СП. Т. II.
С. 84).
И. П.
53
<Элегия> («Нет, не бывать тому, что было прежде!..»)
Первая половина элегии Боратынского по теме и настроению напоминает элегию
Э. Парни «Cesse de m’affliger, importune Amitie…» («Poesies erotiques», 1777—1781; КН. IV, элегия 14). Эта элегия Парни уже сопоставлялась со стихотворениями Боратынского, написанными в 1821 г. (см.: Хетсо 1973. С. 299—300). Ср.:
Cesse de m’affliger, importune Amitie;
Cest en vain que tu me rappelles Dans ce monde frivole ou je suis oublie;
Ma raison se refuse a des erreurs nouvelles.
Oses-tu me parier d’amour et de plaisirs?
Ai-je encor des projets! ai-je encor des desirs?
Ne me console point: ma tristesse m’est chere;
Laisse gemir en paix ma douleur solitaire.
<...> Le chagrin devorant a fletri ma jeunesse,
Je suis mort au plaisir, et mort a la tendresse.
Helas! j’ai trop aime; dans mon coeur epuise Le sentiment ne peut renaitre;
Non, non: vous avez fui, pour ne plus reparaitre,
Premiere illusion de mes premiers beaux jours,
Celeste enchantement des premieres amours.
(Cm. 1-8, 20-26; Pamy. £d. 1862. P. 122-123)
(Перевод: Перестань докучать мне, назойливая дружба; // Тщетно ты призываешь меня обратно // В этот беспечный мир, где я забыт; // Мой разум отказывается от новых заблуждений. 11 Ты смеешь говорить мне о любви и удовольствиях? // Разве у меня еще есть замыслы? разве у меня еще есть желания? // Не утешай меня; мне дорога моя грусть; / / Оставь вздыхать в покое мою одинокую скорбь.
28*
435
<...> Моя юность увяла от неутолимой печали, // Я мертв для удовольствия, и мертв для нежности. // Увы! я слишком сильно любил; в моем обессиленном сердце / / Не может вновь родиться чувство; / / Нет, нет; вы улетели, чтобы вновь не появиться, / / <Вы —> первая мечта моих первых прекрасных дней, // Небесное очарование моей первой любви.)
53, ст. 9—10. Давнымъ-давно простился я со счастьем, // Желательным слепой душе моей! Об эпитете слепая ср. комментарий к № 54, ст. 9.
53, ст. И. С унылым сладострастьем. Повышенная частотность слова сладострастье в элегическом лексиконе раннего Боратынского (примеры см.: Shaw 1975. Р. 365) стала предметом пародии М. Н. Загоскина (см. комментарий к № 54, ст. 14).
53, ст. 12. <...> Гляжу я вдоль моих минувших дней. Галлицизм (ср. франц. au long des jours).
И. А. Пильщиков
54
Разуверение («Не искушай меня без нужды…»)
Одна из самых популярных элегий Боратынского, на слова которой был написан известный романс М. И. Глинки (1825). Указание С. А. Рачинского, что элегия адресована Варваре Николаевне Кучиной [см.: Материалы 1916. С. VI (2-й паг.)], не находит документальных подтверждений.
П. А. Плетнев, характеризуя творчество Боратынского в «Письме к графине С. И. С. о русских поэтах», в качестве наиболее яркого примера приводил «Разуверение»: «Между тем, как мы воображали, что язык чувств уже не может у нас сделать новых опытов в своем искусстве, явился такой поэт, который разрушил нашу уверенность. Я говорю о Баратынском. В элегическом роде он идет новою, своею дорогою. Соединяя в стихах своих истину чувств с удивительною точностию мыслей, он показал опыты прямо классической поэзии. Состав его стихотворений, правильность и прелесть языка, ход мыслей и сила движений сердца выше всякой критики. Он ясен, жив и глубок <...> Игривое и важное, глубокое и легкое, истинное и воображаемое: все он постигнул и выразил. Разсмотрите его элегию: Разуверение» (Северные Цветы на 1825 год. С. 65— 67). Свои рассуждения Плетнев пояснял в письме к А. С. Пушкину от 7 февраля 1825 г.: «Мне хотелось сказать, что до Баратынского Батюшков и Жуковский, особенно ты, показали едва ли не все лучшие элегические формы, так, что каждый новый поэт должен бы непременно в этом роде сделаться чьим-нибудь подражателем, а Баратынский выплыл из этой опасной реки — и вот, что особенно меня удивляет в нем» (Пушкин. Ак. Т. 13. С. 140).
