!2 Лудовико Ариосто, т. I
354 Песнь XIX
35 День и ночь в дому и в саду
Все она рядом с милым:
Поутру и повечеру
Они бродят по зеленым приречьям,
В полдень укрывает их грот,
Кроткий и приютный, как тот
Верный сторож в памятное ненастье
Нежных таинств Энея и Дидоны.
36 А вдоль тех сладострастных троп
Где ни встал прямой ствол над ясною
влагою,
Где ни лег податливый валун,
Она ладит булавку или нож,
Ч т о б ы в тысяче и тысяче мест
И под небом и на хижинных бревнах
Выплелись, как вязь, имена ,
Медора и Анджелики.
37 А когда порассудилось красавице,
Ч т о уже им вдосталь этих мест,
То взгадала она вновь в Катайскую Индию,
Чтоб Медора венчать на свое царство.
Было у нее золотое запястье
В самоцветной красе каменьев,
Дар любви от графа Роланда,
Ей носимый долго и несъемлемо,—
38 Подарила его фея Моргана Они
Зилианту, озерному своему пленнику, отправля-
А тот, воротясь к отцу ются
П о м о щ ь ю и доблестью Роланда, далее
Отдарил его графу, а Роланд, в Катай.
Быв влюблен, принял знатное обручье,
Чтоб поднесть от своей любви
Анджелике, достолюбезной владычице.
39 И не столько по приязни к Роланду,
Сколько за красу и роскошество
Дорожила им красавица так,
Как никоей иной меж драгоценностей;
И не знаю уж, каким она чудом
Сберегла его на том слезном острове,
Где безжалостно лютый л ю д
Ее бросил на пожрание чудищу.
40 А как было ей нечем наградить
Доброго пастуха с его пастушкою
За служительную их верность
Во всю пору жития в том пристанище,—
То сняла она обручье с руки
И вручила им от доброго сердца,
А сама пустилась с другом ко взгориям
Ч т о меж франкскою землею и испанскою.Песнь XIX 355
41 Они чаяли в недолгие дни
В Валенсию доспеть и в Барселону,
Чтобы т а м случился долгий корабль
Наготове в левантийские страны.
И уже за спиною горных круч
От Гйроны им открылось море,
И они, держа его по левую,
Ехали по барселонской дороге,
42 Но еще не доехали,
как вдруг
Видят: на песке—бесноватый,
Как свинья, в грязи и в пыли
И с боков, и сзади, и спереди.
И как бросился он на них,
Словно пес на нечаянных прохожих,
Так и быть бы им в сраме и беде…
Но довольно: вернусь-ка я к Марфизе.
43 А Марфиза, Астольф, Аквилант, Тем
И Грифон, и прочие плывущие временем
Самой смерти смотрят в лицо, Астольф
А не в силах обороть пучину. и Марфиза
Все круче, все самовластнее с друзьями
В грозном гневе злая стихия,
Три дня она рвет и мечет,
А ни света не видать впереди.
44 Л ю т ы м ветром, ярым валом
Сбиты и разбиты надпалубья;
Ч т о и не доломано,
За борт сами доламывают пловцы;
К т о залез в каморку
И при светике светильника
Следит путь по морскому чертежу,
А кто с факелом торопится в трюм;
45 Иной на носу, иной на корме
У сыпучих склянок
Оборачивает время по получасу,
Ч т о б ы знать, куда их мчит и быстро ли,
А потом
Каждый со своей чертежной справою
Все сбредаются на средину палубы,
Куда скликнул их кормчий на совет.
46 И один твердит:
«Лимасольские перед нами отмели»,
А другой: «Триполитанские рифы,
Перегрызшие столько кораблей»,
А третий: «Мы у Атталии,
Где у каждого кормщика стон в груди»,
И всяк стоит на своем,
Но над всеми — страх и отчаянье.
356 Песнь XIX
47 Третий день все злей
Рвет вихрь, бьет вал,
Тот снес в щепь переднюю мачту,
Этот смыл кормило и кормщика;
Кто не в трепете,
У того, знать, каменная грудь,
Крепче стали: сама Марфиза
Не таила, что изведала страх.
48 Всяк сулится Господу в паломники
На Синай, в Галисию, в Рим,
И к Эттинской Богоматери,
