Индивид, общество и государство. Эмма Гольдман
Умы людей в смятении, так как. кажется, что качается самый фундамент нашей цивилизации. Люди теряют веру в существующие учреждения, а наиболее сообразительные понимают, что капиталистический индустриализм работает против целей, которым он, якобы, служит… Мир не уверен в выборе путей выхода. Парламентаризм и демократия переживают упадок. Спасение усматривается в фашизме и других формах «сильного» правительства. Борьба противоположных идей, происходящая сейчас в мире, включает общественные проблемы, требующие немедленного решения. Благоденствие индивида и судьба человеческого общества зависят от правильного ответа на те вопросы. Кризис, безработица, война, разоружение, международные отношения и т.п. – среди тех проблем.
Государство, правительство с его функциями и властью, является сейчас объектом живого интереса для каждого мыслящего человека. Политическое развитие во всех цивилизованных странах принесло этот вопрос в дом. Должны ли мы иметь сильное правительство? Предпочтительнее ли демократия и парламентское правление, или фашизм того или иного толка; диктатура — монархическая, буржуазная или пролетарская — является ли решением для болезней и трудностей, навалившихся сегодня на общество?
Иными словами, лечить ли нам болезни демократии ещё большей демократией, или мы должны разрубить гордиев узел народного правления мечом диктатуры?
Мой ответ: ни то, ни другое. Я против диктатуры и фашизма, равно как я против парламентских режимов и так называемой политической демократии.
Нацизм справедливо называют атакой на цивилизацию. Эта характеристика применима также и ко всякой форме диктатуры; в самом деле, ко всякому угнетению и принудительному авторитету. Ибо что такое цивилизация на самом деле? Весь прогресс, в сущности, был расширением свобод индивида с параллельным сокращением авторитета, наложенного на него внешними силами. Это подходит как к сфере физического, так и к политическому и экономическому существованию. В физическом мире человек дошёл до того предела, когда он подчинил силы природы и заставил их служить ему. Примитивный человек вступил на дорогу прогресса, когда он впервые зажёг огонь и так победил тьму, когда он заковал ветер и обуздал воду.
Какую роль играл авторитет или правительство в человеческом стремлении к улучшению, в изобретении и открытиях? Вообще никакой, или, по крайней мере, никакой полезной. Это всегда был индивид, который создавал каждое чудо в этой сфере, и обычно супротив запретов, преследований и вмешательств авторитетов, человеческих или божественных.
Подобным же образом, в политической сфере путь прогресса лежит во всё большем удалении от авторитета племенного вождя или клана, от князя и короля, от правительства, от государства. Экономически, прогресс означал всё большее довольство для всё большего количества людей. В культурном плане, он обозначал результат всех других достижений – большую независимость, политически, умственно и психически.
Смотря под этим углом, проблемы отношения человека и государства приобретают совершенно иное значение. Это больше не является вопросом того, предпочтительнее ли диктатура демократии или лучше ли итальянский фашизм гитлеризма. Встаёт более широкий и жизненный вопрос: полезные ли политическое правительство, государство, человечеству, и как оно влияет на человека в общественном контексте?
Индивид есть истинная реальность в жизни. Космос в себе, он существует ни для государства, ни для абстракции, называемой «обществом» или «нацией», которые лишь собрания индивидов. Человек, индивид всегда был и необходимо является единственным источником и мотивом силы эволюции и прогресса. Цивилизация была постоянной борьбой индивида или групп индивидов против государства и даже против «общества», т.е. против большинства, подчинённого или загипнотизированного государством и обожанием государства. Величайшие битвы человека велись против созданных людьми препятствий и искусственных помех, накладываемых на него, чтобы парализовать его рост и развитие. Человеческая мысль всегда искажалась традицией и привычкой, и извращённым неверным образованием в интересах тех, кто обладал властью и наслаждался привилегиями. Иными словами, государством и правящими классами. Этот постоянный неразрешимый конфликт был историей человечества.
Индивидуальность можно описать как сознание индивидом того, чем он является и как он живёт. Оно присуще каждому человеческому существу и может расти. Государство и социальные институты приходят и уходят, но индивидуальность остаётся и продолжается. Самая сущность индивидуальности — это выражение; чувство собственного достоинства и индивидуальности — это почва, на которой она (индивидуальность) процветает. Индивидуальность — это не та безличная и механическая вещь, как то, что считает «индивидуальностью» государство. Индивидуальность — это не просто результат наследственности и окружения, причины и следствия. Это и результат и нечто куда большее, кое-что кроме. Живого человека невозможно определить, он — фонтан всей жизни и всех ценностей, он не является частью того или иного, он — целое, индивидуальное целое, растущее, изменяющееся, но всегда постоянное целое.
Индивидуальность не следует путать с различными идеями и концепциями индивидуализма; менее всего с идеями этого «безоглядного индивидуализма», который является всего лишь замаскированной попыткой угнетения и упразднения индивида и его индивидуальности. Так называемый индивидуализм есть общественный и экономический laissez faire: эксплуатация масс классами при помощи легальных уловок, умственного подрыва и систематической индоктринации услужливого духа, процесс которого известен как «образование». Этот коррумпированный и извращённый «индивидуализм» является смирительной рубашкой для индивидуальности. Он превратил жизнь в унизительную гонку за внешним, за владениями, за социальным престижем и превосходством. Его наивысшая мудрость звучит как «дьявол заберёт последнего».
