Убийца жены. Лев Николаевич Толстой Все, что можно было ему сд?лать <въ томъ положеніи>, было сд?лано. Ни другихъ, ни себя не жал?я, онъ отдался той страсти, которая наполняла его сердце, и онъ сд?лалъ много труднаго и страшнаго: онъ подкараулилъ ихъ, подкрался, убилъ ее да смерти, нав?рное убилъ и его изуродовалъ, – наказалъ ихъ, показалъ имъ, что шутить имъ нельзя, и что еще трудн?е было – не побоялся суда людей и см?ло сказалъ вс?мъ: «Возьмите, судите меня. Я убилъ бывшую жену, непотребную суку, и знаю что я сд?лалъ хорошо. Теперь берите, судите меня по своему. Вы меня не поймете. А я васъ понимать не хочу». – Онъ все это сд?лалъ, и казалось, долженъ бы былъ быть спокоенъ (и гордъ т?мъ, что онъ сд?лалъ). Все, что онъ д?лалъ, онъ д?лалъ для того, чтобы утолить свое безпокойство. Но, сидя одинъ въ отд?леніи Части, онъ не былъ спокоенъ. То, отъ чего онъ искалъ успокоенія, д?лая все то, что онъ д?лалъ, все точно т?мъ же тяжелымъ, выжимающимъ изъ него жизнь камнемъ лежало на немъ и давило его. Одна перем?на была въ немъ: до этаго ему казалось, что ему надо сд?лать что-то и что когда онъ сд?лаетъ это что-то, ему будетъ легче, огонь перестанетъ жечь его. Но теперь онъ зналъ, что д?лать больше нечего, и тяжесть также давитъ, и огонь также жжетъ, и онъ усталъ. Онъ сид?лъ на койк?, смотр?лъ на р?шетчатое окошко въ двери, слушалъ шаги, хлопанье дверей на блокахъ и разговоръ въ сос?дней каморк?. — – Какой баринъ? – Баринъ, пом?щикъ. Весь потрохъ выпустилъ, сказываютъ. Самъ покаялся. Возьмите, говоритъ, меня. Я жену погубилъ. – Чтожъ ему будетъ, дядя Иванъ? – Изв?стно что. Разв? имъ велятъ см?ртоубійство д?лать? Тоже, что и вашему брату. Чтожъ, разв? они господа, такъ и суда на нихъ н?ту? – Н?тъ, братъ. Нынче законъ порядокъ требуетъ. – Чтожъ, дядя, табакъ то растеръ, что-ли? – Когда тутъ! Анафемская должность, право. «Судъ», – подумалъ онъ. – «Пускай. Кнутъ, Сибирь – и это пускай. Пускай бы она смотр?ла, какъ палачъ будетъ крестъ на крестъ разс?кать мн? мою пухлую спину. Она не увидитъ. Она лежитъ, согнувъ растрепанную голову на б?лую руку, и всхлипываетъ предсмертнымъ всхлипываньемъ. Пускай, – но мн? не легче. Д?лать больше нечего. Судить? Капитанъ-Исправникъ? Прокуроръ?» – И онъ застоналъ отъ стыда и душевной боли при мысли о томъ, какъ ему придется отв?чать, слушать. Заскрип?ли двери на блокахъ, [послышались] шаги, суетня, шопотъ, и громкій барскій голосъ спросилъ, гд? арестантъ. — – Въ секретной, ваше высокоблагородіе. Высокій статный исправникъ, съ крашеными усами и хохломъ, вошелъ въ дверь, д?лая выговоръ за нечистоту. – Вы отставной ротмистръ Желябовской? – спросилъ онъ. Онъ не отв?чалъ. Онъ смотр?лъ на Исправника, на его сытое барское лицо, на крестъ, на торопливость Станового, снимавшаго съ него шинель, и на спокойную ув?ренность Исправника, свободнаго, счастливаго. Противная веселость учителя, насвистывавшаго п?сенки, въ то время какъ Желябовской, бывши ребенкомъ, сид?лъ подъ наказаніемъ, вспомнилась ему. И ему, какъ тогда, чувствуя свое безсиліе, захот?лось плакать. Онъ раза два взглянулъ, опустилъ глаза и не отв?чалъ, потому что боялся, что его голосъ дрогнетъ, и ему будетъ стыдно. Но не отв?чая, онъ р?шилъ, что и не нужно и нельзя отв?чать. – Вы арестантъ и должны отв?