1990.

«Памяти Анны Ахматовой» —

РГАЛИ —

РГБ —

РНБ —

ВРСХД —

ВРХД —

Eng-Liedmeier, Verheul —

«Свою меж вас еще — оставив тень…»

Чуковская (с ука- — эанием тома)

Памяти Анны Ахматовой. Стихи. Письма. Воспоминания. Париж: YMCA-Press, 1974. Российский государственный архив литературы и искусства. Российская государственная библио¬тека (бывш. ГБЛ — Государствен¬ная библиотека СССР им. В.И. Ле¬нина), М.

Российская национальная библиоте¬ка (бывш. Государственная публич¬ная библиотека им. М.Е. Салтыко¬ва-Щедрина), СПб. журнал «Вестник русского студен¬ческого христианского движения». Париж; Нью-Йорк, журнал «Вестник русского христи¬анского движения». Париж; Нью-Иорк; Москва.

Jeanne van der Eng-Liedmeier, Kees Verheul. Tale Without a Hero and Twenty-Two Poems by Anna AKhmatova. Paris: «Mouton. The Hague». 1973.

«Свою меж вас еще оставив тень…» / Ахматовские чтения. Вып. 3. М.: Наследие. 1992 / Сост. Н.В. Ко¬ролева, С.А. Коваленко. Чуковская Л. К. Записки об Анне Ахматовой: В 3 т. М.: Согла¬сие, 1997.

7 «Вражьезнамя…» Впервые — газ. «Ленинградс¬кая правда». 1941. 19 июля; перепечатано в кн. «Родина зовет». Сборник ленинградских писателей. Вып. 2. Л., 1941. С. 3; журн. «Ленинград». 1941. № 16. С. 12, в со¬ставе подборки из трех четверостиший: 2. «А та, что се¬годня прощается с милым…»; 3. «Копай, моя лопата…» В качестве эпиграфа к циклу «Ленинградские четверости¬шия» — впервые в рукописи кн. «Слава миру!» (РГАЛИ). Опубликовано М.М. Кралиным как первое четверостишие цикла в БО 2. С. 49, дата — 1941, под номерами: 2. «Ко¬пай, моя лопата…», 3. «Пускай огонь сигнальный не го-рит…» В рукописи сб. «Слава миру!» четверостишие «Вра¬жье знамя…» было также (в измененном виде) поставлено эпиграфом к циклу «Победа»:

Вражье знамя

Мы в прахе влачим, —

Правда с нами,

И мы победим!

8 БО 2. С. 331 — другое прочтение:

Вражье знамя

Мы в прахе влачили, —

Правда с нами,

И мы победили!

В кн. «Бегвремени» цикл «Победа» опубликован без этого эпиграфа и в другом составе. Печ. по газ. «Ленинградская прав¬да». Датируется — не позже 19 июля — по времени первой публикации.

8 Клятва. Впервые — журн. «Ленинград». 1941. № 16. С. 11, без загл., первая строка: «А та, что сегодня прощается с милым…»; то же в кн. «Родина зовет». Сбор¬ник ленинградских писателей. Вып. 2. Л., 1941. С. 3. Журн. «Красная новь». 1942. №3/4. С. 56; кн. «Мы победим!». Литературно-художественный альманах. Ташкент. 1942. С. 14—15. Было включено в книгу Ахматовой «Избран¬ное», 1943. С. 5. В кн. «Стихотворения», 1946. С. 273. впервые получило название «Клятва». Под этим названием и с измененной первой строкой: «И та…» — включалось во все последующие сборники Ахматовой. Открывало цикл «Ветер войны» («Стихотворения», 1961. С. 201; «Бег времени». С. 336). Печ. по кн. «Бег времени», где имеет дату — Ленинград. Июль 1941. В списке Н.Л. Дилак-торской дата — август 1941, в последней строке слово «нич¬то» исправлено чернилами на «никто».

9 «Копай, моя лопата…» Впервые — журн. «Ленин¬град». 1941. № 16. С. 12; то же в кн. «Родина зовет». Сборник ленинградских писателей. Вып. 2. Л., 1941. С. 3. В рукописи сб. «Слава миру!» включено в цикл «Ленинг¬радские четверостишия», опубликованный М.М. Кралиным в БО 2. С. 50, дата — 1941. Печ. по журн. «Ленинг¬рад», уточнение даты — по содержанию и времени первой публикации.

