планах входило в цикл «Венок мертвым». Печ. по кн. Виленкина, где опубликовано и факсимиле автографа с датой—1940, Ленинград. Март (вкладка между с. 9б и 97). Виленкин приводит варианты строк ранней ре¬дакции:

13: О, кто поверить смел, что полоумной мне 14: Мне, плакальщице дней погибших [жизни бывшей] 16: Все потерявшей, всех забывшей 20: Скрывая дрожь предсмертной боли.

Этот вариант опубликован в БП. С. 289, в качестве основного текста. В автографе РГАЛИ варианты строк:

13: И кто подумать смел, что полоумной мне 16—17: Всех потерявшей, все забывшей

Сходная редакция — И РЛИ, фонд Ардовых. В РТ ПО —под загл. «Памяти М. Б —ва (из книги «Венок мертвым»). Варианты строк:

13: О, кто поверить [мог] смел, что полоумной мне 14: Мне, плакальщице дней погибших 16: Все потерявшей, всех забывшей 20: Скрывая дрожь предсмертной боли. 1940. Фонтанный Дом.

Посвящено памяти Михаила Афанасьевича Булгако¬ва (1891 — 1940). Ахматова была дружна с Булгаковым с 1933 г., бывала в доме Булгаковых в Москве, в На-щокинском переулке, — приходила за советом в период хлопот за арестованного сына, слушала в чтении Бул¬гакова его новые произведения, в том числе главы рома¬на «Мастер и Маргарита» (см. об этом в кн.: Соко¬лов Б. В. Булгаковская энциклопедия. М., 1996. С. 26).

В. Я. Виленкин пишет об отношениях Ахматовой и Бул¬гакова: «Близким другом Булгакова Анна Андреевна, впрочемА не была. Она с ним была связана иначе: посто-янным интересом друг к другу, незыблемым взаимным доверием и уважением. Анна Андреевна не раз приходи¬ла к Булгакову в Нащокинский переулок за советом и за помощью в самые тяжелые для нее времена. Бывала она у него и просто в гостях, но редко. «Дьяволиаду» и «Ро¬ковые яйца», повесть о Мольере и пьесу «Мольер» («Ка¬бала святош»), не говоря уже о «Белой гвардии», «Днях Турбиных», «Беге» —все это она отлично знала, судя по точности отдельных припоминаний, и высоко ценила» (Виленкин В. Я. В сто первом зеркале. С. 109). Бул¬гакова и Ахматова жили в одном доме в Ташкенте, где Елена Сергеевна давала ей читать неопубликованные тогда произведения Булгакова, в том числе полный текст романа «Мастер и Маргарита». В книге В. Я. Виленкина рассказывается о том, как вскоре после смерти Булгакова Ахматова пришла к Елене Сергеевне с только что напи¬санным стихотворением и, не доверяя его бумаге, попро¬сила ее выучить его наизусть; Ахматова сказала, «…что она будет повторять ей строфу за строфой столько раз, сколько понадобится, что не уйдет, пока она все не запомнит. И с тех пор много лет эти стихи так и остава¬лись только в их памяти» (там же. С. 111).

И гостью страшную ты сам к себе впустил… — Е. С. Бул¬гакова вспоминала о словах мужа, что 1939 г.—его пос¬ледний год. Он говорил о своей скорой смерти друзьям во время веселых застолий, «подчеркивал все смешное, что может сопутствовать такому моменту. И все мы так привыкли к этим рассказам, что, если попадался какой-нибудь новый человек, он смотрел на нас с изумлением» (Булгакова Е. С. О пьесе «Бег» и ее авторе. В кн.: Воспоминания о М. Булгакове. М., 1988. С. 389). На полях рукописи «Мастер и Маргарита» сохранилась запись-заклинание Булгакова: «Дописать раньше, чем умереть!» По этому поводу некоторые исследователи творчества Булгакова делают следующий вывод, касаю¬щийся и стихотворения Ахматовой на смерть Булга-кова: «Факт предсказания года собственной смерти (ср. строку Ахматовой «И гостью страшную ты сам к себе впустил»), совпадения времени завершения романа и смертного часа заставили и исследователей, и чита¬телей увидеть в этом некое провиденциальное событие, и послужили импульсом к созданию в русской культуре мифа о «тайне» жизни и смерти М. Булгакова» (см. об этом в статье: Белобровцев И. 3., Кульюс С. К. Роман М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» как эзотерический текст//Блоковский сборник. Т. XII. Тар¬ту, Тартуский университет. Кафедра русской литерату¬ры. 1993. С. 166).

