Гумилевым. Летом того же года Николай Гумилев прислал Анне Горенко в Се¬вастополь книгу Бодлера «Цветы зла» со знамена-тельной надписью: «Лебедю из лебедей —путь к его озеру». И тем же летом получил первый отказ от своей невесты. Аманда Хейт так описывает сцену отказа со слов самой Ахматовой:

«Они стояли вдвоем и в молчании смотрели на берег, куда выбросило мертвых дельфинов. Гумилев описал это мгновение в стихотворении «Отказ»:

* Воспоминания об Анне Ахматовой//Соег. В. Я. Вилснкин, В. А. Черных. М., 1991. С. 29-30. ** Там же. С. 686.

Царица иль, может быть, только печальный ребенок, Она наклонилась над сонно вздыхающим морем, И стан ее, стройный и гибкий, казался так тонок, Он тайно стремился навстречу серебряным зорям.

Сбегающий сумрак. Какая-то крикнула птица,

И вот перед ней замелькали на влаге дельфины.

Чтоб плыть к бирюзовым владеньям влюбленного принца,

Они предлагали свои глянцевитые спины.

Но голос хрустальный казался особенно звонок, Когда он упрямо сказал роковое: «Не надо»… Царица иль, может быть, только капризный ребенок, Усталый ребенок с бессильною мукою взгляда»*.

Вернувшись во Францию, Гумилев предпринял попытку самоубийства, которая, к счастью, закон¬чилась неудачей. В 1907 — 1909 гг. он вновь и вновь делал предложения Анне Горенко. Приезжал к ней —в Киев, в Севастополь, в Лустдорф. Неиз¬менно получал отказ и уезжал—в Париж, в Афри¬ку. Звал ее. Еще несколько раз пытался покончить с собой.

Из стихотворения Гумилева «Отказ» не ясно, кто тот «влюбленный принц», к владеньям которого готовы нести героиню дельфины: он сам или другой. Анна Ахматова в поэме «У самого моря», про которую она говорила, что это «отдаленное эхо» их отношений с Гумилевым, четко разделила героев: царевич —это тот, о котором мечтает героиня, толь¬ко он может сделать ее царицей, его она должна «приманить» своей песней, «лучше которой нет на свете». А тот, кто делает ей предложение и по¬лучает отказ, просто «сероглазый мальчик»:

«Я хочу на тебе жениться, —

Он сказал, — скоро стану взрослым

И поеду с тобой на север…»

* Хейт А. Анна Ахматова. Поэтическое странствие. С. 30.

Заплакал высокий мальчик, Оттого что я не хотела Ни роз, ни ехать на север.

Плохо я его утешала: «Подумай, я буду царицей, На что мне такого мужа?»

В рабочей тетради Ахматовой (РГАЛИ. Е. х. 110) есть запись: «Бесконечное жениховство Н. С. и мои столь же бесконечные отказы, наконец, утомили даже мою кроткую маму, и она сказала мне с упреком: «Невеста неневестная», что показалось мне кощунством».

Осенью 1908 г. Анна Горенко поступила в Кие¬ве на юридический факультет Высших женских курсов. В августе 1908 г. ездила в Петербург— «одна!» —что было необычно и даже неприлично для девицы ее круга. Пробыла в Петербурге около десяти дней, жила у отца. В это время Н. С. Гуми¬лев зачислен студентом юридического факультета Санкт-Петербургского университета. Два года Анна учится на Высших женских курсах, успеш¬но сдает экзамены по энциклопедии права, по ла-тыни, которой занимается с особым увлечением (М. И. Алигер вспоминала, как Ахматова в 1905-е годы переводила ей с листа басню Катулла про раба и его беспутного господина), по истории рим¬ского права и др. «Пока приходилось изучать ис¬торию права и особенно латынь, я была довольна; когда же пошли чисто юридические предметы, я к курсам охладела», —в 1965 г. написала Ахма¬това в автобиографии «Коротко о себе». Осенью 1909 г. Анна получила письмо Н. С. Гумилева, которое показалось ей более убедительным, чем все предыдущие любовные объяснения, — оно содержа¬ло фразу, которую она запомнила на всю жизнь:

«Я понял, что в мире меня интересует только то, что имеет отношение к Вам…» 29 ноября 1909 г. Гуми¬лев приехал в Киев в составе группы сотрудников журнала «Аполлон», устроивших вечер под назва¬нием «Остров искусств». На этом вечере присут¬ствовала Анна Горенко. И сам вечер, и Гумилев на нем не имели успеха; по окончании Анна поехала с ним в гостиницу «Европейская» пить кофе. Там он вновь сделал ей предложение, которое было приня¬то. Они провели вместе три дня, Николай Степано¬вич был счастлив, однако лейтмотивом отношений все же можно считать их разговор, происшедший за полгода до этих событий:

«АА, провожая Николая Степановича, ездила с ним из Лустдорфа в Одессу (на трамвае). Нико¬лай Степанович все спрашивал ее, любит ли она его? АА ответила: «Не люблю, но считаю Вас выда¬ющимся человеком». НС улыбнулся и спросил: «Как Будда или как Магомет?»*

В конце ноября 1909 г. Гумилев из Киева отправился в Одессу, чтобы плыть в Африку. 2 — 3 февраля 1910 г., вернувшись из Абиссинии, провел в Киеве со своей невестой два дня. А 22—28 февраля, на масленицу, Анна Горенко приехала в Петербург. Впервые была в доме Гумилевых как невеста. 5 ап¬реля 1910 г. Гумилев подает прошение ректору Санкт-Петербургского университета о разрешении ему вступить в законный брак с дочерью статского советника Анной Андреевной Горенко. 14 апреля получает свидетельство Санкт-Петербургского уни¬верситета о разрешении ему отпуска для поездки за границу (в свадебное путешествие). 16 апреля вы¬шел в свет сборник стихов Гумилева «Жемчуга»,

* Лукницкая В. К. Перед тобой земля. Л., 1988. С. 343.

который он привез в Киев ко дню венчания, пода¬рив Анне с надписью: «Кесарю—кесарево». Тогда же ей была посвящена «Баллада»:

Тебе, подруга, ату песнь отдам, Я веровал всегда твоим стопам, Когда вела ты, нежа и карая…*

25 апреля 1910 г. состоялось венчание в Нико¬лаевской церкви села Никольская слободка Остер-ского уезда Черниговской губернии. Выбор этой небольшой церкви на окраине Киева может быть объяснен и тем, что Н. С. Гумилев был в трауре после смерти отца, и тем, что эта церковь была посвящена святому Николаю Марликийскому, по¬кровителю Николая Гумилева (см. об этом в статье Е. Ольшанской «Анна Ахматова в Киеве»//«Сереб-ряный век». Приложение к журналу «Ренессанс». Киев. 1994). Шаферами были поэт Владимир Эдуардович Эльснер, тот самый, по приглашению которого «аполлоновцы» Н. Гумилев, М. Кузмин, П. Потемкин и А. Толстой приезжали в ноябре в Киев выступать на вечере «Остров искусств», и поэт И. Аксенов. «Родственники Ахматовой счи¬тали брак заведомо обреченным на неудачу, и ни¬кто из них не пришел на венчание, что глубоко оскорбило ее», —пишет со слов Ахматовой Аманда Хейт**.

За два месяца до венчания, уезжая из Петер¬бурга в Киев, Ахматова написала записку своей подруге, Валерии Тюльпановой: «Птица моя,— сей¬час еду в Киев. Молитесь обо мне. Хуже не бывает. Смерти хочу. Вы все знаете, единственная, нена¬глядная, любимая, нежная. Валя моя, если бы я умела

* Гумилев Н. Соч.: В 3 т. Т. 1. С. 138. ** Хейт Л. Лила Ахматова. Поэтическое странствие. С. 32.

плакать. Аня»*. После свадьбы Николай Степано¬вич выдал жене «личный вид на жительство» и по¬ложил в банк на ее имя две тысячи рублей: «Я хотел, чтобы она чувствовала себя независимой и вполне обеспеченной», — говорил он Ирине Одоевцевой**.

