Три медведя. Сборник. Лев Николаевич Толстой Собака и её тень Несла Жучка кость через мост. Глядь, в воде её тень. Пришло Жучке на ум, что в воде не тень, а Жучка и кость. Она и пусти кость, чтобы ту взять. Ту не взяла, а своя ко дну пошла. Лягушка и мышь Лягушка и мышь завели ссору. Вышли на кочку и стали драться. Ястреб видит, что они о нём забыли, спустился и схватил обеих. Обезьяна и горох Обезьяна несла две полные горсти гороху. Выскочила одна горошинка; обезьяна хотела поднять и просыпала двадцать горошинок. Она бросилась поднимать и просыпала все. Тогда она рассердилась, разметала весь горох и убежала. Галка и кувшин Хотела галка пить. На дворе стоял кувшин с водой, а в кувшине была вода только на дне. Галке нельзя было достать. Она стала кидать в кувшин камушки и столько набросала, что вода стала выше и можно было пить. Черепаха и орёл Черепаха просила орла, чтобы научил её летать. Орёл не советовал, потому что ей не пристало; а она всё просила. Орёл взял её в когти, поднял вверх и пустил; она упала на камни и разбилась. Муравей и голубка Муравей спустился к ручью: захотел напиться. Волна захлестнула его и чуть не потопила. Голубка несла ветку. Она увидала – муравей тонет, и бросила ему ветку в ручей. Муравей сел на ветку и спасся. Потом охотник расставил сеть на голубку и хотел захлопнуть. Муравей подполз к охотнику и укусил его за ногу. Охотник охнул и уронил сеть. Голубка вспорхнула и улетела. Ягнята и волк Овцы ходили под лесом. Два ягнёнка отошли от стада. Старая овца сказала: – Не шалите, ягнята, недолго до беды. А волк стоял за кустом и сказал: – Неправда, ягнята, овца стара, у ней ноги не ходят, так ей завидно. Бегайте одни по всему полю. Ягнята так и сделали. Отошли от стада, а волк поймал их и съел. Мужик и кошка Стало у мужика много мышей. Он взял в дом кошку, чтобы она ловила мышей, а кошка думала, что её затем взяли, чтобы она сама стала жирной. Кошка и стала есть кости и молоко и стала жирна и гладка. И не стала больше кошка мышей ловить. Она думала: «Пока я была худа и шершава, я боялась, чтобы меня не прогнали, а теперь я стала гладка и красива, и мужик не прогонит меня. Другую кошку он не скоро справит, как меня». А мужик видит, что кошка не ловит мышей, и говорит жене: «Кошка наша не годится, поищи котёнка худого». Взял жирную кошку, вынес в лес и бросил. Зайцы и лягушки Сошлись раз зайцы и стали плакаться на свою жизнь: – И от людей, и от собак, и от орлов, и от прочих зверей погибаем. Уж лучше разом умереть, чем в страхе жить и мучиться. Давайте утопимся! И поскакали зайцы в озеро топиться. Лягушки услыхали зайцев и забултыхали в воду. Один заяц и говорит: – Стойте, ребята! Подождём топиться; вот лягушачье житьё, видно, ещё хуже нашего; они и нас боятся. Лев и мышь Лев спал. Мышь пробежала ему по телу. Он проснулся и поймал её. Мышь стала просить, чтобы он пустил её; она сказала: – Если ты меня пустишь, и я тебе добро сделаю. Лев засмеялся, что мышь обещает ему добро сделать, и пустил её. Потом охотники поймали льва и привязали верёвкой к дереву. Мышь услыхала львиный рёв, прибежала, перегрызла верёвку и сказала: – Помнишь, ты смеялся, не думал, чтобы я могла тебе добро сделать, а теперь видишь, – бывает и от мыши добро. Осёл и лошадь У одного человека были осёл и лошадь. Шли они по дороге; осёл сказал лошади: – Мне тяжело, не дотащу я всего, возьми с меня хоть немного. Лошадь не послушалась. Осёл упал от