его рассталась с телом, был двадцать шестой день месяца Абиб.
Он начал терять золото яркого блеска, то есть свое понимание в науке {15}. Ему стали противны пища и питье, он утратил свои навыки в плотничьем искусстве.
И в двадцать шестой день месяца Абиб душа старца Иосифа Праведного впала в тревогу, когда он лежал на своей постели. И он отверз уста свои, испуская вздохи, всплеснул руками и воскликнул громко и горестно:
XVI. — Несчастный день, когда я был рожден на этот свет! Несчастное чрево, носившее меня! Несчастные недра, принявшие меня! Несчастные сосцы, питавшие меня! Несчастные ноги, поддерживавшие меня! Несчастные руки, носившие меня и воспитывавшие меня, пока я не вырос, ибо я зачат в несчастии и во грехе родила меня матерь моя.
Горе языку и устам моим, ибо они говорили и произносили слова тщеславия, упрека, лжи, неведения, заблуждения, непостоянства и лукавства!
Горе глазам моим, ибо они созерцали соблазн!
Горе ушам моим, ибо они услаждались речами клеветников!
Горе рукам моим, ибо они брали то, что не принадлежало им!
Горе чреву моему и внутренностям моим, ибо они желали пищи, употребление которой запрещено им!
Горе гортани моей, которая подобно огню пожирала все, что находила!
Горе ногам моим, которые часто ходили неугодными Господу путями!
Горе телу и душе моим, непокорным Господу, Творцу своему!
Что делать мне, когда прибуду туда, где должен предстать перед Праведным Судьей, который укорит меня делами, совершенными мною в юности!
Горе всякому человеку, умирающему в грехах своих!
Этот страшный час, настигший уже отца моего Иакова, когда душа его отлетела от тела, вот он, он близок.
О как ныне я несчастен и достоин сострадания! Но один Бог — господин моей души и тела, и пусть Он поступит с ними по воле Своей.
XVII. Это были слова, произнесенные Иосифом, праведным старцем. И Я, войдя и приблизясь к нему, нашел его душу весьма смущенной, ибо он был в большой тревоге.
И я сказал ему:
— Приветствую тебя, Иосиф, отец мой, человек праведный. Как твое здоровье?
И он ответил Мне:
— Приветствую Тебя много раз, о мой дорогой сын! Страдание и страх смерти уже подступили ко мне, но лишь внял я голосу Твоему, душа моя познала покой.
О Иисус из Назарета, Иисус, утешение мое, Иисус, освободитель души моей, Иисус, заступник мой! Иисус, имя сладчайшее в устах моих и для всех любящих Его.
Око Видящее и Ухо Слышащее, внемли мне, я слуга Твой, я поклоняюсь Тебе во всем смирении и проливаю слезы мои перед Тобой. Ты Бог мой, Ты Господь мой, как ангел возвещал мне неоднократно и особенно в день, когда душа моя омрачалась дурными мыслями из-за чистой и благословенной Марии, которая зачала, и я мыслил отпустить Ее тайно. Когда я размышлял об этом, удивительной тайной явились мне ангелы Господни во сне, говоря: «О Иосиф, сын Давидов, не бойся принять невестой Марию и не сокрушайся о том, что Она имеет во чреве, и не предавай осуждению, ибо Она имеет во чреве Духа Святого и родит сына, которого нарекут Иисусом, и Он искупит от грехов народ Свой».
Не взыщи на мне вины моей, Господи, ибо я не знал тайны рождения Твоего.
Я помню, Господи, как однажды дитя погибло от укуса змеи. Родители его хотели предать Тебя Ироду, говоря, что Ты умертвил его. Но Ты воскресил его из мертвых и вернул им {16}. Тогда, приблизясь к Тебе и взяв Тебя за руку, я сказал: «Берегись, сын мой». Но Ты ответил: «Не отец ли ты Мне по плоти? Я открою тебе, кто Я». И ныне, о мой Господь и мой Бог, не гневайся на меня и не осуди меня за час тот. Я раб Твой и сын рабы твоей. Ты мой Господь, мой Бог и мой Спаситель и воистину Сын Божий».
XVIII. Говоря так, отец Мой Иосиф не мог больше плакать, и я видел, что смерть уже овладела им. И Мать Моя, пречистая Дева, сказала Мне:
— О Мой дорогой Сын, этот благочестивый старец Иосиф умрет.
И Я ответил ей:
— О Моя многолюбящая Мать, эта необходимость умереть положена всем созданиям, какие рождаются на земле, ибо смерть получила твердую власть над всем родом людским. И Ты, Моя Мать, и все остальные существа человеческие вы должны приготовиться к окончанию вашей жизни. Но Твоя кончина, как и кончина этого благочестивого старца, не смерть, но вступление в жизнь вечную, которая не знает конца. И тело, которое Я получил от тебя, также подвержено смерти. Но встань, Мать Моя, достойная всякого поклонения, и приблизься к Иосифу, благочестивому старцу, дабы видеть, что произойдет в минуту, когда душа его отделится от тела.
XIX. И Мария, Моя непорочная Мать подошла к ложу, где лежал Иосиф, и Я сидел у ног его, глядя на него.
Печать смерти уже обозначилась на его лице. И блаженный старец, подняв голову, устремил на Меня глаза. Но у него не было силы говорить по причине смертного страдания, овладевшего им, и он испускал тяжкие вздохи. И Я держал [его] руки в продолжение целого часа. И он повернул лицо свое ко Мне, сделав Мне знак не покидать его.
