Радзивила. У М-е Kleist. Обед у Волхонской. Тюмен. Гулял в Thiergarten с Перовским и Адлербергом.

20(1 апреля). Дома. Обед у великого князя. За столом граф Шлиппен-бах и Ансильон. В театре: «Весталка»51.

21(2), понедельник. Обед у короля. После обеда гулял. Вечер дома. До¬канчивал Иоанну52.

22(3), вторник. У в(еликой) к(нягини). Альбом. Обедал дома. В театре: «Орфей»55, «Paul et Virginie»54. Ужинал дома.

23(4), среда. Весь день дома. Переписывал Иоанну. После обеда на ми¬нуту у Вильдермет.

24(5), четверг. Весь день дома. Переписывал Иоанну. Бал и портной.

25(6), пятница. У великой княгини. Гензель. У герцога Мекленбургско-го: вход через потаенную дверь. «Орфей».

26(7), суббота. У великой княгини. Гуфланд. Обедал дома. После гулял в Thiergarten. У M-elle Wildermeth с Клейст. У Гуфланда. Вечер с Перовским: Бехерер, его сын.

27(8), воскресенье. У Шадцека. Обедал дома. Князь Гагарин.

28(9). Обедал у Гнезенау: Гумбольдт, его жена и дочери. Поутру с кня¬зем Гагариным у Рауха. Ввечеру «Jungfrau»55. М-е Stich.

29(10), вторник. Обед у Алопеуса. Бал у Мекленбургского. В Thiergarten с Перовским.

30(11). Обедал у короля. Ввечеру гулял в Thiergarten. Встреча.

31(12), четверг. Обедал у Модена, который возвратился из Дрездена. Письма от Олсуфьева и Саши. Гулял в Thiergarten. Лунная прекрасная ночь. Игрища.

{Апрель)

1(13), пятница. Поутру. У переплетчика. Прогулка с Ансильоном. У кня¬зя Гагарина. У М-е Воск; горницы принцессы Луизы; Кбпег; о королеве: обнимать! Принцесса Луиза, принц Альбрехт: тележки. Ниенштет. Обед у кронпринца; за столом подле графа Бранденбурга. В театре: «Iphigenie in Aulis»56. Ужин с Перовским: разговор о Вяземском.

2(14), суббота. Дома. У герцогини Кумберландской: в театре: Шатобри-ан. «Le ci-devant jeune homme»57, «Le diner de Madelon»5S.

3(15), воскресенье. Поутру у обедни. Князь Гагарин. Обед у великой кня¬гини; за столом с Брюлем; после обеда с Гагариным. В концерте: Graun Tod Jesu59. В Потсдам.

Страстная неделя

Потсдам, 4(16) апреля. Поутру принялся было читать Fichte «Die Bes-timmung des Menschen»60. Прежде всего пошел к великой княгине; дожидался ее несколько времени: прекрасные горницы, отделанные с большим вкусом из дерева из карельской березы и ясеня с этрусскими украшениями; в одной заметен стол мозаиковой работы. Великая княгиня показала мне свою

