повесть, а анекдот: для повести содержание «Пиковой дамы» слишком исключительно и случайно. Но рассказ – повторяем – верх мастерства.
«Капитанская дочка» – нечто вроде «Онегина» в прозе. Поэт изображает в ней нравы русского общества в царствование Екатерины. Многие картины, по верности, истине содержания и мастерству изложения – чудо совершенства. Таковы портреты отца и матери героя, его гувернера-француза и в особенности его дядьки из псарей, Савельича, – этого русского Калеба, – Зурина, Миронова и его жены, их кума Ивана Игнатьевича, наконец, самого Пугачева, с его «господами енаралами»; таковы многие сцены, которых за их множеством не находим нужным пересчитывать. Ничтожный, бесцветный характер героя повести и его возлюбленной Марьи Ивановны и мелодраматический характер Швабрина, хотя принадлежат к резким недостаткам повести, однакож не мешают ей быть одним из замечательных произведений русской литературы.
Дубровский – pendant к «Капитанской дочке». В обеих преобладает пафос помещичьего принципа, и молодой Дубровский представлен Ахиллом между людьми этого рода, – роль, которая решительно не удалась Гриневу, герою «Капитанской дочки». Но Дубровский, несмотря на все мастерство, которое обнаружил автор в его изображении, все-таки остался лицом мелодраматическим и не возбуждающим к себе участия. Вообще вся эта повесть сильно отзывается мелодрамою. Но в ней есть дивные вещи. Старинный быт русского дворянства в лице Троекурова изображен с ужасающею верностью. Подьячие и судопроизводство того времени тоже принадлежат к блестящим сторонам повести. Превосходно очерчены также и холопы. Но всего лучше – характер героини, по преимуществу русской женщины. Уединенная жизнь и французские романы сильно развили в ней не чувство, не страсти, а фантазию, и она считала себя действительно героинею, готовою на все жертвы для того, кого полюбит. Покуда ей приходилось только играть в роман, она делала возможные безумства; но дошло до дела – и она принялась за мораль и добродетель. Быть похищенною любовником-разбойником у алтаря, куда насильно притащили ее, чтоб обвенчать с развратным старичишкой, – казалось для нее очень «романическим», следовательно, чрезвычайно заманчивым. Но Дубровский опоздал, и она втайне этому обрадовалась и разыграла роль верной жены, следовательно, опять героини…
«Летопись села Горохина» – шутка острая, милая и забавная, в которой, впрочем, есть и серьезные вещи, как, например, прибытие в село Горохино управителя и картина его управления.
«Кирджали» – мастерской рассказ истинного происшествия.
Об «Истории Пугачевского бунта» мы не будем распространяться. Скажем только, что этот исторический опыт – образцовое произведение и со стороны исторической, и со стороны слога. В последнем отношении Пушкин вполне достиг того, к чему Карамзин только стремился. «История Пугачевского бунта» показывает, что если б он успел написать историю Петра Великого, мы имели бы великое историческое создание.
В журнальных статьях своих Пушкин отразился со всеми своими предрассудками: в них виден человек, не чуждый образованности своего века, но по какому-то странному упорству добровольно оставшийся при идеях Карамзина, очень почтенных… для своего времени, которое давно прошло. По этому и по другим причинам многие из его журнальных статей ниже всякой критики. Но некоторые из них во многих отношениях замечательны; таковы, например: «Ломоносов», «О Мильтоне и Шатобриановом переводе Потерянного рая», «Рославлев». Очень любопытны его «Отрывки: литературные, критические, грамматические замечания»: в них он весь. Но полемические его статьи – верх совершенства. Таковы: «Отрывок из литературных летописей»[10] и «Торжество дружбы, или Оправданный Александр Анфимович Орлов» и «Несколько слов о мизинце г. Булгарина и о прочем»[11].
Труд наш кончен. О достоинстве его или недостатках судить публике; мы скажем только, что это еще первая попытка разобрать критически весь круг поэтической и литературной деятельности одного из величайших поэтов России. Мы смотрели на его произведения с любовью, но без ослепления и предубеждений в его пользу или претив него. Пусть другие сделают это лучше нас: мы первые поспешим отдать им должную дань хвалы и поучиться у них.
Заключаем. Пушкин был по преимуществу поэт, художник и больше ничем не мог быть по своей натуре. Он дал нам поэзию, как искусство, как художество. И потому он навсегда останется великим, образцовым мастером поэзии, учителем искусства. К особенным свойствам его поэзии принадлежит ее способность развивать в людях чувство изящного и чувство гуманности, разумея под этим словом бесконечное уважение к достоинству человека как человека. Несмотря на генеалогические свои предрассудки, Пушкин по самой натуре своей был существом любящим, симпатичным, готовым от полноты сердца протянуть руку каждому, кто казался ему «человеком». Несмотря на его пылкость, способную доходить до крайности, при характере сильном и мощном, в нем было много детски кроткого, мягкого и нежного. И все это отразилось в его изящных созданиях. Придет время, когда он будет в России поэтом классическим, по творениям которого будут образовывать и развивать не только эстетическое, но и нравственное чувство.
Конечно, придет время, когда потомство воздвигнет ему вековечный памятник; но тем страннее для его современников, что они не имеют еще порядочного издания его сочинений… Скоро десять лет минет после трагической кончины нашего великого поэта, а мы не имеем даже сносного собрания его творений!.. Пора бы подумать об этом.
Сноски
1
Сущность понятий о чести. – Ред.
2
Третье сословие. – Ред.
3
Так проходит мирская слава. – Ред.
