во всех странах, но особенно в Китае, где большие дороги и еще более каналы превосходят все, что известно в этом роде в Европе. Сведения об этих трудах, однако, доставлялись в Европу обычно слабыми и пораженными удивлением путешественниками, а часто глупыми и лживыми миссионерами. Если бы эти сведения были проверены более трезвыми глазами и исходили от более надежных свидетелей, то они, вероятно, не представлялись бы столь удивительными. Описание сооружений такого рода в Индостане, даваемое Бернье* [* F. Bernier. Voyages de Francois Bernier, contenant la description des Etats du Grand Mogol. 2 vols. Amsterdam, 1699], гораздо скромнее того, что было рассказано другими, более склонными к чудесному путешественниками. Далее, в этих странах, может быть, имеет место то же самое, что и во Франции, где большие дороги являются предметом разговоров при дворе в столице и пользуются вниманием, тогда как остальные дороги заброшены. В Китае, Индостане и других государствах Азии доход государя получается почти исключительно от земельного налога или земельной ренты, которая увеличивается или уменьшается с увеличением или уменьшением продукта земли. Поэтому важные интересы государя, его доход неизбежно и непосредственно связаны с возделыванием земли, размерами ее продукта и с его стоимостью. Но чтобы возможно больше увеличить этот продукт и придать ему возможно большую стоимость, необходимо обеспечить ему возможно более обширный рынок и, следовательно, устроить сво- бодные, самые легкие, самые дешевые пути сообщения между различными частями страны, что и достигается наилучшими дорогами и каналами. Доход государя в Европе ни в одной стране не получается главным образом от земельного налога или земельной ренты. Возможно, что в конечном счете доход во всех больших королевствах Европы тоже зависит от продукта земли, но эта зависимость не является ни непосредственной, ни очевидной. Поэтому в Европе государь не чувствует себя заинтересованным так непосредственно ростом количества и стоимости продукта земли или содержанием хороших дорог и каналов, доставляющих обширный рынок этому продукту. Поэтому если бы даже соответствовало истине, что, как я думаю, несколько сомнительно, что в Азии эта отрасль общественного дела превосходно управляется исполнительной властью, то нет ни малейшей вероятности при современном положении вещей, чтобы в какой-либо части Европы эта власть управляла бы ею сносно.

Даже те общественные сооружения, которые по природе своей не могут доставлять никакого дохода для их содержания, но выгоды которых ограничены некоторой отдельной местностью или округом, всегда лучше содержатся на местный или провинциальный доход под управлением местной и провинциальной администрации, чем на общий доход государства, которым всегда заведует исполнительная власть. Если бы лондонские улицы должны были освещаться и моститься за счет казначейства, была бы какая-либо вероятность, чтобы они были освещены и вымощены так хорошо и с такими небольшими расходами, как в настоящее время? С другой стороны, расход на них, вместо того чтобы пополняться местным налогом на жителей каждой отдельной улицы, прихода или округа Лондона, покрывался бы в этом случае общим доходом государства и, следовательно, происходил от налога на всех жителей королевства, которым по большей части нет никакой пользы от того, освещены ли и вымощены ли улицы Лондона или нет.

Злоупотребления, которые по временам вкрадываются в управление местными или провинциальными доходами, как бы огромны они иногда ни были, тем не менее почти всегда оказываются ничтожными в сравнении с теми, которые обыкновенно имеют место в управлении и тратах доходов большого государства. С другой стороны, они могут быть гораздо легче исправлены. При местном или провинциальном управлении мировых судей в Великобритании шестидневная работа, которую сельское население обязано отдавать на исправление шоссейных дорог, применялась, возможно, не всегда очень справедливо, но едва ли когданибудь вынуждалась с жестокостью или притеснениями. Во Франции под управлением интендантов применение ее не всегда было справедливое, а принуждение к ней — часто самое жестокое и стеснительное. Такие барщины, как они называются, являются одним из главных орудий тирании, которой эти чиновники подчиняют какой-либо приход или общину, имевшие несчастье подпасть под их немилость.

Об общественных работах и учреждениях, необходимых для поощрения отдельных отраслей торговли

Целью общественных работ и учреждений, о которых говорилось выше, было поощрение торговли вообще. Но для поощрения отдельных отраслей ее необходимы некоторые особые учреждения, которые, в свою очередь, требуют специальных и чрезвычайных расходов.

Некоторые отдельные отрасли торговли, которые ведутся с варварскими и нецивилизованными народами, требуют чрезвычайного покровительства. Обыкновенный склад или контора может давать малую безопасность товарам и купцам, торгующим на западном берегу Африки. Для ограждения их от варварских туземцев необходимо, чтобы места, где товары находятся на складе, были до известной степени укреплены. Беспорядки в управлении Индостана делают необходимой подобную предосторожность даже среди этого кроткого и мягкого народа; под предлогом защиты людей и товаров от насилия Английская и Французская ост-индские компании получили разрешение возвести первые форты, которыми они обладают в этой стране. У других народов, чье сильное правительство не потерпит, чтобы иностранцы обладали каким-либо укрепленным местом на их территории, может оказаться необходимым содержать посланника, консула или дипломати ческого агента, который благодаря своему официальному положению с большим авторитетом мог бы разрешать споры между своими земляками в согласии с их обычаями, а также вмешиваться в их споры с туземцами и давать им более могущественную защиту, чем какое-либо частное лицо. Интересы торговли часто заставляли содержать посланников в странах, где политические цели не требовали этого. Торговля Турецкой компании была первой причиной назначения постоянного посла в Константинополе. Первые английские посольства в Россию тоже вызывались только торговыми интересами. Постоянные столкновения интересов, неизбежно возникающие между подданными разли чных государств Европы, вероятно, ввели обычай содержания даже в мирное время постоянных посланников во всех соседних странах. Этот обычай, по-видимому, неизвестный в древние времена, — не старше конца пятнадцатого или начала шестнадцатого столетия, т. е. того времени, когда торговля впервые начала охватывать большую часть народов Европы и когда впервые ее интересы начали привлекать к себе внимание.

