Повестить короля Норандина:
Если хочет он уберечь свою знать —
Пусть спешит исхитить из смертной ярости,
Ибо взявший наградную броню
Есть никто, как воистину Марфиза.
126 Слышит Норандин это имя, Король
Грозное целому Леванту, примиряется
Вчуже с Марфизой.
Дыбившее волосы храбрым,
336 Песнь XVIII
Видит: прав гонец,
Ч т о спасенье—в едином поспешении,
И сменивших гнев на страх
Отзывает своих друзей;
127 А меж этим и сыны Оливьера
С Сансонетом и с британским герцогом
Умолив Марфизу,
Полагают грань жестокому спору.
Подъезжает Марфиза к королю,
Гордо молвит: «Сударь, мне невнятно,
Отчего ты назначил за победу
Оружие, которое не твое?
128 Доспех этот — мой,
На армянской оставленный дороге,
Чтобы мне способней настичь
Обидчика одного и похитчика.
А доказчиком м н е — м о й знак:
Если ты его знаешь, то узнаешь»,—
И кажет чеканенный на панцире
Натрое разбитый венец.
129 «Истинно,*—ответствует король,—
Н а м поднес его торжнйк из Армении;
Ваш ли, нет ли,
Но единым он словом стал бы ваш.
Нынче же он стал Трифонов,
Но Грифон таковой мне друг,
Что заведомо доброхотно
В дар для вас вернет его мне.
130 А доказчиком мне и заручителем
Никакой не надобен знак,
А довольно вашего слова,—
Ибо что есть тверже?
Доблесть, высших достойная наград,
Заверяет, что в а ш е — э т о ваше;
Будь же так, и спору конец,
А Грифон не останется без должного».
131 Грифону не дорог доспех,
А дорого удоволить короля —
Говорит ой: «Быть вам у г о д н ы м —
Это лучший мне дар за дар».
А Марфиза ему любезно ответствует:
«В этом всё, и большего не ищу»,—
И склоняет принять от нее латы,
И столь лестного он дара не отверг.
132 Мирно и любовно
Воротились они в город, а т а м
Вновь и пир, и турнир, а на турнире
Честь и славу стяжал Сансонет,Песнь XVIII 337
Ибо ни Астольф, ни два брата,
Ни Марфиза, лучшая между них,
Не искали славы,
А оставили другу и товарищу.133 Так и восемь они, так и десять они дней Пятеро
Ликовали при праздничном Норандине, друзей
Но томила им душу собираются
Любовь к Франции, слишком брошенной давно. во Францию,
Вот испрашивают они ухода,
И Марфиза сам-пятая при них,
Давно имея охоту
И с французскими померяться паладинами,
134 Чтоб узнать воочью,
В меру ли они своей молве?
Сансонет над Святой Землей
Оставляет по себе местодержца,
И единым они пятеро взводом,
Каковому нет в свете равномощных,
Простясь с государем Норандином,
Держат путь к Триполи и к м о р ю ,
135 А там перед ними каравельный корабль,
На Востоке груженый для Запада;
Старый кормчий—из тосканской Луны;
Порядились, взошли, ввели коней.
Ясный сулит им окоем
Добрую надолго погоду,
Воздух чист, вздуты ветром паруса,
И они отваливают от берега.
136 Первую оказал им пристань останавли-
Святой остров богини любви,— ваются
Но таким дышал берег тяжким воздухом, на Кипре,
Ч т о мерли люди и меркла сталь;
А причиной—Констанцское болото,
Чьим соседством едким и душным
Так обидела Фамагусту природа,
Благодатная к прочему Кипру.
137 Тяжкий болотный дух
Не дает им долгого приюта,—
Распростерши они крылья пред Бореем,
Правят вправо вкруг большого Кипра,
А у Пафоса сбрасывают сходни
И скорей
К т о на торг, а кто любоваться
Сладострастными долами любви.
138 Там на час пути от прибрежия
Плавно всходит пологий милый холм,
Полный лавров, миртов, кедров, померанцев
И иных сладчайших древес,
338 Песнь XVIII
Там тимьян, и майоран, и шафран, и розы,
и лилии
Льют благоухающую волну,
С благовонных всхолмий
Каждым веяньем веемую в моря;
139 Из светлого ключа струи вьющегося ручья
Живительно орошают взморье;
Воистину здесь
Любезно быть ласковой Венере.
Ч т о ни дама, что ни девица
Здесь милей, чем в любой земле,
И богининою угодою
Страстен старец и пламенен юнец.
140 Здесь услышали гости вновь
О Люцине и о чудище-юдище,
И какой она готовит в Никозии
Знатный поезд воротиться в Дамаск.
Между тем корабельщик, справив торг,
Ловит парусом подорожный ветер,
Встягивает якорь
И кладет на запад ладейный клюв.
141 Парус накось подсеверному ветру, а потом
Вышли плаватели в открытую глубь, попадают
Как вдруг вставший южный, в бурю.
До полудня ласковый и смиренный,
К сумеркам все суровее и злей
Взмел валами хлябь,
Грянул гром, и взъярились молнии,
И как в клочья рвануло небо пламенем
142 Темным парусом выстелилась мгла,
Не видать ни солнца, ни звезд,
Ревет снизу море, сверху небо
И со всех сторон — ураган,
В сто бичей
Хлещут черный дождь и белый град,
И все ниже
Ночь накатывается на лютые волны.
143 Поневоле кажут пловцы,
Каковы они учены плаванью,—
Иной свистом
Назначает, кому что делать,
Иной тащит якорь из якорника,
Тот при спуске, а тот хорош при снасти,
Кто у мачты, кто у кормила,
Кто груженый разбирает настил.
144 Злей и злей кромешная ночь
Пуще ада;Песнь XVIII 339
Держит кормчий в раскинутое море,
Там-де Выносимей валы,—
Подставляет бивень
Взмахам волн и ударам ветра,
А надежда его на то, что к свету
Смилостивится гневливая судьба.145 А судьба не милостивится,
А судьба все круче с рассветом дня,
Ежели и был рассвет:
Всюду темь, хоть считай часы по счету.
Раздирает надежду страх;
Горький кормщик вверяет судно буре,
Подставляет корму волне
И скользит без ветрила в злые зыби.
146 Так судьба, терзая пловцов,
Не дает покоя и сухоборцам
При Париже, где рубятся и бьются Между тем
Сарацины и британская рать. под
Здесь (уже сказал я) Ринальд Парижем
Налетает, всекается, топчет, гонит
И с Баярда, своего скакуна,
Ударяет на удальца Дардинеля.
147 Четвереный щит,
Гордый знак Альмонтова сына,
Видит он и мыслит: храбрец,
Кто посмел щитом равняться с Роландом!
Скачет ближе, смотрит, и впрямь
Вкруг того уже гора перебитых;
И кричит он: «А ну, пока не выросла,
Худую траву да из поля вон!»
148 Как взглянул паладин —
Все шарахнулись прочь с его дороги:
Такова честь хваленому клинку,
От Христова ли воина, от нехристя ли
Он глядит на единого Дардинеля, Ринальд
Прорубается по его пятам