2 мая 1910 г. молодые уехали в свадебное путе¬шествие: через Варшаву в Париж. Ходили по музе¬ям, посетили средневековое аббатство Клюни, Зоо¬логический сад, любимые кафе и ночные кабаре Гумилева. Встречались с русскими и французскими поэтами и художниками, накупили массу книг. Ан • на Ахматова рассказывала П. Н. Лукницкому, что Гумилев из Парижа отправил в Петербург целый ящик книг—там были все новые французские поэты и недавно ставший известным Маринетти. Вспоми¬нала о простоте Николая Степановича, его детскос¬ти и любви к игре, умении чеканно построить фразу в обычном разговоре, остроумии, рассказала эпи¬зод, как она похвасталась впечатлением, которое произвела в вагоне на дорожного спутника-немца: «И этот немец не спал и восемь часов смотрел на нее», —на что Н. С. «вразумительно сказал ей: «На Венеру Милосскую нельзя восемь часов подряд смотреть, а ведь ты же не Венера Милосская!..» (II, 14). Лукницкий замечает: «О 1910 годе АА рассказывала легко и плавно. Сказала, что о 1912 годе —о путешествии в Италию —она не могла бы рассказать так плавно. Задумалась на несколько секунд: «Не знаю, почему… Должно быть, мы уже не так близки были друг другу… Я, вероятно, дальше от Николая Степановича бы¬ла…» (I, 243 — 244).

* Опубликовано Р. Д. Тимснчиком в журнале «Дружба наро¬дов». 1989. № 6. С. 244.

** Одосвцева И. Н. На берегах Невы. М., 1988. С. 296.

В июне 1910 г. молодые вернулись в Царское Село. Их начали посещать литературные друзья Гумилева, поэты, авторы «Аполлона», среди наи¬более частых посетителей Михаил Кузмин. Его впе¬чатление от молодой жены приятеля: «Она манер¬на, но потом обойдется». «Вечером визитировали Гумилевы. Она ничего—обойдется и будет мила»*. 13 июня 1910 г. Гумилев привел жену на «Башню» Вячеслава Иванова, где Ахматова впервые прочла свои стихи: «И когда друг друга проклинали…», «Пришли и сказали: «Умер твой брат…». Вячеслав Иванов отнесся к ним равнодушно и насмешливо, произнес: «Какой густой романтизм!» С легкой руки поэта Юрия Никандровича Верховского, супругов стали называть «Гумилев с Гумильвицей». «В об¬щем она сносно-симпатичная, только очень тощая и болезненная, но недурная, высокая, брюнетка. Вячеслав очень сурово прослушал ее стихи, одобрил несколько, об остальных промолчал, одно раскрити¬ковал. Она вообще очень волновалась», —так рас¬сказывала М. М. Замятина Вере Константиновне Шварсалон. «Началась, —как писала Анна Ахмато¬ва в автобиографической прозе, —новая петербург¬ская жизнь».

2. «И ВОТ УЖЕ СЛАВЫ ВЫСОКИЙ ПОРОГ…»

В автобиографическом отрывке «Разъяснение одного недоразумения» Анна Ахматова пишет о на¬чале нового творческого периода в своей жизни: «Осенью 1910 года Гумилев) уехал в Аддис-Абебу.

* Дневник М. Л. Куэмина (РГАЛИ).

Я осталась одна в гумилевском доме (Бульварная, дОм) Георгиевского), как всегда, много читала, часто ездила в Петербург (главным образом к Вале Срезневской, тогда еще Тюльпановой), побывала и у мамы в Киеве, и сходила с ума от «Кипарисово¬го ларца» (посмертный сборник И. Ф. Анненского, который она прочла еще в корректуре в конце февраля 1910 т. — Н. К.). Стихи шли ровной волной, до этого ничего похожего не было. Я искала, нахо¬дила, теряла. Чувствовала (довольно смутно), что начинает удаваться. А тут и хвалить начали»*. Хвалили прежде всего на «Башне» Вяч. Иванова и в редакции журнала «Аполлон».

В конце 1910 г. Ахматова написала В. Я. Брю-сову. Это было еще довольно робкое письмо начина¬ющего автора —к мэтру:

«Многоуважаемый Валерий Яковлевич, посы¬лаю Вам четыре свои стихотворения. Может быть, Вы сочтете возможным напечатать которое-нибудь из них. Я была бы бесконечно благодарна Вам, если бы Вы написали мне, надо ли мне заниматься поэзи-ей. Простите, что беспокою. Анна Ахматова». Да¬лее следовал адрес. К письму были приложены четыре стихотворения: «Хочешь знать, как все это было?..», «Жарко веет ветер душный…», «Тебе, Аф¬родита, слагаю танец…» и «Старый портрет».

В феврале 1911 г. в третьем номере «Всеобщего журнала