Клитемнестра Беда! Ты умер, друг мой дорогой Эгист! Орест Его ты любишь. Что ж, в одну могилу с ним
Навеки ляжешь. Не изменишь мертвая! Клитемнестра Постой, дитя, о сын мой, эту грудь, молю,
Ты пощади. Ведь прежде ты дремал на ней,
Она тебя, мой сын, кормила некогда. Орест Пилад, как быть, что делать? Страшно мать убить. Пилад А ты забыл о прорицаньях Локсия,
900 О том, какою клятвой ты клялся, забыл?
Враждуй со всеми, только не с бессмертными. Орест Ты прав. Совету верному последую. Клитемнестре. Иди за мной. Ты будешь рядом с ним лежать.
Живого — ты Эгиста предпочла отцу,
Так спи и с мертвым, коль его любила ты,
А доблестного мужа ненавидела. Клитемнестра Ты вскормлен мной. С тобой хочу состариться. Орест Убив отца, со мною будешь кров делить? Клитемнестра Судьба тому виною, о дитя мое. Орест 910 Что ж, и тебе готовит эту казнь Судьба. Клитемнестра Ты не боишься, сын, проклятья матери? Орест Но мать меня и обрекла на бедствия. Клитемнестра Я в дом друзей, дитя, тебя отправила. Орест Я был позорно продан, сын свободного. Клитемнестра Какая мне корысть была тебя продать? Орест Мне совестно об этом говорить с тобой. Клитемнестра А о делах родителя не совестно? Орест Он воин. Сидя дома, не кори бойца. Клитемнестра Сын, тяжела разлука с мужем женщине. Орест 920 Трудами мужа, сидя дома, кормитесь. Клитемнестра На мать, на мать ты руку поднимаешь, сын. Орест Не я убийца. Ты сама себя убьешь. Клитемнестра Побойся мстящих спутниц мертвой матери. Орест Уйду ли от отцовских, коль тебя прощу? Клитемнестра Ты глух, как гроб. Напрасны все мольбы мои. Орест Судьба отца решила и твою судьбу. Клитемнестра Я родила змею, змею взрастила я. Орест Да, страшный сон твой вещим был поистине.
Убила ты супруга. Сын тебя убьет. Уводит Клитемнестру во дворец. Предводительница хора 930 Я над бедой обоих горько слезы лью,
Но если нынче роковую цепь убийств
Орест замкнет, утешусь я сознанием,
Что светоч не погас, что славный дом спасен. СТАСИМ ТРЕТИЙ Хор Строфа 1 Помним заветный час: Правда в Приамов дом
Карой вошла тяжелой.
В дом Агамемнона Правда сегодня вошла
Львом двуголовым, убийством двойным.
Посланный богом бегун,
Верный высоким веленьям пифийским,
940 К цели пришел наконец.
Миновали печальные дни.
Кончились беды. К сокровищам царского дома
Рук не протянет вовек расточителей мерзких чета. Антистрофа 1 Кара явилась в дом, хитрую сеть сплела,
Тайным сильна коварством;
Руку Ореста направила Зевсова дочь,
Именем этим зовут.
950 Правда дохнула губительным гневом,
Правда убила врагов.
Миновали печальные дни.
Кончились беды. К сокровищам царского дома
Рук не протянет вовек расточителей мерзких чета. Строфа 2 Недр потайных жилец,
Локсий, Парнасский бог,
Давнее зло велит
Карой карать коварной.
Если прикажет бог,
Значит, наказ к добру.
Волю небесных властителей надобно чтить.
Свет мы увидели, с дома тяжелые
960 Пали оковы.
Дом, да воздвигнешься! Слишком уж долго ты
В прахе лежал. Антистрофа 2 Время, целящий врач,
Скверна сойдет бесследно.
«Править не будет, не будет незваный жилец!»
970 Свет мы увидели, с дома тяжелые
Пали оковы.
Дом, да воздвигнешься! Слишком уж долго ты
В прахе лежал. Из дворца выходит Орест. Видны трупы Эгиста
и Клитемнестры. ЭКСОД Орест Глядите — вот страны моей правители,
Чета цареубийц, опустошивших дом.
На троне сидя, правили в согласии,
Дружны и нынче. Рядом на земле лежат.
Хранят и после смерти клятву верности.
Они клялись, что вместе умертвят отца
И что погибнут вместе. Слово сдержано.
А вот пред вами, о беды свидетели,
Снаряд убийства, злая западня отцу,
980 Ногам колодки, а рукам наручники.