натуги и умер. Хозяин как наложил всё с осла на лошадь, да ещё и шкуру ослиную, лошадь и взвыла: – Ох, горе мне, бедной, горюшко мне, несчастной! Не хотела я немножко ему подсобить, теперь вот всё тащу, да ещё и шкуру. Мышь, петух и кот Мышка вышла гулять. Ходила по двору и пришла опять к матери. – Ну, матушка, я двух зверей видела. Один страшный, а другой добрый. Мать спросила: – Скажи, какие это звери? Мышка сказала: – Один страшный, ходит по двору вот этак, ноги у него чёрные, хохол красный, глаза навыкате, а нос крючком. Когда я мимо шла, он открыл пасть, ногу поднял и стал кричать так громко, что я от страха не знала, куда уйти. – Это петух, – сказала старая мышь. – Он зла никому не делает, его не бойся. Ну, а другой зверь? – Другой лежал на солнышке и грелся. Шейка у него белая, ножки серые, гладкие. Сам лижет свою белую грудку и хвостиком чуть движет, на меня глядит. Старая мышь сказала: – Дура ты, дура. Ведь это сам кот. Два петуха и орёл Дрались два петуха у навозной кучи. У одного петуха было силы больше. Он забил другого и прогнал от навозной кучи. Все куры сошлись вокруг петуха и стали хвалить его. Петух хотел, чтобы и на другом дворе узнали про его силу и славу. Он взлетел на сарай, забил крылами и запел громко: – Смотрите все на меня, я петуха побил! Нет ни у одного петуха на свете такой силы! Не успел пропеть, летит орёл, сбил петуха, схватил в когти и унёс в своё гнездо… Ёж и уж Пришёл раз ёж к ужу и сказал: – Пусти меня, уж, в своё гнездо на время. Уж пустил. Только как залез ёж в гнездо, не стало житья ужатам от ежа. Уж сказал ежу: – Я пустил тебя только на время, а теперь уходи, ужата мои все колются о твои иглы, и им больно. Ёж сказал: – Тот уходи, кому больно, а мне и так хорошо. Лев, медведь и лисица Лев и медведь добыли мяса и стали за него драться. Медведь не хотел уступить, и лев не уступал. Они так долго бились, что ослабели оба и легли. Лисица увидала промеж них мясо, подхватила его и убежала. Галка и голуби Галка увидала, что голубей хорошо кормят, – выбелилась и влетела в голубятню. Голуби подумали сперва, что она такой же голубь, и пустили её. Но галка забылась и закричала по-галочьи. Тогда голуби стали её клевать и прогнали. Галка полетела назад к своим, но галки испугались её оттого, что была она белая, и тоже прогнали. Кошка и лисица Разговорилась кошка с лисицею, как от собак отделываться. Кошка говорит: – Я собак не боюсь, потому что у меня от них уловка есть. А лисица говорит: – Как можно с одной уловкой отделаться от собак! У меня так семьдесят семь уловок и семьдесят семь увёрток есть! Пока они говорили, наехали охотники и набежали собаки. У кошки одна уловка, она вскочила на дерево, и собаки не поймали её, а лисица начала свои увёртки делать, да не увернулась, собаки поймали её. Лев и осёл Пошёл раз лев на охоту, и взял с собой осла, и сказал ему: – Ты зайди, осёл, в лес и кричи что есть мочи, у тебя горло просторно. Какие звери от этого крика пустятся бежать, я тех поймаю. Так и сделали. Осёл кричал, а звери бежали куда попало, и лев ловил их. После ловли лев сказал ослу: – Ну, хвалю тебя, ты хорошо кричал. И с тех пор осёл всё кричит, всё ждёт, чтобы его хвалили. Мыши и кот Стало мышам плохо жить от кота. Что ни день, то двух-трёх заест. Сошлись раз мыши и стали судить, как бы им от кота спастись. Судили, судили, ничего не могли придумать. Вот одна мышка говорит: – Я вам скажу, как нам от кота