другое; высокий, застегнутый на все пуговицы, внешне чиновный, он с раздражением, по¬дергиваясь одной стороной лица, сказал: «Но с Вами же нельзя говорить, Вячеслав Иванович, Вы со всех сторон обставлены святынями, к которым не подступись'» У обоих были свои потаенные святыни, но ими они не соприкосну-лись. Вскоре Вяч. Ив. писал Анненскому-
Зачем у кельи ты подслушал, Как сирый молится поэт, И святотатственный запрет Стыдливой пустыни нарушил
В тот год зародилась литературная группа «Аполлон». В отдельности ценя некоторых из молодых поэтов, буду¬щих акмеистов, Вяч. Иванов яростно нападал на эстетству¬ющий дух кружка» (Герцык Е. Воспоминания. М.: Моск. рабочий, 1996. С. 128-129).
Сологубы — Сологуб Федор Кузьмич (наст. фам. Тетерников; 1863—1927) — писатель, поэт; Чеботарев-ская Анастасия Николаевна (1876—1921) — писательни¬ца, жена Ф.К. Сологуба.
…стихотворение про «Черного ангела на сне¬гу» — написано О. Мандельштамом в 1910 г., впервые было опубликовано в альм. «Воздушные пути» (Нью-Йорк. 1963. № 3) с посвящением «Анне Ахматовой»:
Как черный ангел на снегу Ты показалась мне сегодня,
И утаить я не могу —
Что на тебе печать Господня
Такая странная печать — Как бы дарованная свыше, Что, кажется, в церковной нише Тебе назначено стоять.
С любовью здешней будут слиты,
Не перейдет в твои ланиты
И пышный мрамор оттенит Всю призрачность твоих лохмотий, Всю наготу нежнейшей плоти, Но не краснеющих ланит
27 Шилейко Владимир (Вольдемар) Казимирович (1891—1930) — второй муж Ахматовой (с 1918 г.). Офи¬циальный развод состоялся в 1926 г. Крупнейший иссле-дователь культуры древнего Вавилона, поэт, переводчик. Адресат ряда стихотворений Ахматовой. Посвятил ей не¬сколько стихотворений. Ахматова обязана ему знакомством с шумерско-вавилонским эпосом, что нашло отражение в ее незавершенной трагедии «Энума Элиш. Пролог, или Сон во сне».
Черных ангелов крылья остры… — Цитата из кни¬ги «Белая стая» с изменениями в последней строке: «Словно розы в снегу цветут».
Харджиев Николай Иванович (1903—1996) — ис¬кусствовед, историк литературы, знаток поэзии, близкий друг Мандельштамов и Ахматовой. Подготовил первое в СССР посмертное собрание стихотворений О. Мандель¬штама, в большой серии «Библиотеки поэта» (1973). В 1994 г. эмигрировал в Амстердам вместе с женой Л. Ча-гой, забрав с собой бесценную коллекцию картин русских модернистов и рукописей. И он, и жена погибли при тра¬гических невыясненных обстоятельствах. Часть архива воз¬вращена в Россию.
27 Вячеслав Чеслав Иванов… — По свидетельству В. Пяста, эта эпиграмма (приведенная Ахматовой по па¬мяти) была написана В. Нарбутом:
«Не расцвев и не увянув, С телом, крепким как орех, Вячеслав, Чеслав Иванов На посмешище для всех Акадзмию диванов Колесом пустил на Цех…
Как хохол, Нарбут произносил очень явственно э оборотное после д. Комизм от этого усугублялся…» (П я с т В. Стихотворения. Воспоминания. С. 301 —302).
Академия диванов. — По-видимому, имеется в виду так называемое Общество друзей Гафиза, которое собира¬лось на свои «диваны» у Вячеслава Иванова.
«Египтянин» — под этим названием Мандель¬штамом написано два стихотворения: «Надпись на камне 18—19 династии» (1913) и «Я выстроил себе благополу-чья дом…» (1914).
Я избежал суровой лени И почестей достиг; От радости мои колени Дрожали, как тростник…
(1913)
Я выстроил себе благополучья дом Он весь из дерева, и ни куска гранита* И царская его осматривала свита, Там виноградники, цветник и водоем…
(1914)
28 Но в Петербурге акмеист мне ближе,// Чем ро¬мантический Пьеро в Париже. — Из незавершенного или утраченного (М андельштаМ, 3. С 347).