чать мн? для снятія допроса, – сказалъ Исправникъ. – Я все сказалъ. Я убилъ жену.[1] Судите. – Вы <взволнованы>, въ эмоціи. Я понимаю и жал?ю. Вы успокойтесь. Я буду просить васъ эавтра отв?тить намъ. И в?рьте, что я жал?ю. Не могу ли быть вамъ полезенъ? Вашъ камердинеръ просилъ допустить его. Или кушанье? Но завтра уже я буду просить васъ отв?тить по пунктамъ. – Мн? ничего не нужно. – Камердинера? – Васька? Зач?мъ ему? – Батюшка, Михаила Серг?ичъ,[2] отецъ! – Камердинеръ вошелъ и сталъ ц?ловать плечо и руку. – Ну, оставьте, ну, завтра. Исправникъ вышелъ. [3]<Василій, камердинеръ долго молчалъ, стоя у двери. Но когда все затихло, онъ упалъ со всего роста на землю и зарыдалъ. – Отецъ, прости! Я все над?лалъ. Зач?мъ я сказалъ теб?! – Молчи. – Не буду. Отецъ, прости меня, выслушай. Я выведу отсел?. Только послушай меня. – Мн? некуда идти. Одно помоги мн? – убить еще себя. – Батюшка, Михаила Серг?ичъ! Погубилъ я тебя. Прости. Послушай меня. Гр?хъ на теб? большой, на мн? еще больше. Послушай меня, б?ги. Я и деньги принесъ, и все готово. Уйдемъ. Погубилъ одну душу, не погуби меня и себя. – Куда жъ я уйду? – Заграницу уйдемъ. – Молчи. Я спать лягу. > Онъ прилегъ на койку и долго лежалъ. Василій[4] сид?лъ тихо и задремалъ. Все та же Анастасья Дмитревна, всхлипывая предсмертнымъ всхлипываньемъ, лежала передъ самыми глазами Михаила Серг?евича, и все та же тяжесть и то же чувство безсилія томили его. Онъ пытался молиться, но одна злоба противъ Бога поднималась въ его душ?. A вм?ст? съ т?мъ онъ чувствовалъ себя въ рукахъ его. Онъ не спалъ дв? ночи и не могъ заснуть. На мгновенье онъ забылся и вдругъ вскочилъ:[5] Сторожъ, Сторожъ…[6] ............................................................................................................................................[7] Сторожа были пьяны. Инвалидный солдатъ пошелъ купить закусокъ. [8]Михаилъ Серг?евичъ вышелъ изъ двора и тотчасъ повернулъ на пустырь за купеческимъ дворомъ. Всю ночь онъ шелъ то л?сомъ, то дорогой. Къ утру, раздвигая колосья, они вошли въ рожь и заснули и спали весь день. Къ вечеру они вышли на дорогу. Онъ подошелъ къ р?к?.[9] У р?ки были тел?ги, повозки, женщины, д?ти и мужики. Вс? съ удивленіемъ смотр?ли на него. Михаилъ Серг?евичъ <разд?лся и пол?зъ> въ воду. Комментарий В. Ф. Саводника Рукопись, автограф Толстого, занимает два полулиста писчей бумаги, сложенных в четвертку, с небольшими полями; бумага фабрики Говарда; записано всего 6 страниц, причем на шестой странице помещено всего несколько строк; две последние страницы чистые. Почерк крупный и связный, устанавливающийся у Толстого во второй половине 1860-ых гг. Как по характеру почерка, так и по качеству бумаги, рукопись может быть отнесена скорее всего ко времени после окончания «Войны и мира», т. е. к самому концу 1860-ых гг. Более точная датировка невозможна, так как в дневниках и письмах Толстого не сохранилось никаких указаний, относящихся к этому литературному замыслу. Рукопись не имеет никакого заглавия. Отрывок был оставлен автором в зачаточном состоянии, и он к нему в ближайшее время уже не возвращался; только много лет спустя мотив убийства из ревности был использован Толстым в «Крейцеровой сонате». Рукопись хранится в архиве Толстого в Всесоюзной