Эй, слуги, станьте в круг и разверните сеть,
Сеть для людей: пусть на нее глядит отец,
Не мой отец, а общий наш отец и бог,
Всевидящее Солнце, пусть о матери
Моей узнает все, и пусть свидетелем
Оно мне будет, что убил по праву я
Родную мать. А об Эгисте незачем
988 И говорить: убил как соблазнителя.
995 Каким не бранным словом эту ткань назвать?
Сетями звероловными, цепями ли,
Манком коварным, западней безвыходной,
Тугою петлей, погребальным саваном?
Разбойникам с большой дороги, золото
1000 Бесчестно отнимающим у путников,
Такая сеть, наверно, пригодилась бы:
Уж с ней бы душу отвели, пограбили.
989 И этой мерзкой сетью оплела жена
990 Супруга своего, отца детей своих,
Детей, любимых прежде, злых врагов теперь.
Когда б змеей или морским чудовищем
Она была — ее прикосновение
И без укуса б ядом насмерть ранило.
1003 Да не дадут мне боги жить с такой женой.
Нет, я скорей бездетным умереть готов. Хор Строфа О, несчастье! О, черные, злые дела!
О, владыки-царя безотрадная смерть!
Пышным цветом цветет
Запоздалый цветок наказанья. Орест Убила или нет? Глядите, этот плащ,
Мечом Эгиста в алый цвет окрашенный,
1010 Свидетель мне. От крови да от времени
Узор на нем поблек и краски выцвели.
Увы, я волен и хвалить и клясть себя.
И ныне, видя этот роковой покров,
Я плачу о своем злосчастном подвиге,
О доме плачу, о победе гибельной. Хор Антистрофа Без вины человеку прожить не дано,
Не дано прошагать по земле без греха,
И от горя, от бед
Никому навсегда не укрыться. Орест Так знайте же: чем кончу, сам не ведаю.
1020 Как будто кони взмыленные ринулись
Прочь с колеи. Неудержимо мчат меня
Взметнувшиеся мысли. Запевает песнь
Теснящий сердце страх — и сердце пляшет в лад.
Друзья, пока рассудок цел мой, слушайте!
Я верю, что по праву наказал я мать,
Преступницу, убийцу богомерзкую.
Сам Локсий, вещий бог, в меня отвагу влил,
Пророча мне, что если месть сыновнюю
Свершу, то буду чист, а если смерть отца
1030 Прощу; меня накажут — я не знаю как:
Стреле не долететь до края мук моих.
И вот иду я в путь. Глядите, масличный
Венок на голове. Пойду просителем
Туда, где Пуп Земли, где в доме Локсия
Сверкает свет немеркнущего пламени.
Там от вины избавлюсь. Никакой другой
Защиты не ищу. Так Фебом велено.
И я хочу, чтоб жители аргосские
Свидетелями были правоты моей.
1040 Отныне мне, несчастному изгнаннику,
Убийцею при жизни и по смерти слыть. Предводительница хора Ты поступил достойно. Не впрягай же уст
В повозку слов недобрых. Не накличь беды.
Ведь, головы отсекши двум чудовищам,
Ты в тот же миг добыл свободу Аргосу. Орест О, женщины ужасные! Горгонами
Они глядят. На них одежды черные.
И змеи в волосах. Бежать, скорей бежать! Предводительница хора О верный сын отца, какие призраки
1050 Тебя гнетут мужайся, одолей свой страх. Орест Нет, предо мной не призраки. Сомнений нет.
Передо мной собаки мстящей матери. Предводительница хора Кровь на руках твоих еще не высохла:
От крови-то и смута у тебя в душе. Орест О, Феб-владыка! Их число умножилось,
А из очей их мерзкая сочится кровь. Предводительница хора Один здесь выход. Прикоснешься к Локсию,
И он от этих мук освободит тебя. Орест Я вижу их, для вас они невидимы.
1060 Они за мною гонятся. Бежать! Бежать! Орест убегает. Предводительница хора Храни тебя Судьба! Да сбережет тебя
Благая воля бога. Он спаситель твой. Хор Вот и третья гроза всколыхнула дворец,
Пролетел ураган,
Пронеслась быстрокрылая буря.
Пир Фиеста — начало. Впервые тогда
Пал удар громовой. А ударом вторым
Прогремела над домом кончина царя,
Полководца ахеян, вождя кораблей,
1070 Вероломно убитого в бане.
