второй половине лета или в начале осени 1820 г. Боратынский путешествовал вместе с Коншиным по Финляндии — к водопаду Иматра и в Роченсальм (см.: Летопись. С. 100). С мая 1821 г. до конца июля 1822 г. Нейшлотский полк находился на караулах в Петербурге, и Боратынский познакомил Коншина со своими петербургскими друзьями: тот бывал на субботах П. А. Плетнева (см. упоминание об этом в письме Коншина к Плетневу: Русская Старина. 1909. Т. 137. Кн. I. С. 177) и в собраниях Вольного общества любителей российской словесности, сотрудником которого стал в 1821 г. (см.: Журналы ВОЛРС. С. 415). В июле 1822 г. Коншин написал послание «К нашим», обращенное к Боратынскому, Дельвигу и их общим приятелям — гвардейским офицерам П. Н. Чернышеву и И. А. Болтину (см.: Поэты 1820—30. Т. 1. С. 352—355). Возможно, в июле 1822 г. Коншин участвовал в сочинении куплетов «Певцы 15 класса» (см. в настоящем издании раздел «Коллективное»).
По возвращении в Финляндию, с февраля 1823 г., Боратынский квартировал вместе с Коншиным в Роченсальме, «в особом домике, упертом окнами в каменную гору» (Коншин. Изд. 1958. С. 398). Летом или осенью 1823 г. Боратынский и Коншин составили сатирические куплеты «с колкими прибавлениями» насчет роченсаль- мской публики — видимо, что-то в духе «Певцов 15 класса» (текст не сохранился). В 10-х числах сентября 1823 г. в Роченсальм к Боратынскому приехал
А. А. Дельвиг вместе с В. А. Эртелем и Н. И. Павлищевым; «несколько дней прожито было поэтически в кругу полкового общества» (Коншин. Изд. 1958. С. 400). Видимо, в это время была сочинена коллективная «Застольная песня» («Ничто не безсмертно, не прочно…»), опубликованная в альманахе Коншина и Е. Ф. Розена «Царское Село» на 1830 год (С. 138) с подзаголовком «Посвящена Баратынскому и Коншину». 23 ноября 1823 г. Коншин вышел в отставку и в январе 1824 г, навсегда покинул Финляндию.
После возвращения из Финляндии Боратынский жил преимущественно в Москве; Коншин в 1824—1827 гг. служил в Костроме и Твери, а в 1829—1837 гг. — в Царском Селе. Встреч между ними не было, но они изредка переписывались (первым обычно писал Коншин, Боратынский отвечал дружески тепло). В октябре 1829 г. Боратынский предоставил Коншину несколько стихотворений для публикации в альманахе «Царское Село» (см. комментарии к №№ 91, 150, 151 и 152). Сведений о переписке Боратынского с Коншиным в 1830-х — начале 1840-х годов нет. В декабре 1839 г., когда Коншин приезжал на несколько дней в Москву, Боратынский и Коншин отобедали в Английском клубе и затем провели вечер у Боратынских (Коншин.
380
Изд. 1958. С. 404). О Н. М. Коншине и его отношениях с Боратынским см. также: Кирпичников 1897; Вацуро 1988; Вацуро 1994а; ИП. С. 159—166, 236—240.
О. В. Голубева
27.1, ст. 7. В бездне лет. Ср. это же сочетание в отрывках из поэмы «Воспоминания» (№ 13, ст. 76); оно отсутствует в непосредственном источнике этого фрагмента поэмы — «Les Souvenirs» Г. Легуве (см. комментарий к № 13, ст. 75—80).
27.1, СТ. И. Лета (ArjGrj) — по представлениям древних греков, одна из рек в Аиде (подземном царстве). См. также комментарии к № 37.1, ст. 7—8 и № 74.
27.1, ст. 13. Корнет — младший офицерский чин в кавалерии, соответствующий XIV классу по Табели о рангах (в гвардии — XII классу).
27.1, ст. 15. <...> И в рубище Анахорета. См. ниже, комментарий к № 27.2, ст. 18.
27.1, ст. 17. Лови пролетное мгновенье! Вариация на тему XI оды Горация из I книги (см. комментарий к № 19, ст. 17).
27, ст. 20. Муза. См. комментарий к № 10.1, ст. 3.
27.2, ст. 10. Что жизнь? — медлительный недуг. О метафорах «недуга» и «врачевания» в лирике Боратынского см.: Коровин 1980. С. 63.