спастись. Ведь мы потому и гибнем, что не знаем, когда он к нам придёт. Надо коту на шею звонок надеть, чтобы он гремел. Тогда всякий раз, как он будет от нас близко, нам слышно станет, и мы уйдём. – Это бы хорошо, – сказала старая мышь, – да надо кому-то звонок на кота надеть. Вздумала ты хорошо, а вот навяжи-ка звонок коту на шею, тогда мы тебе спасибо скажем. Чей конь? Был у Пети и у Миши конь. Стал у них спор: чей конь? Стали они коня друг у друга рвать. – Дай мне, мой конь. – Нет, ты мне дай, конь не твой, а мой. Пришла мать, взяла коня, и стал конь ничей. Плохая игра У Пети и Вани шла игра вот так: они, будто овцы, били друг друга лоб о лоб. Игра была плоха: у Вани стала шишка на лбу, а у Пети шишка на глазу. Лгун Мальчик стерёг овец и, будто увидав волка, стал звать: – Помогите, волк! волк! Мужики прибежали и видят: неправда. Как сделал он так и два и три раза, случилось – и правда набежал волк. Мальчик стал кричать: – Сюда, сюда скорей, волк! Мужики подумали, что опять по-всегдашнему обманывает, – не послушали его. Волк видит, бояться нечего: на просторе перерезал всё стадо. Митькины грибы Митька набрал столько грибов, что ему нельзя было всё донести домой. Он сложил их в лесу. На заре Митька пошёл взять грибы. Грибы унесли, и он стал плакать. Мать ему сказала: – Что плачешь? Или наши лепёшки поели кошки? Тогда Митьке стало смешно, он тёр по лицу слёзы и сам смеялся. Косточка Купила мать слив и хотела их дать детям после обеда. Они лежали на тарелке. Ваня никогда не ел слив и всё нюхал их. И очень они ему нравились. Очень хотелось съесть. Он всё ходил мимо слив. Когда никого не было в горнице, он не удержался, схватил одну сливу и съел. Перед обедом мать сочла сливы и видит – одной нет. Она сказала отцу. За обедом отец и говорит: – А что, дети, не съел ли кто-нибудь одну сливу? Все сказали: «Нет». Ваня покраснел, как рак, и сказал тоже: – Нет, я не ел. Тогда отец сказал: – Что съел кто-нибудь из вас, это нехорошо, но не в том беда. Беда в том, что в сливах есть косточки, и если кто не умеет их есть и проглотит косточку, то через день умрёт. Я этого боюсь. Ваня побледнел и сказал: – Нет, я косточку бросил за окошко. И все засмеялись, а Ваня заплакал. Белка и волк Белка прыгала с ветки на ветку и упала прямо на сонного волка. Волк вскочил и хотел её съесть. Белка стала просить: – Пусти меня. Волк сказал: – Хорошо, я пущу тебя, только ты скажи мне, отчего вы, белки, так веселы. Мне всегда скучно, а на вас смотришь, вы там наверху всё играете и прыгаете. Белка сказала: – Пусти меня прежде на дерево, а оттуда тебе скажу, а то я боюсь тебя. Волк пустил, а белка ушла на дерево и оттуда сказала: – Тебе оттого скучно, что ты зол. Тебе злость сердце жжёт. А мы веселы оттого, что мы добры и никому зла не делаем. Собака, петух и лисица Собака и петух пошли странствовать. Ввечеру петух уснул на дереве, а собака пристроилась у того же дерева, промеж кореньев. Как пришло время, петух запел. Лисица услыхала петуха, прибежала и стала снизу просить, чтобы он сошёл к ней, будто ей хочется оказать почтенье ему за то, что у него голос хорош. Петух сказал: – Надо прежде разбудить дворника, он спит промеж кореньев. Пусть отопрёт, тогда я сойду. Лисица стала искать дворника и забрехала. Собака живо вскочила и задушила лисицу. Три медведя Одна девочка ушла из дома в лес. В лесу она заблудилась и стала искать дорогу домой, да не нашла, а пришла в