Кажется небезосновательным требование, чтобы чрезвычайный расход, причиняемый покровительством отдельной отрасли торговли, покрывался умеренным налогом на эту же отрасль, например умеренным взносом, уплачиваемым купцами, когда они вступают в нее, или, что более справедливо, пошлиной в размере определенного процента с товаров, ввозимых или вывозимых ими из стран, с которыми ведется эта торговля. Говорят, что защита торговли от пиратов и каперов была причиной первоначального введения таможенных пошлин. Но хотя вполне правильно налагать на общую торговлю налог для покрытия расходов по общему ей покровительству, казалось бы также правильным облагать особым налогом отдельные ветви торговли для покрытия чрезвычайных расходов, вызванных покровительством этим отраслям.

Общее покровительство торговле всегда считалось крайне важным для защиты государства и составляло поэтому неотъемлемую часть обязанностей исполнительной власти. Поэтому собирание и расходование общих таможенных пошлин всегда было предоставлено этой власти. Но покровительство какой-либо отдельной отрасли торговли есть часть покровительства торговле вообще, а следовательно, также составляет часть обязанностей исполнительной власти, и если бы народы всегда поступали последовательно, то специальные пошлины, взимаемые для этого специального покровительства, тоже всегда оставались бы в ведении исполнительной власти. Но в этом отношении, как и во многих других, народы поступали не всегда последовательно, и в большей части торговых государств Европы отдельные компании купцов ухитрялись убедить законодательную власть доверить им выполнение этой части обязанностей государя вместе со всей той властью, которая с этим неизбежно связана.

Эти компании, хотя и могли быть полезными благодаря тому, что впервые вводили некоторые отрасли торговли и делали за свой счет опыты, которые государство не находило благоразумным делать, в конце концов везде доказали свою обременительность или бесполезность, везде расстроили или стеснили торговлю.

Когда эти компании торгуют не на акционерный капитал, но обязаны допускать после уплаты известного взноса любое лицо, удовлетворяющее определенным требованиям и согласное подчиняться правилам компании, причем каждый член торгует на свой собственный капитал и риск, то они называются привилегированными компаниями. Когда компании торгуют на акционерный капитал, причем каждый член ее участвует в прибылях или потерях пропорционально своей доле в этом капитале, они называются акционерными. Эти компании, привилегированные или акционерные, иногда имели исключительные привилегии, а иногда не имели их.

Привилегированные компании во многих отношениях сходны с ремесленными корпорациями, столь обычными в городах разных стран Европы, и представляют вид расширенной монополии того же рода. Как житель города не может заниматься ремеслом корпорации без вступления в нее, так во многих случаях подданный государства не может законно заниматься той отраслью торговли, для которой учреждена привилегированная компания, не вступив в члены последней. Монополия эта более или менее строго проводится соответственно большей или меньшей трудности вступления, большему или меньшему влиянию директоров компании или большей или меньшей власти их управлять компанией таким образом, чтобы большая часть торговли сосредоточивалась в их руках или в руках их личных друзей. В самых старых привилегированных компаниях привилегии ученичества были те же, что и в других корпорациях, и давали право вступать в члены лицу, прослужившему установленное время у члена компании, без уплаты вступительного взноса или с уплатой гораздо меньшего взноса, чем тот, который взыскивался с посторонних людей. Обычный корпоративный дух там, где закон не сдерживает его, господствует в привилегированных компаниях. Когда им позволяли поступать согласно их естественным склонностям, они всегда ради ограничения соперничества возможно малым количеством лиц старались подчинять торговлю многим обременительным постановлениям. Когда же закон лишил их возможности делать это, они стали совсем бесполезными и бессильными.

Привилегированные компании для иностранной торговли, существующие в настоящее время в Великобритании, таковы: старинная компания купцов-авантюристов, теперь называемая обыкновенно Гамбургской компанией, Российская компания, Восточная компания, Турецкая компания и Африканская.

Утверждают, что теперь вступление в Гамбургскую компанию очень легко; директора ее не имеют права стеснять торговлю обременительными ограничениями и постановлениями или по крайней мере не пользуются в последнее время этим правом. Но не всегда было так. Около середины минувшего столетия вступительный взнос равнялся 50, а одно время 100 ф. ст., и управление компанией было чрезвычайно стеснительно. В 1643, в 1645 и 1661 гг. суконщики и свободные торговцы Западной Англии жаловались на компанию в парламент как на монополистов, которые ограничивают торговлю и притесняют мануфактуристов страны. Хотя эти жалобы не произвели никакого действия на парламент, но они, вероятно, испугали компанию так сильно, что принудили ее изменить свое поведение: с этого времени против нее не подавали жалоб. Законом, изданным в 10 и 11-й годы правления Вильгельма III, гл. 6, вступительный взнос в Российскую компанию был установлен в 5 ф., а законом 25-го года правления Карла II вступительный взнос в Восточную компанию установлен в 40 шилл.;