27.2, ст. 12. Эреб (греч. єрє(<; ‘мрак’) — одно из обозначений подземного мира (греческая мифология). См. также комментарий к № 73.1, ст. 16. 27.2, ст. 18. Пустынь — ‘уединенное место, где поселяется отшельник; жилище отшельника, скит Анахорет (позднелат. anachoreta от греч. ишу(х>рги:г(;) — ‘отшельник’.
И. А. Пильщиков
28
28.1. «Поверь, мой милый друг, страданье нужно нам…»
28.2. «Поверь, мой милой друг, страданье нужно нам…»
Ранняя редакция
Заглавие в «Сыне Отечества»: «К Коншину». Заглавие в Изд. 1827: «К—ну».
Стихотворение обращено к Николаю Михайловичу Коншину (см. о нем комментарии к № 27) и является ответом на его послание «Поэт, твой дружественный глас…», которое, в свою очередь, представляет собой ответ на первое послание Боратынского к Коншину — «Живи смелей, товарищ мой…» (см. в настоящем издании № 27 и комментарии к нему). Стихотворение Коншина было впервые опубликовано с пропуском четырех строк и без подписи под заглавием «Боратынскому. Ответ» (см.: Труды ВОЛРС. 1821. Ч. XII. Кн. XII. С. 324). Приводим полный текст стихотворения по публикации В. Э. Вацуро:
381
Достиг до узничьей темницы
И в сердце жизнь отозвалась На звук знакомыя цевницы.
Оно без чувства хладно билось;
Но снова чувство оживилось О счастьи тихою тоской!
Сии порывы к наслажденью,
Сей мир волшебный юных лет И вера сердцем сновиденью!
В объятьях ветреных Лаис Любить способность онемела;
Страсть к славе, к жизни охладела,
Желанья роем унеслись!
К нам путь завеяла метель Свободе, резвому веселью,
И жизни жесткая кудель Полубольной прядется Ленью.
Один лишь Силы звучный глас Смущает мрачное безмолвье,
И краснощекое Здоровье Вспорхнуло с Радостью от нас!
(Поэты 1820-1830. Т. 1. С. 351)
Лингвостилистический анализ стихотворения Боратынского см.: Guski 1982.
S. 213—224.
28.1, ст. 1—4. Поверь, мой милый друг, страданье нужно нам, //Не испытав его, не лъзя понят и счастья: // Живой источник сладострастья // Дарован в нем его сынам. Типичная для Боратынского удаленная постановка местоимения, которая иногда приводит к синтаксической неоднозначности (см. об этом: Винокур 1927. С. 78—79). О перифразах с опорным словом сын(ы) см.: ОНС. С. 23—34.
28.1, ст. 19. Мучительный недуг (ср. ст. 27: все недуги). См. комментарий к № 27.2, ст. 10.
28.1, ст. 25 и далее. Как будет сладко, милый мой, // Поверит нежности чувствительной подруги, / / Скажу-ль? все раны, все недуги <...> По недоразумению эти стихи можно понять так: поэт «верит в нежность своей подруги» (ср. пунктуацию в Изд. 1982. С. 113; Изд. 2000. С. 140). Но на самом деле речь о другом: лирический субъект «поверяет» (то есть ‘доверительно сообщает’) нечто
382
«нежности своей подруги». Ср. в ранней редакции стихотворения: Как будет сладко, милой мой, // Поверить нежности чувствительной подруги // Все нужды, всю тоску, все раны, все недуги <...> (№ 28.2, ст. 25 и далее); ср. также глагол несов. вида поверят в № 28.1 (и 28.2), ст. 16: <...> как сладко поверять // Печаль души своей внимательному другу? (см.: Пильщиков 2000. С. 381).
28.1, ст. 32. Целебный воздух жизни новой! Сочетание «новая жизнь» в контексте темы любви и духовного возрождения отсылает, вероятно, к названию книги Данте Алигьери «Vita nuova» (наблюдение Н. Н. Мазур).
28.1, ст. 36. Им дали чувственность, а чувство дали нам. Это каламбурное противопоставление так полюбилось Боратынскому, что он повторил его в предисловии к отдельному изданию поэмы «Наложница»: «<...> в эротической поэзии чувственность обыкновенно уравновешивается чувством <...>» (Баратынский Е. Наложница. М., 1831. С. XIX).