лесу к домику. Дверь была отворена; она посмотрела в дверь, видит: в домике никого нет, и вошла. В домике этом жили три медведя. Один медведь был отец, звали его Михаил Иванович. Он был большой и лохматый. Другой была медведица. Она была поменьше, и звали её Настасья Петровна. Третий был маленький медвежонок, и звали его Мишутка. Медведей не было дома, они ушли гулять по лесу. В домике было две комнаты: одна – столовая, другая – спальня. Девочка вошла в столовую и увидела на столе три чашки с похлёбкой. Первая чашка, очень большая, была Михайлы Ивановича; вторая чашка, поменьше, была Настасьи Петровны; третья, синенькая чашечка, была Мишуткина. Подле каждой чашки лежала ложка: большая, средняя и маленькая. Девочка взяла самую большую ложку и похлебала из самой большой чашки; потом взяла среднюю ложку и похлебала из средней чашки; потом взяла маленькую ложечку и похлебала из синенькой чашечки; и Мишуткина похлёбка ей показалась лучше всех. Девочка захотела сесть и видит у стола три стула: один большой – Михайлы Ивановича, другой поменьше – Настасьи Петровны, и третий маленький, с синенькой подушечкой, – Мишуткин. Она полезла на большой стул и упала; потом села на средний стул, на нём было неловко; потом села на маленький стульчик и засмеялась: так было хорошо. Она взяла синенькую чашечку на колена и стала есть. Поела всю похлёбку и стала качаться на стуле. Стульчик проломился, и она упала на пол. Она встала, подняла стульчик и пошла в другую горницу. Там стояли три кровати: одна большая – Михайлы Ивановича, другая средняя – Настасьи Петровны, третья маленькая – Мишенькина. Девочка легла в большую – ей было слишком просторно; легла в среднюю – было слишком высоко; легла в маленькую – кроватка пришлась ей как раз впору, и она заснула. А медведи пришли домой голодные и захотели обедать. Большой медведь взял свою чашку, взглянул и заревел страшным голосом: – Кто хлебал в моей чашке? Настасья Петровна посмотрела свою чашку и зарычала не так громко: – Кто хлебал в моей чашке? А Мишутка увидал свою пустую чашечку и запищал тонким голосом: – Кто хлебал в моей чашке и всё выхлебал? Михайло Иваныч взглянул на свой стул и зарычал страшным голосом: – Кто сидел на моём стуле и сдвинул его с места? Настасья Петровна взглянула на свой стул и зарычала не так громко: – Кто сидел на моём стуле и сдвинул его с места? Мишутка взглянул на свой сломанный стульчик и пропищал: – Кто сидел на моём стуле и сломал его? Медведи пришли в другую горницу. – Кто ложился в мою постель и смял её? – заревел Михайло Иванович страшным голосом. – Кто ложился в мою постель и смял её? – зарычала Настасья Петровна не так громко. А Мишенька подставил скамеечку, полез в свою кроватку и запищал тонким голосом: – Кто ложился в мою постель? И вдруг он увидел девочку и завизжал так, как будто его режут: – Вот она! Держи, держи! Вот она! Вот она! Ай-я-яй! Держи! Он хотел её укусить. Девочка открыла глаза, увидела медведей и бросилась к окну. Окно было открыто, она выскочила в окно и убежала. И медведи не догнали её. Спор Спорил один мужик с другим, что много выпить может. Он сказал: – Я всё море выпью. – А не можешь. – Выпью! Об заклад! Бьюсь об заклад на тысячу рублей, что всё море выпью. – Что ж, иди море пить или давай тысячу рублей! А он сказал: – Я брался море выпить и выпью море. Но я рек всех не брался пить. Прудите реки и ручьи, чтобы вода в море не текла, тогда я море выпью.