Сказка о том, как другая девочка Варинька скоро выросла большая. Лев Николаевич Толстой (Посвящается Вариньк?.) – Что это въ самомъ д?л? мы совс?мъ забыли д?тей, – сказала мать посл? об?да. – Вотъ и праздники прошли, а мы ни разу не свозили ихъ въ театръ. – Принесите афишу – н?тъ ли нынче чего-нибудь хорошенького для нихъ. — Варинька, Николинька и Лизанька играли въ это время въ сирену, они вс? три сид?ли на одномъ кресл?: подъ водой ?хали на лодк? къ фе?; и ихъ было въ игр? будто-бы 6 челов?къ: мать, отецъ, Евгеній,1 Этіенъ, Саша и Милашка. Лизанька была Милашка и сейчасъ сбиралась быть феей, чтобы принимать гостей; но вм?ст? слушала, что говорили большіе. – Варинька! въ театръ, насъ… – сказала она и опять принялась за свое д?ло: дуть и махать руками, что значило, что они ?дутъ подъ водой. – Мамаша? – спросилъ Николинька. – Да, – сказала Варинька. И игра пошла плохо, очень долго не до?зжали до феи, д?ти все слушали, какъ мамаша сов?щалась съ дядей, куда ?хать? Въ циркъ, или въ Большой театръ, въ «Наяду и Рыбакъ». — – Идите од?вайтесь! – сказала мамаша. Сирена вдругъ разстроилась, ни лодки, ни воды, ни милашки, ничего больше не было. — – Мы, мамаша? – спросила старшая, Варинька, хотя и знала, что од?ваться сказано имъ. Николинька и Лизанька, молча глядя на мамашу, ожидали подтвержденья. – Идите, идите скор?й наверхъ! И топая ногами, съ пискомъ и крикомъ, толкая другъ друга, полет?ли д?ти. Черезъ полчаса они потихоньку, боясь запачкать и смять платья, ленты и рубашки, съ умытыми лицами и руками сошли въ гостиную. Они вс? были славныя д?ти, особенно д?вочки въ кисейныхъ платьяхъ съ розовыми лентами, а мальчикъ въ канаусовой сизой [?] рубашк? съ золотымъ поясомъ, котораго ему самому очень мало было видно. – Неужели я такая же хорошенькая, какъ и Лизанька? – думала Варинька и, чтобы ув?риться въ этомъ, прошлась, шаркая, мимо зеркала2 и какъ будто мимоходомъ заглянула на себя подъ столъ въ зеркало. Въ зеркал? бокомъ стояла хорошенькая д?вочка. – Лизанька! посмотри, у тебя коки все не пригладились, – сказала она, и Лизанька подошла и посмотр?ла на себя. Коковъ не было видно. Это только подшучивала Варинька. Николинька тоже подошелъ и посмотр?лъ на свой золотой поясъ: – Ну точно сабля у дядиньк?, прелесть! — Но вдругъ няня, стоявшая за дверью съ муфтами, вошла въ комнату и отвела Лизаньку. – Опять измялись! – сказала она, обдергивая ей юбку. – Нельзя васъ брать! Но Лизанька знала, что это только шутки. – Allez prendre vos precautions avant de partir,3 – сказала гувернантка въ красныхъ лентахъ и шумящемъ шолковомъ плать?, входя въ комнату. – Прекотьоны, прекотьоны! – закричали д?ти, и сначала поб?жала Лизанька. – Мн? не нужно, – гордо сказалъ Николинька. – И мн? тоже, – сказала Варинька. – Какія кхинолины! – сказала Варинька.4 – Какая красавица Бисутушка! – говорили д?ти, прыгая вокругъ М-llе Bissaut, которая тоже посмотр?лась въ зеркало, чтобы узнать, точно не сд?лалась ли она красавица. Мамаша долго од?валась, такъ что д?ти сыграли еще одну игру въ доктора и измяли вс? платья и взъерошились. Ихъ побранили, сказали, что нельзя ихъ од?вать хорошо, что ихъ надо оставить; но они знали, что ихъ непрем?нно возьмутъ, и старались сд?лать кислыя рожи, но въ душ? имъ было весело. Наконецъ, посадили вс?хъ въ карету. Михайла такъ и подкидывалъ ихъ о пороги, какъ мячики; а старушка няня, безъ платка и въ одномъ плать? стоявшая на крыльц? на мороз?, все говорила, что у Лизаньки шляпка сбилась, а что Варинька хоть ручки бы спрятала. Николинька – тотъ кавалеръ молодецъ, ему ничего не нужно. Когда прі?хали въ театръ и пошли по коридору, и незнакомые люди стали ходить взадъ и впередъ прямо на нихъ, и какъ стала мамаша спрашивать, куда идти, и Михайло не зналъ, то д?