Стихотворение отражает реалии жизни осажденного го¬рода: во дворах домов и парках Ленинграда жители рыли

«щели» для укрытия от бомбежек и обстрелов; в конце июня 1941 г. была введена трудовая повинность — все население города (мужчины в возрасте до 50 лет, женщины — до 45) должно было участвовать в строительстве оборонительных рубежей вокруг Ленинграда. В конце июля — начале авгус¬та в строительстве укреплений были заняты свыше 475 ты¬сяч человек. Всего с июля по декабрь 1941 г. жителями горо¬да вырыто более 27 тысяч километров окопов, сооружено 626 километров противотанковых рвов (см. в кн.: «Петер¬бург. Петроград. Ленинград». Энциклопедический справоч-

«Мы победим!». Литературно-художественный альманах. Таш¬кент. 1942. С. 14; журн. «Красная новь». 1942. № 3—4. С. 56; «Ташкентский альманах». Ташкент. 1942. С. 5; журн. «Ленинград». 1943. № 8. С. 6. Было включено в кн. «Из¬бранное», 1943. С. 7, с датой — 1941, с разделением на три строфы: строки 1—4, 5—10 и 11—16. В строке 13 грамма-тические исправления — «по тому» написано раздельно; тире в середине и запятой в конце строки нет; то же — в кн. «Сти¬хотворения», 1958. С. 63, но без разделения на строфы, стро-ки 2 и 4 оканчиваются запятыми. В кн. «Стихотворения», 1961. С. 202—203 — в составе цикла «Ветер войны», дата — 1941; то же в кн. «Бег времени». С. 338. В списке Н.Л. Ди-лакторской дата — сентябрь 1941. Печ. по кн. «Стихотворе-

Уточнение даты — по времени между 4 сентября 1941 г., когда Ахматова была свидетельницей первого обстрела Ленин¬града, и днем чтения этого стихотворения Л.К. Чуковской. Первый вариант стихотворения был прочитан 19 октября 1941 г. в Чистополе (Ч у к о в с к а я, 1. С. 234). 22 января

ник, 1992. С. 439).

в Ленинграде. Впервые—

ния», 1961. С. 202—203.

1942 г. в Ташкенте Ахматова вновь читает Чуковской стихот¬ворение: «.. .уже гораздо больше, чем было, вместо «освобож¬денные» — о ливнях, конец есть, «ребенку моему» — только двух строк в промежутке нехватает» (там ж е. С. 382). В феврале 1942 г. Ахматова отдает текст завершенного сти¬хотворения Л.А. Конторовичу и П. Герману для альманаха «Мы победим!». К осени 1942 г. (октябрь) стихотворение было включено Ахматовой в «Ленинградский цикл» — вместе со стихотворениями «Птицы смерти в зените стоят…», «Nox» и «Памяти ленинградского мальчика».

11 Дорожная, или Голос из темноты Из цикла «Пе¬сенки» . Впервые — альм. «День поэзии», Л., 1964. С. 22, под загл. «Голос из темноты, или Дорожная» в составе цикла из трех стихотворений «Из цикла «Песенки» (2. «Лишняя»; 3. «Прощальная»), без даты; после цикла следует статья А.И. Павловского «Высокий вечер. К семидесятипятиле¬тию Анны Ахматовой» (С. 23—26). Последняя строка: «Стой, прохожий!», варианты пунктуации: точки в конце строк 2 и 7. В кн. «Бег времени». С. 417 — в цикле из четырех стихотворений «Песенки» под № 1, загл. «Дорож¬ная, или Голос из темноты» — окончательный вариант, дата — 1943. В плане кн. «Бег времени» (РНБ) цикл «Песен¬ки» состоит из шести стихотворений: 2. «Застольная», 3. «Любовная», 4. «Лишняя», 5. «Прощальная», 6. «После-дняя». Цикл опубликован полностью впервые — БО 1. С. 286—270. Дата «Дорожной» — 1943, Ташкент. Печ. по кн. «Бег времени».

Дата — 1943 г. — по-видимому, неверна. В записи от 1961 г. (РГАЛИ, л. 22 об.) Ахматова включила это стихот¬ворение в список произведений 1930-х годов, без обозначения, что это «песенка» (РТ 96):

«Из стихов 30-х годов И упало каменное слово… Уже безумие крылом… Нет, это не я…

Голос из темноты ( « Кто чего боится…»)». (Запись 1961 года).