4/1 «Опять поминальный приблизился час.*» Впервые —в составе поэмы «Реквием» — отд. изд. «Реквием». Мюнхен, 1963; журн. «Октябрь». 1987. № 3. С. 130-135; журн. «Нева». 1987. № 6. С. 213-221. Печ. по отд. изд., 1963, с правкой Ахматовой.

В кн. «Я —голос ваш…». С. 161, опубликован дру¬гой список с вариантами строк:

16: В канун моего погребального дня 29: Забыть, как постылая хлюпала дверь. Дата—1940, март. Фонтанный Дом.

29 мая 1940 г. Ахматова прочитала этот отрывок, ставший эпилогом поэмы «Реквием», Л. К. Чуковской и Т. Г. Габбе: «Анна Андреевна уселась в свое люби¬мое кресло, драное, хромое, и, раскинув по-своему руки, прочитала нам пушкинский «Памятник». В сноске Л. К. Чуковская дает разъяснение этой зашифрованной записи: «Шепотом; усадив нас возле; и не пушкинский, а свой — эпилог «Реквиема», где есть такие строки:

А если когда-нибудь в этой стране Воздвигнуть задумают памятник мне…» (Чуковская, 1. С. 127).

Тамара Григорьевна Габбе (1903 — 1963) — редак¬тор, фольклористка, автор пьес для детей; была членом «маршаковской редакции» Детгиза, разгромленной в Ле¬нинграде в 1937 г. Л. К. Чуковская рассказала в днев¬нике, какую реакцию вызвало у Т. Г. Габбе только что услышанное стихотворение Ахматовой «Опять поми¬нальный приблизился час»: «Есть такое выражение: нуж¬но, как хлеб, как воздух. Я теперь буду говорить: нужно, как слово… Простите меня, Анна Андреевна, но даже вы, создавшая это, даже вы не знаете, как оно нужно. Пото¬му что вы не были там —к великому всеобщему счастью… А я помню себя там, и помню лица и ночи… Если бы они, там, могли себе представить, что зто есть… Но они уже никогда не узнают. Сколько уст смолкло, сколько глаз закрылось навсегда…

Помолчали. «Спасибо вам», — сказала Анна Андре¬евна. Потом заговорила о другом, спокойным голосом …» (там же. С. 127-128).

473 Про стихи Нарбута. Впервые —журн. «Наш современник». 1960. № 3. С. 179, под загл. «Про стихи», без посвящения, вариант строки 3: «Это —сотни белых звонниц». В кн. «Стихотворения», 1961. С. 288 — окончательный вариант текста под загл. «Про стихи», с посвящением Владимиру Нарбуту; то же —«Бег време¬ни». С. 298, без даты. В дальнейшем текст не менялся, варианты загл.: «Про стихи», «Про стихи. Нарбуту», «Про стихи. Памяти Вл. Нарбута», «Про стихи Нарбу¬та». В РТ 96 под № 1 в подборке «Из цикла «Тайны ремесла», без загл. с посвящением «Вл. Н — ту», дата — 1940. В «Черной тетради» (РГАЛИ)—зачеркнуто посвя¬щение Н. И. Х(арджиеву), дата —1940, апрель, Москва. В рукописи кн. «Бег времени» (РГАЛИ)—два варианта загл.: «Про стихи. Памяти Вл. Нарбута» и «Про стихи Нарбута» с посвящением Н. X., т. е. Николаю Иванови¬чу Харджиеву. Печ.: текст —по кн. «Бег времени», загл. и посвящение — по 2-му варианту рукописи кн. «Бег вре¬мени». Было включено в план кн. «Тростник». В кн. «Бег времени» —в цикле «Тайны ремесла».

Владимир Иванович Нарвут (1888 —1938) — сорат¬ник Ахматовой и Гумилева по «Цеху поэтов», акмеист. Был репрессирован, погиб в лагере. Харджиев Николай Иванович (1903— 1996)—прозаик, литературовед, искус¬ствовед, близкий друг Ахматовой и Мандельштама. По¬знакомился с Ахматовой в Ленинграде в 1930 г. Посвяще¬ние Н. И. Харджиеву объясняется тем, что именно он в 1940 г. познакомил Ахматову со стихами Нарбута, которых она не знала и которые произвели на нее силь-ное впечатление. Под черниговской луной. — Нарбут родился на хуторе Нарбутовка Черниговской губернии. Док-кил:—душистые медоносное растение с белыми или жел¬тыми цветами.

