крестьянам и рабочим Украйны, новое большевистское правительство начинает расправляться с революционными рабочими организациями.
«Секретариат конфедерации анархистских организаций Украйны „Набат“ уверен в том, что вы найдете достаточно определенные выражения для протеста против действия Екатеринославского исполкома, министра Аверина (председателя Екатеринославского совета: Я. Я.) и их начальства – Рабоче-Крестьянского правительства Украйны».
(Просим читателей не забывать, что в обстановке бешеной гражданской войны протест вооруженных людей не может не быть вооруженным протестом, т.-е. вооруженной борьбой. Я. Я.)
Мы можем проследить из номера в номер «Набата», как постепенно «единый анархизм» превращается в правительственную партию махновщины, как этот «единый анархизм» насыщается кулацко-махновским содержанием.
Мы говорили уже о том, что по мере обострения отношения Махно к Советской власти, – от Махно начинают откалываться беднейшие и средние элементы крестьянства и соответственно вся идеология, все лозунги махновщины становятся все более кулацкими и отвечающими интересам зажиточных крестьян.
N 14 «Набата» пишет про восстания против Советской власти:
«Крестьянские выступления против Советской власти – это движение народа, заявляющего свои права, – такого движения штыками задавить нельзя»…
Тот же номер «Набата» в длиннейшей, якобы ученой статье требует отмены всякого хлебного налога на крестьян, требует от имени «народа», чтобы крестьянин получал за свой хлеб рубль за рубль.
Это, – на первый взгляд очень невинное и вполне справедливое, – требование не может не быть контр-революционным в тех условиях, когда городская промышленность разрушена шестью годами войны и без продовольственного налога, без некоторой ссуды крестьянина рабочему советскому государству обойтись нельзя…
А «Набат» из номера в номер жалуется об обидах, чинимых крестьянину, обсасывает и раздувает каждый отдельный случай того или иного безобразия, учиненного тем или иным агентом власти, до гигантских размеров, создавая обстановку оправдания противосоветских восстаний.
Мы перестаем видеть в «Набате» какие бы то ни было сообщения из рабочей жизни – их целиком заменяет вопль крестьянского буржуа против диктатуры пролетариата.
Не отстают от харьковских анархистов и анархисты других мест.
Анархисты приняли войну Махно против Советской власти как воплощение борьбы «вольной трудовой коммуны с государственным полицейским началом, борьбы свободного крестьянства с государственными большевиками» («Набат» N 22, от 7 июля 1919 г.), – в этом суть, в этом основная причина последовавшего дальше гниения анархизма.
Махно недурно усваивает анархические уроки. Одежда, приготовляемая «Набатом», оказывается прекрасно сидящей на повстанцах, когда они повернули свое оружие против рабочего государства. Резолюции совещания и конференции в лагере Махно становятся все более и более «анархистскими», все чаще списываются с «Набата», все чаще пишутся анархистами. В отношении резолюций анархисты достигают в лагере Махно успеха огромного – Махно начинает любое свое действие описывать цитатами Прудона и Бакунина…
Как же обстоит дело с их практикой?
В апреле 1919 года Деникин начинает удачные наступления на советскую Россию, занимает ряд городов и угрожает Екатеринославу и Харькову. Утомленные предыдущей неслыханно-тяжелой кампанией – красные войска дрогнули. В такой обстановке ожесточеннейшей гражданской войны рабочих, поддерживаемых крестьянами, с буржуазией, выбор был только между Деникиным и Советской властью. О замене Советской власти развернутым анархическим строем, казалось бы, не могли думать и самые пламенные анархисты. Тем не менее они думали. Не только думали, но и действовали. Начиная с марта месяца, Махно систематически не выполняет приказов боевого командования. Под непосредственным нажимом Деникина, когда десятки тысяч красноармейцев боролись с превосходными силами наступавшего неприятеля, махново анархистский Реввоенсовет решает созвать 15 июня новый съезд в Гуляй-Поле для окончательного формирования в своих пределах того анархистского государства (!), о котором писал одесский «Набат»: «Территория, занимаемая Махно, все более расширяется. На ней ведется усиленная борьба против большевистского засилья».
