книге сей…»
12.2.Ш —му (В Альбомъ) («Пускай измаранный листок…»)
12.3. «Земляк! в стране чужой суровой…»)
Заглавие в Изд. 1827: «В Альбомъ».
Андрей Иванович Шляхтинский (ок. 1797 — ?), к которому обращено стихотворение, — прапорщик лейб-гвардии Егерского полка, близкий знакомый Боратынского. С октября или ноября 1818 г. до конца августа 1819 г. Боратынский вместе с А. И. Шляхтинским снимал квартиру в доме Василия Ежевского (Гижев- ского) в Семеновских ротах, вблизи набережной Фонтанки (см.: Шубин 1985. С. 49, 314; ИП. С. 120—121, 337—338, 354; Летопись. С. 88). Очевидно, первая редакция послания была создана после 24 августа 1819 г. по случаю отъезда Шлях- тинского из Петербурга в Орловский пехотный полк (Летопись. С. 92). Вероятно, Боратынский предоставил текст послания В. К. Кюхельбекеру, который в 1819 г. приносил это стихотворение вместе с посланием «К Креницыну» воспитанникам петербургского Благородного пансиона (Маркевич. Изд. 1980. С. 295). Первая
320
редакция послания к Шляхтинскому была опубликована в «Сыне Отечества», так же как послание «К Креницыну» (см. комментарии к № 9).
Комментируемое стихотворение написано астрофическим 4-стопным ямбом. Структура рифм во второй редакции существенно отличается от первоначальной. В ранней редакции текст распадался на 4-строчные строфоиды с опоясывающей рифмовкой (аВВа + CddC + … + пООп), между которыми вклинивался один «катрен» (№ 12.2, ст. 9—12) с перекрестными рифмами (…eFeF…). Он был сохранен при переработке стихотворения, и под его влиянием перекрестную рифмовку приняли остальные «четверостишия» (аВаВ + dCdC +…). Однако дело этим не ограничилось. Два смежных строфоида первой редакции (№ 12.2, ст. 13—16, 17—20) имели общую мужскую рифму (…gHHg + /gg/…). При подготовке Изд. 1827 этот фрагмент был сокращен до пяти строк (…gHggH…). По образцу новоявленного «пятистишия» были переоформлены два заключительных строфоида, превратившихся из 4-строчных в 5-строчные. Текст, печатаемый в настоящем издании под № 12.3, представляет собой вариант второй редакции и отличается от нее зачином: место двух 4-строчных начальных строфоидов заняло «четверостишие» с опоясывающей рифмовкой АЬЬА. Ср. соотношения между рифменными цепочками в первой и второй редакциях (№№ 12.2 и 12.1; полужирным шрифтом помечены строки, перешедшие из первой редакции во вторую в неизменном виде):
первая редакция: аВВа (1—4) CddC (5—8) eFeF (9—12)
вторая редакция: аВаВ (1—4) cDcD (5—8) eFeF (9—12)
первая редакция: gHHg (13—16) /gg/(17—20)
вторая редакция: gHggH (13—17)
первая редакция: jKKj (21—24) LmmL (25—28) пООп (29—32)
вторая редакция: jKjK(8—21) mLmmL (22—26) пОпОп(21—31)
п — стих перенесен в новую редакцию с заменой местоимения (мои вместо его)
12.1, ст. 4. Гость минутной! Излюбленный эпитет В. А. Жуковского: О жертва мирная, минутный гость земной <...> («Отрывок из Делилева дифирамба на бессмертие души», 1806, ст. 14); Сыны в дому оти,ов минутными гостями // Являлись <...> («Императору Александру», 1814, ст. 102—103); ср. также: В печальном странствии минутной жизни сей <...> («К поэзии», 1804, ст. 37); Один — минутный цвет — почил, и непробудно <...> («Вечер», 1806, ст. 62); <...> Но в мире он минутный странник был («Певец», 1811, ст. 10); и др. (Жуковский. Изд. 1999—2000. Т. I. С. 79, 369, 62, 77,159). Ср. у К. Н. Батюшкова (несомненно, под влиянием Жуковского): минутный шум веселья и пиров; Ми- нутны странники, мы ходим по гробам <...> [«К другу», 1815, опубликовано в
21. Боратынский. Том 1
321
1817 г.; ст. 5, 25 (Батюшков. Изд. 1977. С. 250, 251)]. Ср. также у Н. И. Гнедича в переводе предсмертной оды Н. Жильбера («К Провидению», опубликовано в 1820 г.; ст. 25): Увы, минутный гост я на земном пиру <...> (Гнедич. Изд. 1956. С. 111; о судьбе этой строки см.: ФЭ. С. 609).