библиотеке им. В. И. Ленина. (Папка 3, 2.) Отрывок печатается впервые. ПРЕДИСЛОВИЕ К СЕДЬМОМУ ТОМУ. В настоящий том входят произведения 1856—1869 гг. Кроме рассказа «Поликушка», печатаемого по тексту «Русского вестника», в этот том включены варианты к этому рассказу, извлеченные из черновых рукописей Толстого, а также шесть произведений, опубликованных после его смерти: «Тихон и Маланья», «Идиллия», «Сон», «Оазис», «Зараженное семейство» и «Комедия в 3-х действиях». Впервые печатаются следующие наброски и рассказы художественного содержания в большинстве Толстым не озаглавленные. «Отрывки рассказов из деревенской жизни», «Рождественская елка», «Анекдот о застенчивом молодом человеке», «Степан Семенович», «Убийца жены» и четыре драматических отрывка: «Дворянское семейство», «Практический человек», «Дядюшкино благословение» и «Свободная любовь». Группу отрывков философского содержания, впервые публикуемых, составляют: «О характере мышления в молодости и старости», «О насилии», «О религии» и «Философский отрывок». В число впервые печатаемых отрывков публицистического содержания входят: «Заметка о Тульской полиции» и «О браке и призвании женщины». В текстологических работах настоящего тома деятельное участие принимала А. И. Толстая-Попова. Н. М. Мендельсон. A. C. Петровский. В. Ф. Саводник. РЕДАКЦИОННЫЕ ПОЯСНЕНИЯ. Тексты произведений, печатавшихся при жизни Л. Н. Толстого, печатаются по новой орфографии, но с сохранением больших букв, когда в воспроизводимом тексте Толстого стоит большая буква, и с воспроизведением начертаний до-Гротовской орфографии в тех случаях, когда эти начертания отражают произношение Л. Н. Толстого и лиц его круга (брычка, цаловать). При воспроизведении текстов, не печатавшихся при жизни Л. Н. Толстого (произведения неотделанные, незаконченные, только начатые, а также черновые тексты опубликованных произведений, соблюдаются следующие правила: Текст воспроизводится с соблюдением всех особенностей правописания, которое не унифицируется, т. е. в случаях различного написания Толстым одного и того же слова все эти различия воспроизводятся («этаго» и «этого»). Слова, пропущенные явно по рассеянности, дополняются в прямых скобках, без всякой оговорки. В местоимении «что» над «о» ставится знак ударения в тех случаях, когда без этого было бы затруднено понимание. Это «ударение» не оговаривается в сноске. Ударения (в «что» и других словах, поставленные самим Толстым, воспроизводятся, и это оговаривается в сноске. На месте слов, неудобных в печати, ставится в двойных прямых скобках цыфра, обозначающая число пропущенных редактором слов: [[1]]. Неполно написанные конечные буквы (как, например, крючок вниз, вместо конечного «ъ» или конечных букв «ся» в глагольных формах) воспроизводятся полностью без каких-либо обозначений и оговорок. Условные сокращения (т. н. «абревиатуры») типа «к-ый», вместо «который», и слова, написанные неполностью, воспроизводятся полностью, причем дополняемые буквы ставятся в прямых скобках: «к[отор]ый», «т[акъ] к[акъ]» и т. п., лишь в тех случаях, когда редактор сомневается в чтении. Слитное написание слов, объясняемое лишь тем, что слова в процессе беглого письма, для экономии времени, писались без отрыва пера от бумаги, не воспроизводится. Описки (пропуски букв, перестановки букв, замены одной буквы другой) не воспроизводятся и не оговариваются в сносках, кроме тех случаев, когда редактор сомневается, является ли данное написание опиской. Слова, написанные явно по рассеянности дважды, печатаются один раз, но это оговаривается в сноске. После слов, в чтении которых редактор сомневается, ставится знак вопроса в прямых скобках: [?]