белым парусом
И не знает, куда же направить путь,
Коли челн отвалил и не воротится.

98 Оставим же его пораскинуть
Одинокого о дальних дорогах
По рубежьям нехристей и варваров,
А у тех на путников недобрый взор,—
Не беда: при нем его рог,
А каков он трубить, уже изведано.
Лучше тронемся вслед его друзьям
В их смятенном побеге через море.
384 Песнь XX

   99     Вздутые мчали паруса                     Марфиза
        Вдаль их от кровавого набережья,          с товарища-
        И как вслед им уже не долетал             ми уплывает
        Содрогающий грозный рог,                  во Францию.
        Стал их грызть непытанный стыд,
        Пламенем пылая по лицам,
        И не смели они переглянуться:
        Очи долу, и ни слова из уст.
  700   А кормчий правит свой путь
        Мимо Кипра, мимо Родоса, мимо
        Беглых гряд ста Эгейских островов
        И Малеи, бедственной плавателям;
        Верный ветер веет в корму,
        Скрылась сзади греческая Морея,
        Обогнулась Сицилия, и вот
        Длится милый берег Италии,
  707   Открывается Луниджанская Луна,
        Где остались домашние и дом;
        И он чалит к знакомой пристани,
        Славя Бога, что воротился живым.
        А до Франции рядятся друзья
        На корабль к другому корабельщику,
        Тотчас всходят к нему на борт,
        И невдолге они уже в Марселе.

  102       Не было тогда в Марселе
        Брадаманты, наместницы этих мест,
        А не то не преминуло бы ее вежество
        Оказать пришельцам привет и приют.
        Сходят путники с корабля,
        И Марфиза                                 Там она
        Здесь прощается с четырьмя паладинами,    отъезжает
        Ч т о б ы странствовать наудачу и одна,   от това­
                                                  рищей.
  103   Ибо никакой-де славы
        Стольким храбрым пускаться в путь
        Вкупе: стаями стадятся лишь робкие
        Лани, олени, голуби и скворцы,
        А смелый сокол, а гордый орел,
        А медведь, тигр, лев
        Рыщут врозь, и никто им не в подмогу,
        Потому что никто их не сильней.
  704   Ее спутники думали по-иному,
        И она удаляется одна
        По неведомой тропе через чащу,
        Ни за кем, ни с кем,
        А белый Грифон, черный Аквилант,          Они
        Сансонет и Гвидон с его подругою           попадают
        Торным следом едут день, два, а т а м     в плен
        Встречный замок, учтивое пристанище.      к Пинабелю.

 Песнь XX 385

        105.   Учтивое, сказал я, пристанище —
               Только с виду, а на деле—отнюдь,
               Потому что хозяин того замка
               По притворном доброхотстве и вежестве
               Ночью
               Их схватил среди беспечного сна
               И не прежде выспустил, чем заставил
               Клятвенно блюсти некий злой устав.

        106        Но сейчас, государь, я не о них,         Марфиза
                   А сначала о воительной даме.            берет
               Переехав она Рону и Сону,                   на седло
               Подъезжает к подножью большой горы,         Габрину,
               А с горы—поток,
               А на ререгу потока!—женщина,
               Старая, усталая, в черном,
               И в лице—тоска и смертный страх.

        107        Эта самая старуха служила
                   Тем разбойникам в той пещерной горе,
                   Коих божье казнило правосудие
                   Злою смертью от Роландовой руки,
               И старуха, боясь себе беды
               (А за что,—я расскажу во благовременье),
               Рыщет в чащах, темных и тайных,
               Чтоб ее никто не узнал.

        108    Видом и доспехом
               Не казалась Марфиза ей знакома,
               И старуха не бросилась прочь,
               Как от всех туземных,
               А с небрежным дерзновением
               Приступилась к броду и издали ждала,
               Чтоб к реке подъехала воительница,
               А дождавшись, выходит к ней и кланяется,

        109    И нельзя ли, говорит, у Марфизы за седлом
               Переправиться на заречный берег?
               У Марфизы открытая душа —
               Едет в брод и в выброд со старухою
               И везет ее, не гнушаясь,
               Из болотных мест до сухого пути,