имущества убитых;
6. Крайняя жестокость и кровожадность указа не представляют чего-либо совершенно невероятного по тому времени. Если в позднейшее, даже христианское время возможны были Сицилийские вечерни и Варфоломеевские ночи, и теперь еще порой воскресают ужасы еврейских погромов, то для тех времен и для тех царей и подавно подобные кровавые гекатомбы были совершенно явлением безупречным. История знает и другой совершенно сходный случай повторения указа на истребление целого народа: это было при царе Митридате, который тайным декретом повелел однажды умертвить в один день всех римлян (до 150 000 человек), обитавших в Малой Азии;
Книга Есфирь. Глава 4
Мардохей и все Иудеи постятся и сетуют; Есфирь узнаёт о причине вопля Иудеев и Мардохей велит ей ходатайствовать перед царём за свой народ; Есфирь извещает Мардохея о смерти тому, кто войдёт к царю во внутренний двор без его приглашения, или к кому он не прострёт свой золотой скипетр; Ответ Мардохея: «не для такого ли времени»?; «если погибнуть — погибну».
Всё тайное вскоре становиться явным:
о сути закона узнал Мардохей. 1
Он был неутешен в печали своей,
скорбел о судьбе Иудеев бесславной.
Одежды в отчаянье он разодрал
и голову пеплом, скорбя, осыпал.
И вышел вопя и стеная, он в город,
судьбу проклиная в неистовом горе.
Повсюду, куда тот указ долетел,
скорбят Иудеи, клянут свой удел.
Рыдают они, отказавшись от пищи,
им пепел – постель а одежда – вретище.
И вот Мардохей по столице идёт.
Дошёл до роскошных дворцовых ворот,
но в них не войти никому во вретище.
И сел Мардохей у ворот и рыдал.
Там евнух царицы его увидал.
Поведал Есфири, что он, словно нищий,
в грязи и рванине сидит у ворот.
Царица одежду немедленно шлёт.
Но он отвергает подарок царицы,
ведь скорбь Мардохея не знает границы. 2
о чём Мардохей продолжает страдать.
Гафах – царский евнух, что был к ней приставлен
пошёл к Мардохею и, правдой отравлен,
вернулся к царице и ей передал,
про всё, что ему Мардохей рассказал.
О том, что Аман обещал Артаксерксу
отвесить в царёву казну серебро,
разграбить, что издан закон этот мерзкий,
о том, чтоб еврейский народ истребить:
и старых, и малых нещадно губить.
Ещё он передал, вернувшись к ней сразу,
объявленный в городе список с указа,
чтоб знала царица о страшной беде,
которая род их настигнет везде.
Велел передать Мардохей, что царица
должна к Артаксерксу тотчас обратиться:
его умолять пощадить свой народ,
который спокойно и мирно живёт.
Есфирь, лишь Гаваха рассказ услыхала,
сказать Мардохею послала его,
что в сердце тоска, но превыше всего
веленье царя: во дворцовые залы
без зова царя не впускать никого.
во внутренний двор кто заглянет незваным,
печальна судьба тех гостей самозваных.
К кому же царь скипетр прострёт золотой,
останется жив и вернётся домой.
А я уж три дня оставалась незваной.
Не знаю, что делать. Мне всё это странно.
Услышал Есфири слова Мардохей
И дочери так он ответил своей:
«Не думай, что ты переждёшь в доме царском,
из всех Иудеев спасёшься одна –
Не будет в Персидском того государстве.
Хоть ты промолчишь, не погибнет народ.
Из места другого свобода придёт. 3
Придёт избавленье для всех Иудеев,
но нас наши недруги не пожалеют.
Погубят они отчий дом и отца,
а вскоре ты тоже дождёшься конца.
Кто знает, возможно ты стала царицей,
чтоб ныне щитом для народа явиться?
Царя убеди, пусть раздумает он,
отменит сей подлый, бездушный закон».
И так отвечала Есфирь Мардохею:
«Ты в Сузы иди. Там вы ради меня
поститесь – не ешьте, не пейте три дня.
Пусть в этом участвуют все Иудеи. 4
И я со служанками ночью и днём
пребуду в посте перед встречей с царём.