4/4 Стансы. Впервые — журн. «Вестник русско¬го христианского движения». 1969. № 93. С. 15; сб. «Памяти Анны Ахматовой». С. 19, с вариантами строк 5 — 6:

В Кремле не надо жить, Преображенец прав, Здесь древней ярости еще кишат микробы.

Дата-1940.

В России первая публикация принадлежит М. М. Кралину: «Ленинградская правда». 1989. 29 ян¬варя, по автографу РНБ; то же —БО 1. С. 194.

Варианты строки 6: «Там зверства древнего еще кишат микробы».

Варианты пунктуационные:

1: Многоточие после слова: «Замоскворечье…»

2: Как крестный ход, идут часы Страстной Недели…

4: Точка в конце строки.

5: Тире после слова «жить».

В строках 7 —8 —со строчной буквы написания имен: «всех иванов», «и самозванца».

В других изданиях Ахматовой 1989 г.— «Я —голос ваш…». С. 266 и «Узнают голос мой…». С. 265—та же редакция, что в сб. «Памяти Анны Ахматовой»: строка 6: «Здесь древней ярости еще кишат микробы». В журн. «Огонек» (1989. № 10. С. 12) была опубликована редак¬ция стихотворения, известная со слов друга Ахматовой, литературоведа и переводчика Владимира Сергеевича Муравьева:

Строки 5 — 8:

«В Кремле не можно жить», —Преображенец прав. Там зверства древнего еще кишат микробы: Бориса дикий страх, всех Иоаннов злобы, И Самозванцев спесь—взамен народных прав.

Опубликовано-БО 1. С. 403. В изд. Соч., 1990. С. 332 —333 —В. А. Черных приводит текст с иным гра¬фическим расположением строк по автографу РНБ:

Стансы

Стрелецкая луна.

Замоскворечье. Ночь. Как крестный ход, идут

Часы Страстной недели. Мне снится страшный сон.

Неужто в самом деле Никто, никто, никто

Не может мне помочь? В Кремле не надо жить,

Преображенец прав. Здесь древней ярости

Еще кишат микробы: Бориса дикий страх,

И всех Иванов злобы, И Самозванца спесь —

Взамен народных прав.

1940

Вариант стихотворения «Стансы» со строкой 5: «В Кремле не можно жить…» — по автографу в подготови¬тельных материалах к кн. «Бег времени» (РГАЛИ) — опубликован Н. Г. Гончаровой в статье «Но все-таки услышат голос мой…» (планы несостоявшихся сборников Анны Ахматовой)//Вопросы литературы. 1993. Вып. VI. С. 304.

Печ. по кн.: Чуковская, 2. С. 588, где приводит¬ся вариант текста, который, по словам Л. К. Чуковской, Ахматова намеревалась включить в «Бег времени» (там же. С. 207). Дата —по рукописи РНБ.

Впервые, по свидетельству Л. К. Чуковской, Ах¬матова размышляла о возможности опубликовать «Стан¬сы» в 1956 г., при отборе стихов для антологии поэзии, которую составляли Б. Слуцкий и Е. Винокуров к сорока¬летию советской власти. Однако слишком прямая анало¬гия в последней строке — «полный и точный портрет Сталина», по словам Л. К. Чуковской, остановили ее:

«— Как вы думаете, все догадаются, что это его портрет, или вы одна догадались? — спросила Анна Анд¬реевна.

— Думаю, все.

— Тогда не дадим, — решила Анна Андреевна. — Охаивать Сталина позволительно только Хрущеву» (там же. С. 207). Стрелецкая луна — образ, возможно, навеян картиной В. И. Сурикова «Утро стрелецкой каз¬ни». Страстная неделя —неделя Великого поста перед Пасхой. Преображенец — Петр I Алексеевич (1672—1725), создатель в 1689 г. Преображенского Приказа, централь¬ного учреждения для управления Преображенским и Се¬меновским полками и для охраны порядка, в том числе для борьбы с политическими преступлениями. В 1703 г. основал Санкт-Петербург и перенес в него столицу. Бори¬са дикий страх. — Страх Бориса Годунова (1551 — 1605), пришедшего к власти в результате убийства наследника престола