Зельманова Анна Михайловна (в замуж. Чудовская; ум. в 1948 г.) — художница, член «Союза молодежи», при¬ятельница Ахматовой и Гумилева, жена критика В.А. Чу-довского, сотрудница «Аполлона». Портреты Ахматовой и Мандельштама ее работы выставлялись в 1914 г. (см.: Молок Ю. Ахматова и Мандельштам (к биографии ранних портретов)//Творчество. 1988. № 7. С. 3). По воспоминаниям современников, была «прирожденной хо¬зяйкой салона». Бенедикт Лившиц вспоминает: «…В тот вечер, когда меня впервые привел к Чудовским Мандель¬штам, у них были Сологуб с Чеботаревской, Гумилев, Ге¬оргий Иванов, Константин Миклашевский, Люсцинус, пе-вец Мозжухин и еще несколько из музыкального и актер¬ского мира. … автор тоненького зеленого «Камня» вскидывал кверху зародыши бакенбардов, дань свирепство¬вавшему тогда увлечению 1830 годом, который обернулся к нему Чаадаевым, предлагал «поговорить о Риме» и по¬слушать апостольское credo…» (Лившиц Б. Полу-тораглазыи стрелец. Л , 1933. С. 269-270).
…Цветаева, к которой были обращены крымские и московские стихи… — В письме от 25 июля 1923 г. М. Цветаева писала А. Бахраку: «Может быть,
Вам будет любопытно узнать (как одно из моих отраже¬ний), что стихи «В разноголосице девического хора», «На розвальнях, уложенных соломой», «Но в этой странной, де¬ревянной — и юродивой слободе» — и еще несколько — на¬писаны мне. Это было в Москве, весной 1916 г., и я взамен себя дарила ему Москву. Стихов он из-за жены (недавней и ревнивой) открыто посвятить не решился. У меня много стихов к нему…» (Ц в е т а е в а М. Собр. соч.: В 7 т. М.: Эллис Лак, 1974-1975. Т. 6. С. 579).
Андроникова Саломея Николаевна (в замуж. Гальперн; 1888—1982) — одна из красавиц «Тринадцато¬го года», подруга Ахматовой и адресат стихотворения «Тень», первоначальное название «Современница» (1940). Парафраза строки из известного стихотворения «Соломин¬ка» введена Ахматовой в одну из сцен либретто к «Поэме без героя»: «И в круглом зеркале кровать отражена». См. у Мандельштама в диптихе «Соломинка» (1916):
В часы бессонницы предметы тяжелее, Как будто меньше их — такая тишина! Мерцают в зеркале подушка, чуть белея, И в круглом омуте кровать отражена.
В Варшаву 0сип Эмильевич действительно ездил… — См. «Избранные даты жизни О.Э. Мандель¬штама»/ /Камень. АН СССР. Литературные памятники. Л., 1990. С. 367: «1914. … 22 декабря уезжает в Вар¬шаву. 1915. Возвращается в Петроград (ок. 6 января)».
…о попытке самоубийства его, о которой сообщает Георгий Иванов, даже Надя не слыхивала, как и о доч¬ке Липочке… — Возможно, речь идет о предполагаемой мистификации Мандельштама, о которой он мог расска¬зывать всерьез. Таким образом предполагалось воздейство¬вать на Н.Я. Мандельштам в пору его романа с Ольгой Ваксель, в разгар которого Надежда Яковлевна собира¬лась порвать с ним: «…он мне признался, что у него с са¬мого начала сложился совершенно мальчишеский план, как меня вернуть, если я обижусь и не захочу с ним жить. Он решил достать пистолет, впрочем, тогда были револьверы, и стрельнуть в себя, но не всерьез, а только оттянув кожу на боку. Рана бы выглядела страшно — сколько крови! — опасности же никакой — просто порванная кожа…» (Мандельштам Н., 2. С. 240).
В статье «Осип Мандельштам» (Новый журнал. 1955. № 43), написанной Г. Ивановым в виде рецензии на собрание сочинений О.Э. Мандельштама, вышедшее в 1955 г. в нью-йоркском издательстве им. Чехова (под ред. Г.П. Струве и Б.А. Филиппова), рецензент, в частности, сетовал, что во вступительной статье, названной «Опыт биографии и критического комментария» «…мы не нахо¬дим… вообще нигде, даже упоминания ни о трагической женитьбе Мандельштама, ни об обожаемой им дочке «Ли¬почке»!». На рецензию последовало письмо в редакцию «Нового журнала» Г. Струве и Б. Филиппова, опроверга¬ющее большинство фактов, приведенных в рецензии Ива¬нова, в частности и по поводу «дочери Липочки» (Новый журнал. 1956. № 45). В этом же номере помещен ответ Г. Иванова, назвавшего в доказательство существования «обожаемой дочки Липочки» стихотворение, напечатанное под фамилией О. Мандельштама в 1923 г.:
Пылает за окном звезда, Мигает огоньком лампада.