436
Композицию стихотворения проанализировал М. Л. Гаспаров. Начальные слова элегии представляют одновременно и экспозицию, и «ложный ход чувства», которые к тому же «совмещены с отказом, или, точнее, вмещены в отказ» от ложного хода (ст. 1—2). Далее следует истинный ход — «характеристика действительного состояния души» (ст. 3—8). Затем схема удваивается (что характерно скорее для романса, чем для элегии): «за истинным ходом вновь следует совмещение экспозиции, ложного хода и отказа» (ст. 9—12). Заключительные стихи (13—16) представляют новый истинный ход (Гаспаров 1989. С. 45).
О композиции «Разуверения» см. также: Семенко 1970. С. 276; Хетсо 1973. С. 307—309. О звуковой организации стихотворения см.: Хетсо 1973. С. 310—311. Мотивный анализ см.: Альми 1961. С. 39—41; Семенко 1970. С. 233—234; Песков 1995. С. 24, 29. Лингвостилистический анализ см.: Шестакова 1996. Сопоставление элегии Боратынского и романса Глинки см.: Макарова С. А. Е. А. Боратынский и М. И. Глинка: моделирование элегической эмоции // Венок. С. 148—150.
54, ст. 2. <...> Возвратом нежности твоей. Ср. фразеологию французского retour ‘возвращение, возврат’ (ип retour de tendresse, ип retour d’affectiori).
54, ст. 9—12. Первоначальная редакция этих строк была гораздо менее удачной: Слепой тоски моей не множь // Прелестным призраком былаго; // Воображения больного // В его дремоте не тревожь! («Соревнователь Просвещения и Благотворения», 1821). Субстантивированное прилагательное больного (род. пад. ед. ч.) воспринимается как адъектив, определяющий существительное род. пад. ед. ч. воображения («больного воображения»).
54, ст. 9. Слепой тоски моей не множь <...> (в автографе РГАЛИ: Тоски души моей не множь!). Ср. в «Романсе» В. Н. Григорьева (1820; подражание «La Chute des feuilles» Ш.-. Мильвуа) <...> Не умножь ее тоски <...> (ст. 29; ФЭ. С. 476). Множить тоску — сочетание, образованное на основе библейской фразеологии: «Окиѵрки сердца лиоепѵ оумножишлсл» (Пс 24, 17).
Словосочетание слепая тоска вызвало насмешки у пародиста из «Благонамеренного»: «И в слепой тоске моей я исчезаю, я терзаюсь! Увы и ах!» [Прозаическая Галиматья: (Подражание новейшим Элегическим Поэтам) // Благонамеренный. 1822. Ч. XIX. № XXXVII. С. 439 (подпись: У. и А. <Увы и Ахъ>)]. Об эпитете слепой в лирике Боратынского см.: Коровин 1980. С. 61.
54, ст. 10—12. <...> Не заводи о прежнем слова, // И друг заботливый, больнова // В его дремоте не тревожь! Написание генитивной флексии (-оеа) поддерживает графическую точность рифмы (о «глазных» рифмах см. комментарий
к № 34, ст. 27—28).
54, ст. 14. Бывалыя мечты — это словосочетание было процитировано в сатирическом «Послании к Людмилу» М. Н. Загоскина (ср.: Летопись. С. 124—125):
Короче, модных слов, талантом освященных Будь полным Словарем — описывай всегда
437
Души растерзанной все бури и ненастья,
Цвет жизни молодой — грядущаго обет,
Бывалыя мечты — а пуще сладострастье:
Без этого словца, в стихах спасенья нет.
[Соревнователь Просвещения и Благотворения.