В списке Н.Л. Дилакторской «Кто чего боится…» записано между стихотворениями 1941 г. «Первый дально¬бойный в Ленинграде…» и «Птицы смерти в зените сто¬ят…», т.е. датируется сентябрем 1941 г. В собрании сти¬хотворений, продиктованных Ахматовой Н.Л. Дилакторс¬кой в 1945 г., «Кто чего боится…» расположено между теми же стихами, имеет дату — сентябрь. Последняя строка — как в окончательном тексте: «Боже!» Можно предположить, что вариант «Стой, прохожий!», перекли¬кающийся со строкой М. Цветаевой «Прохожий, остано¬вись!» из стихотворения «Идешь, на меня похожий…» (1913), возник как подцензурная замена в «Дне поэзии» 1964 г. М.М. Кралин, готовящий в настоящее время к пуб¬ликации записи Н.Л. Дилакторской, считает, что стихот¬ворение написано в блокадном Ленинграде. Это подтверж¬дается и содержанием стихотворения, что позволяет уточ¬нить дату — не позже 28 сентября, т.е. до эвакуации из Ленинграда.

Загл. «Дорожная, или Голос из темноты», по-видимо¬му, возникло в 1960-е годы, о чем свидетельствует рассказ Л. К. Чуковской о работе над последним вариантом книги «Бег времени» в феврале 1964 г. (запись от 3 февраля 1964 г.): «Очень задерживает перепечатку отсутствие эпиграфов к циклу «Библейские стихи» и названий к «Пе¬сенкам». Я о них снова и снова. Но нет. «Еще не решила». Позднее сноска: «Что касается «Песенок», то заглавия к ним — «Дорожная», «Лишняя» и др. — она дала мне не позднее середины февраля» (Ч у к о в с к а я, 3. С. 168).

12 «Птицы смерти в зените стоят…» Впервые — «Стихотворения», 1961. С. 204, с датой — 1941, сен¬тябрь и «Бег времени». С. 339, с датой — 1941, в составе цикла «Ветер войны». Печ. по кн. «Бег времени», где уточ¬нена пунктуация: в последней строке — тире перед словом «смерть». Дата окончания стихотворения — первые меся¬цы пребывания в Ташкенте — устанавливается по воспоми¬наниям Л.К. Чуковской, утверждавшей, что это стихотво-рение было окончено в Ташкенте на ее глазах («ушах») (Ч у к о в с к а я, 2. С. 22).

Первоначальный вариант последних двух строк —

Отворите райскую дверь, Помогите ему теперь.

В1945 г., диктуя стихи Н.Л. Дилакторской, Ахматова про¬чла 7—10 строки в редакции, близкой к первоначальной:

И из недр его воплн: хлеба! До седьмого восходят неба.

Пусть отворят райскую дверь, Пусть помогут ему теперь.

28 сентября

М.М. Кралин в БО 1. С. 208, приводит еще один вариант окончания стихотворения, которое в рукописи кн. «Нечет» (РНБ) состояло из 12 строк:

Но безжалостна эта твердь.

И глядит из всех окон — смерть.

И стоит везде на часах И уйти не пускает страх.

Вариант Л. К. Чуковской был опубликован дважды — М.Б. Мейлахом в кн. «Стихотворения Анны Ахматовой». С. 277 и Л.К. Чуковской (Ч у к о в с к а я, 2. С. 604). Стихотворение должно было войти в состав книги «Избран¬ное», 1943 — оно было отобрано составителями сборника К. Зелинским и А. Тихоновым, переписано Л.К. Чуковс-кой, перепечатано машинисткой газеты Среднеазиатского округа «Фрунзевец» и передано составителям. Однако в книге оно не появилось, — возможно, из-за «непроходи¬мости» последних строк.

В декабре 1960 г., работая с Л.К. Чуковской над кор¬ректурой сборника «Стихотворения», 1961, Ахматова об¬суждала с нею вновь вопрос о «непроходимости» концовки «Отворите райскую дверь…»: «Затем я сказала Анне Ан¬дреевне, что стихотворение «Птицы смерти в зените сто¬ят. // Кто идет выручать Ленинград?» немыслимо без пос¬леднего двустишия («Отворите райскую дверь, // Помо¬гите ему теперь»). Она с раздражением ответила:

— У меня давно готова замена, — и продиктовала мне:

Но безжалостна эта твердь.

И глядит из всех окон — смерть.

(А я с такой ясностью помню день — ташкентский — когда я жила еще на улице Гоголя; она зашла ко мне; мы сиде¬ли на лавочке по дворе, и она прочла мне эти стихи, сказав, что писать их начала в самолете. Тогда поразили меня эти строки:

Не шумите вокруг