приводимый в доказательство того, что сахар представляет собою предмет, не подходящий для обложения, доказывал, пожалуй, что он вполне подходит для этого, потому что прибыли монополистов, всякий раз когда они могли бы быть обнаружены, служат, без сомнения, самым подходящим предметом для обложения. Между тем обычная [825] цена ячменя никогда не была монопольной, а рента и прибыль с земли под ячмень никогда не превышали естественного уровня ренты и прибыли с других земель, одинаково плодородных и одинаково хорошо обрабатываемых. Различные налоги, какими облагались солод, пиво и эль, никогда не вели к понижению цены ячменя, никогда не понижали ренты и прибыли с земли под ячменем. Цена солода, в которую он обходился пивовару, постоянно повышалась соответственно налогам, взимавшимся с него, и эти налоги вместе с различными акцизами на пиво и эль постоянно или повышали цену, или, что сводится к тому же, понижали качество этих продуктов для потребителя. Конечная уплата этих налогов всегда ложилась на потребителя, а не на производителя.
От предложенной здесь реформы системы могут пострадать исклю чительно только те лица, которые варят пиво для собственного потребления. Но освобождение высшего класса населения от уплаты весьма тяжелых налогов, уплачиваемых бедными рабочими и ремесленниками, представляется, несомненно, наиболее несправедливым и противоречащим равенству и должно быть устранено, хотя бы даже указанная реформа никогда не была произведена. Возможно, однако, именно интерес этого высшего класса предотвращал до сих пор изменение системы, которое не смогло бы наверняка достичь одновременно и увели чения дохода [общества] (revenue), и облегчения положения людей.
Помимо таких налогов, как упомянутые выше таможенные пошлины и акцизные сборы, существует еще ряд других, которые влияют на цену товаров более неравномерно и не так непосредственно. Таковыми являются налоги, которые называются во Франции дорожными пошлинами (pйages), а во времена древних саксов назывались пошлинами за проезд и которые, по-видимому, были первоначально установлены с той же целью, что и наши заставные пошлины или сборы за проезд по нашим каналам и судоходным рекам, а именно для содержания дороги или поддержания судоходности. Такие налоги, когда они предназна чаются для подобных целей, вполне правильно устанавливаются соответственно объему или весу перевозимых предметов. Поскольку они первоначально были местными и провинциальными налогами, употребляемыми для местных провинциальных нужд, управление ими в большинстве случаев предоставлялось какому-нибудь определенному городу, приходу или поместью, в которых они взимались, причем предполагалось, что эти общины тем или иным образом должны давать отчет в их употреблении. Государь, который вообще никому не обязан отчетом, во многих странах взял в свои руки управление этими налогами, и хотя довольно часто очень значительно повышал налог, [826] он во многих случаях совершенно не считал нужным расходовать собираемые суммы согласно назначению. Если заставные пошлины Великобритании когда-либо сделаются одним из источников дохода правительства, то пример многих других народов заранее может указать нам, каковы будут вероятные последствия этого. Подобные пошлины, без сомнения, оплачиваются в конечном счете потребителем, но при платеже он облагается не в соответствии со своими издержками и стоимостью, а в соответствии с объемом или весом того, что он потребляет. Когда подобные налоги взимаются соответственно не объему или весу, а предполагаемой стоимости товаров, они в сущности превращаются в своего рода внутренние пошлины, или акциз, который весьма сильно затрудняет самую важную отрасль торговли — внутреннюю торговлю страны.
В некоторых небольших государствах налоги, подобные этим пошлинам за проезд, взимаются с товаров, перевозимых через их территорию сушей или водой из одного иностранного государства в другое. В некоторых странах они называются транзитными пошлинами. Некоторые небольшие итальянские государства, расположенные в бассейне По и ее притоков, извлекают известный доход от пошлин этого рода, уплачиваемых целиком иностранцами и представляющих собой, пожалуй, единственный налог, каким одно государство может облагать граждан другого, не задерживая нисколько развития своей собственной промышленности или торговли. Самой важной из всех транзитных пошлин в мире является пошлина, взимаемая королем Дании со всех торговых судов, проходящих через Зунд.
Хотя такие налоги на предметы роскоши, какова большая часть таможенных пошлин и акцизных сборов, ложатся одинаково на все виды дохода и уплачиваются в конечном итоге теми, кто потребляет облагаемые ими предметы, все же они не всегда ложатся равномерно или пропорционально на доход каждого отдельного лица. Поскольку размеры потребления каждого человека определяются его собственными вкусами и привычками, постольку он уплачивает налог скорее в соответствии со своими вкусами и привычками, чем в соответствии со своим доходом: расточительный уплачивает больше, бережливый меньше, чем это соответствует их доходу. Богатый человек во время своего несовершеннолетия обычно уплачивает со своего потребления очень немного на содержание государства, защита которого обеспечивает ему его большой доход. Люди, живущие за границей, своим потреблением ничего не вносят на содержание правительства страны, в которой находится источник их дохода. При отсутствии в такой стране поземельного налога или крупного налога при передаче движимой или недвижимой собственности, как это имеет место в Ирландии, такие дезертиры из своей страны могут получать большой доход, пользуясь покровительством правительства, на содержание которого не вносят ни одного шиллинга. Такая неравномерность резче всего долж- на проявляться в стране, правительство которой в некоторых отношениях находится в зависимости от правительства какой-нибудь другой страны. Люди, обладающие наиболее крупными имуществами в зависимой стране, в этом случае предпочтут обычно жить в господствующей стране. Ирландия находится как раз в таком положении, и нас поэтому не должно удивлять, что проект налога на абсентеистов пользуется такой популярностью в этой стране. Возможно, что будет несколько затруднительно установить характер или длительность отсутствия, при котором отдельный человек подлежит этому налогу, или когда именно должно начинаться или прекращаться взимание налога; тем не менее, если исключить этот совершенно своеобразный случай, всякая неравномерность обложения отдельных лиц, какая может иметь место при таких налогах на потребление, больше чем уравновешивается тем самым обстоятельством, которое создает эту неравномерность, — тем обстоятельством, что взнос каждого человека вообще доброволен, ибо целиком от него самого зависит, потреблять ли или не потреблять облагаемый налогом предмет. Поэтому там, где подобные налоги устанавливаются надлежащим образом и на соответствующие предметы, они уплачиваются с меньшим ропотом, чем всякий другой налог. Когда они наперед уплачиваются торговцем или владельцем мануфактуры, потребитель, который в конечном счете оплачивает их, скоро перестает отличать их от цены товара и почти забывает, что платит вообще какой-нибудь налог.