Этот «безоглядный индивидуализм» неизбежным образом привёл к величайшему рабству современности, дичайшим классовым различиям, приведшим миллионы к черте бедности. «Безоглядный индивидуализм» означал весь «индивидуализм» для хозяев, в то время как люди были унижены до касты рабов, чтобы прислуживать «сверх-людям» в их поисках себя. Америка, возможно, является наилучшим примером этого сорта индивидуализма, во имя которого защищаются и выдаются за ценности политическая тирания и социальное угнетение; в то время как всякое возмущение и попытки добиться свободы и общественной возможности жить объявляется «не-американским» и злом во имя всё того же индивидуализма.
Было время, когда государство было неизветсным. В своих естественных условиях человек существовал безо всякого государства или организованного правительства. Люди жили семьями в небольших сообществах. Они обрабатывали почву и занимались искусствами и ремёслами. Индивиды, а затем и семья, были единицами общественной жизни, где каждый был свободен и равен соседу. Человеческое общество тогда было не государством, но ассоциацией, добровольной ассоциацией ради взаимной защиты и выгоды. Старейшины и более опытные члены были проводниками и советчиками для людей. Они помогали справляться с жизненными проблемами, а не правили и угнетали индивида.
Политическое правительство и государство были куда более поздним развитием, выросшим из желания сильных получить преимущество над слабыми, меньшинства над большинством. Государство, экклезиастическое или мирское, служило для того, чтобы придавать вид легальности и права несправедливости, причинённой меньшинством большинству. Вид права был необходим, чтобы легче править людьми, поскольку ни одно правительство не может существовать без людского согласия, согласия открытого, молчаливого или предполагаемого. Конституционализм и демократия являются современными формами этого, якобы, согласия; согласия, привитого и индоктринированного тем, что называется «образованием», дома, в церкви и всякой другой сфере жизни.
Это согласие есть вера в авторитет, в его необходимость. В его основании находится учение, что человек зол, страшен и слишком неспособен знать, что хорошо для него самого. На всём этом основывается правительство. Бог и государство существуют и поддерживаются благодаря этой догме.
Однако, государство – не более, чем название. Это абстракция. Подобно всякой подобной концепции – нации, расе, человечеству – у него нет органической реальности. Называть гсоудасртво организмом выказывает лишь заразительную тенденцию делать из слов фетиши. Государство – название для законодательной и административной машинерии, через которую пропускаются определённые дела людей, и то плохо. Нет ничего священного, святого или мистического в государстве. В государстве не более разумности или моральной миссии, чем в коммерческой компании для угольной шахты или работы железных дорог.
Государство обладает не большим существованием, чем боги или дьяволы. Они также являются отражениями и созданиями человека, ибо человек, индивид, является едиснтвенной реальностью. Государство – лишь тень человека, тень его замутнённости, его невежества и страха.
жизнь начинается и заканчивается с индивидом. Без него нет расы, нет человечества, нет государства. Нет, даже «общество» невозможно без человека. Это индивид, который живёт, дышит и страждет. Его развитие, его возможности были продолжающейся борьбой против фетишей, созданных им самим, а в частности и против государства.
В былые дни религиозные авторитеты формировали политическую жизнь по образу церкви. Авторитет церкви, «права» властителей снисходили свыше, власть, равно как и вера, были божественны. Философы писали толстые книги, чтобы доказать священность государства; некоторые даже снабдили его непогрешимостью и бого-подобными атрибутами. Некоторые договорились до безумного представления, что государство — это «сверх-человек», высшая реальность, «абсолютное».
Вопросы преследовались подобно богохульству. Услужливость была высочайшей благодетелью. С такими представлениями и муштрой определённые вещи стали сами собой разумеющимися, освящёнными своей правдой, но (sic) по причине постоянного и продолжающегося повторения. Весь прогресс был, в сущности, демаскировкой «божественности» и «таинства» предположительно святой, вечной «правды»; он был постепенным уничтожением абстрактного и замещение его реальным и конкретным. Короче, борьбой фактов против выдумок, знания против невежества, света против тьмы.
Это медленное и напряжённое освобождение индивида не было завершено при помощи государства. Напротив, это было продолжающимся конфликтом, борьбой не на жизнь, а на смерть с государством, в котором удавалось малейшее продвижение в сторону свободы и независимости. Человечеству стоило много крови и времени утвердить то немногое, что было до сих пор отвоёвано у королей, царей и правительств.
Великой героической фигурой этой долгой Голгофы был Человек. Это всегда был индивид, часто одинокий и покинутый, иногда — в союзе и сотрудничестве с другими своего вида, кто боролся и истекал кровью в вековой борьбе против угнетения, против властей, которые порабощали и унижали его. Более того и ещё более явно: это был человек, индивид, чья душа бунтовала против несправедливости и унижения, это был индивид, которому пришла в голову идея о сопротивлении условиям, в которых он мучился. Короче, всегда индивид является родителем как освобождающей идеи, так и освобождающего действия.
Это относится не только к политической борьбе, но и ко всей общности человеческой жизни и усилиям, во все времена и повсюду. Это всегда был индивид, человек с сильным разумом и волей к свободе, кто проложил дорогу всем человеческим возможностям, всем шагам в сторону более свободного и лучшего мира; в науке, философии и искусствах, равно как и в промышленности, где гений возносился в высь, создавая «невозможное», показывая его реализацию и заражая остальных своим энтузиазмом к работе и стремлением к ней. В общественном смысле, это всегда был пророк, провидец, идеалист, кто мечтал о мире, более близком желаниям его сердца, и служил маяком на пути к дальнейшим достижениям…
Государство, каждое правительство каких угодно формы, характера и цвета — будь оно абсолютистским или конституционным, монархией или республикой, фашистским, нацистским или большевистским