Тогда, положив руку Мою на грудь ему, Я принял его душу уже близ горла, когда она выходила из убежища своего {17}.
XX. Когда Мать Моя, Приснодева, увидела, что Я касаюсь тела Иосифа, Она прикоснулась к ногам его. И, найдя их уже безжизненными и похолодевшими, Она сказала Мне:
— О Мой дорогой Сын, ноги его уже остывают, они холодны, как снег.
Потом, созвав его сыновей и дочерей, Она сказала:
— Идите все, сколько вас есть, и приблизьтесь к вашему отцу, ибо воистину он достоин последнего часа своего.
И Ассия, дочь Иосифа, ответила:
— Горе мне, о братья мои, ибо это та же болезнь, от которой умерла наша дорогая мать.
Она плакала и испускала горестные вопли, и все другие дети Иосифа также проливали слезы. И Я, и Мария, Матерь Моя, Мы плакали с ними.
XXI. Обратившись на полдень, Я увидел смерть приближавшейся, а с ней все силы бездны, полчища и приспешников их. Их одеяния, уста и лики извергали огонь.
Отец Мой Иосиф тоже увидел приближение их, и глаза его наполнились слезами, и стон, необычайно мучительный и тягостный, вырвался из груди его. Тогда, видя глубину его страданий, Я отстранил смерть и толпу приспешников, сопровождавших ее, и воззвал к милосердному Отцу Моему, говоря:
XXII. — О Отец милосердия, Око Видящее и Ухо Внимающее {18}, услышь Моления мои и молитвы за старца Иосифа и пошли Михаила, архонта ангелов, и Гавриила, вестника света, и все сияние Твоих ангелов, и да сопутствует весь чин их душе отца Моего Иосифа, пока не приведут его к Тебе. Настал час, когда отец Мой нуждается в милосердии.
И я говорю вам, что все святые и все люди, какие родятся на этом свете, будь они праведны или нечестивы, должны непременно вкусить смерти.
XXIII. Итак, Михаил и Гавриил сошли к душе отца Моего Иосифа. И, взяв ее, они обернули ее блестящим саваном. Таким образом он предал дух свой в руки Отца Моего милосердного, и мир был дарован ему, и никто из детей его не знал, что он уснул.
Но ангелы оберегли душу его от стоявших на пути мрачных демонов и славословили Бога, пока не привели его в место обитания праведных.
XXIV. Тело его лежало бледное и неподвижное. И, приблизив руки Мои к глазам его, Я закрыл их.
Я закрыл его уста и сказал Деве Марии:
— О Мать Моя дорогая, где же искусство, которому он посвящал себя все время, пока жил на этом свете? Оно ушло с ним, словно никогда и не существовало.
Когда дети Иосифа услышали, что Я говорю с Моей Матерью, непорочной Девой, они поняли, что он скончался, и, проливая слезы, они горестно рыдали. Я же сказал им:
— Смерть отца вашего не смерть, но жизнь вечная, ибо, избавленный от скорбей века сего, он обрел покой вечный, не имеющий конца.
И, услышав слова сии, они, плача, разорвали одежды свои.
XXV. Некоторые жители города Назарета и люди со всей Галилеи, узнав о горе их, пришли к ним, и они плакали с трех до девяти часов.
И в час девятый они пошли все в покой Иосифов и взяли тело его, помазав драгоценными ароматами.
Я обратился с молитвой к небесному Отцу Моему с молитвой, которую Я написал рукою Своей еще до того, как был во чреве Девы Марии, Моей Матери.
И когда Я закончил и когда сказал «аминь», появилось великое множество ангелов, и Я повелел двоим из них развернуть блистающую ткань и облечь ею тело Иосифа, благословенного старца.
XXVI. И, приблизившись к Иосифу, Я сказал:
— Запах смерти и тления не овладеет тобою, и ни один червь не выйдет из твоего тела. Ни один из твоих членов не будет поврежден, ни один волос не упадет с твоей головы, и не погибнет ни одна часть твоего тела, отец Мой Иосиф, но останется оно целым и нетленным до торжества тысячи лет. И всякого смертного, который позаботится сделать приношение в день твоего поминовения, Я благословлю и водворю его среди праведных.
И кто накормит убогих, бедных, вдов и сирот, раздавая им плоды трудов рук своих в день, когда чтится твоя память и имя твое, — тот не будет лишен имущества во все дни жизни своей.
Кто подаст во имя твое вдове или сироте стакан воды, чтобы утолить жажду, тот волей Моею разделит с тобою пиршество тысячи лет. И всякого человека, который позаботится сделать приношения свои в день твоего поминовения, Я благословлю и водворю в собрание праведных и воздам ему в тридцать, шестьдесят и сто крат. И кто опишет повесть твоей жизни, твоих испытаний и твоего расставанья с миром и эту речь, вышедшую из Моих уст, того Я поручу твоей охране, пока она пребудет в этой жизни. Когда душа его покинет тело и настанет ему срок оставить этот мир, Я сожгу книгу грехов его {19} и не подвергну его никакому мучению в день Суда {20}; но он минует море огненное, перейдя его без страдания и без препятствий. Но не таков будет удел человека жадного и жестокого, который не исполнит того, что Я предписал. И тот, у кого родится сын и он назовет его Иосифом, — тот не узнает ни нищеты, ни вечной смерти.
Почетные жители города собрались затем в месте, где было положено тело святого старца Иосифа. И, принеся с собою полосы материи, хотели обвить его по
