то пусть каждый даст выкуп за душу свою господу… Всякий поступающий в исчисление должен давать половину сикля… Богатый не больше и бедный не меньше (помилуйте, себе дороже стоит, никак уступить не можем) полсикля… И возьми серебро выкупа от сынов Израилевых и употребляй его на служение скинии собрания. И будет это для сынов Израилевых в память перед господом для искупления душ ваших»[67 — У древних евреев, как и у многих других народов, существовало дикарское поверье, будто исчисление или перепись народа, скота или урожая неугодны божеству и всегда возбуждают его гнев, а потому, если их нельзя избежать, требуют особого приношения богу, как выкупа за жизнь людей, во избежание чумы или другого несчастья. Так, например, в библии рассказывается, будто после устроенной царем Давидом всеобщей переписи населения бог в наказанье за перепись послал на страну страшную моровую язву, которая прекратилась только после раскаяния царя и принесения им искупительной жертвы.] (XXX, 12–16).
А ну-ка, верующие, попробуйте защищать эту взятку богу, этот выкуп души за полтинник у бога! Бог обещает: если заплатишь полтинник, не будет на тебе язвы губительной (XXX, 12). Будь ты трижды беден, нищ — гони полтинник, если не хочешь иметь на себе язву губительную. А не заплатишь — значит, не исполнишь предписаний бога. В своде законов этого бога, именуемом «законом божиим», имеются наказания, от которых дыбом волосы становятся. Этими страшными наказаниями, придуманными жестокой и развращенной поповской братией для народа, запугивали, затемняли сознание народа, чтобы освятить именем несуществующего бога утробный клич, клич поповской жадности: гони монету!
Не все ли равно, какому богу молиться? Все одного поля ягоды, все они выдуманы и созданы человеком, все они не нужны, вредны человеку
(Исход, XXXII)
В библии очень часто описывается не только небылица, но наряду со всеми этими сказками и небылицами мы находим также и сведения о древних обрядах и верованиях, правда, часто искаженные, фальсифицированные в угоду и в интересах господствующей религии того периода, когда записывались библейские сказки. Было ли, что кланялись и молились изображению быка, тельца, барана и других животных, которыми кормились скотоводы-евреи? Конечно, было. И не только у евреев, но и у других народов. Рогатый скот у скотоводов составлял основу жизни. Поэтому даже жертвенник у евреев имел рога (Исход, XXIX, 12). А было время, когда сам бог изображался с рогами.
Но единобожники, которые составляли библию гораздо позднее, старались изобразить дело так, будто поклонение змее, тельцу и другим животным было только греховным отклонением евреев от правильного пути. А правильная, мол, вера евреев была в единого бога, жившего на небесах, которого в лицо почти никто не видал, а видели только сзади (спину и зад бога).
В Исходе, в главе XIX и последующих, рассказано, как Моисей всходил на гору Синайскую разговаривать с богом. Мы уже видели, о чем они там разговаривали: уславливались насчет постройки, насчет подрядов разных и боговой кухни, боговых мазей и проч., чем кормить бога, что ему жарить, во что попов одевать, чем их кормить, как судить, как людей обращать в рабство, за что и когда убивать и как убивать.
Так как эта комедия продолжалась, должно быть, очень долго, то оставшийся внизу под горой старший поп Аарон, о котором Моисей будто бы договорился с богом, как его посвятить в первосвященники, должен был сделать евреям бога. И он сделал бога, такого, какой нужен был скотоводческому народу. Библия об этом рассказывает:
«Когда народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами; ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось. И сказал им Аарон: выньте золотые серьги, которые в ушах у ваших жен, сыновей и ваших дочерей, и принесите ко мне. И весь народ вынул золотые серьги из ушей своих и принес к Аарону. Он взял их из рук их и сделал из них литого тельца и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской. Увидев сие, Аарон поставил перед ними жертвенник, и провозгласил Аарон, говоря: завтра праздник господу. На другой день они встали рано и принесли всесожжения и принесли жертвы мирные: и сел народ есть и пить, а после встал играть» (XXXII, 1–6).
Видите, как просто делается бог? Так же и все боги делаются человеком. А поп, хоть будь он трижды первосвященник, готов освятить эту выдумку. Не все ли равно, какому богу служить, перед каким богом жертвенник ставить, перед тельцом ли[68 — Золотой телец, которому поклонялись древние евреи (отражение этого поклонения нашло место в библейской сказке), был изображением божества, которое они заимствовали из египетской религии, где особым почитанием пользовался священный бык Апис, как воплощение верховного бога Аммона или Ра. В условиях капитализма золотой телец сделался образным названием капитала, золота, денег.], змеем ли, Саваофом ли, Христом ли?! Первосвященник Аарон говорит: «Завтра праздник господу». Какому? Да не все ли равно ему? Лишь бы жареха была!
Но так как разные племена (даже среди самих евреев отдельные колена) имели своих собственных богов, то бог Иегова, бог одного из еврейских племен, воспылал гневом: как они смеют жарить баранов перед другим богом!