4
«Клеопатра и ее любовники». – Ред.
5
Пресыщенный человек. – Ред.
6
«Город чумы». – Ред.
7
Реквием. – Ред.
8
Адского вальса. – Ред.
9
Бога из машины. – Ред.
10
В «Северных цветах» на 1830 год. В полном собрании сочинений Пушкина эта статья пропущена.
11
В «Телескопе» 1831 года, том IV. Эти статьи тоже не вошли в полное собрание сочинений Пушкина, – вероятно, для большей полноты…
Комментарии
1
Названия некоторых произведений в издании 1841 года даны произвольно. В современных нам изданиях поэма «Галуб» названа более правильно «Тазит», по имени главного героя (сам Пушкин названия поэме не дал). «Сказка о попе и работнике его Балде» из цензурных соображений была переименована Жуковским в «Сказку о купце Кузьме Остолопе и о работнике его Балде» с соответствующими искажениями в тексте (опубл. в «Сыне отечества», 1840, т. II, кн. 1, стр. 5–10; в изд. 1841 г., т. IX). «Летопись села Горохина» – так напечатано в первой публикации после смерти Пушкина в «Современнике», 1837, т. VII, № 3, стр. 197–220; и в изд. 1841 г., т. X. Нужно: «История села Горюхина». «История Пугачевского бунта» – название дано Николаем I, у Пушкина было «История Пугачева».
2
Поэма «Домик в Коломне» написана в знаменитую Болдинскую осень 1830 года.
3
«Медный всадник» написан в Болдине в октябре 1833 года. При жизни Пушкина поэма напечатана не была, за исключением вступления, которое появилось в «Библиотеке для чтения» в 1834 году, том VII, № 12, отд. I, стр. 117–119, под названием «Петербург, отрывок из поэмы», за подписью: А. Пушкин. Полностью поэма была опубликована В. А. Жуковским уже после смерти Пушкина в «Современнике», 1837, кн. V, с переделкой многих стихов (то же самое в изд. 1841 г., т. IX). Белинский совершенно правильно заметил, что «тема в «Медном всаднике», повидимому, выражена не вполне». Особенно пострадал в результате переделки Жуковского «бунт» Евгения. Жуковский изъял вовсе слова Евгения, обращенные к монументу. Ср. текст «Современника», 1837, кн. V, стр. 17–18.
4
У Пушкина «Где над возвышенным крыльцом» (т. IX, стр. 12).
5
«Галуб» – «Тазит», см. примеч. 407. Поэма начата в 1829 году, но не была закончена. Писалась в 1833 году (напечатана в «Современнике», 1837, кн. III).
6
«Египетские ночи» – незаконченная повесть. Написана осенью 1835 года. («Египетские ночи» впервые появились в «Современнике», 1837, т. VIII, № 4.)
7
Поэма «Анджело» написана в октябре 1833 года (напечатана в «Новоселье», 1834, ч. II, с цензурными искажениями).
8
Из «Сказки для детей» (1839) Лермонтова. Маленькая неточность, нужно: «Мелкий бес из самых нечиновных».
9
Белинский несколько изменил стих Пушкина. Нужно: «В те дни, когда мне были новы».
10
Также из «Сказки для детей». Нужно: «Мой ум, бывало, возмущал». Переделано во множественном числе для характеристики целого поколения.
11
«Пир во время чумы» написан в Болдине, в ноябре 1830 года, под впечатлением свирепствовавшей тогда холеры (напечатано впервые в альманахе «Альциона» на 1832 год).
12
Белинский сам неоднократно высказывался об этих произведениях Пушкина. Кроме того, в 1841 году в «Москвитянине», ч. V, № 9, стр. 236–270, была помещена статья С. Шевырева о IX–XI томах собр. соч. Пушкина.
13
У Пушкина: «В великолепные мои сады» (т. I, стр. 428).
14
«Русалка» – не либретто; повторяет сюжет оперы «Днепровская русалка» Краснопольского. Произведение осталось незаконченным. Напечатано в «Современнике», 1837, кн. VI, № 2, после смерти поэта.
15
У Пушкина: «Да пировать, да обирать соседей» (т. IX, стр. 73).
16
«Роберт Дьявол» – опера Мейербера.
17
У Пушкина: «И с той скалы прыгнуть хотел, – да вдруг» (т. IX, стр. 97).
18
В этой строке слово «нельзя» было пропущено в издании 1841 года (т. IX, стр. 99). Белинский исправил сам эту ошибку; но возможно, в данном случае он пользовался текстом «Современника», где это слово есть (1837, т. VI, № 2, стр. 28).
19
«Каменный гость», одно из любимых произведений Белинского. Трагедия написана Пушкиным осенью 1830 года в Болдине (напечатана в сборнике «Сто русских литераторов» А. Смирдина, 1839, т. I, № 1, с некоторыми неточностями).
20
У Пушкина: «О, расскажи ж ты мне, как жены там умеют» и дальше не «ревнивой тетки», а «угрюмой тетки» (из послания «К вельможе», т. III, стр. 174). См. примеч. 352.
21
«Сцены из рыцарских времен». Остались незаконченными. Название дано издателем «Современника», где они впервые появились в 1837 г., т. V, № 1, с пропусками и искажениями. Написаны осенью 1835 года. Романс «Жил на свете рыцарь бедный» написан в 1829 году.
22 Оценка сказок Пушкина связана у Белинского с его отрицательным отношением к «подделкам под народность». Однако Белинский выделял пушкинскую «Русалку», «Сказку о рыбаке и рыбке», балладу «Жених», написанные на чисто народных мотивах.