. На месте не поддающихся прочтению слов ставится [1 неразобр.] или [2 неразобр.], и т. д., где цыфры обозначают число неразобранных слов. Из зачеркнутого в рукописи печатается (в сноске) лишь то, что редактор признает важным в том или другом отношении. Незачеркнутое явно по рассеянности (или зачеркнутое сухим пером) рассматривается как зачеркнутое и не оговаривается. Более или менее значительно по размерам места (абзац или несколько абзацев, глава или главы), перечеркнутые одной чертой или двумя чертами крест-на-крест и т. п., воспроизводятся не в сносках, а в самом тексте и ставятся в ломаных < > скобках; однако в некоторых случаях допускается воспроизведение и отдельных зачеркнутых слов в ломаных скобках в тексте, а не в сноске. Написанное Толстым в скобках воспроизводится в круглых скобках. Подчеркнутое печатается курсивом. Дважды подчеркнутое – курсивом с оговоркой в сноске. В отношении пунктуации: 1) воспроизводятся все точки, знаки восклицательные и вопросительные, тире, двоеточия и многоточия (кроме случаев явно ошибочного употребления); 2) из запятых воспроизводятся лишь поставленные согласно с общепринятой пунктуацией; 3) ставятся все знаки в тех местах, где они отсутствуют с точки зрения общепринятой пунктуации, причем отсутствующие тире, двоеточия, кавычки и точки ставятся в самых редких случаях. При воспроизведении «многоточий» Толстого ставится столько же точек, сколько стоит у Толстого. Воспроизводятся все абзацы. Делаются отсутствующие в диалогах абзацы без оговорки в сноске, а в других, самых редких случаях – с оговоркой в сноске: Абзац редактора. Примечания и переводы иностранных слов и выражений, принадлежащие Толстому и печатаемые в сносках (внизу страницы), печатаются (петитом) без скобок. Переводы иностранных слов и выражений, принадлежащие редактору, печатаются в прямых [ ] скобках. Пометы *, **, ***, **** в оглавлении томов, на шмуцтитулах и в тексте, как при названиях произведений, так и при номерах вариантов, означают: * – что произведение печатается впервые, ** – что напечатано после смерти Л. Толстого, *** – что не вошло ни в одно из собраний сочинений Толстого и **** – что печаталось со значительными сокращениями и искажениями текста. Иллюстрации Фототипия с фотографического портрета Толстого 1862 г. (размер подлинника) между XII и 1 стр. стр. Примечания 1 Зачеркнуто: и жал?ю, что не убилъ <его> [? ] Слово: его перемарано и читается предположительно. 2 Первоначально было: Иванычъ 3 Текст, заключенный в ломаные скобки, зачеркнут двумя параллельными чертами. 4 Зачеркнуто: заснулъ и сталъ храп?ть 5 Зачеркнуто: Васька, Васька! Какже мы уйдемъ? 6 Зачеркнуто: сколько возь[мешь] выпусти меня 7 Строка точек в подлиннике. На полях против этого места написано: Сторожъ пришелъ и сталъ разсказывать какъ ушелъ арестантъ. 8 Зачеркнуто: Василій съ 9 Зачеркнуто: Мн? купаться хочется