ти, по правд? сказать, испугались сильно, хотя и не признавались въ этомъ. Лизанька даже думала, что все кончено, что заблудились, что собьютъ съ ногъ, уведутъ куда-нибудь, и что вотъ-те и театръ будетъ. Она даже задыхалась отъ страху и, еще бы немножко, заплакала-бы. Я знаю, что она не признается въ этомъ, но было д?ло. Зато какъ нашли ложу, и челов?къ какой-то съ золотыми галунами потребовалъ билетъ у мамаши, несмотря на то, что она мамаша, и отворилъ дверь, удивительно хорошо стало, даже немножко страшно. Музыка играетъ, св?тло, золотыя св?чи большія и люди, люди, люди! Головы, головы, головы! Наверху, внизу, везд? люди. Точно настоящіе. Мамаша пустила впередъ д?тей, а сама с?ла сзади. Тутъ д?ти стали осматриваться. Люди напротивъ, кругомъ и внизу точно были настоящіе, они шевелились, были даже д?ти, и д?ти такіе же настоящіе, какъ и они сами. Особенно рядомъ съ ними черезъ загородку сид?ли мальчикъ и д?вочка, такіе хорошенькіе, точно волшебные. Д?вочка въ пукляхъ до открытыхъ плечиковъ, а сама не старше Вариньки, а мальчикъ тоже съ длинными курчавыми волосами, въ бархатной поддевк? съ золотыми пуговками и такой хорошенькой, лучше ?еди и Стивы, даже лучше Раевскаго, ну точно волшебный мальчикъ. — Волшебный мальчикъ и д?вочка смотр?ли на д?тей, которые пришли, и д?ти смотр?ли на нихъ и шептались между собой. – Смотрите же сюда, д?ти, вотъ гд? сцена, – сказала мамаша, указывая внизъ въ одну сторону. Д?ти посмотр?ли туда, и имъ не понравилось. Тамъ сид?ли музыканты, вс? черные, съ скрипками и съ трубами, а повыше были нехорошіе простые доски, какъ въ дом? въ деревн? полъ, и на полу ходили люди въ рубашкахъ и красныхъ колпакахъ и махали руками. А одна д?вочка безъ панталонъ въ коротенькой юбочк? стояла на самомъ кончик? носка, а другую ногу выше головы подняла кверху. Это было нехорошо, и д?тямъ стало жалко этой д?вочки. – Который театръ, мамаша? – спросилъ Николинька. – Этотъ самый, – отв?чала мамаша, въ трубку глядя на д?вочку и указывая на нее. Д?ти стали смотр?ть туда; д?вочка прыгала, верт?лась, и другія прыгали и танцовали съ ней, и ничего не было см?шнаго. Правда, сзади д?вочки было сд?лано точно море и м?сяцъ, это было хорошо. – Неужели это настоящія д?вочки? – спросила Лизанька, которой было страшно отчего-то и хот?лось плакать. – Разум?ется, настоящiя! – отв?чала Варинька, – посмотри, какъ она ходитъ; какъ туда зайдетъ за эти перегородки, очень видно, что настоящія. Лизанька обид?лась. – Которыя съ нами рядомъ сидятъ, я вижу, что настоящія, a т? – я не знаю. Но и Вариньк? было весел?й смотр?ть на ложи и на люстру и особенно на сос?дку д?вочку и мальчика, ч?мъ на самый театръ. Маленькіе сос?ди тоже смотр?ли на нихъ, a старшіе все заставляли смотр?ть на танцовщицъ. Было см?шно только, когда вдругъ вс? начинали бить въ ладоши, да еще передъ самымъ концомъ было хорошо и см?шно, когда на сцену пришло много людей съ алебардами, стали бить другъ друга, сд?лался пожаръ, и одинъ провалился, только жалко – тутъ-то и закрылась занав?съ. — Сос?дніе д?ти встали и вышли изъ ложи съ офицеромъ, который былъ съ ними. – Какъ жарко! – сказала мамаша и тоже вышла съ д?тьми въ коридоръ и стала ходить. Лизанька держалась за нее, чтобы не потеряться, другіе ходили сами. Офицеръ съ волшебными д?тьми тоже ходилъ. Встр?чаясь, д?ти смотр?ли другъ на друга и смотр?ли такъ пристально, что ничего не видали подъ ногами, и Лизанька такъ загляд?лась, что спотыкнулась и упала. Но она не заплакала, a покрасн?ла и засм?ялась. И наши д?ти, и волшебныя д?ти захохотали. Волшебныя д?ти еще показались лучше, когда см?ялись. – Такія хорошенькія, веселыя, особенно д?