12.1, СТ. 9—12. Ты помнишь милую страну, // Где жизнь и радость мы узнали, // Где зрели первую весну <...>? Ср. параллельное место в «Отрывках из Поэмы: Воспоминания»: <...> Увидеть милую, священную страну, // Где жизни он провел прекрасную весну, // Провел невинное, безоблачное детство (№ 13, ст. 151—153; о соотношении этих стихов с их французским источником см. комментарий к № 13, ст. 149—153). Те же обороты — у Жуковского в стихотворении «Узник к мотыльку, влетевшему в его темницу» (1813, ст. 29—30): Ах! зрел ли милую страну, // Где я был счастлив в прежни годы? (Жуковский. Изд. 1999—2000. Т. I. С. 255). Рифмы страну : весну и страна : весна Боратынский использовал еще дважды (Shaw 1975. Р. 32, 79) — в элегиях «Прощай, отчизна непогоды…» (см. в настоящем издании № 35) и «Я посетил тебя, пленительная сень…» (см. в настоящем издании № 180). В первом случае эта рифма перенесена в описание Финляндии (очевидно, по контрасту: «родная страна» — «чужая страна»), во втором — в описание Элизия, мысли о котором навевает поэту встреча с родиной (см. комментарий к № 180, ст. 64 и далее).
Первую весну (ст. 11), прекрасную весну («Отрывки из Поэмы: Воспоминания»; № 13, ст. 152), ср. мою весну («Прощай, отчизна непогоды…»; № 35.1, ст. 28). Обычное для элегической поэзии этого времени перифрастическое обозначение детства или ранней молодости; ср. франц. топ printemps ‘моя весна’, printemps de та ѵие (de топ age, de mes jours), ‘весна моей жизни (моего возраста, моих дней)’, les jours de топ printemps ‘дни моей весны’ (см.: Савченко 1926. С. 72, 77, 81, 84; Nabokov 1964. Vol. 3. Р. 25—28; ПФП. С. 151—152,170—171).
<...> Где зрели первую весну, // Где первой страстию пылали? Ср. у А. Бер- тена («Les Amours», 1780—1785, кн. II, элегия 5, ст. 11—13): С’est Иа, с est Иа qu au printemps de та vie, // En la voyant je me sentis bruler // D un feu soudain <...> = Это там, это там, где в весну моей жизни, // Увидев ее, я почувствовал, что пылаю // Внезапным огнем <...> (Bertin. Ed. 1879. Р. 58).
12.1, ст. 16 и далее. <...> я <...> Аты <...> См. комментарий к № 34, ст. 25 и далее.
12.1, ст. 19. А ты узришь поля родныя. Вариант поздней редакции находит параллель в элегии «Бдение»: Увижу-ль вас, поля родныя? (№ 41.2, ст. 9).
12.1 , ст. 20—21. И прошлых счастливых годов // Вспомянешь были золотыя — ср.: Но любит вспоминать он были прежних лет («Отрывки из Поэмы: Воспоминания»; № 13, ст. 39). Гипотетический протоисточник — Тибулл, кн. I, элегия X (XI), ст. 44 в переводе Батюшкова: Я б юность вспомянул за ча
322
шей круговою, 11 И были и дела давно протекших дней! [«Тибуллова Элегия XI из I книги», 1810, ст. 66—67 (Батюшков. Изд. 1977. С. 226)]. Связь с латинской рустической и элегической топикой обнаруживается также в первой редакции послания Шляхтинскому (см. комментарий к № 12.2, ст. 24)
12.1, ст. 25—26. <...> Судьбы враждебной, с юных лет // И до конца непримиримой! Реминисценция из элегии Батюшкова «Умирающий Тасс» (см. комментарий к № 35.1, ст. 9—12).
12.1, ст. 27. Когда-жь стихи мои найдешь <...> Союз когда(-жъ) можно понимать как во временном (‘когда же’), так и в условном смысле (‘если же’).
12.2, ст. 17—18. Путеводимый // Своей блуждающей звездой. Терминологически блуждающая звезда — это, собственно, не ‘звезда’, а ‘планета’ (подробнее см. комментарии к № 151). Поскольку по планетам ориентироваться нельзя, в этом употреблении следует видеть каламбур (может быть, невольный): «блуждающая» звезда символизирует судьбу странника.
