и уловившего живое сочувствие поэта к героине, впрочем, по справедливому мнению Пушкина, недостаточно смело прозвучавшее в поэме. В черновом наброске статьи в связи с выходом поэмы «Бал» (1828) Пушкин писал: «Сие блестящее произведение исполнено оригинальных красот и прелести необыкновенной. Поэт с удивительным искусством соединил в быстром рассказе тон шутливый и страстный, метафизику и поэзию… Нина исключительно занимает нас. Характер ее совершенно новый, развит con amore [2] , широко и с удивительным искусством, для него поэт наш создал совершенно своеобразный язык и выразил на нем все оттенки своей метафизики – для нее расточил он всю элегическую негу, всю прелесть своей поэзии». Касаясь образа Арсения, Пушкин продолжал: «Арсений есть тот самый, кого должна была полюбить бедная Нина. Он сильно овладел ее воображением и, никогда вполне не удовлетворяя ни ее страсти, ни любопытству, должен был до конца сохранить над нею роковое свое влияние (ascendant)». В тоне легкого упрека Пушкин сделал лишь одно замечание: «Напрасно поэт берет иногда строгий тон порицания, укоризны, напрасно он с принужденной холодностью говорит о ее смерти, сатирически описывает нам ее похороны и шуткою кончит поэму свою. Мы чувствуем, что он любит свою бедную страстную героиню. Он заставляет и нас принимать болезненное соучастие в судьбе падшего, но еще очаровательного создания».
В статье «Стихотворения Е. Баратынского» (1842) Белинский, неудовлетворенный развязкой завязавшейся трагедии («похожа на водевиль»), высоко оценил глубину характеров Нины и Арсения. О Нине он писал: «И этот демонический характер в женском образе, эта страшная жрица страстей наконец должна расплатиться за все грехи свои…» В Арсении, «в этом “посланнике рока”, – продолжал критик, – должно предполагать могучую натуру, сильный характер, – и в самом деле портрет его, слегка, но резко очерченный поэтом, возбуждает в читателе большой интерес…» Настаивая на том, что целое не удалось Баратынскому, Белинский воскликнул: «А сколько поэзии в его поэме, какими чудными стихами наполнена она, сколько в ней превосходных частностей!..»
С. 192. В сюрах шесть – карточный термин.
Людмила, Лаиса – условно-поэтические имена.
С. 200. Эпикур – см. комментарии к стихотворению «В глуши лесов счастлив один…».
Нинона – Нинон де Ланло (1616–1706), знаменитая французская куртизанка, до старости сохранившая красоту и обаяние; имя ее стало нарицательным.
С. 208. Пашут – здесь: распахиваются.
С. 209. Клоб – имеется в виду Английский клуб в Москве, предназначенный для собраний избранной, главным образом аристократической, публики.
С. 212. …сухощавые Сатурны… – здесь: изображения римского бога времени, символизирующего смерть.
С. 213. В журнале дамском… – Имеется в виду «Дамский журнал» (1823–1833), издававшийся в Москве эпигоном Н.М. Карамзина князем П.И. Шаликовым. Поэма Баратынского «Бал» получила в нем отрицательный отзыв.
С. 214. Переселение душ. – Впервые поэма напечатана в пушкинско-дельвиговском альманахе «Северные цветы» на 1829 г. Вошла в сборник 1835 г. Точная дата не установлена. Е.Н. Купреянова полагает, что поэма создана не ранее конца 1828 – начала 1829 г., после окончания поэмы «Бал», основываясь на заключающем поэму обращении к жене (со стиха «Что я прибавлю, друг мой нежный?»), где «Переселение душ» охарактеризовано как «первый плод мечты игривой», «новой жизни первый плод». Считая «Бал» произведением, завершающим период «мятежной» жизни (до женитьбы) Е.Н. Купреянова высказала предположение, что «Переселение душ» написано после поэмы «Бал».
С. 215. Мемфис – столица Древнего Египта.
С. 217. Кот – считался в Древнем Египте священнейшим из животных.
С. 218. Лотос – священное растение в Древнем Египте, обладавшее магическими свойствами.
Каракул – здесь: разводы, узоры.
С. 219. Кадила – церковный сосуд, курильница на цепочках, в которую на угли кладется ладан.
Кошница – плетеная корзина.
С. 220. Позор – здесь: зрелище.