«И сказал господь Моисею: поспеши сойти, ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской. Скоро уклонились они от пути, который я заповедал им; сделали себе литого тельца и поклонились ему, и принесли ему жертвы, и сказали: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской! И сказал господь Моисею: Я вижу народ сей, и вот, народ он — жестоковыйный. Итак, оставь меня, да воспламенится гнев мой на них, и истреблю их, и произведу многочисленный народ от тебя» (XXXII, 7–10).
Так расстроился Иегова, что даже праведника Моисея не мог вынести близко: уходи от меня! Но пусть вспомнят верующие, сколько раз этот бог хвастался раньше, что потомство Авраама, Исаака и Иакова он сбережет и размножит! Сколько раз он обещал больше не гневаться, не наказывать, не подвергать истреблению «избранный» народ свой! «Изничтожу, истреблю!» И вся-то вина этих людей, что они стали баранов и быков жарить не перед Иеговой, а перед другим богом, тоже с рогами. Как же можно терпеть такую конкуренцию!
Комедия, да и только! Моисей уговаривает этого бога, как обиженного малого ребенка, напоминает ему его клятвы Аврааму, Исааку, Иакову. И ведь усовестил! (XXXII, 11–13).
«И отменил господь зло, о котором сказал, что наведет его на народ свой» (ст. 14).
После этого доказывайте вы, верующие, что бог неизменен! А он, как ребенок, капризен, самодур: то истребить готов, забыв все свои клятвы, то берет свое слово обратно. Да надолго ли?
Моисей спускается с Синайской горы, и в руках у него две каменные доски (грифельные, что ли?), скрижали, на которых будто бы бог написал законы (грамотный был, видать). Но когда он «увидел тельца и пляски, тогда он воспламенился гневом и бросил из рук своих скрижали, разбил их под горою» (XXXII, 19).
Как же он это так: плод столь долгих разговоров с богом принес Моисей с горы, грифельные доски, на которых сам библейский бог написал будто бы свои законы, и вдруг — хлоп их об пол, эти законы?! Нате, мол, вам, сукины дети, закон божий! Вдребезги его раскрошу, а вам, негодяям, чтоб он не доставался. И вы, верующие, верите в чепуху?
А дальше читайте, как он вышибал телячью веру из мозгов и уничтожил телячьего бога.
«И взял тельца, которого они сделали, и сжег его в огне, и стер в прах, и рассыпал по воде, и дал ее пить сынам Израилевым» (ст. 20).
Кто же этому в здравом уме поверит? Золото на огне не превращается в прах (т. е. в пепел), не сгорает, а только плавится. А ведь телец-то был золотой. Так как же он в огне превратился в пепел? И как расплавленное золото можно рассыпать по воде? Как можно его пить?
Все это — чистейший вздор.
Что здесь дело шло о конкуренции между двумя богами, ясно видно из той же главы. Попенявши своему брату Аарону за то, что тот сделал золотого бычка, Моисей решается перерезать сторонников другой веры. Конечно, поп Аарон всю вину сваливает на других: я не я, и лошадь не моя, говорит он, я только слушался этих людей (XXXII, 21–24). Моисей вызывает банду левитов (это было поповское сословие), вооружает эту банду и вырезает три тысячи человек во славу Иеговы, господа бога.
«И стал Моисей в воротах стана и сказал: Кто господень, (иди) ко мне! И собрались к нему все сыны Левиины. И он сказал им: так говорит господь бог Израилев (значит, приказ именной — от самого господа бога Иеговы. — Ем. Я.): возложите каждый свой мечь на бедро свое, пройдите по стану от ворот до ворот и обратно, и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего. И сделали сыны Левиины по слову Моисея; и пало в тот день из народа около трех тысяч человек. Ибо Моисей сказал: сегодня посвятите руки ваши господу, каждый в сыне своем и брате своем, да ниспошлет он вам сегодня благословение» (XXXII, 26–29).
Кажется, ясно: бей, губи брата, сына, друга, ближнего, посвятите сегодня себя палаческому делу, не жалейте крови и людей, бог благословляет вас на эти массовые убийства!
Вот, верующие, какова вера в бога! Жестока, кровава, полна преступлений, она разъединяет людей, отдает их в руки попов!
Так не все ли равно, какому богу молиться? Все они — одного поля ягоды. Все они выдуманы и созданы человеком. Все они не нужны, вредны трудящимся.
Второе свидание на горе Синайской
И смех, и грех, когда читаешь про то, как Моисей, рассердившись, разбил те самые грифельные доски (каменные скрижали), на которых под диктовку бога написал свод законов! Еще смешнее читать, как Моисей уговаривался с богом, упрашивал его и как договорился с ним насчет дальнейшего путешествия. Бог так рассердился на то, что у него появился конкурент рогатый, в виде золотого тельца, что отказался дальше путешествовать среди евреев. Так он и говорит:
«Сам не пойду среди вас, чтобы не погубить мне вас на пути, потому что вы народ жестоковыйный» (Исход, XXXIII, 3).
Вот до чего рассердился, что даже не мог ручаться за себя: дескать, если пойду с вами, то рассержусь на вас и погублю вас!