Так значит суждено и надо, Чтоб стала горечью отрада, Невесть ушедшая куда. Над колыбелью тихий свет И как не твой напев баюнный, И снег и звезды, лисий след, И месяц золотой и юный, Ни дней не знающий, ни лет.
И жаль и больно мне спугнуть С бровей знакомую излуку, И взять, как прежде, в руки руку. Прости ты мне земную муку, Земную ж радость не забудь. В окне звезда, в углу лампада И колыбели тихий след. Поутру стол и табурет. Так значит суждено, и нет Иного счастья и не надо.
Стихотворение было опубликовано в «Красной Ниве» (1923. № 4, 28 января) за подписью Мандельштама и пе¬репечатано в собрании его сочинений, подготовленном Г.П. Струве и Б.А. Филипповым, однако с комментарием: «По полученным нами из очень хорошего источника сведе¬ниям, стихотворение это ошибочно приписывается Мандель-шаму. Оно было написано «в шутку» Сергеем Клычковым» (М а н д е л ь ш т а м, 1. С. 482). Авторство С. Клычко-ва подтверждено (см.: К л ы ч к о в С. Собр. соч.: В 2 т. М.: Эллис Лак, 2000. Т. 1. С. 130).
Заключая свой «ответ», Г. Иванов все же признается во вторичности изложенных им фактов: «Мало ли что я еще знаю и о чем «умолчал» в моих полубеллетристичес¬ких фельетонах, из которых составились «Петербургские зимы»? Известие о женитьбе Мандельштама, удивившее весь тогдашний литературный Петербург, привез из Моск-вы весной 1922 года Корней Чуковский. Вскоре, осенью того же года, перед своим отъездом за границу, я в Москве прощался с Мандельштамом и познакомился с его женой. Позднее, уже в Париже, от наезжавших сюда из России общих знакомых — Альтмана, Мейерхольда, Миклашев¬ского, я слышал разные грустные и даже трагические под¬робности о судьбе этого брака» (И в а н о в Г. Собр. соч.: В 3 т. Т. 3. М.: Согласие, 1994. С. 633).
28 Там был стих: «Что знает женщина одна о смертном часе…» — Неточное цитирование. В стихотво¬рении «Соломинка» (1):
…Нет, не соломинка в торжественном атласе, В огромной комнате над черною Невой, Двенадцать месяцев поет о смертном часе, Струится в воздухе лед бледно-голубой.
Арбенина Ольга Николаевна (наст. фам. Гиль-дебрандт; 1897—1979) — дочь артиста Императорских те¬атров Николая Федоровича Арбенина (наст. фам. Гильде-брандт), окончила в Петербурге одну из лучших гимназий — Лохвицкой-Скалон, училась на Женских педагогических курсах новых языков. В1919 г. окончила курсы «Акдрамы» при Александрийском театре и была зачислена в его труппу. Как художник-акварелист, входила в группу «13». Писала стихи, была близка к среде литературно-художественной молодежи последних предреволюционных лет — В. Черняв¬ским, В. Курдюмовым, К. Ляндау, Л. Каннегисером, М. Струве. Подруга второй жены Н. Гумилева — А.Н. Эн¬гельгардт, жена Ю.И. Юркуна. Оставила мемуары, отли¬чающиеся непосредственностью, искренностью и правдиво¬стью. По словам М.В. Толмачева (их публикатора), «мему¬ары очень красивой женщины» (см. в кн.: Николай Гуми¬лев. Исследования. Материалы. Библиография. СПб., 1994. С. 427—470). С Мандельштамом познакомилась на излете своего бурного романа с Гумилевым: «Когда появился в го¬роде Мандельштам, точно не помню. Внешне он был непри-метен. Стихи (неожиданно) меня ошеломили. Может быть, мой восторг перед этими стихами был ударом в сердце Гуми¬леву? Тут была и Греция, и море!.. Не помню, как мы с Ман¬дельштамом разболтались (в Доме литераторов, конечно!), я у него была впервые