l6l

горницу. Мы пошли к заутрени, часам и обедне. Видеть ее на коленях есть чувствовать набожность: она ничего не делает для виду! Зато ее простые дви¬жения всегда трогают, и в этот раз для меня было понятно это значение мо¬литвы: Да исправится молитва моя, яко кадило, пред Тобою! Это голос чис¬той, прямо набожной души. Возвратясь, я принялся было читать Fichte «Die Bestimmung des Menschen», но вздумал, что терять времени не должно, и от¬правился в Сан-Суси смотреть галерею. Маленький Эмиль, Пульманов сын, был моим проводником: говорливый и умный мальчик. По террасам Сан-Суси мы пошли прямо в галерею. Прекрасное здание с величественными белыми цельными мраморными колоннами; стены из giallo antico* и из мра¬мора, также и паркет. Галерея одна из лучших по выбору. Большая часть картин Рубенсовы и Вандиковы. «Воскресение Лазаря» Рубенса несравнен¬но: величие мирное, божественно-человеческое Иисуса Христа; оживший, но еще носящий признаки смерти Лазарь, которого первый взгляд Спаситель; Марфа и Мария, одна трепеща радостью о благодеянии Спасителя, другая — стремлением к Лазарю; «Души детей, убитых в Вифлееме»; «Благословение Исава» Ливенсово; «Ио и Юпитер с головою» Прюдона; «Марс и Венера» Анибала Карачи: сила физическая; «Святая фамилия», Рафаэлева лучшего времени; «Спящая Венера» Тицианова; «Голова апостола» Петра Гвидо Рени; «Угрызение змей» Анибала Карачи; «Силен и вакханки» Клод Лорреня и Пуссеня; «Голова Спасителя» Рафаэля; «Бегство в Египет» Корречия; «Иску¬шения Антония» Теньера. Картины показывал живописец Пульман с флег¬мою привычки. Из галереи пошел я в Сан-Суси, чтобы взглянуть на ту гор¬ницу, в которой умер Фридрих Великий. Frederic est mort le (…): il n’a cesse regner que la veille**, сказал Мирабо: лучшая похвала, какую только можно сказать о государе, если принять слово regner в его великом смысле. Бродя в Сан-Суси, я опоздал к обеду. Великой княгине было досадно, что я видел Сан-Суси без нее, и мы после молитвы туда отправились. Я с Перовским и Тюменом. Мы нашли их на террасе, с которой вид прелестный; потом взо¬шли все вместе на купол Сан-Суси. Потом пошли в Kavalierhaus. Там есть круглая мраморная зала, в которой во время летнего пребывания в Потсда¬ме всё семейство собиралось; есть две горницы, в которых жила великая кня¬гиня; из них прямо ход в сад. Еще остались над ее постелею венки; и в ее кабинете венок с ее вензелем под ее рисунком Кунцендорфа. Милое, уеди¬ненное место, похожее своею привлекательною простотою на ее чистую душу. Сюда приду перечитывать несравненное письмо Саши, пожить воспомина¬нием моего прошлого и еще другого прошлого, которое мне неизвестно, но знакомо. Место, где жила прекрасная душа, свято. Из Kavalierhaus мы пошли в Бельведер, и с кронпринцем я зашел на купол. Возвратились в Потсдам через Neue Palais. Ввечеру ходили вместе с Перовским подсматривать луну

* Древний известняк (шя.).

** Фридрих скончался (17 августа 1786 г.): он перестал царствовать только на¬кануне (фр.).

на Brauhausberg, но луна не рассудила нам показаться, а вышла после, когда появился и Моден; зато лягушки и чибисы довольно повеселили нас.

5(17), вторник. В первый раз прочитал Сашино письмо. Нынче день не¬настный и холодный; мои намеренья бродить по Сан-Суси не сбылись. У обедни был король; вчера был кронпринц: он приезжал нарочно для это¬го из Берлина. Обед у в(еликой) к(нягини). После обедни в(еликая) кня¬гиня) играла на фортепиано отрывки из Грауна; а по окончании молитвы читала вместе со мною обедню. Вечер дома. Перед обедом был у Шувало¬вой61: мы разговаривали о Шлифене.

6(18), среда. Нынешнюю ночь Яков занемог62, и я долго не Мог заснуть: посылал за доктором и прочее. Поутру после заутрени ходил вместе с Адлер-бергом в Сан-Суси опять посмотреть галерею и повидаться с милым моим местом, которое трогает своими воспоминаниями: время было холодно яс¬ное. Во время вечерни, отдавая в(еликой) к(нягине) молитву, я увидел в ее руках другого рода молитвенник: письма ее матери! Какая прелестная, тро¬гательная мысль обратить в молитву, в очищение души, в покаяние — вос-поминание о матери! И что же в этой книжке! Ее мысли, ее чувства, в самые тяжкие минуты жизни наполнявшие и утешавшие душу ее! Вот настоящая, чистая набожность! Как мало этого возвышающего в обряде нашего гове-ния — вместо того, чтобы входить в себя, воспоминать прошедшее, объяс¬нять его для себя, мы только развлекаем себя множеством молитв, хвалеб¬ными песнями, ничтожными в сравнении с Тем, Кого они хвалят, и мало говорящими сердцу. Мне кажется, для этого времени должно бы соединить в одно всё, что для нас важно! Должно бы заготовить для себя несколько воп¬росов, относящихся до веры и до жизни нашей; возобновить вкратце всё, что составляет религию нашу, следовательно, сделать для себя извлечение всего важнейшего в Святом Писании; пройти это всё в отношении к нашей жиз¬ни! Что же касается до молитвы — то довольно одной, к которой нечего при¬бавить: Отче наш! В обедне же нашей заключены все таинства религии: Твоя от Твоих — вот всё христианство! Эти слова без исключения можно приме¬нить ко всем обстоятельствам нашей жизни! Чтобы кончить нынешний день лучше, и я перечитал в моей Лалла Рук то, что написано было великою кня¬гинею, и написал кое-что свое. Elle est ma religion! II n у a pas de plus grande jouissance que de sentir avec purete la beaute d’une ame pure*.