С. 223. Цыганка. – Работа над поэмой была начата Баратынским осенью 1829 г. в Маре. Посылая отрывок из нее И.В. Киреевскому 29 ноября 1829 г., поэт писал: «По приложенным стихам ты увидишь, что у меня новая поэма в пяльцах, и поэма ультраромантическая. Пишу ее, очертя голову». В 1830 г. поэма в целом закончена, потому что 7 января 1831 г. А.С. Пушкин отзывается о ней в письме к П.А. Плетневу: «Кстати: поэма Баратынского чудо». При жизни Баратынского неоднократно печаталась в отрывках и целиком. Впервые в полном виде отдельной книжкой в 1831 г. под заглавием «Наложница».
Читательского успеха поэма не имела. В печати появились резко отрицательные отзывы Н.И. Надеждина, Н.А. Полевого и П.И. Шаликова. Помимо отрицательных, поэма удостоилась и благожелательных отзывов в «Литературной газете» и журнале «Европеец» (отзыв И.В. Киреевского).
Особенно значительной была оценка И.В. Киреевского, посвятившего поэме отдельную главу в «обозрении русской литературы за 1831 год». Он писал: «Вся правда жизни представляется нам в картинах Баратынского в перспективе поэтической и стройной; самые разногласия являются в ней не расстройством, но музыкальным диссонансом, который разрешается в гармонию». И далее: «…часто не унося воображения за тридевять земель, но оставляя его посреди обыкновенного быта, поэт умеет согреть его такою сердечною поэзиею, такою идеальною грустию, что, не отрываясь от гладкого, вощеного паркета, мы переносимся в атмосферу музыкальную и просторную». Это место статьи И.В. Киреевского чрезвычайно понравилось Баратынскому, который в письме от 22 февраля 1832 г. откликнулся на него: «Разбор “Наложницы” для меня истинная услуга… Ты меня понял совершенно, вошел в душу поэта, схватил поэзию, которая мне мечтается, когда я пишу. Твоя фраза: переносит нас в атмосферу музыкальную и мечтательно просторную – заставила меня встрепенуться от радости, ибо это-то самое достоинство я подозревал в себе в минуты авторского самолюбия, но выражал его хуже».
Похвальный отзыв И.В. Киреевского содержал также критический упрек, отнесенный, впрочем, не столько к «Наложнице», сколько к жанровой разновидности подобных поэм вообще: «Однако, несмотря на все достоинства “Наложницы”, нельзя признаться, что в этом роде поэм, как в картинах Миериса [3] , есть что-то бесполезно стесняющее, что-то условно-ненужное, что-то мелкое, не позволяющее художнику развить вполне поэтическую мысль свою».
В пушкинском кругу поэма Баратынского, а также обзор Киреевского вызвали одобрение. Пушкин писал Киреевскому 4 февраля 1832 г.: «Ваша статья о Годунове (в той же статье критик анализировал и трагедию “Борис Годунов”. – В.К.) и о Наложнице порадовали все сердца; насилу-то дождались мы истинной критики. <…> Ваше сравнение Баратынского с Миерисом удивительно ярко и точно. Его элегии и поэмы точно ряд прелестных миниатюров…» Но в том же кругу раздавались и голоса, порицающие некоторые частности. О заинтересованности Баратынского критикой, исходящей от друзей, свидетельствует его письмо к И.В. Киреевскому от 29 ноября 1831 г.: «Мне очень жаль, что Жуковскому не нравится название моей поэмы». По-видимому, отзыв Жуковского и повлиял на изменение названия, поскольку в издании 1835 г. поэма появилась под новым заглавием «Цыганка».
Белинский в статье «Стихотворения Е. Баратынского» (1842) высказал о ней следующее суждение: «“Цыганка” исполнена удивительных красот поэзии, но опять-таки в частностях; в целом же не выдержана. Отравительное зелье, данное старою цыганкою бедной Саре, ничем не объясняется и очень похоже на deus ex machina (искусственное разрешение. – В. К.) для трагической развязки во что бы то ни стало. Чрез это ослабляется эффект целого поэмы, которая, кроме хороших стихов и прекрасного рассказа, отличается еще и выдержанностью характера».
С. 224. Строй догоревших до бумаги… уже бледнеющих свечей. – Свечи снизу обертывались бумагой, чтобы легче было их переносить.