И. А. Пильщиков
29
29.1. «Разсеивает грусть веселый шум пиров…»
29.2. Уныние («Разсеевает грусть веселый шум пиров…»)
29.3. Лагерь («Разсеевает грусть пиров веселый шум…»)
Последнее из трех стихотворений Боратынского, написанных «жильберовой строфой» с рифмовкой аВаВ (см. комментарии к №№ 18 и 24; ср.: Томашевский 1958.
С. 69; Шахвердов 1979. С. 323).
Текст, помещенный в настоящем издании под № 29.3 — это единственная из опубликованных в Изд. 1869 (и не публиковавшихся ранее) редакций стихотворений Боратынского, в которой правка проведена последовательно с первого до последнего стиха. «Пошаговый» характер исправлений не оставляет сомнений в позднейшем происхождении этой редакции. Ср.: В семействе дружеском любезных шалунов (№ 29.2, ст. 3) —> В семействе дружеском соратных шалунов (№ 29.1, ст. 3) —» Сред братьев полковых <...> (№ 29.3, ст. 3); Я уповал ожить душою (№ 29.2, ст. 4) —> Мечтал воскреснут я душою (№ 29.1, ст. 4) —> Хотел воскреснут я душою (№ 29.3, ст. 4); дружеский фиал (№ 29.2, ст. 7) —> пенистый фиал (№ 29.1, ст. 7) —> пенистый бокал (№ 29.3, ст. 7); и т. д. Источник, с которого Н. Л. Боратынская перенесла авторскую правку в свою копию, неизвестен (см. текстологические примечания). Вполне вероятно, что новое заглавие, как и во многих других случаях, дала стихотворению Н. Л. Боратынская.
29.1, ст. 2. Круговая чаша — конвенциональный элемент в описании дружеской пирушки. Ср. у Баратынского в поэме «Пиры» (редакция 1820 г., ст. 227): <...> Шуметь за чашей круговою <...> (см. в насґоящем издании раздел «Поэмы»).
383
Этот же образ встречается у раннего Пушкина («Пирующие студенты», 1814; «К Н. Г. Ломоносову», 1814; «Городок», 1815; «Мне вас не жаль, года весны моей…», 1820; «В. Ф. Раевскому», 1822), у А. А. Дельвига («Крылову», 1820— 1821) и у других поэтов 1810-х — 1820-х годов.
29.1, ст. 5—6. Туман полуночный на холмы возлегал, / / Шатры над озером дремали. Ср. описание ночного стана на берегу реки Аль у К. Н. Батюшкова в «Воспоминаниях 1807 года» (1809, ст. 3—12; заглавие в «Опытах в Стихах и Прозе» — «Воспоминание»): Как сладко я мечтал на Гейлъсбергских полях, // Когда весь стан дремал в покое, // И ратник, опершись на копие стальное, // Смотрел в туманну даль! Луна на небесах // Во всем величии блистала, // И низкий мой шалаш сквозь ветьви освещала; // Аль светлый чуть струю ленивую катил, //Ив зеркальных водах являл весь стан и рощи; // Едва дымился огнь в часы туманной нощи, / / Близ кущи ратника, который сном почил (Батюшков. Изд. 1977. С. 210—211).
Шатер — «намет над палаткою» (САР. Ч. VI. Стб. 1342); деталь армейского быта, опоэтизированная в военной лирике 1810-х годов. Ср.: <...> Но в поле, под шатрами, // Друзей воспоминай <...> (В. А. Жуковский, «К Б<лудов>у», 1810, ст. 6—7); На поле бранном тишина, // Огни между шатрами <...>; <...> В шатрах, на поле чести <...>; О/ будь же, други, святость уз // Закон наш под шатрами [Он же, «Певец во стане Русских воинов», 1812, ст. 1—2,126, 445— 446 = 449—450 (Жуковский. Изд. 1999—2000. Т. 1. С. 149, 225, 229, 237— 238)]; <...> И в шуме грозных битв, под тению шатров <...> [Батюшков, «Разлука» («Напрасно покидал страну моих отцов…»), опубликовано в 1817 г., ст. 3]; Как сладко слышать у шатра // Вечерней пушки гул далекий [Он же, «К Н<и- ките>», опубликовано в 1817 г.; ст. 13—14 (Батюшков. Изд. 1977. С. 231, 303)]; Они <гусары. — И.
