в прозе есть его помарки» («Остафьевский архив», т. 2. СПб., 1899, стр. 23). В статью, например, входит почти такое же рассуждение о национально-географической обусловленности искусства разных народов, какое дано в критическом очерке Батюшкова «Нечто о поэте и поэзии» (1815). И самый выбор стихотворений для статьи был, весьма возможно подсказан Уварову беседами с Батюшковым. 1-е стихотворение принадлежит Мелеагру Гадарскому (I в. до н. э.); 2-е – Асклепиаду Самосскому (около III в. до н. э.), 3-е – Гедилу (III в. до н. э.), 4-е и 5-е – Антипатру Сидонскому (III в. до н. э.), 6-е – неизвестному поэту, 7, 8, 9, 10, 11 и 12-е – Павлу Силенциарию (VII в. до н. э.). Источник 13-го стихотворения, не вошедшего в состав антологии, неизвестен. В 1825 г. его перевел Д. В. Дашков в качестве стихотворения древнегреческого поэта Феодорида («Северные цветы на 1825 г.». СПб., 1825). В брошюре Уваров объяснял содержание и смысл стихотворений. Так, о 5-м стихотворении он писал: «Поэт предполагает, что нереиды, дочери Океана, сетуя на развалинах величественного Коринфа, поют: „Где слава, где краса, источник зол твоих?“. О 9-м стихотворении было сказано: „Поэт обращается к постарелой красавице“. О 13-м стихотворении говорилось в духе литературной мистификации: „Сверх сего, найдена еще на обверточном листе издаваемой нами рукописи следующая надгробная надпись, с греческого переведенная“».

Стогны – площади.

Коринф – один из главных городов-государств Древней Греции, разоренный в 146 г. до н. э. римским консулом Муммием, более ста лет пролежавший в развалинах и отстроенный только в 44 г. до н. э. Юлием Цезарем.

Мусия – мозаика.

Алкион – морская птица.

К творцу «Истории государства российского»*

Впервые – «Полярная звезда на 1824 г.». СПб., 1824, стр. 21–22. Послание входит в письмо Батюшкова к А. И. Тургеневу от сентября 1818 г. Автограф – в ПД. Батюшков в том же сентябре 1818 г. послал стихотворение «от имени неизвестного» Е. А. Карамзиной, жене автора «Истории государства Российского», подчеркивая, что он написал его «тронутый глубоко, восхищенный чтением» «Истории» (Соч., т. 3, стр. 470–471). Послание сочинено в связи с выходом в свет восьми томов «Истории государства Российского», поступивших в продажу в феврале 1818 г. В указанном письме к А. И. Тургеневу Батюшков восклицал: «Никто и не заикнется, что читал „Историю“! Я читал ее и говорю, хотя в дурных стихах. Это право из души вылилось» (Соч., т. 3, стр. 470). Батюшков слушал отрывки из истории Карамзина в чтении автора еще в 1811 г. С выходом в свет карамзинской истории поэт связывал свои литературные планы (см. там же, стр. 416). По-видимому, речь шла о работе над большой исторической поэмой с русским национальным сюжетом; см. письмо Батюшкова к Гнедичу от мая 1817 г., в котором говорится о замысле поэмы «Рюрик» (Соч., т. 3, стр. 439). В основу послания Батюшков положил рассказ из «Эмилиевых писем» М. Н. Муравьева о том, как греческий историк Геродот (ок. 484–425 до н. э.), прозванный «отцом истории», читал в присутствии более позднего греческого историка Фукидида (ок. 460 – ок. 400 до н. э.) свою «Историю греко-персидских войн». Батюшков воспроизвел даже некоторые выражения М. Н. Муравьева; в частности, у обоих авторов почти совпадало начало повествования; М. Н. Муравьев писал: «Когда Геродот читал историю свою на Олимпийских играх…» (М. Н. Муравьев. Соч., т. 1, СПб., 1847, стр. 148).

Ристанье – см. стр. 301.

Скрижаль – здесь: история.

