что лекарство подействовало. Уезжая, «лекарь поглядел на Дуняшу так чудно, что она вся вспыхнула». Понимаете?.. Вот вам и еще пара голубков. Они же и ровня: лекарь тоже сын крепостного человека… Надо сознаться, что под чудотворным пером г. Загоскина все так хорошо улаживается, что лучше желать нельзя. Он повертывает законами действительности подобно тому герою русской сказки, который только скажет: «по моему прошению, по щучьему велению» – и как тут было…
Мирошев отправился с Прохором в Москву и на дороге (очень кстати) встретился с Костоломовым, который тоже едет в Москву искать себе места городничего в каком-нибудь городишке. Он видите – любил несчастно и, по великодушию, решился подарить отцу своей возлюбленной любимого полвопегого борзого кобеля, Буяна, чтоб тот согласился отдать свою дочь за того, кого она любила (ч. III, стр. 263–276). В Москве приятели остановились на подворье и тотчас же были свидетелями, как сыщик Ванька Каин[29] поймал разбойника, обманув его прежней приязнью. Хлопоты Мирошева о деле кончились тем, что подьячий Тетерькин, которому он, по простоте своей, несмотря на все предостережения Прохора, вверился, – разорил его вконец. Нашелся идеально честный человек, который взял на себя труд объяснить простаку, что его стряпчий сидит в тюрьме, откуда пойдет на каторгу, а его дело едва ли когда кончится. Домой! Но не на чем; есть тоже нечего. Одна надежда на Костоломова, а тот сам идет к Мирошеву попросить взаймы. Узнав о положении приятеля, Костоломов тащит его обедать к какому-то графу.
У некоторых из вельмож, живших в Москве на покое, почти ежедневно были так называемые открытые столы. Каждый опрятно одетый человек, хотя бы он был вовсе незнаком хозяину, мог смело приходить обедать за этот стол; его не спрашивали, кто он такой. Дождавшись в столовой хозяина и отвесив ему низкий поклон, он садился за общую трапезу и кушал на здоровье во славу божию и в честь русского гостеприимного хозяина, которому и кушанье показалось бы невкусным, если б за его столом сидело менее ста человек гостей. Этот обычай известен нам по одному преданию. Мы не дошли еще до просвещенной расчетливости наших западных соседей, у которых отделенный сын не придет незваный обедать к отцу; но, несмотря на это, с трудом уже верим, что русское хлебосольство могло когда-нибудь существовать в таком обширном размере, и вот почему я нашел необходимым предварить своих читателей, что этот обычай действительно существовал на Руси и что были у нас такие бояре, которые находили удовольствие угощать одним и тем же столом и бедных и богатых, и друзей и незнакомых; одним словом, делиться со всеми богатством, которым наградил их господь, – и проживать свои доходы дома, а не копить деньги для того, чтоб проматывать их на чужой стороне, ради приобретения себе европейского имени. (Ч. IV, стр. 122–123).
Теперь мы понимаем, в чем дело…
Как ни допытывался Мирошев у Костоломова имени графа – тот не хотел его сказать до обеда. Сели. Мирошеву досталось сидеть подле какого-то отставного драгунского офицера, который очень странно вел себя и походил на помешанного. Надо заметить, что и Мирошев служил в драгунах и был в отставном драгунском мундире. После обеда, узнав от Костоломова, что они обедали у того самого графа, с которым у него процесс, Мирошев, от простоты своей, перепугался – и бежать, а с испугу едва мог проговорить свою фамилию спрашивавшему его о ней дворецкому. На другой день вечером Прохор, к несказанной своей радости, получил, на имя своего барина, одиннадцать серебряных ложек. Через несколько часов Мирошев узнал, через разговоры незнакомых ему людей в гостинице, что отставной поручик Мирошев, обедая у графа такого-то, украл серебряную ложку, а граф, когда ему донесли, велел отдать ему и остальные одиннадцать, говоря, что, может быть, бедный человек нуждается, – так пусть уж у него будет целая дюжина… Мирошев с отчаяния о потере честного имени наговорил короба три великолепных фраз и совсем бы зарезался, если б Костоломов не напомнил ему о жене и дочери.
