тихо; мертвый сон в обители глухой <...> (Батюшков. Изд. 1977. С. 202; параллель отмечена: Хетсо 1973. С. 347); у А. С. Пушкина в «Воспоминаниях в Царском Селе» (1814, ст. 135—136): <...> Не блещут уж в огнях брега и светлы рощи; // Всё мертво, всё молчит (Пушкин. Ак. Т. 1. С. 82).

25.2, ст. 23. Люблю сидеть один над сумрачною бездной. Бездна — в XVIII и первой трети XIX в. традиционный поэтический синоним моря, концентрирующий в себе содержание перифраз бездна моря, бездна морская и т. п. (см.: ПФП. С. 41—42, 63). О конструкции над бездной см.: Виноградов 1941. С. 149—150.

25.2, ст. 25—26. Здесь в думу важную невольно погруженной, // Люблю воспоминать о сильных прежних дней <...> Ср. в «Воспоминаниях в Царском Селе» (ст. 33—34, 37—38): Здесь каждый шаг в душе рождает // Воспоминанья прежних лет <...> и в думу углублен, над злачными брегами // Сидит <Росс. — И. П.> в безмолвии, склоняя ветрам слух (Пушкин. Ак. Т. 1. С. 79). См. также комментарий к № 25.1, ст. 32.

25.2, ст. 27. О бурной жизни их, сред копий, сред мечей <...> Цитата из элегии Батюшкова «На развалинах замка в Швеции» (ст. 101—104): Где вы, отважные толпы богатырей, // Вы, дикие сыны и брани и свободы, // Возникшие в снегах, сред ужасов природы, // Средь копий, средь мечей? (Батюшков. Изд. 1977. С. 205; отмечено: Хетсо 1973. С. 347). До Батюшкова сходное выражение употребил Д. В. Давыдов в послании «Бурцову» («В дымном поле, на биваке…», 1804, ст. 12): <...> Среди копий и мечей (Давыдов. Изд. 1984. С. 57).

25.2, ст. 32. Сыны Оденовы. См. выше, комментарий к № 25.1, ст. 20.

25.2, ст. 34. Отзывы праздные не вторят песни Скальда. Скальд — см. выше, комментарий к № 25.1, ст. 24—25. Отзыв — здесь ‘отголосок, гул, эхо’ [ср.: САР. Ч. IV. Стб. 542, 505 (s. ѵ. отзыв, отголосокъ)]. Это один из самых частотных акустических образов в «Поэмах Оссиана» (см. комментарий к № 44.1, ст. 4). Оссиановский ландшафт «отзывается» пению бардов: «Песнь, зовущая ко

376

брани <...> продолжается в отзывах Кромлы»; «Воспойте похвалу дщери Сарновой:; пусть отзывы холмов повторяют всечасно имя Комалы» «<...> звуки голосов наших услышатся иногда в пустыни, и камни повторят слабые отзывы песней нашихъ»; и др. (Оссиан. Пер. Кострова. Ч. I. С. 82, 210, 225). «Словарь Академии Российской» допускает две акцентные формы комментируемого слова: отзыв и отзыв. Они встречаются в рамках одного текста — как, например, у С. П. Шевырева в стихотворении «Я есмь», на которое Боратынский «указал»

А. С. Пушкину в письме от января 1826 г. (Пушкин. Ак. Т. 13. С. 254), и даже в смежных строках — так у Боратынского в XIV строфе второй редакции стихотворения «Осень» (№ 213.1, ст. 138—139; см. об этом: Булаховский 1954. С. 144— 145; Пильщиков 1999. С. 283).

25.2, ст. 35. Молва умолкнула о спутниках Роальда. Имя викинга заимствовано из элегии Батюшкова «На развалинах замка в Швеции» (ст. 97—100): Где ж вы, о сильные, вы, галлов бич и страх, // Земел полнощных исполины, // Роальда спутники, на бренных челноках // Протекши далъные пучины? (Батюшков. Изд. 1977. С. 205; цитация отмечена: Хетсо 1973. С. 347). Умолкнула — см. комментарий к № 24, ст. 5—6.