Князю П.И. Шаликову (При получении от него в подарок книги, им переведенной)*

Впервые – «Новости русской литературы» (или «Прибавления к Русскому инвалиду»), 1822, кн. 2, № 17, стр. 61–62, со следующим примечанием Шаликова: «Предчувствую, с каким удовольствием читатели сих листков увидят стихи столь давно умолкшего любезного поэта, полученные мною перед отъездом его в Италию». Список послания имеется в альбоме Шаликова (ПД). Послание, где Шаликов назван «почтенным поэтом», вовсе не означало пересмотра Батюшковым своего насмешливого отношения к его творчеству, но было проявлением вежливости: Батюшков написал послание в связи с тем, что Шаликов подарил ему свой перевод «Новых повестей» Жанлис (М., 1818), о чем и говорится в подзаголовке к стихотворению. Шаликов напечатал послание без разрешения Батюшкова, очевидно в целях саморекламы, чем вызвал возмущение Вяземского, понимавшего, что Батюшкову, решившему в это время прекратить литературную деятельность, будет неприятно появление его стихов в журнале. «Ну, как они попадутся ему? – писал Вяземский А. И. Тургеневу. – Что за неуважение такое и варварское насилие?» («Остафьевский архив», т. 2. СПб., 1899, стр. 296–297). Послание отражает намерение Батюшкова надолго покинуть родину.

Парнасские сестры – музы (греч. миф.).

«В картузе с козырьком, с небритыми усами» – цитаты из стихов поэмы В. Л. Пушкина «Опасный сосед», относящихся к ее герою Буянову, который упоминается в следующей строке послания. Те же стихи в связи с образом Буянова использованы в «Евгении Онегине» Пушкина (гл. 5).

Кастраты – певчие в церковных хорах (капеллах).

Послание к А.И. Тургеневу*

Впервые – «Памятник отечественных муз на 1827 г.», СПб., 1827, стр. 6–8, с заглавием «Послание к А. И. Т-ву». С изменениями – «Литературные прибавления к Русскому инвалиду», 1832, от 24 сентября, стр. 615. С заглавием «Мыза Приютино (А. Н. Оленина)» и без семи последних строк – «Русский вестник», 1871, № 10, стр. 615–616. Печ. по «Памятнику отечественных муз» с исправлением ст. 13 по «Русскому вестнику», так как в публикациях «Памятника» и «Литературных прибавлений» этот стих искажен. Написано под несомненным влиянием послания М. Н. Муравьева «К Феоне», где в очень близких тонах нарисовано времяпрепровождение на балтийской мызе. В батюшковском послании идет речь о Приютине – имении Олениных, находившемся в Парголове, в 17 верстах от Петербурга, где собирались поэты и художники.

Добрая Элиза И с ней почтенный муж – А. Н. Оленин (см. о нем примеч. к стих. «Гезиод и Омир – соперники», стр. 308) и его жена Елизавета Марковна Оленина (урожденная Полторацкая).

Мечтает там Крылов. Характеристика Крылова в послании почти совпадает с той, которая дана во втором варианте очерка Батюшкова «Похвальное слово сну» (1816), где говорится, что Крылов «пишет прелестные басни и комедии и необоримую леность свою умеет украшать прочнейшими цветами поэзии и философии» (Соч., т. 2, стр. 210).

Кипренский Орест Адамович (1783–1836) – русский художник, нарисовавший в 1815 г. лучший портрет поэта. Батюшков познакомился с Кипренским в доме Олениных; он высоко оценил его мастерство в очерке «Прогулка в Академию художеств» (там же, стр. 110).

Вандик – Антонис Ван-Дейк (1599–1641), фламандский живописец, портретист.

Тянислов – персонаж комедии Крылова «Проказники», бездарный рифмоплет. По свидетельству Греча, под этим именем следует подразумевать шишковиста П. М. Карабанова, осмеянного Батюшковым и в «Певце в Беседе любителей русского слова» («Газетные заметки» Эрмиона. – «Северная пчела», 1857, от 8 июля).

О Балдусах см. примеч. к эпиграмме «Всегдашний гость, мучитель мой…», стр. 328. И в данном случае Батюшков, несомненно, метил в писателей-шишковистов.