1823. До I (Труды ВОЛРС. Ч. XXII. Кн. I). С. 78]
54, ст. 15—16. <...> В душе моей одно волненье, // А не любовь пробудишь ты. По наблюдению В. И. Коровина (см.: Коровин 1996. С. 432—436), в заключительных строках «Разуверения» перефразированы слова Сен-Пре из романа Ж.-Ж. Руссо «Julie, ou La nouvelle Heloise» («Юлия, или Новая Элоиза», 1761;
ч. VI, письмо VII): «Enfin je la vois, et c’est bien assez; elle ne m’a pas laisse de Tarnour, mais de Tinquietude» = «Наконец я ее вижу и этого вполне достаточно; она не оставила во мне любви, но <только> беспокойство» (Rousseau /.-/. CEuvres completes. Paris, 1793. T. VI. P. 183). О приеме «неполного контраста» в лирике Баратынского (<...> волненье, И/ Ане любовь <...>) см.: Альми 1961. С. 41—42.
И. А. Пильщиков
55
«Дало две доли Провидение…»
Заглавие в «НовостяхЛитературы»: «Стансы». Заглавие в Изд. 1827: «Две доли».
Размер элегии — 4-стопный ямб; эффект чередования длинных и коротких стихов, поддержанный втяжками четных строчек, создается благодаря чередованию дактилических и мужских окончаний. Ямбическим тетраметром с такой редкой рифмовкой у Баратынского написан также сонет 1824 г. «Мы пьем в любви отраву сладкую…» (№ 86; см.: Гаспаров 1984. С. 148—149).
55, ст. 7. Молва названа разновещающей в соответствии с эпическим топосом: она разносит как правдивые, так и лживые вести (см.: Вергилий, «Энеида», песнь IV, ст. 188—190; Т. Тассо, «Освобожденный Иерусалим», песнь I, октава LXXXI, ст. 1—4; Вольтер, «Генриада», песнь I, ст. 368; песнь VIII, ст. 477). Составной эпитет разновещающая — по-видимому, новообразование Баратынского (об эпитетах в стихотворении «Две доли» см. также: Мазепа 1960. С. 71—73). С тем же вергилианским топосом и его французскими вариациями связаны другие эпитеты молвы у Боратынского (см. комментарий к № 35.1, ст. 13).
55, ст. 8. Образ «насмешливой судьбы» появляется также в стихотворении «Порою ласковую Фею…» (см. комментарий к № 152, ст. 14).
438
55, ст. 9. Юноши кипящие. Прилагательное кипящие употреблено здесь в соответствии с переносным значением франц. bouillant ‘кипящий; кипучий’. Ср. образ кипящей молодости (та bouillante jeunesse) в начальном стихе вольтеровского «Изложения Экклезиаста» («Precis de Г Ecclesiaste», 1759; Voltaire. Ed. 1876— 1891. T. VIII. P. 402), отразившийся также у А. С. Пушкина в XXXIII строфе 1-й главы «Евгения Онегина»: <...> Кипящей младости моей <...> (Пушкин. Ак. Т. 6. С. 19; см.: Barratt 1969. Р. 447). Сочетание кипящая младость было процитировано в сатирическом «Послании к Людмилу» М. Н. Загоскина (см. комментарий к № 54, ст. 14):
<...> Оплачь потерю дней, в чужбине проведенных,
Кипящей младости отцветшие года.
[Соревнователь Просвещения и Благотворения.
1823. № I (Труды ВОЛРС. Ч. XXII. Кн. I). С. 78]
55 , ст. 12. <...>И сердца пламенные сны. Слово сны употреблено в соответствии с семантикой франц. reves ‘сны; мечты, грезы’.
55 , ст. 17. <...> их <сновъ> рой прельстительный. См. комментарий к № 32, ст. 9.
И. А. Пильщиков
56
«Когдаб вы менее прекрасной…»
Стихотворение обращено к Софье Дмитриевне Пономаревой (см. о ней комментарий к № 42) и вписано в ее альбом. Датировка стихотворения определяется либо временем знакомства Боратынского с Пономаревой (20-е числа февраля 1821 г.; см.: Летопись. С. 103), либо временем возобновления знакомства и начала их романа (осень 1821 г.; см.: Летопись. С. 109). Одна из записей в альбоме П. Л. Яковлева прямо относится к завязке этого романа и дает реальный комментарий к первым трем стихотворениям «пономаревского цикла» (№№ 56—58): «MrBoratinsky s’etait avise de dire a table que lorsqu’il aurait des cheveux blanc il viendrait faire sa cour a Madame,
А. М. П.
439