вочка, – думалъ Николинька. – Особенно мальчикъ, – думали Лизанька и Варинька. – Quels charmants enfan[t]s!5 проговорила мамаша гувернантк?, но такъ, чтобы офицеръ и д?ти слышали. В душ? жъ она думала: хороши д?ти, но мои лучше. Д?тей очень испугало и удивило то, что р?шилась сказать мамаша; однако она это хорошо сказала. Отойдя на другой конецъ коридора, офицеръ тоже самое сказалъ своимъ д?тямъ. – Ну, подите познакомьтесь съ ними, – сказалъ онъ имъ. – Поди сам, коли теб? хочется, – сказал онъ имъ. – Что же, я пойду, – сказалъ мальчикъ, глядя вверхъ на офицера. – Только что сказать имъ? – Спроси, не ушиблась ли эта д?вочка. – Хорошо, я скажу! – р?шительно сказалъ мальчикъ. – И я скажу, – сказала д?вочка, и они пошли имъ навстр?чу. Мальчикъ все смотр?лъ на д?вочку, которая упала, пріостановился около нее, открылъ было ротъ, но не р?шился и весь покрасн?лъ – и лицо и шея; скрыпя новыми сапожками, поб?жалъ къ своимъ и схватилъ офицера за руку. – Острамился, – сказалъ офицеръ. Съ другаго конца опять сошлись д?ти. Мальчикъ остановился противъ Лизаньки, и она остановилась. – Какъ васъ зовутъ? – спросила она. – Саша! – Ахъ, Саша! – сказали и Николинька, и Варинька, и Лизанька, и вс? засм?ялись. – Мы играемъ въ Сашу, – сказалъ Николинька. – А мы играемъ въ воланы, – сказала волшебная д?вочка. – Вы въ первый разъ въ театр?? – спросила Варинька. – Н?тъ, мы вид?ли «Корсара», и въ цирк? два раза были: тамъ клауны, и «Волшебную флейту» вид?ли и посл? завтра съ бабушкой по?демъ. — Вариньк? сд?лалось стыдно. – «Волшебная флейта» хорошо, должно быть. – Н?тъ, Циркъ лучше всего, всего! – А вы говорите пофранцузски? – Говоримъ, и пон?мецки говоримъ, и поаглицки учимся. – А васъ какъ зовутъ? Ужъ по коридору меньше стало ходить народу, мамаша ушла въ ложу, и музыка заиграла, a д?ти все разговаривали. — – Ну, вотъ и познакомились, теперь пойдемте въ ложу, – сказала гувернантка. – Проститесь, поц?луйтесь, – сказалъ офицеръ, улыбаясь. Д?ти стали ц?ловаться. Только Варинька не усп?ла поц?ловаться съ волшебнымъ мальчикомъ, и ей это было досадно. Въ лож? опять д?ти смотр?ли больше другъ на друга, ч?мъ на балетъ, и улыбались, какъ знакомые. Только скучно было, что гувернантка все сердилась, что измяли платья. Что за д?ло, ужъ прі?хали. Во второмъ антракт? д?ти опять сошлись и, схватившись за руки, все ходили вм?ст? и все разсказали другъ другу. Офицеръ купилъ имъ винограду, и они испачкали вс? перчатки, все ?ли. – <А мы съ вами забыли поц?ловаться, – сказалъ мальчикъ, и они прожевали, выплюнули шелуху и поц?ловались.> – Когда же мы увидимся еще? – спросила Варинька. – Можетъ быть, въ театр?, – сказалъ мальчикъ, – а вы къ намъ не можете разв? ?здить? – Н?тъ, можемъ, ежели мамаша захочетъ, а когда будемъ большіе, тогда ужъ все будемъ д?лать, что хотимъ, будемъ ?здить къ вамъ. – Н?тъ, къ намъ лучше, у насъ зала большая. – А знаете, меня нашъ знакомый училъ, какъ большимъ сд?латься. Только я не могъ. Надо вырвать свой волосокъ, привязать себ? на ночь вокругъ шеи или такъ положить, и ежели онъ до утра не соскочитъ, то большой будешь. Очень было весело. Такъ было весело, какъ никогда не было весело. – Мы будемъ всегда друзья? – сказалъ мальчикъ Вариньк?, когда они уходили. – Всегда, – отв?чала Варинька. И тоже самое Николинька сказалъ волшебной д?вочк?. И Лизанька тоже сказала д?вочк?. – Вс?, вс? всегда будемъ друзья! – чтобы сократить д?ло, сказалъ Саша, и вс? остались очень довольны. — Посл? театра дядя пришелъ пить чай съ мамашей, a д?ти разсказывали ему и нян? все, что они вид?ли, и больше разсказывали про д?тей, ч?мъ про театръ. – Мамаш? нездоровилось, и она устала и соскучилась въ театр?. – И чтожъ, хороши д?ти были? – спросилъ дядя у Лизаньки. – Очень хороши, – отв?