Писали, Забыв и вкус, и ум – перефразированный стих из поэмы В. Л. Пушкина «Опасный сосед» («Ну, к черту ум и вкус! Пишите в добрый час!»). Этот стих, направленный против писателей-шишковистов, Батюшков цитировал в письме к Гнедичу от 29 мая 1811 г., утверждая, что поэма В. Л. Пушкина «не понравится гг. беседчикам» (Соч., т. 3, стр. 128).

«Ты пробуждаешься, о Байя, из гробницы…»*

Впервые – «Современник», 1857, т. 62, № 3, стр. 82, в качестве «отрывка из неизвестного стихотворения» К. Н. Батюшкова, написанного в Италии в 1819 г., который сохранился в памяти друзей поэта. По убедительному предположению Д. Д. Благого, произведение на самом деле имеет «совершенно законченный характер» (изд. 1934, стр. 543).

Байя – старинный город близ Неаполя; во времена Римской империи в нем жила аристократия, построившая себе роскошные дворцы. Развалины древней Байи частью затоплены морем. Батюшков упоминал о своей поездке в Байю в письме к Карамзину от 24 мая 1819 г. (Соч., т. 3, стр. 557). Очевидно, около этого времени и было написано стихотворение.

«Есть наслаждение и в дикости лесов…»*

Вольный перевод строфы 178 4-й песни поэмы Байрона «Странствования Чайльд-Гарольда». Впервые – «Северные цветы на 1828 г.», СПб., 1828, стр. 23. М. Н. Лонгинов опубликовал в «Современнике», 1857, т. 62, № 3–4, стр. 82, его продолжение, являющееся переводом начала следующей, 179-й строфы:

Шуми же ты, шуми, огромный океан!

Развалины на прахе строит

Минутный человек, сей суетный тиран,

Но море чем себе присвоит?

Эти же строки входят и в текст стихотворения, напечатанного с вариантами в Полн. собр. соч. П. А. Вяземского (т. 9, СПб., 1884, стр. 86), с прибавлением еще одной, заключительной строки: «Трудися; созидай громады кораблей». Мы не ввели их в основной текст издания, так как они лишают стихотворение художественной законченности. Интерес к поэзии Байрона возник у Батюшкова, когда он находился на дипломатической службе в Италии. Получив письмо от Батюшкова из Италии, А. И. Тургенев так излагал его содержание в письме к Вяземскому в Варшаву от 7 января 1820 г.: «Итальянцы, как и вы же, висляне и невяне, переводят поэмы Байрона и читают их с жадностию». Несколько ниже А. И. Тургенев замечал: «Это сок письма Батюшкова. Следственно от севера до юга восхищаются Байроном» («Остафьевский архив», т. 2. СПб., 1899, стр. 5). Не владевший английским языком, Батюшков сделал свой перевод, по-видимому, с какого-то итальянского переложения в июле – августе 1819 г (см. статью В. Комаровича «Пометки Пушкина в „Опытах“ Батюшкова». – «Литературное наследство», № 16–18, М., 1934, стр. 902). Чувства и настроения поэта, отразившиеся в этом переводе, находят полное соответствие в строках письма Батюшкова к Жуковскому из Италии от 1 августа 1819 г.: «Природа – великий поэт, и я радуюсь, что нахожу в сердце моем чувство для сих великих зрелищ; к несчастию, никогда не найду сил выразить то, что чувствую…» (Соч., т. 3, стр. 559–560). Пушкин собственноручно списал перевод Батюшкова под заглавием «Элегия» (ПД) и, помимо этого, вписал его в свой экземпляр «Опытов» (Л. Майков. Пушкин. СПб., 1899, стр. 290–291). Белинский назвал его «прекрасной небольшой элегией» и поставил выше «водяного» перевода той же строфы «Странствований Чайльд-Гарольда», сделанного поэтом И. И. Козловым (Б, т. 7, стр. 239). Поэт А. Н. Майков писал, что знает этот перевод «наизусть от начала до конца», и причислял его к тем вещам, которые «имели главное и решающее влияние на образование моего слуха и стиха» (письмо А. Н. Майкова к П. Н. Батюшкову от 12 апреля 1887 г. – PC, 1887, т. 56, № 11, стр. 561).

Надпись для гробницы дочери