Такие налоги бывают или могут быть вполне точно определены или устанавливаются таким образом, чтобы не оставалось ни малейшего сомнения относительно того, сколько или когда следует платить, относительно размера или времени платежей. Если и проявляются тогда произвольность и неопределенность при взимании таможенных пошлин в Великобритании или других подобного же рода налогов в других странах, то это обусловлено отнюдь не природой этих налогов, а только неточной или неумелой редакцией закона, устанавливающего их.
Налоги на предметы роскоши обыкновенно уплачиваются или всегда могут уплачиваться по мелочам или по мере того, как плательщики имеют нужду в приобретении предметов, которые обложены ими. Что касается момента и способа уплаты, они являются или могут быть самыми удобными из всех налогов. Такие налоги ввиду этого в общем удовлетворяют, пожалуй, первым трем из четырех основных принципов обложения не меньше, чем всякий другой налог. Но зато они во всех смыслах идут вразрез с четвертым принципом.
Подобные налоги в сравнении с тем, что они дают государственной казне, всегда берут из карманов населения гораздо больше, чем почти всякий другой налог. Они делают это, по-видимому, всеми четырьмя различными путями, какими это вообще возможно.
1) Взимание таких налогов, даже когда они устанавливаются самым целесообразным образом, требует значительного количества та- моженных и акцизных чиновников, жалованье и поборы которых ложатся действительным налогом на население и ничего не приносят казна чейству. Впрочем, следует признать, что эти расходы более умеренны в Великобритании, чем в большинстве других стран. За год, кончающийся 5 июля 1775 г., общая сумма поступлений от различных налогов, находившихся в Англии в ведении акцизных чиновников, достигала 5 507 308 ф. 18 шилл. 8 1/2 п., причем взыскание этой суммы обошлось в 5 1/4 % с небольшим. Однако из этого валового дохода надо вычесть суммы, уплаченные в виде премий и возврата пошлин при вывозе облагаемых акцизом товаров, что сократит чистый доход с суммы, немного не достигающей 5 млн.* [* Чистый доход этого года за вычетом всех издержек и выдач достигал 4 975 652 ф. 19 шилл. 6 п.]. Взимание соляного налога, этого акцизного сбора, находящегося в другом ведомстве, обходится гораздо дороже. Чистый доход от него не достигает 2 1/2 млн., причем эта сумма взимается с издержками в 10 % с лишним на жалованье чиновникам и другие расходы. Но поборы таможенных служащих повсеместно намного превышают их жалованье, в некоторых портах они увели чивают это жалованье вдвое и втрое. Если, таким образом, жалованье таможенных чиновников и другие расходы составляют более 10 % чистого дохода таможен, то все издержки по взиманию этого дохода могут превысить 20 или 30 %. Акцизные чиновники получают мало или совсем не получают взяток; поскольку это ведомство учреждено не так давно, оно в общем менее подкупно, чем таможенное ведомство, в котором продолжительность его существования породила и узаконила много злоупотреблений. Беря с солода всю ту сумму, которая в настоящее время взимается при помощи различных налогов с солода и напитков, изготовляемых из него, можно получить, согласно предположениям, экономию в расходах акцизного ведомства больше чем в 50 тыс. ф. в год. Если обложение таможенными пошлинами ограничить только немногими видами товаров и взимать их способом, установленным акцизными законами, можно, вероятно, получить еще гораздо большую экономию в издержках таможенного ведомства.
2) Такие налоги неизбежно приносят определенный вред или задерживают развитие некоторых отраслей промышленности. Так как они всегда повышают цену облагаемого продукта, то ведут к сокращению его потребления, а следовательно, и его производства. Если это продукт, выращиваемый или изготовляемый внутри страны, то в результате этого меньше труда будет затрачиваться на его выращивание и производство. Если налог, таким образом, повышает цены заграни чного продукта, то, конечно, такого же рода продукты отечественного производства могут приобрести некоторое преимущество на внутреннем рынке, и большее количество отечественного труда может быть в результате этого обращено на изготовление их. Но хотя такое повышение цены заграничного продукта может поощрять какую-нибудь одну отрасль отечественной промышленности, оно неминуемо оказывает вредное влияние почти на все другие ее отрасли. Чем дороже платит бирмингемский владелец мануфактуры за потребляемое им заграничное вино, тем дешевле он неизбежно продает ту часть своих металлических изделий, на которую, или,
