Песнь XXI 401
48 Как настала проклятая ночь,
Она вывела брата, с мечом в руке,
В темную свою ложницу
Ждать злосчастного мужа и господина.
И как одумалось, так сбылось:
Злоба редко когда бывает тщетною,—
И Филандр, на Моранда вскинув меч,
Поразил им доброго Аргея.
49 Шея врозь, голова прочь —
Беззащитна непокрытая шлемом:
Ни единым не отдарив ударом,
Горькой смерти вкусил Аргей.
Диво:
Не чаявши, не гадавши,
Убил, желая помочь,
Друг, явившись другу хуже недруга.
50 Когда рухнул Аргей, неузнан,
Возвращает брат Табрине меч
(Габрина —
имя той, которая рождена
На измену всякому залученному) —
И смолчавши о правде до поры,
Указует она Филандру
Со свечою в руке взглянуть на павшего,—
И невольному злодею являет друга.
51 И грозит: как она
Если он не сдастся ее страсти, залучила
Огласит она страшное деяние Филандра
Всему свету, и скажет ли он: «нет»? в мужья,
Он умрет
Как убийца и как изменник,
А уж коли не мила ему жизнь,
Пусть попомнит о своем добром имени.
52 Полон страха, полон муки
Застыл брат мой, внявши свою беду.
Первый рванул его порыв
Умертвить виновницу,
И не подскажи ему ум,
Ч т о он здесь один во вражьем замке,
Он бы и без стали в руках
Растерзал бы зубами ее в клочья.
53 Как в пучине челн,
Двумя вихрями разимый и мучимый,
То вперед швыряемый, то назад,
В нос, в корму,
Из кружения своего
Достается добычею сильнейшему,—
Так Филандр, терзаемый меж двух дум,
Цепенеет жестокою нерешимостью.
402 Песнь XXI
54 И поверил он голосу ума,
Что пуще смерти подлая слава,
Коли выслывет такое убийство,
А к раздумью уже отрублен срок,
Волею ли, неволею ли,
Чашу горя надобно пить до дна;
И в усталом сердце перевысил твердость
Конечный страх.
55 Страх бесчестья, страх лютой расплаты
Клятвенные велит ему слова,
Что исполнит он Габринину волю,
Если выйдут они целы из этих мест.
Так урвав злонравная вожделенный плод,
Покидает замок вослед Филандру;
Так Филандр возвращается в отечество,
Оставляя в Греции свой позор.
56 В его сердце навеки—друг,
Несмысленно убиенный
В злую прибыль преступной тоске
Прокны и неистовой Медеи.
И не будь на нем жесткая узда
Клятвенных клятв,
То заведомо не жить бы Габрине;
А она жива, но ненавистна.
57 На лице его с тех пор — ни улыбки,
В каждом слове—мука,
Вздохами истерзана грудь,
Он — как новый Орест,
Обуянный мстящими Фуриями
Над казненной матерью и Эгисфом;
И уже неудержимая боль
Сваливает недужного на ложе.
58 А блудная его жена, как она его
Внявши, как ее второй к ней немилостей, отравила,
Пременяет огненную любовь
На ненависть, пышущую яростью,
И не меньше восстала страстью
На брата, чем прежде на Аргея —
Чтобы сжить
И второго супруга вслед первому.
59 Сыскивает она лекаря,
Злым умом пригожего для такой нужды,
Лучше знавшего изводить отравой,
Чем отлечивать снадобными зелиями,
И сулит ему дать
Превыше его просьб,
Ежели он смертным питьем
Выморит господина и благодетеля.Песнь XXI 403
60 Видел я и видели премногие,
Как вошел злочестивец с отравою в руке,
Возвестивши, что вот питье
К совершенному исцелению брата.
Но еще не взомкнул недужный уст,
Как Габрина, движась новым умыслом,
То ли чтоб отвесть подозрение,
То ли чтоб не дать, что сулила дать,
61 Хвать его за пясть,
Когда чаша была уже у губ,
И сказала: «Не в обиду тебе будь
Страх мой о моем столь возлюбленном:
Но чтоб верно зналось, что ты несешь
Не кривое питье, ни ядотворное,
Мне угодно:
Прежде, чем подать, испей сам».
62 Посуди же, рыцарь:
Ч т о тут делать
Жалкому в смятении старику?
Нет времени выбрать лучшее:
И чтоб не подумалось худшего,
Решается он испить из чаши,
А больной, уверовав его верности,
Допивает поданную до дна.
63 Как ястреб, скогтив дичину,
Изготовится склевать ее всласть,
А ее и выхватит
Хищный пес, ненадежный его друг,—
Так лекарь, искатель злой поживы,
Ж д а л подмог, а нашел подвох.
Вот она, мзда бесстыдству!
Так да сбудется всякому стяжателю!
64 Сделав дело, старец спешит
Удалиться в свой жилой покоец,
Чтобы тотчас каким противотравием
Отстранить неминучую смерть.
Но не тут-то было —
Габрина сказала ему: «нет»,
Пока влага не сварится в желудке
И не явит свою силу воочию.
65 Ни мольбами он, ни посулами
Не домогшись отлучки с глаз,
Видит, что пришло неизбежное,
И отчаявшись
Открывает обставшим нам
Все, как было, чтоб ей уже не скрыть.
Так лечитель
Вслед лечимым извел себя, лечившего,
404 ПесньXXI
66 И его душа отошла
Вслед душе моего смертного брата.
А обставшие мы,
Внявши правде злополучного старца,
Хватаем хищницу,
Лютостию худшую лесных,
И ввергаем под замок темной кельи
Ожидать заслуженного костра...»
67 И хотел Эрмонид поведать далее, Эрмонид
Как спаслась злодейка из той темницы, лишается
Но такая от раны была боль, сил.
Ч т о он бледный распростерся в траве.
И тогда два приспешных щитоносца
Выплели носилки из толстых веток
И на них возложили Эрмонида,
Ибо не было ему иного пути. -
68 Зербин перед рыцарем жалеет,
Ч т о обидел его такою раною,
Но таков уж их рыцарский устав —
Быть защитою сопутственной даме:
А иначе уронил бы он честь,
Ибо клялся,
Принимая ее под свою руку, 
