55 Бедная! поруганная в любви, Новый приняла она удар — В тот же день Взяли ее разбойные моряки На Эбуду. Признала она Роланда,— Но, нагая, Лишь молчала, тупила лицо И не смела вскинуть к нему очи. 56 «Какою судьбою,—спросил ее Роланд,— Принесло ее к этому острову Оттуда, где при супруге Он оставил ее в счастье и в радости? «Не знаю,— она в ответ,— Спасибо ли вам за вызволение из смерти, Или горе мне, что из-за вас Не пресеклись нынче мои муки. 57 Благодарствовать бы мне, Ч т о от страшной избавлена я гибели — Страшной, ибо зверь Гробом мне готовил утробу,— Но нет во мне благодарства, Ибо смерть лишь спасенье мне из бед, А была бы я радостнее От ваших рук концу моих бед». 58 И с великим она плачем Молвила, как покинул ее супруг Спящую на том острове, Где и взял ее в полон морской разбой. Говорила, а телом поворачивалась, Как у живописца или ваятеля Та Диана над теми струями, Где плеснет она в очи Актеону,— 59 Прикрывая грудь и живот, А бедро и бок являя взору. Ждет Роланд, чтоб подплыл его корабль, Приодеть л ю б о ю одеждою Высвобожденную даму из оков,— Н о тут Предстает Оберт, ирландский король, Прослышав о поверженном чудовище — 60 Что приплыл из-за моря паладин И вогнал ему в глотку тяжкий якорь И взволок на сушу, Как ладью волокут в упор течению. Чтоб узнать глазами, Является Правду ли сказал сказавший,— Оберт И явился Оберт, а его л ю д с ирландцами, С четырех концов громил Эбуду.

Лудовико Ариосто, т. I
194 Песнь XI

  61   Хоть и был Роланд
       Весь в крови, в поту, и мокр, и грязен,—
       Оттого в крови,
       Ч т о вошел он и вышел в пасть чудовища,—
       Но узнал его ирландский король,
       С первой вестью о том подвиге
       Положив в душе,
       Что ничья, как Роландова, эта доблесть.

  62   А Роланда он знал,
       Бывши рыцарским отроком во Франции
       И лишь год как воротясь принять венец
       По кончине родителя.
       Видел он его не раз, говорил не два,
       А без счету и сметы,
       И вот бросился обнять его и приветить,
       Скинув шлем со лба.

  63   Как король Роланда, так Роланд короля
       Радуется, увидев;
       Вновь и вновь сменясь они объятьями,
       Завели беседу,
       И сказал Роланд Оберту о красавице,
       Как была она предана
       Вероломным Биреном,
       Последним из всех, кому такое подстать;

  64   И сказал, сколько раз она являла
       Великую ему свою любовь,
       Как лишилась дома и рода,
       Как готова была на смерть,
       И это в с е — л и ш ь малое из многого,
       А тому многому и счета не счесть.
       Так он сказывал, а красавицыны ясные
       Очи изливались потоком слез.

  65     Было ее прекрасное лицо,
       Как вешнее небо,
       Когда брызжет дождь, и вдруг из туч
       Светлое показывается солнце.
       Й как нежною песнею соловей
       Оглашает зелень дубравной сени,
       Так любовь купает крыло
       В токе ясных слез, и смеется свету.

  66   Золотые стрелы любви
       Зажжены очами, закалены ручьями
       Льющихся слез меж лилий и роз,
       И такая в закаленных сила,                   вспыхивает
       Ч т о юноше не ограда                        любовью
       Ни щит, ни кольчуга, ни железная скорлупа:   к Олимпии
       Он стоит, он глядит в лицо и кудри,
       Чует рану в сердце, а отколе — невесть.

 Песнь XI 195

67 Несравненны прелести Олимпии:
И не только
Лоб прекрасен, очи, ланиты, кудри,
И уста, и нос, и плечи, и шея,—
Но и перси,
И что скрыто бывает под покровами,—
Таково, что выше
Ничего не сыщется в целом божьем мире.

68 Белей взору, чем нетроганый снег,
Глаже пальцам, чем слоновая кость,
Округлые груди
Были, как тростниковое молоко,
А меж ними крылась
Складка, как тенистое разложье
Меж крутых холмов,
Наметенных снежною зимою.

69 Гибкий бок, дивное бедро,
Белые голени,
Гладкий, словно зеркало, живот,—
Были, как из-под Фидиева резца,
Говорить ли и о том в ее теле,
Что она так тщетно пыталась скрыть?
Нет, скажу одно:
С темени до пят в ней всё — прекраснейшее.

70 Явись она фригийскому Парису
На Идейском пастбище,—и ей
Уступила бы Венера и две другие:
Лишь ее бы красоте стала честь.
И не плыл бы он тогда в Амиклы
Попрать святость гостеприимства,
А сказал бы: будь Елена Менелаю,
А себе я желаю только эту.

71 Явись она в Кротоне,
Когда Зевксис, затеяв образ
В Юнонин храм,
Вкруг себя собрал нагих красавиц,
Чтоб сложить в совершенство
Лучшее от одной и лучшее от другой,-—
Вмиг никто не стал бы ему надобен,
Все красоты он обрел бы в ней одной.

72 Поклянусь я, что никогда Бирен
Не видал своей красавицы нагою —
У него бы не стало злобных сил
Бросить ее на безлюдную погибель.
Диво ли, что вспылал о ней Оберт?
Пламени не скрыть:
Говорит он утешные слова
И надежит, что обернется горе радостью,
196 Песнь XI

  73   И сулит, что пойдет с нею на Голландию,
       Что пока не отобьет ее земли,
       Пока праведная и памятная месть
       Не казнит ее изменника,—
       Он не сложит ирландского оружия,
       И не станет медлить ни дня.
       А меж тем велит
       Искать по всем домам одежд ей и платий.

  74