толстая-Попова. Н. М. Мендельсон. A. C. Петровский. В. Ф. Саводник. РЕДАКЦИОННЫЕ ПОЯСНЕНИЯ. Тексты произведений, печатавшихся при жизни Л. Н. Толстого, печатаются по новой орфографии, но с сохранением больших букв, когда в воспроизводимом тексте Толстого стоит большая буква, и с воспроизведением начертаний до-Гротовской орфографии в тех случаях, когда эти начертания отражают произношение Л. Н. Толстого и лиц его круга (брычка, цаловать). При воспроизведении текстов, не печатавшихся при жизни Л. Н. Толстого (произведения неотделанные, незаконченные, только начатые, а также черновые тексты опубликованных произведений, соблюдаются следующие правила: Текст воспроизводится с соблюдением всех особенностей правописания, которое не унифицируется, т. е. в случаях различного написания Толстым одного и того же слова все эти различия воспроизводятся («этаго» и «этого»). Слова, пропущенные явно по рассеянности, дополняются в прямых скобках, без всякой оговорки. В местоимении «что» над «о» ставится знак ударения в тех случаях, когда без этого было бы затруднено понимание. Это «ударение» не оговаривается в сноске. Ударения (в «что» и других словах, поставленные самим Толстым, воспроизводятся, и это оговаривается в сноске. На месте слов, неудобных в печати, ставится в двойных прямых скобках цыфра, обозначающая число пропущенных редактором слов: [[1]]. Неполно написанные конечные буквы (как, например, крючок вниз, вместо конечного «ъ» или конечных букв «ся» в глагольных формах) воспроизводятся полностью без каких-либо обозначений и оговорок. Условные сокращения (т. н. «абревиатуры») типа «к-ый», вместо «который», и слова, написанные неполностью, воспроизводятся полностью, причем дополняемые буквы ставятся в прямых скобках: «к[отор]ый», «т[акъ] к[акъ]» и т. п., лишь в тех случаях, когда редактор сомневается в чтении. Слитное написание слов, объясняемое лишь тем, что слова в процессе беглого письма, для экономии времени, писались без отрыва пера от бумаги, не воспроизводится. Описки (пропуски букв, перестановки букв, замены одной буквы другой) не воспроизводятся и не оговариваются в сносках, кроме тех случаев, когда редактор сомневается, является ли данное написание опиской. Слова, написанные явно по рассеянности дважды, печатаются один раз, но это оговаривается в сноске. После слов, в чтении которых редактор сомневается, ставится знак вопроса в прямых скобках: [?]. На месте не поддающихся прочтению слов ставится [1 неразобр.] или [2 неразобр.], и т. д., где цыфры обозначают число неразобранных слов. Из зачеркнутого в рукописи печатается (в сноске) лишь то, что редактор признает важным в том или другом отношении. Незачеркнутое явно по рассеянности (или зачеркнутое сухим пером) рассматривается как зачеркнутое и не оговаривается. Более или менее значительно по размерам места (абзац или несколько абзацев, глава или главы), перечеркнутые одной чертой или двумя чертами крест-на-крест и т. п., воспроизводятся не в сносках, а в самом тексте и ставятся в ломаных < > скобках; однако в некоторых случаях допускается воспроизведение и отдельных зачеркнутых слов в ломаных скобках в тексте, а не в сноске. Написанное Толстым в скобках воспроизводится в круглых скобках. Подчеркнутое печатается курсивом. Дважды подчеркнутое – курсивом с оговоркой в сноске. В отношении пунктуации: 1) воспроизводятся все точки, знаки восклицательные и вопросительные, тире, двоеточия и многоточия (кроме случаев явно ошибочного употребления); 2) из запятых воспроизводятся лишь поставленные согласно с общепринятой пунктуацией; 3) ставятся все знаки в тех местах, где они отсутствуют с точки зрения общепринятой пунктуации, причем отсутствующие тире, двоеточия, кавычки и точки ставятся в самых редких случаях. При воспроизведении «многоточий» Толстого ставится столько же точек, сколько стоит у Толстого. Воспроизводятся все абзацы. Делаются отсутствующие в диалогах абзацы без оговорки в сноске, а в других, самых редких случаях – с оговоркой в сноске: Абзац редактора. Примечания и переводы иностранных слов и выражений, принадлежащие Толстому и печатаемые в сносках (внизу страницы), печатаются (петитом) без скобок. Переводы иностранных слов и выражений, принадлежащие редактору, печатаются в прямых [ ] скобках. Пометы *, **, ***, **** в оглавлении томов, на шмуцтитулах и в тексте, как при названиях произведений, так и при номерах вариантов, означают: * – что произведение печатается впервые, ** – что напечатано после смерти Л. Толстого, *** – что не вошло ни в одно из собраний сочинений Толстого и **** – что печаталось со значительными сокращениями и искажениями текста. Иллюстрации Фототипия с фотографического портрета Толстого 1862 г. (размер подлинника) между XII и 1 стр. стр. Примечания 1 Первоначально было: Родительская любовь. 2 Переправлено из: Ротмистръ 3 В подлиннике: протупей 4 Зачеркнуто: за этаго мужика 5 Зачеркнуто: тамъ уб?жалъ 6 Зачеркнуто: насупился 7 Зачеркнуто: сплетники 8 Зачеркнуто: и не м?шаль 9 [«Назначение человека»] 10 Зачеркнуто: 20 11 [связный разговор] 12 Зачеркнуто: объ безсмертіи души, Фихте 13 По тексту наискось, в равных местах страницы, написаны слова: Генералъ. – Суворовъ [?] – Влюбленъ въ Л. 14 По тексту наискось, в разных местах страницы, написаны фразы: Онъ боится афектаціи и говоритъ это. – Вал. говоритъ что есть три воли. – Ей неловко съ нимъ, она говоритъ. – Разсказъ про любовь. – Ив. Ил. Сплетни. – Ожидаетъ милліонъ. 15 По тексту наискось написано: Мать отдаетъ свое им?нье. 16 По тексту наискось написано: Володю хотятъ согнать. 17 Слова: и В[олодя] вписаны между строкъ: такимъ образомъ слова: входитъ, нахально вм?шивается относятся къ Наталье. 18 Начиная со слов: Валер. проситъ и до конца – написано карандашом.