7(19), четверг. В 10 часов, после причастия, вместе с Германом, Перов¬ским, Моденом и Адлербергом ходил я в Сан-Суси. Избави, Господи, от то¬варищей, когда хочешь что видеть или чем-нибудь насладиться! Скучная и досадная прогулка; но за нее вознаградило после обеда. Вместе с Герма¬ном провел прекрасно время в Pfauen-Insel**. Туда доехали в карете; оттуда

* Она моя религия! Нет большего наслаждения, как чувствовать чистым серд¬цем красоту чистой души (фр.).

** Павлиний остров (нем.) —любимое местопребывание короля Фридриха-Виль¬гельма III.

я возвратился в лодке. Прекрасный, простой дом. Горница великой кня¬гини, нынче Луизы и Александрины; сборная горница, с гипсовыми кар¬тинами, где король завтракает с семьею; большая горница, отделанная де¬ревом; круглый кабинет королевы; спальня короля; горница принца Карла; круглая лестница. Несравненный вид с башни. Сад роз. Орлы. Die Scha-ferei*; олени; кабаны; лисицы; тушканчик; египетские козы; волы; буйво¬лы; урод теленок с короткою мордою. Die Meierei**. Вид с мыса. Вид из охотничьего дома. Два дуба: ландшафт для Фридриха. Лебеди. Захожде¬ние солнца и эхо. Концерт на рогах. Возвратный путь на лодке и прекрас¬ное захождение солнца. Вид с мраморной скамейки.

8(20), пятница. Поутру у в(еликой) к(нягини). У вечерни. В Neue Palais. Обедал дома. У вечерни. В Marmor-Palais чай вместе с королем. После гу¬лял: Marmor-Palais; Gothischer Thurm; Heilige See***.

9(21), суббота. У обедни. Князь Гагарин. Обедали в Pfauen-Insel. Игры. Граф Шуленбург, Моден, Шувалова и Ниенштет. После обеда в Никольское. Вид с светлицы на Гафель: с одной стороны часть Потсдама, Ruinenberg, Neue Palais, Pfingstberg; с другой стороны Pfauen-Insel: лодки и лебеди. За¬утреня.

10(22). Светлое Воскресенье. Поутру у развода. Обед у короля. Нимей-ер63 и его разговоры за столом со всеми из королевской фамилии пооче¬редно. Прогулка в Neue Garten и на Pfingstberg. Спрятанные яйца. В(е-ликая) к(нягиня) на площадке. Вечер у короля. Разговор с Шильденом. Рисованье яиц.

11(23). Встал до солнца и ходил на Браухаусберг смотреть на его восхож¬дение. Утро было прекрасное; восток был задернут полосою облаков, и пер¬вой минуты появления солнца я не видел; но оно взошло прекрасно из-за облаков; сперва загорелись передовые легкие облака, потом края тех облаков, в которых скрывалось солнце, потом оно вышло само. Вечер после захожде¬ния солнца и утро перед его восхождением одинаковы — но чувствительны разница в живости самого чувства; в первом случае чувствуешь усыпление природы, отдых; во втором пробуждение! И вечер, и утро свежи, но свежесть разная. Первую чувствуешь, уставши от дня, вторую, укрепившись отдыхом! По-настоящему чувствуешь только самого себя и в физической, и в нравствен¬ной природе! Она только то, что мы сами! И в шуме вечернем нет многого, что находим в шуме утреннем! Первый есть шум утихающий, последний шум начинающий. В первом многие голоса умолкают, в последнем беспрестанно новые прибавляются, так, как и самые предметы, получающие новую форму с прибавлением света. Это всеобщее, смешанное жужжание (которое так живо и пленительно весною) кажется всеобщею молитвою. Вид с горы прелестный. Весь Потсдам: обширная поверхность Гафеля, в которой час от часу яснее

* Овчарня (нем.).

* Ферма (нем.).

* Мраморный дворец, готическая башня, Святое озеро (нем.).

изображаются берега; утки, как черные и как светлые точки на воде, с двумя полосами, которые за