Перед Советской властью встал вопрос жизни или смерти или противопоставить армии Деникина – организованную, дисциплинированную и сознательную силу Красной армии или погибнуть.
2-го июня тов. Троцкий пишет статью о махновщине, где говорит четко и ясно: «во имя победы – с анархо-кулацким развратом пора кончить и кончить твердо».
4-го числа Революционный военный совет республики издает за подписью тов. Троцкого приказ за N 1824, запрещающий тот Гуляй-польский съезд, который Махно собирал перед лицом Деникина для оформления своей республики и который неизбежно должен был дать новый мятеж в духе Григорьевского и открытие фронта белым.
В ответ на этот приказ Махно фактически открывает фронт Деникину, снимаясь со своими частями с того участка, который они держали. Махновский район без всяких потерь захватывается белогвардейской кавалерией Шкуро, и, таким образом, белые на огромном участке выходят в тыл красным войскам, начиная новое наступление на советскую республику в чрезвычайно выгодных для себя условиях.
Своего плана немедленного осуществления анархизма анархо-махновцы не ограничивают этим.
В период последовавшего дальше неслыханного тяжелого отхода красных войск, отрезанных на юге от северных армий, через кольцо петлюровцев и белогвардейцев махновские части, ушедшие с фронта в глубокий тыл, разоружают и грабят красноармейцев, захватывают обозы отступавших от Одессы дивизий, убивают и расстреливают захватываемых одиночек.
Достаточно было Деникину несколько недель поцарствовать на Украйне, чтобы возбудить против себя массовую ненависть всего крестьянства. И Махно, поскольку он еще сохраняет некоторые связи с крестьянской массой, увлекаемый стихией крестьянского восстания, вынужден поворотить свое оружие против Деникина.
Огромную часть Украйны охватывает крестьянское восстание со всеми его сильными и слабыми сторонами. Разгорается типичная крестьянская партизанская война, сегодня подымающая тысячи против помещика, завтра не могущая сколотить десятка, умеющая больно ранить врага, но не умеющая его убивать, умеющая захватывать деревни и города, но не умеющая их удерживать, умеющая ночным налетом снять пикет неприятеля, но ничего не могущая поделать с организованным врагом.
Для отдельных партизанских выступлений против Деникина обстановка сложилась чрезвычайно благоприятная, поскольку Деникин принужден был двинуть из тыла все свои вооруженные силы для отпора красным, начинавшим свое наступление с севера. И в этой благоприятнейшей обстановке махновщина выявляет и свои сильные и слабые стороны своей военной организации: свою неуловимость, как партизанской силы для врага, и одновременно свою неспособность нанести врагу сколько-нибудь серьезный удар. Но особо четко махновщина в этот период проявляет полное творческое бессилие.
В момент решительного нажима красных с севера, махновцам удается занять Екатеринослав. Анархисты около полутора месяцев оказались полными хозяевами Екатеринослава.
Они не допускают в Екатеринославе организации «однобокого большевистского совета», они расстреливают в Екатеринославе 12 собственных командиров во главе с большевиком Полонским, пытавшихся организовать в Екатеринославе большевистский совет.
Они, отвергавшие большевистские советы во имя вольных советов, назначают в Екатеринославе коменданта, который воплотил в себе всю гражданскую и военную власть, который неограниченно царствовал, казнил и миловал, о действиях которого и по настоящее время могут рассказать сотни ограбленных домов и магазинов, сотни изнасилованных женщин, сотни убитых за большевизм рабочих…
Рабочие Екатеринослава несколько месяцев не получали жалование от Деникина. Они искали путей от голодной смерти в анархистско-комендантской республике.
Екатеринославские железнодорожники и телеграфисты линии Екатеринослав – Синельниково обращаются к Махно с просьбой поддержать их, выдать им продовольствия и денег.
Ответ они получают классический: мы не большевики, чтобы вас кормить от государства, нам дороги не нужны; если они нужны вам, берите хлеб с тех, кому нужны ваши дороги и телеграф.