25.2, ст. 45—48. Не вы ли, бледные, вперив на звезды очи, // Плывете в облаках туманною толпой? // Не вы-лъ? ответствуйте! вам слышен голос мой; // Одушевите сумрак ночи <...> Полет теней погибших воинов — распространенный оссианический мотив (см.: Левин 1980. С. 89—90). Не вы ли <...> Плывете в облаках туманною толпой? — Такая же вопросительная апострофа у Жуковского в «Песни Барда над гробом Славян-победителей» (ст. 173— 174): Не вы ль, низверженных полунощные лики, // Не вы ли, призраки могущих, предо мной? (Жуковский. Изд. 1999—2000. Т. I. С. 83—84). Ср. также: <...> Лежат низверженные лики! («Финляндия», № 25.2, ст. 40; № 25.1, ст. 29). Другой источник строк Боратынского — начало песни Скальда из стихотворения Батюшкова «Мечта», приведенной в «Отрывке из писем русского офицера о Финляндии»: Чья тень, чья тень <...> Там с девами плывет в туманных облаках? (Батюшков. Изд. 1977. С. 98). Сам Батюшков позаимствовал эти образы из адресованного ему послания Н. И. Гнедича: Вдали там легка тень Мальвины, // С златою арфою в руках, // Обнявшись с тению Мойны, // Плывут в туманных облаках (Вестник Европы. 1810. Ч. XLIX. № 3. С. 185).

Очи : ночи. Ср. рифму полуночи : очи и глагол вперит в описании полета воздушных полков из «Певца во стане Русских воинов» Жуковского (1812, ст. 53— 60): Но кто сей рьяный великан, // Сей витязь полуночи? // Друзья, на спящий вражий стан // Вперил он страшны очи! // Его завидя в облаках <...> Взлетели тени с воем (Жуковский. Изд. 1999—2000. Т. I. С. 226—227) — а также рифму ночи : очи и эпитет бледный в 72-й строфе его же баллады «Двенадцать спящих дев» («Громовой», 1810): И видится бродяща тень // Тогда в пус

377

тыне ночи: // Как бледный на тумане день 11 Ее сияют очи (Жуковский. Изд.

1959—1960. Т. 2. С. 108).

25.2, ст. 61. <...> Могу’Ль себя томит неясною тоскою? (вариант «Соревнователя Просвещения и Благотворения»); <...> Могу ль себя томить гадательной тоскою? (вариант «Сына Отечества»). По мнению Н. Н. Мазур, здесь Боратынский имеет в виду «то состояние неопределенности чувств» («cet etat du vague des passions»), о котором говорит А.-Ф.-Р. Шатобриан в «Гении христианства» («Genie du christianisme, ou Beautes de la religion chretienne», 1802; ч. II, кн. III, кн. IX). В конце 1810-х и в самом начале 1820-х годов Боратынский внимательно читал трактат Ша- тобриана и переводил из него отдельные главы (см.: Хетсо 1973. С. 270—274).

25.2, ст. 63. Пусть все разрушится; пусть все умрет со мною. Формула Умру <...> и всё со мной! была найдена Батюшковым в стихотворении «Совет друзьям», опубликованом в 1806 г. (Батюшков. Изд. 1964. С. 76); окончательный вид она приобрела во второй, полностью переработанной редакции стихотворения («Веселый час», 1810; ст. 74): Умру, и всё умрет со мной!.. (Батюшков. Изд. 1977. С. 229). Боратынский воспроизвел батюшковскую формулу в отрывках из поэмы «Воспоминания»: Для дружбы, для любви, для памяти умру; // И все умрет со мной! (№ 13, ст. 194—195). Чуть позже ею воспользовался Пушкин в стихотворении «Война» (1821, ст. 21). В дефинитивной редакции «Финляндии» Баратынский отказался от ставшего клишированным хода.

И. А. Пильщиков

26

Финским красавицам (Мадригалъ)

26, ст. 1—2. Так — ваш язык еще мне нов, // Но взоры милых сердцу внятны. Смысл противопоставления: ваш язык (речь идет о шведском языке, а не о финском) мне непонятен, но моему сердцу понятен язык ваших взоров. Возможно, это пародия ст. 39—40 из стихотворения Н. М. Карамзина «К верной» (1796): Другим язык сей непонятен; // Но голос сердца сердцу внятен (Карамзин. Изд. 1966. С. 209; подробнее см.: Pilshchikov 1996. Р. 90—91 п. 18).

