— это не кусок бумаги, называемый «конституцией», «легальное право» или «закон». Это не абстракция, произведённая от не-реальности, известной как «государство». Это не негативная свобода, когда ты свободен от чего-либо, ибо с такой свободой можно и погибнуть с голода. Реальная свобода, истинное освобождение позитивно: это свобода для чего-либо, это свобода быть, делать; короче, свобода актуальной и активной возможности.
Этот вид свободы — не подарок, это естественное право человека, каждого человеческого существа. Его нельзя дать: оно не может быть присвоено каким-либо законом или правительством. Нужда в нём, стремление к нему естественна для индивида. Неповиновение всякой форме принуждения является инстинктивным его проявлением. Бунт и революция — более или менее осознанными попытками достичь его. Те манифестации, индивидуальные и общественные — фундаментальные проявления человеческих ценностей. То, что эти ценности могут пестоваться, сообщество должно понять, что его величайшее и долговечное богатство — это единица, индивид.
В религии, как и в политике, люди говорят об абстракциях и считают, что занимаются реальностью. Но когда дело доходит до реального, большинство людей, кажется, теряют с ним живую связь. Вполне может быть, что это потому, что в этом слишком много фактов, это слишком холодно, чтобы заинтересовать людей. Оно может вызвать энтузиазм лишь темами вне общих мест, вне обычного. Иными словами, идеал — это искра, которая разжигает воображение и сердца людей. Некие идеалы должны пробудить человека от инертности и дремоты его существования и превратить из несчастного раба в героическую фигуру.
Именно тут, конечно, появляется марксистский обвинитель, который перемарксовал самого Маркса. Для него, человек — это просто кукла в руках этого метафизического всемогущества, называемого экономическим детерминизмом или, более вульгарно, классовой борьбы. Человеческая воля, индивидуальная и коллективная, его психическая жизнь и умственная ориентация практически ничего не значат для нашего марксиста и не влияют на его концепцию человеческой истории. Ни один смышлёный студент не станет отрицать важность экономического фактора для общественного роста и развития человечества. Но лишь узкий и упёртый догматизм может продолжать оставаться слепым к роли, играемой идеей, порождённой воображением и вдохновением индивида.
Было бы безнадёжным и бесполезным пытаться уравновесить один фактор другим в человеческом опыте. Ни один отдельный фактор в сложном общественном или индивидуальном поведении не может быть определён как фактор важнейшего качества. Мы знаем слишком мало и, возможно, никогда не будем знать достаточно, о человеческой психологии, чтобы взвесить и измерить относительные величины того или иного фактора при определении человеческого поведения. Формировать подобные догмы в их общественной коннотации не далеко от лицемерия; хотя, возможно, в этом есть своя польза, т.к. каждая попытка это сделать доказывала лишь сопротивление человеческой воли и путала марксистов.
К счастью, даже некоторые марксисты начинают понимать, что не всё в порядке с Марксовым учением. В конце концов, Маркс был человеком, слишком человеком, т.е. ни в коем случае не непогрешимым. Практическое применение экономического детерминизма в России помогает просветить умы более разумных марксистов. Это можно рассматривать как переоценку марксистских ценностей, происходящую в рядах социалистов и даже коммунистов в некоторых европейских странах. Они медленно понимают, что их теория забыла человеческий элемент, Человека, как это называет газета «Социалист». Сколь важным бы ни был экономический фактор, этого недостаточно. Омоложение человечества нуждается во вдохновении и в придающей энергии силе идеала.
Такой идеал я вижу в анархизме. Для ясности: не в общепринятых неверных интерпретациях анархизма, распространяемых почитателями государства и авторитета. Я имею в виду философию нового общественного порядка, основанную на освобождённых энергиях индивида и свободной ассоциации освобождённых индивидов.
Из всех общественных теорий лишь анархизм стойко утверждает, что общество существует для индивида, а не индивид для общества. Единственная легитимная цель общества — это служить целям и быть площадкой для амбиций индивида. Политические партии и люди, по-дикарски дерущиеся за власть, заклеймят меня как безнадёжно отставшую от времени. Я радостно принимаю обвинение. Мне приятна уверенность, что их истерика лишена долговременного качества. Их ликование краткосрочно. Человеческое стремление к освобождению от всех авторитетов и властей никогда не успокоится их фальшивыми песнями. Желание человека освободиться от всяческих оков вечно. Оно должно и будет существовать дальше.