А сегодня и третий, спасительный, вихрь
Нас овеял. Иль это конец роковой?
Что несет, где умрет, успокоившись, гнев,
Страшный гнев родового проклятья? КОММЕНТАРИЙ УСТРОЙСТВО ТЕАТРА И СТРОЕНИЕ ТРАГЕДИИ Театральные представления в эпоху расцвета греческого общества были тесно связаны с культом Диониса и составляли часть сельских празднеств, посвященных этому богу, о чем напоминал алтарь Диониса, находившийся в орхестре. _Орхестрой_ называлась центральная часть древнего театра, расположенная между местами для зрителей и скеной. _Скена_ («сцена», то есть палатка) — это строение, первоначально служившее для переодевания и выхода актеров. Затем она стала изображать фасад здания, храма или дворца, перед которым развертывалось действие, и служить декоративным фоном. Воздвигнутая перед скеной колоннада называлась _проскений_. Места для зрителей (в V в. до н. э. деревянные скамьи, которые позже были заменены каменными сиденьями) располагались уступами, окаймляя подковой орхестру.
В Афинах театр был построен на юго-восточном склоне Акрополя, где находились два храма, посвященные Дионису. Он вмещал более пятнадцати тысяч зрителей. Этот театр, представления в котором устраивались под открытым небом при естественном освещении, послужил образцом для других греческих театров.
Греческая трагедия возникла из импровизации и вела свое начало от дифирамба — хвалебной песни в честь Диониса. Большое место в ней отводилось хору, выступавшему как одно из ее действующих лиц. Из хора, состоящего из двух полухорий, выделялось трое: предводитель всего хора — корифей и два предводителя каждого полухория.
Почти все трагедии начинались с _пролога_, в котором обычно содержалась завязка действия. В прологе выступал один актер, произносивший монолог, а иногда два и даже три. Затем на орхестру через боковой открытый проход (то есть _парод_) выходил хор и исполнял свою первую песню, называемую _парод_. За пародом следовали _эписодии_ — диалогические части трагедии, в которых главная роль отводилась актерам, а от хора выступали корифей или отдельные хоревты. Эписодии отделялись друг от друга _стасимами_ — песнями, которые исполнял хор, находясь на орхестре. Каждый стасим состоял из отдельных частей: _строфы_ и _антистрофы_, написанных в одном и том же размере. За ними шел _эпод_, отличный от них по структуре. Лирическая партия актера и хора носила название _коммос_. Пение хора сопровождалось музыкой и танцами. Заключительная часть трагедии, когда хор с песней удалялся с орхестры, называлась _эксод_. «ОРЕСТЕЯ» «Агамемнон», «Жертва у гроба» («Хоэфоры») и «Эвмениды» составляют единственную дошедшую до нас полностью трилогию Эсхила «Орестея» (поставлена в 458 г. до н. э.). Сюжет «Орестеи» заимствован из поэм троянского цикла. В основу ее положен миф о потомках Атрея, над которыми тяготеет проклятие за преступление их предка. Атрей, микенский царь, решив отомстить своему брату Фиесту за козни, убил его детей и накормил Фиеста их мясом. В роде Атрея не прекращались ужасные преступления. Так, сын Атрея Агамемнон принес в жертву богам свою дочь Ифигению; жена Агамемнона Клитемнестра с помощью своего любовника Эгиста (оставшегося в живых сына Фиеста) убила мужа; сын Агамемнона Орест, мстя за отца, убил мать и Эгиста.
Разрабатывая этот миф, Эсхил принимает более позднюю его версию, согласно которой убийство Агамемнона приписывается всецело Клитемнестре. Таким образом, главным действующим лицом трагедии становится Клитемнестра, замыслившая преступное убийство и хладнокровно совершающая его. Образ Клитемнестры приобретает необыкновенную силу и яркость. Хотя в начале трагедии огни, зажженные на горных вершинах в Греции, возвещают о падении вражеской Трои, поэт различными приемами создает ощущение надвигающейся беды, неотвратимости рока. В последней сцене хор отказывается признать Клитемнестру и Эгиста, захвативших после убийства царя власть в Аргосе. Он грозит им мщением Ореста. «ЖЕРТВА У ГРОБА» Вторая трагедия трилогии «Орестея» — «Жертва у гроба» (или «Хоэфоры», что в переводе значит «Женщины, приносящие надгробные возлияния»). Действие ее происходит через несколько лет после действия «Агамемнона». Возмужавший на чужбине Орест