С. 225. Минувших дней воспоминанья… – Изменный стих из «Песни» («Минувших дней очарованье…») В.А. Жуковского.
С. 226. Пенаты – здесь: родной дом.
Неделя светлая – пасхальная неделя, начинающаяся с пасхального воскресенья.
Новинское – см. комментарии к стихотворению «Новинское. А.С. Пушкину».
С. 227. Клепер (нем. der Klepper – кляча, лошаденка) – порода низкорослых лошадей, обычно используемых в цирковых аттракционах; как следует из контекста, обученная лошадь могла распознавать четные и нечетные номера.
С. 229. Пресненские пруды – излюбленное место гуляний дворянской Москвы в 1820—1830-е годы.
С. 238. Котильон – старинный танец, кадриль, переменявшаяся другими бальными танцами; им обычно заканчивались балы.
С. 239. Примите исповедь мою… – цитата из «Евгения Онегина» (гл. 4, строфа XII, стих 13).
Свою запутанную совесть Он перед Верой обнажил… – Реминисценция из «Евгения Онегина» (гл. 2, строфа XIX, стихи 9—10: «Свою доверчивую совесть Он простодушно обнажал»).
С. 242. Великий пост уж подходил И с Верой скорою разлукой. Разлукой долгою грозил! – На время Великого поста, перед пасхальной неделей, прекращались балы, закрывались увеселительные заведения.
С. 243. Кокетка записная – выражение, встречаемое и в «Евгении Онегине»: «Как рано мог уж он тревожить Сердца кокеток записных!..»
С. 253. Стогны – площади.
С. 255. Пред знакомым домом Остановились. – Л.Г. Фризман полагает, что имеется в виду ресторан «Яр», располагавшийся на Кузнецком мосту. (Е.А. Баратынский. Стихотворения. Поэмы. М., 1982. С. 640.)
Египетское племя – цыгане; цыгане выдавали себя за выходцев из Египта; принято считать, что их предки вышли из Индии.
С. 258. Перстень. – Повесть напечатана впервые в журнале «Европеец».
С. 262. Филипп II (1527–1598) – испанский король, поддерживал инквизицию.
С. 266. Эккартсгаузен – Карл фон Эккартхаузен (1752–1803), немецкий писатель.
Словарь мифологических имен и названий
Аврора – богиня утренней зари (рим. миф.).
Адонис – юноша необычайной красоты, возлюбленный богини Афродиты (гр. миф.); символ редчайшей мужской красоты.
Аид (Айдес) – бог подземного царства; царство мертвых (гр. миф.).
Аквилон – бог северного ветра (рим. миф.); поэтическое наименование сильного северного ветра.
Амур – см. Эрот.
Аониды – одно из прозвищ муз (по названию области, прилегающей к горе Геликон; рим. миф.).
Апис – священный бык (егип. миф.).
Аполлон – бог поэзии (гр. миф.); см. Феб .
Арей – бог войны (гр. миф.).
Афродита – богиня плодородия, чувственной любви, красоты и любовного очарования (гр. миф.); красавица. В римской мифологии – Венера.
Ахилл – герой Троянской войны (гр. миф.). По мифу, его мать, морская богиня Фетида, окунула младенца Ахилла в воды Стикса, и он стал неуязвимым, за исключением пятки, за которую держала его мать, опуская в подземную реку (см. Фетида, Стикс).
Вакх – прозвище Диониса, бога растительности и виноградарства, виноделия, пиров и удовольствий (гр. миф.).
Галатея – морская нимфа; Пигмалион создал ее статую из слоновой кости, которую оживила в награду скульптору Афродита (гр. миф.).
Геликон – гора, на которой обитали музы (гр. миф.); место поэтического вдохновения.
Гея – богиня земли (гр. миф.); олицетворение земли.
Грации – богини красоты, радости, олицетворяют женские прелести (рим. миф.); красавицы, обладающие всеми совершенствами. В греческой мифологии – хариты.
Дафна – нимфа, которая, спасаясь от влюбленного Аполлона, обратилась за помощью к богам, превратившим ее в лавр (гр. миф.).
Делия – возлюбленная римского поэта Тибулла; условно-поэтическое имя.
Диана – богиня луны и богиня – покровительница охоты (рим. миф.); в греческой мифологии –