тила она. – И вы подружились? – Очень подружились. – И тебя полюбили? – Д-д-да! – Даромъ что безъ зубъ? – И безъ зубъ полюбить можно. – Разум?ется, можно и безъ зубъ, – подтвердила Варинька. – Они вс? тамъ влюбились, – сказала гувернантка. – Да, я влюбилась! – сказала Варинька и замялась. – Ахъ ты моя прелесть! – сказала мамаша. Варинька удивилась, что ее за что-то хвалятъ. – Хочешь выйти за него замужъ? – Хочу, – сказала она. – Коли бы ты была большая, то можно бы было, – сказала Лизанька, – а теперь нельзя. – Разум?ется, нельзя. Однако идите спать, д?ти. Д?ти перекрестили мать, и она ихъ перекрестила, поц?ловались со вс?ми, кто только былъ въ комнат?, и поб?жали наверхъ. Покуда они снимали платья и панталоны и покуда молились Богу, они все думали и говорили о волшебныхъ д?тяхъ. И долго няня еще не могла ихъ угомонить, они все переговаривались изъ своихъ кроватокъ. Наконецъ они затихли, няня поправила лампадку и вышла изъ комнаты. – Николинька! – сказала Варинька въ полусв?т? лампадки въ спущенной съ плечъ рубашечк?, высовы[ва]я изъ-подъ полога свою головку. — Николинька вскочилъ на кол?ни. – А я хочу вид?ть во сн? Сашу. – А я Машу, – сказалъ Николинька. – А я вс?хъ двухъ, – пропищала Лизанька. – Вотъ я пойду мамаш? скажу, – послышался голосъ няни изъ-за двери. Д?ти притихли. – Лучше вс?хъ, вс?хъ! – себ? въ подушку проговорила Варинька. Ей такъ вид?лся Саша съ своими черными курчавыми волосами и веселымъ см?хомъ. – Ахъ, кабы я была большая! Я бы вышла за него за мужъ, непрем?нно. И ей вспомнился волосокъ, она привстала на локоть и стала дергать, но захватила много волосковъ, сд?лала себ? больно и вскрикнула. – Что ты, Варинька? – прошепталъ Николинька. – Ничего, прощай! – сказала она. – Прощай! Однако два волоска остались у Вариньки между пальцами, она выбрала одинъ подлинн?е и попробовала. Онъ не обходился вокругъ шеи. Она связала два и завязала ихъ, легла на подушку. – А в?дь Лизанька и Николинька останутся маленькими – подумала она, и ей стало страшно. – Ничего, я и имъ тоже сд?лаю, возьмемъ Сашу къ себ?, и вс? будемъ жить вм?ст?, – подумала она и тотчасъ же заснула. Вдругъ Варинька почувствовала, что она тянется, тянется и не можетъ уже ум?ститься въ кровати. Она проснулась, огляд?лась, она была большая. Лизанька и Николинька еще спали. Она встала потихоньку, <над?ла платье, салопъ и шляпку и> вышла на крыльцо6 и поб?жала прямо туда, гд? жилъ Саша. Саша еще спалъ, <но ее впустили>. Она подошла къ его кроватк? <и разбудила его> и разсмотр?ла на его ше? тоже связанный волосокъ, который чуть держался на ше? и вотъ-вотъ долженъ соскочить. Она потихоньку поправила волосокъ. — Вдругъ Саша сталъ растягиваться, растягиваться, рости, рости, такъ что кроватка затрещала. Какія толстыя сд?лались руки, ноги, усы стали выходить. Саша открылъ глаза и посмотр?лъ на Вариньку, но и глаза и улыбка Саши были такія странныя.7 – А, вотъ сюрпризъ, – сказалъ онъ потягиваясь. Вариньк? стало вдругъ стыдно и страшно. У Вариньки потемн?ло въ глазахъ, она закричала и упала навзничь. Понемногу все прошло, она открыла глаза и увидала свою кроватку, лампадку и няню, которая в платк? стояла подл? нее и крестила. Она сорвала волосокъ, перевернулась на другой бокъ и заснула. – Комментарии Н. М. Мендельсона СКАЗКА О ТОМ, КАК ДРУГАЯ ДЕВОЧКА ВАРИНЬКА СКОРО ВЫРОСЛА БОЛЬШАЯ. Дети сказки называются теми же именами, что и дети сестры Л. Н. Толстого, Марии Николаевны, бывшей в замужестве за гр. В. П. Толстым. По всей вероятности, для них и была написана сказка. Если это предположение справедливо, то сказка была создана зимой 1857/1858 гг. Летом М. Н. Толстая развелась с мужем и, вместе с детьми, поселилась на зиму в Москве. С ними жил и Л. Н. Толстой, очень любивший детей. Его дневник за это время неоднократно говорит о том, как он ездил с ними в зверинец, в театр, на представление марионеток. Под 12 ноября 1857 г. в Дневнике записано: «В театр с детьми. Они заснули». Несомненно, после одного из посещений театра с детьми и появилась мысль о сказке. Автограф хранится в Толстовском кабинете Всесоюзной библиотеки им. В. И. Ленина (П. XXI). 