Здесь я прерву повествование (которое, впрочем, скоро кончится), чтоб заметить, какой великий мастер г. Загоскин завязать и развязать узел романа. Процесс Мирошева явно должен был быть проигран; Мирошев – нищий без земли с 50-ю душами; ему не на что и домой воротиться – беда да и только! Чем кончиться роману? где быть свадьбе и богатству, которыми оканчивается всякий порядочный роман в трогательном роде? Но гений там-то и найдется, где обыкновенный ум потеряется: автор самым естественным образом свел Мирошева с графом в ту самую минуту, когда уже сам читатель видит, что без участия графа роману не распутаться. Встреча с графом была несчастна для Мирошева: она лишила его еще и чести, когда уже он был лишен куска хлеба, – не беспокойтесь, это не что другое, как «игра трудностями» со стороны автора. Вы ближе к развязке, чем думаете. Костоломов, идя от Мирошева домой, увидел, что на какого-то одетого по-немецки человека напали три мужика. Костоломов разогнал их, а в том, которого спас от них, узнал сыщика Ваньку Каина. Счастливая встреча, не правда ли?.. – Отец родной, услуга за услугу: помоги отыскать вора, что, нарядившись в драгунский мундир, украл у графа серебряную ложку! – Изволь, сударь! – Стучатся молодцы в избушку. Отворить им замешкались: заметно было, что кого-то прятали. Вошли, а под лавкой лежит казакин, картуз и драгунская шапка. Гостей встретила баба, торговка всяким товаром, какой бог пошлет. – Нет ли чего купить, Матренушка? – спросил Каин. – Вынесла разное платье. – Нет ли серебреца? – Как не быть! – да и тащит ларец; открыла, а ложка-то тут вот и графский герб на ней… – Где взяла? – Мещанин продал. – Вот не этот ли, что ходит в этом? – сказал Каин, вытаскивая из-под лавки казакин, картуз и саблю. Свистнул Каин – налетела его команда, и скрутили молодца, что был за перегородкою… Видите ли, как все счастливо случилось, удалось и уладилось? Видите ли, что невинность всегда оправдается, а преступление всегда откроется?.. Поутру Каин представил молодца с ложкою к графу. Мирошев, извещенный Костоломовым обо всем тотчас же, начал каяться в грехе отчаяния… Развязку не мудрено понять: граф просит у Мирошева извинения, уверяет его, что процесс кончился в его пользу, дает ему денег на дорогу и пакет, который просит его велеть Курочкину прочесть при себе вслух. Мирошев униженно благодарит графа и просит его походатайствовать о месте городничего в Новохоперск для Костоломова. – Извольте: нам это нипочем. – Наконец, блаженный Мирошев упал в объятия дородной супруги и чувствительной дочери, а Прохор побежал звать Курочкина. Между тем, в отсутствие Мирошева, у Кирсанова с отцом была горячая сцена: молодец так расплакался и так «трогательно» говорил, что старик махнул рукою – «только, говорит, сам не поеду сватать, а письмо напишу». Мирошев вследствие правил, бог знает почему навязанных на него автором, не соглашается на этот вынужденный и неровный брак и говорит жене книжным нашего времени языком следующую рацею: «Эх, Марья Дмитриевна! теми ли мы смотрим на нее (то есть на дочь) глазами, какими будет смотреть Иван Никифорович? Она единственное дитя наше, наша радость, наше утешение; а что она для него? Деревенская барышня, дочь нечиновного дворянина, без всякого светского образования, помеха всем честолюбивым его видам и вдобавок ко всему этому – бедная девушка, которая, по смерти отца и матери, получит пятьдесят душ!.. О мой друг! и пр.» (ч. IV, стр. 258–259). – «Вот как бы за нею было душ хоть двести», – прибавил он… Тут явился Курочкин с поклонами и трепетом, чуя беду; распечатал конверт – там купчая на село Воздвиженское, состоящее из четырехсот тридцати семи душ, со включением в их число и Курочкина; купчая на имя Мирошева… О великодушный граф!.. И как все это кстати!.. Добродетельный Мирошев простил Курочкина и, несмотря на сопротивление Прохора, отпустил его на волю даром. Тут, как нарочно, и старый Кирсанов раскаялся в своей гордости и – шасть на двор… Боже мой, как все это кстати!.. Говорите после этого, что на земле нет счастия!..
Вы думаете – конец: нет еще! Автор понял, как больно читателю будет расстаться скоро с такими прекрасными и нравственными людьми, каковы герои его несравненного, романа: он показывает нам их всех ровно через пятнадцать лет после знаменитого дня чтения купчей. Бывшая Варенька Мирошева, а теперь Варвара Кузьминишна Кирсанова, стала женщиною прекрасною, но дородною… Удивительное счастие для героинь романов г. Загоскина – чуть перестанут сентиментальничать и выражаться «высоким слогом» – тотчас и разжиреют: видимая благодать божия!.. Марья Дмитриевна уже очень поустарела, а Кузьма был еще довольно свеж. У дородной Варвары Кузьминишны было две дочери и сын. Автор показывает нам всех их за чаем, под липкою: умилительная картина семейственного счастия!.. Тут сидит и старик Кирсанов, и новохоперский городничий Костоломов, и новохоперский уездный врач Логинов, супруг Дуняши. Из их разговоров узнаем, что – Алексей Панкратьич Курочкин, сын бывшего приказчика, теперь уездный заседатель, – тот, что было лез в женихи Вареньке, – попал в уголовную. Вертлюгина по духовной покойного мужа владела его имением; племянник его вступился и доказал, что духовная фальшивая и что Вертлюгина вложила перо в руку уже умершего своего сожителя и подписала таким образом духовную, а дуралей Курочкин подписался свидетелем… Боже мой! какие гнусные дела творились в те блаженные времена, когда «не благоговели перед наукою, как перед святынею, и не поклонялись искусству, как божеству, когда тверже верили и пламеннее любили, чем теперь»!..
Далее, из разговоров собеседников узнаём, что Прохор Кондратьевич лежит при смерти, и не мудрено: ему уже за девяносто. Вдруг докладывают, что умер и велел барину отдать какой-то ларец: в нем был образок, 10 целковых, две игрушки и истертые детские башмачки Мирошева…
Из этого длинного изложения содержания длинного романа г. Загоскина можете видеть, читатель, как легко писать такие романы для всякого, кто только захочет писать: стоит раз осмелиться, а там уж нетрудно набить руку. О таланте, идеях и тому подобных вещах нечего и говорить, когда речь идет о таких романах. Спрашиваем прямо и не шутя: неужели сколько-нибудь образованный и начитанный человек увидит в Мирошеве и Кирсанове – героев романа, лица и характеры типические?.. Скажите, чем они отличаются один от другого, и не похожи ли один на другого, как две капли воды, взятые
