Песнь XXV 473
23 Вы не первый, не второй и не третий,
Не умея нас различить:
Это свыше сил
И отцовых, и братниных, и материных.
Правда, что мои по-мужски
Волосы стрижены и вскудрены,
А ее была голова
Выплетенной увита косою,—
24 Но с тех пор, как в некоторый день
Приняла она рану в голову
(Это долгий сказ!),
И врачующий служитель Христов
Ссек ей пряди по середину уха,—
Рознит нас лишь имя и пол:
Я — Р и к а р д е т , она — Брадаманта,
Я Ринальду брат, а она—сестра.
25 А коли не станет вам в докуку,
Я поведал бы вам, какая быль
Приключилась из-за такого сходства,
Где в начале—радость, а после—скорбь».
А Руджьеру впрямь
Нет любезнее сказа, слаще песни,
Чем в которых память о милой,
И он просит спутника: «Поведайте!»
26 «Довелось,— тот сказал,— моей сестре Он расска
Ехать по недальнему лесу, зывает, как
А была она незадолго ранена, в Брада-
С непокрытою встретивши головою манту
Сарацинский набег, влюбилась
И врачуя ту недобрую рану, Флорде
От беды снесла красу с головы, спина,
И вот ехала по дубраве стриженая.
27 Ехавши, приспела она к ручью
И по долгому своему утомлению
Сходит наземь, снимает шлем,
И ложится, и дремлет в тени на травке.
Никакая сказка
Не затейливей, чем такая быль,
Ибо привелась тогда в те места
Флордеспина, испанская охотница.
28 Смотрит, видит м о ю сестру,
Стан в доспехе, лицо открыто,
Рядом меч, а не бабье веретено,
И решает, что это юный рыцарь.
Ясный лик и мужественная стать
Привораживают девичье сердце,
И зовет она сестру на охоту,
И заводит в отдаленную сень,
474 Песнь XXV
29 И уверясь, что никто не помеха
Им двоим,
То словами она, то мановениями
Изъявляет томленье своей души,
Жарким взором, пылким вздохом
Обнажает сердце, в котором рана,
То бледнеет, то вспыхивает, и даже
Подвизается сцеловать поцелуй.
30 Тут поняв сестра,
В каковом красавица заблуждении,
И не могши быть ей надобной помощью,
Трудными раздумьями тревожит ум:
«Лучше,—рассуждает она,—
Мне отринуть ложное ее мнение
И явить себя благородною д а м о ю ,
Нежели мужчиною о низкой душе».
31 И воистину, низменная душа,
Каменному вместная истукану,—
У того, кто, повстречав на пути
Даму, слаще нектарного налива,
Поведет с ней речь
Свесив крылья, как сонный филин;
И учтиво поведывает сестра,
Ч т о она родилась девицею,
32 Ч т о она из Арзиллы,
Вставшей на африканском берегу,
И отмлада со щитом и копьем
Ищет славы Ипполиты и Камиллы.
Но ни малой искрою
Не угасла красавицына любовь,
Слишком поздно
Влилось снадобье в глубокую рану.
33 Не померкло ей милое лицо, как она
Милый взор, милые повадки, страдала,
Не устало пронизанное сердце
Ликовать о возлюбленных очах.
Видевши пред собою мужчину,
Она чаяла сбытности вожделений,
А помысливши его женщиною,
Страждет, стонет и взрыдом точит слезы.
34 Слыша такие слезы,
Кто бы устоял от слез?
«Слыханы ли-де муки,
Говорит она,— злее, чем мои?
Чистая ли любовь, черная ли любовь,
Каждой есть постижная цель,
Роза, чтобы вырвать из шипьев,—
Лишь моим желаниям нет исхода!Песнь XXV 475
35 Ежели, о Амор,
Ты досаден мстить мне за счастье мукою,—
Не довольно ли было пыток,
Пытанных на иных влюбленных?
Ни люд, ни зверь
Женством не вожделеют женства —
Ни дама не пара даме,
Ни агница агнице, ни лани лань.
36 Мне единой такая казнь
По сей суше, зыби и тверди,
Чтобы крайний явить пример
В моей участи сей твоей могучести.
Страстью к сыну
черна Семирамида,
К отцу — Мирра, П а с и ф а я — к быку,
Но мое желанье еще безумнее.
37 Каждая пылая о мужском,
Видела пыланью предел,
И одна его нашла в срубной телке,
А другая и третья в другом и третьем;
Но слети ко мне сам острый Дедал,
Он не смог бы умом рассечь узла,
Каковой мне выплела всемогущая
Природа, искуснейшая искусных».
38 Так снедается, так сохнет, так стонет,
И покоя ей нет и нет:
Бьет в лоб, рвет кудри,
И сама себе ищет мстить.
А сестра моя делит ее горе,
Проливает плач сострадания,
Тщится вызволить деву из тщетной страсти,
Но без проку напрасные слова.
39 Не словами бы ей помочь —
Но все больше боль и жесточе жалобы.
А уже у края как гостила
День под красным закатным солнцем, у нее
И уже пора восвояси, Брадаманта,
К т о не хочет ночь ночевать в лесу.
Приглашает красавица Брадаманту
Погостить в свой недальний край.
40 Не умела сестрица отказать,
И вдвоем они явились в тот самый
Город, где злодейская чернь
Меня бросила бы в пламя, кабы не ты.
И в том городе прекрасная Флордеспина
Оказала сестрице привет и ласку,
476 Песнь XXV
Разодевши, однако, женским платьем,
Дабы всем было зримо, что это женщина.
41 Для себя от рыцарского ее облика
Никакого уже не чая прока,
И чтобы никто
Попусту не молвил дурного слова,
Помышляла еще она
Зло в душе от вида мужского платья
Видом истинного наряда
Выжечь вон.
42 Общее у них ночью было ложе,
Да необщий сон:
Одна спит, другая плачет и стонет,
И всеминутно жарче ее пожар.
А и тронь ее очи сон,
Этот краткий сон тяжел видениями:
Мнится ей, что бог '
Изменил Брадаманту в лучший пол,
43 И как хворому,
В жгучей забывшемуся жажде,
Видится в прерывистой дреме
Вся когда-то им виденная влага,
Так и ей сновидные образы
Предносят увеселение желаний,
И она просыпается, тянет руки,
И опять осязает, что сон был сон.
44 Сколько ночью восслано молитв
К Магомету и всем богам,
Чтоб явимым чудом
Обратили подругу в сильный пол!
Но тщетно:
Небеса лишь смеялись над обетами.