3 лл. сероватой русской писчей бумаги, размером в 4°. Клеймо неразборчиво. Водяного знака нет. Коричневые выцветшие чернила. Очень маленькие поля слева. 1 л. помечен цыфрой 12, 3 л. – цыфрой 14, на 2 л. пометы нет. Много поправок, вписываний, вставок. В подлиннике посвящение написано над заглавием. Мы перемещаем его под заглавие. «Сказка о том, как другая девочка Варинька скоро выросла большая» впервые была опубликована в книге: «Лев Толстой. Неизданные художественные произведения со вступительными статьями А. Е. Грузинского и В. Ф. Саводника». Изд. «Федерация». М. 1928, стр. 213—228. ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЯТОМУ ТОМУ. В настоящий том входят произведения 1856—1859 годов. Кроме известных произведений: «Из записок князя Д. Нехлюдова» («Люцерн»), «Альберт», «Три смерти» и «Семейное счастие», печатаемых по журнальным текстам, как единственным авторизованным, в этот том включены варианты к трем последним вещам, извлеченные из черновых рукописей Толстого, а также четыре произведения, опубликованные уже после его смерти: «Сказка о том, как другая девочка Варинька скоро выросла большая», «Как умирают Русские солдаты» («Тревога»), «Лето в деревне» и «Речь в Обществе Любителей Российской словесности». Впервые печатаются в настоящем томе неоконченные и неотделанные произведения и наброски художественного содержания: «Начало фантастического рассказа», «Отъезжее поле», «Записки мужа», «Отрывок без заглавия», «Светлое Христово воскресенье»; писания, относящиеся к проекту освобождения яснополянских крестьян, в количестве семи номеров; один набросок публицистического содержания: «Записка о дворянстве»; заметка юридического содержания: «О русском военно-уголовном законодательстве» и, наконец, «Отрывок дневника 1857 года» (Путевые записки по Швейцарии) и «Проект по лесному хозяйству». Произведения, появившиеся в печати при жизни Толстого, размещены в порядке их опубликования, остальные – в порядке их написания, поскольку они могут быть хронологически приурочены к определенному моменту. Н. М. Мендельсон. В. Ф. Саводник. РЕДАКЦИОННЫЕ ПОЯСНЕНИЯ К ПЯТОМУ ТОМУ. Тексты произведений, печатавшихся при жизни Л. Толстого, печатаются по новой орфографии, но с воспроизведением больших букв и начертаний до-Гротовской орфографии в тех случаях, когда эти начертания отражают произношение Л. Толстого и лиц его круга (брычка, пожалуста). При воспроизведении текстов, не печатавшихся при жизни Л. Толстого (произведения, окончательно не отделанные, неоконченные, только начатые, а также и черновые тексты), соблюдаются следующие правила: Текст воспроизводится с соблюдением всех особенностей правописания, которое не унифицируется, т. е. в случаях различного написания одного и того же слова все эти различия воспроизводятся («этаго» и «этого»). Слова, не написанные явно по рассеянности, дополняются в прямых скобках, без всякой оговорки. В местоимении «что» над «о» ставится знак ударения в тех случаях, когда без этого было бы затруднено понимание. Это «ударение» не оговаривается в сноске. Ударения (в «что» и других словах), поставленные самим Толстым, воспроизводятся и это оговаривается в сноске. На месте слов, неудобных в печати, ставится в двойных прямых скобках цифра, обозначающая число пропущенных редактором слов: [[1]]. Неполно