12.2, ст. 24. Сожжешь мастики в честь Богам. Ср.: <...> мирный ѳимиам // Я буду посвящать отеческим богам («Отрывки из Поэмы: Воспоминания»; № 13,189—190). Об этой параллели см.: Пильщиков 1994а. С. 35—36.
12.2, ст. 25. Но где ж Певец, тобой любимый? (чтение «Сына Отечества») vs Но где ж певец, тобой любимой? (чтение «Соревнователя Просвещения и Благотворения»). Вариант «Соревнователя» дает графически точную рифму любимой (муж. р., им. пад.) : непримиримой (жен. р., род. пад.); при этом в ст. 30—31 в обеих публикациях («Сына Отечества» и «Соревнователя») рифма точная — милой (муж. р., им. пад.): унылой (жен. р., твор. пад.). О «глазных» рифмах см. комментарий к № 34, ст. 27—28.
12.3, ст. 1. В стране чужой, суровой — то есть в Финляндии. Ту же комбинацию эпитетов (чужой + суровый) мы встречаем в альбомном стихотворении 1824 г., адресованном А. В. Лутковской: Когда придется как нибуд // В досужный час воспомянуть // Вам о Финляндии суровой <...> Не позабудьте обо мне, // Поэте сиром и безродном, // В чужой, далёкой стороне, // Сердитом, грустном и голодном (№ 82, ст. 1—10). Словосочетание в стране чужой (вариант: В чужой стороне) употребляется у Боратынского только применительно к Финляндии (5 случаев; примеры см.: Shaw 1975. Р. 377, 416). Словами Суровый край <...> начинается описание Финляндии в поэме Боратынского «Эда» (в редакции 1824—1825 гг. — ст. 41 и далее; см. в настоящем издании раздел «Поэмы»).
И. А. Пильщиков
21*
323
13
Отрывки из Поэмы: Воспоминания («Посланница небес, безсмертных дар счастливый…»)
Первый опыт Боратынского в большом жанре. В основе этого полуоригинального- полупереводного произведения лежат отрывки из двух французских поэм — «Les Souvenirs, ou Les Avantages de la Memoire» Г.-М.-Ж.-Б. Легуве («Воспоминания, или Преимущества Памяти», 1798; см.: Томашевский 1922. С. 225 примем. 1; Изд. 1936. Т. II. С. 285) и «Les Jardins, ou L’Art d’embellir les paysages» Ж. Делиля («Сады, или Искусство украшения пейзажей», 1782—1801; см.: Pilshchikov 1994Б. Р. 105—106). Переводя Делиля, Боратынский ориентировался на перевод «Садов», сделанный А. Ф. Воейковым (1807—1815; отдельное издание: СПб., 1816), а перелагая Легуве, широко использовал поэтическую идиоматику, разработанную Н. М. Карамзиным и его последователями, в первую очередь К. Н. Батюшковым (см. об этом: Пильщиков 1995а). Кроме того, в текст введены фрагменты, отмеченные влиянием других французских и русских авторов.
Габриэль-Мари-Жан-Батист Легуве (Gabriel-Marie-Jean-Baptiste Legouve, 1764—1812) — автор дидактических поэм «La Sepulture» («Моґила»), «La Melancolie» («Меланхолия»), «Le Merite des femmes» («Достоинство женщин»; опубликованы в 1801) и др. Полностью поэма «Les Souvenirs» была переведена на русский язык Д. П. Глебовым (отдельное издание: М., 1823).
Жак Делиль (Jacques Delille, 1738—1813) — один из ведущих французских поэтов XVIII в., переводчик «Георгик» Вергилия (1770) и Вергилиевой «Энеиды» (1804), автор поэм «LHomme des Champs» («Сельский житель», 1802), «LImagination» («Воображение», 1806), «Les Trois Regnes de la Nature» («Три царства Природы», 1806) и др., член Французской академии с 1774 г. Поэма Делиля «Les Jardins» принадлежит к числу наиболее значительных произведений позднего классицизма [см. о ней: Klemperer V. Delilles «Garten»: ein Mosaikbild des 18. Jahrhunderts. Berlin, 1954; Guitton Ё. Jacques Delille (1738—1813) et le poeme de la nature en France de 1750 a 1820. Paris, 1974. P. 329—349]. Воейков- ский перевод «Садов» стал в 1810-х годах сенсацией (см. о нем: Лотман . М. «Сады» Делиля в переводе Воейкова и их место в