26, ст. 7—8. Я сын Фрегеи, может быть, / / Сильнее будет сына Лады! Смысл противопоставления: русским красавицам не удалось возбудить во мне любовь; может быть, это удастся финским красавицам. Фрегея, Фрейя или Фрея (др.- исл. Freyia ‘госпожа’) — в скандинавской мифологии «богиня любви и первая по власти после Царицы — богини Фригги»; «Фрея, подобно Афродите Греков, явилась на свет из волнъ» (Рихтер 1820. С. 27). Сын Фрегеи — несуществующий скандинавский бог любви, созданный ad hoc по аналогии с Эротом-Купидоном, сыном Афродиты-Венеры (см. комментарий к № 10.1, ст. 5—6) и в параллель «сыну

378

Лады». Сын Лады — Лель, бог любви в составленном русскими мифологами XVIII в. «древнеславянском» пантеоне, в котором римскому Амуру соответствует Лель (Леля), а богине любви Венере — Лада (Ладо). Имя Лады впервые появляется в глоссах к старочешскому памятнику «Mater verborum» (Иванов, Топоров 1982. С. 454). О Леле см. также комментарий к № 63, ст. 5.

И. А. Пильщиков

27

27.1. «Живи смелей, товарищ мой…»

27.2. К—ну («Живи смелей, товарищ мой…»)

Заглавие в Изд. 1827: «Добрый совет. К —ну».

Первое из трех посланий Боратынского к его другу и однополчанину Николаю Михайловичу Коншину (1793—1859).

Н. М. Коншин — поэт, вступивший на литературное поприще под непосредственным влиянием Боратынского; впоследствии автор мемуаров, озаглавленных «Воспоминания о Боратынском, или Четыре года моей финляндской службы с 1819 по 1823» (опубликованы в 1958 г.). С 1819 по 1823 г. (с февраля 1821 г. — в чине капитана) Коншин служил в Нейшлотском пехотном полку, куда в январе 1820 г. был переведен унтер-офицером Боратынский. Их познакомил командир полка Е. А. Лут- ковский. Позже Коншин так описал эту встречу: «<...> мы разговорились сначала про Петербург, про театр, про лицей и Пушкина, и наконец про литературу. Лицо Боратынского оживлялось поминутно, он обрадовался, что и здесь можно разделить себя, помечтать и поболтать. Через два часа, переговоря и то и другое, мы дружно обнялись <...> Скоро образовалась между нами литературная дружба <...> я выпросил его к себе в роту, мы поселились вместе» (Коншин. Изд. 1958. С. 390 391).

Стихотворная дружеская переписка Коншина и Боратынского приходится на февраль — август 1820 г. (см.: ИП. С. 355; Летопись. С. 95). По реконструкции

В. Э. Вацуро (см.: Вацуро 1988. С. 158—159), последовательность сочинения посланий такова: Боратынский, «К—ну» («Живи смелей, товарищ мой…») — см. в настоящем издании № 27.2; Коншин, «Боратынскому. Ответ» («Поэт, твой дружественный глас…») — Труды ВОЛРС. 1821. Ч. XII. Кн. XII. С. 324; Поэты 1820— 1830. Т. 1. С. 351; Боратынский, «К Коншину» («Поверь, мой милый друг, страданье нужно нам…») — см. в настоящем издании № 28.2; Коншин, «Баратынскому (при выступлении из лагеря в деревню)» («Забудем, друг мой, шумный стан…») — Поэты 1820—1830. Т. 1. С. 352; Боратынский, «<Элегия> (Н. М. К.)» («Пора покинуть, милый друг…») — см. в настоящем издании № 30.2; Коншин, «Боратынскому» («Куда девался, мой Поэт?..») — Благонамеренный. 1820. Ч. XI. № XVII. С. 329; Поэты 1820—1830. Т. 1. С. 350—351. Вполне вероятно, одна

379

ко, что два последних стихотворения написаны независимо друг от друга (см. комментарии к № 30). В. Э. Вацуро предполагал, что ответом на последнее послание Коншина могло быть стихотворение Боратынского «Чувствительны мне дружеския пени…» (в настоящем издании см. № 31). Еще одно послание Коншина — «Боратынскому» («Напрасно я, друг милый мой…») — относится, вероятно, к 1823 г. (см.: Поэты 1820—1830. Т. 1. С. 361—362, 743). См. также текстологические примечания к №№ 27.2, 28.2, 30.2, 31.2

Во