написанные конечные буквы (как напр., крючок вниз, вместо конечного «ъ» или конечных букв «ся» в глагольных формах) воспроизводятся полностью без каких-либо обозначений и оговорок. Условные сокращения (т. н. «аббревиатуры») типа «к-ый», вместо который, и слова, написанные неполностью, воспроизводятся полностью, причем дополняемые буквы ставятся в прямых скобках: «к[отор]ый, «т[акъ] к[акъ]» и т. п. лишь в тех случаях, когда редактор сомневается в чтении. Слитное написание слов, объясняемое лишь тем, что слова, в процессе беглого письма, для экономии времени и сил писались без отрыва пера от бумаги, не воспроизводится. Описки (пропуски букв, перестановки букв, замены одной буквы другой) не воспроизводятся и не оговариваются в сносках, кроме тех случаев, когда редактор сомневается, является ли данное написание опиской. Слова, написанные явно по рассеянности дважды, воспроизводятся один раз, но это оговаривается в сноске. После слов, в чтении которых редактор сомневается, ставится знак вопроса в прямых скобках: [?]. На месте не поддающихся прочтению слов ставится: [1 неразобр.] или: [2 неразобр.], где цыфры обозначают количество неразобранных слов. Из зачеркнутого в рукописи воспроизводится (в сноске) лишь то, что редактор признает важным в том или другом отношении. Незачеркнутое явно по рассеянности (или зачеркнутое сухим пером) рассматривается как зачеркнутое и не оговаривается. Более или менее значительные по размерам места (абзац или несколько абзацев, глава или главы), перечеркнутые одной чертой или двумя чертами крест-накрест и т. п., воспроизводятся не в сноске, а в самом тексте, и ставятся в ломаных < > скобках; но в отдельных случаях допускается воспроизведение зачеркнутых слов в ломаных < > скобках в тексте, а не в сноске. Написанное Толстым в скобках воспроизводится в круглых скобках. Подчеркнутое печатается курсивом. Дважды подчеркнутое – курсивом с оговоркой в сноске. В отношении пунктуации: 1) воспроизводятся все точки, знаки восклицательные и вопросительные, тире, двоеточия и многоточия (кроме случаев явно ошибочного употребления); 2) из запятых воспроизводятся лишь поставленные согласно с общепринятой пунктуацией; 3) ставятся все знаки в тех местах, где они отсутствуют с точки зрения общепринятой пунктуации, причем отсутствующие тире, двоеточия, кавычки и точки ставятся в самых редких случаях. При воспроизведении «многоточий» Толстого ставится столько же точек, сколько стоит у Толстого. Воспроизводятся все абзацы. Делаются отсутствующие в диалогах абзацы без оговорки в сноске, а в других, самых редких случаях – с оговоркой в сноске: Абзац редактора. Примечания и переводы иностранных слов и выражений, принадлежащие Толстому и печатаемые в сносках (внизу страницы), печатаются (петитом) без скобок. Переводы иностранных слов и выражений, принадлежащие редактору, печатаются в прямых [ ] скобках. Обозначения: *, **, ***, ****, в оглавлении томов, на шмуцтитулах и в тексте, как при названиях произведений, так и при номерах вариантов, означают: * – что печатается впервые, ** – что напечатано после смерти Л. Толстого, *** – что не вошло ни в одно из собраний сочинений Толстого и **** – что печаталось со значительными сокращениями и искажениями текста. Иллюстрации Фототипия с фотографического портрета Толстого, снятого в Брюсселе в 1861 г. (размер подлинника) между X и 1 стр. Примечания 1 В подлиннике: отецъ – Евгеній. 2 Можно прочесть и: зеркалъ 3 [Идите, приготовьтесь передъ отъездом,] 4 Четыре последние слова вписаны над строкой и ошибочно введены в следующую фразу, после слова: Бисутушка, 5 [Какие прелестные дети!] 6 Зачеркнуто: Лакей Ей подали карету, лакей вскочилъ на козлы 7 Можно прочесть и: страшныя