На брянском заводе рабочими чинится броневик для Махно. Рабочие требуют уплаты за труд. Махно на их требование пишет резолюцию: «Ввиду того, что рабочие не желают поддерживать махновцев и требуют слишком дорого за ремонт броневика – забрать у них броневик бесплатно».
Эти примеры осуществления безвластного государства помнит и сейчас каждый екатеринославский рабочий.
После разгрома Деникина советскими войсками Махно попадает опять в район действий красных войск. Советское командование, учитывая необходимость дальнейшей борьбы с остатками Деникина и с наступлением Польши, изъявляет согласие допустить существование частей Махно под условием их реорганизации и подчинения боевым приказам красного командования. В это время уже обозначилось наступление шляхетской Польши на советскую Россию: Реввоенсовет 14-й армии отдает 8-го января 1920 года приказ Махно немедленно выступить по маршруту Александрия, Черкассы, Борисополь, Бровары, Чернигов, Ковель.
Положение прошлогоднее: или Пилсудский с Врангелем, или Советская власть. Рабочая и крестьянская масса это поняла всюду и, несмотря на голод, холод и истощение, шла на мобилизацию, несла тяжелые повинности, выполняла неимоверно тяжелую разверстку во имя победы Советской власти над Врангелем и Пилсудским.
Какую позицию мог и должен был занять анархистский реввоенсовет? Его положение было затруднительным, поскольку анархисты руководители махновского движения, не могли не понимать, что новое выступление против Советской власти их отметет окончательно в лагерь контр-революции.
Они колебнулись сначала и пошли на переговоры.
22-го января 1920 года состоялось свидание делегации реввоенсовета 14-й армии с делегацией Махно.
Советское командование пыталось взывать к революционному сознанию анархистских вождей армии Махно. Но Махно выдвинул старое требование «сохранения за своей армией самостоятельности», отказался выполнить боевой приказ о переводе на польский фронт и двинулся в тыл Красной армии, борющейся с Врангелем и с панской Польшей.
Мы проследим сейчас в самых кратких чертах деятельность махновского революционного военного совета в течение последовавших месяцев борьбы его с Советской властью. В течение нескольких месяцев Махно проделывает рейд по Александровской, Екатеринославской, Полтавской, Харьковской и Донецкой губерниям, осуществляя по пути анархические лозунги «вольных и безвластных советов» «вольного труда» и т. д. и т. п.
Почти целый год просуществовала эта анархическая республика на колесах. Во имя спасения своей идеи анархисты принуждены были заниматься не только разоружением красных частей, не только разгромом продовольственных баз, не только убийством коммунистов, но и некоторой положительной работой.
Для установления «вольных советов» приходилось прежде всего уничтожать существовавшие большевистские советы.
Эта сторона анархического строительства была поставлена прекрасно в сотнях сел и ряде уездных городов Украйны. О том, как это делалось, прекрасно рассказывает с полной искренностью и простосердечием дневник жены Махно, учительницы Федоры Гаенко, захваченной в одном из боев с Махно:
«23/II – 20 года. Наши хлопцы схватили большевистских агентов, которые были расстреляны…
25/II – 20 г. Переехали Майорово. Там поймали трех агентов по сбору хлеба. Их расстреляли.
1/III – 20 г. Скоро приехали хлопцы и известили, что взят в плен командир красноармейцев Фидюкин. Батько послал за ним, но посланец вернулся и сообщил, что хлопцы не имели возможности возиться с ним раненым и по его просьбе (?!) расстреляли его.
7/III – 20 г. В Варваровке Батько совсем напился и стал ругаться на всю улицу нецензурной бранью. Приехал в Гуляй-Поле; здесь под пьяную команду Батько стали делать что-то невозможное: кавалеристы стали бить плетками и прикладами всех бывших партизан, встреченных на улице. Приехавшие, как скаженная орда, несутся на лошадях, налетают на невинных людей и бьют их… Двум разбили голову, одного загнали в реку… Люди напугались и разбежались.
11/II – 20 г. Ночью сегодня хлопцы взяли два миллиона денег и сегодня выдано всем по 1000 рублей.
14/III – 20 г. Сегодня переехали в Великую Михайловку, убили здесь