Пойду во дворец, хоть и против закона,
но воля моя в грозный час непреклонна.
И если погибнуть наступит черёд –
погибну без слов за родимый народ».
Пошёл Мардохей. Для него в целом мире
нет лучше, роднее любимой Есфири.
И сделал он так, как сказала она,
отцу своему беззаветно верна.
******************************
Молитва Мардохея 5
«О, Господи, Господи! Царь Вседержитель!
Вселенная наша во власти Твоей!
Никто не пойдёт против силы Твоей!
Надежда народа, оплот и Спаситель,
помилуй Израиль, – молил Мардохей, –
Ведь Ты сотворил и земные просторы,
и небо, и горы, и звёзд чудеса!
Твоей красотою полны небеса,
и сила Твоя необъятна, как море,
и дел Твоих славных бессмертна краса!
И знаешь о, Господи, не из гордыни
не падал я ниц пред Аманом тогда,
хоть ради Израиля, смог бы всегда
следы его ног целовать, только ныне,
во славу Твою, не склонюсь никогда. 6
Тебе одному поклоняюсь с надеждой:
Спаси Твой народ и не дай истребить!
Своё достоянье не дай погубить!
Его из Египта Ты вызволил прежде.
Молитву услышь, дай на свете нам жить!
В веселье, молю, обрати наше горе.
Чтоб имя Твоё воспевали, живя,
Ты уст не сгуби, прославлявших Тебя.
Молитву мою Ты услышь на просторе,
к Тебе я взываю, скорбя и любя»!
И силами всеми взывали, молили,
просили у Бога защиты своей
Израильтяне, что вместе постились,
которых к молитве призвал Мардохей.
Молитва Есфири
Есфирь безутешна, и к Господу Богу
она обратилась в смертельной тоске.
И славы одежды сменила в тревоге
на скорби покровы, а масел букет
на пепел и прах в эти дни заменила.
Отбросив с презреньем наряд дорогой,
роскошные косы свои распустила
и тело укрыла их чёрной волной.
И к Богу с молитвой она обратилась:
«Господь, ты наш Царь, мне в беде помоги!
Ведь я здесь одна, и повсюду враги!
Я в доме отца многократно слыхала,
что Ты меж народов Израиль избрал
и выполнил всё, что отцам обещал,
что предкам моим завещал изначально.
И ныне мы снова грешны пред Тобой.
Ты предал врагам нас могучей рукой
за то, что богов их мы славили с ними –
развратными, злыми врагами Твоими!
А ныне им мало нас в рабстве держать.
Тебя прославляющих денно и нощно
хотят извести, истребить, уничтожить.
Закрыть те уста, что безмерно любя,
Твой храм превозносят и верят в Тебя.
Хотят, чтобы славились тщетные боги,
чтоб плотским царям величаться вовек, 7
во мгле и разврате чтоб жил человек,
не ведая к Божьему свету дороги.
О Господи! Скипетр Ты свой не предай,
богам эфемерным его не отдай.
Не дай им падения нашего радость,
На них оберни Ты их замысел разом.
Врагам не отдай извести свой народ,
пусть подлый наветник позорно умрёт. 8
Дай мужество мне, Царь богов и Владыка,
вложи мне в уста для могучего льва 9
понятные слуху и сердцу слова
к губителям злобой наполни великой.
И пусть эта ярость падёт на того,
кто нас притесняет, и сгубит его.
А нас защити Ты рукою Твоею.
И мне помоги. Без Тебя не посмею
к царю обратиться, просить за народ.
Одна я. На помощь никто не придёт.
Ты знаешь, что я не терплю беззаконных,
гнушаюсь их ложа, одежды, вина
и что не моя в этой жизни вина,
которой живу я с царём непреклонным.
О Господи Боже, услышь и спаси.
От страха избавь, огради, защити»!
****************************************
Примечания:
1. Благодаря близости своей ко двору, Мардохей скорее других узнал и понял весь ужас готовящегося, и — хотя бы для других было еще сокрыто назначение всеобщей, всех волновавшей мобилизации, он уже знал все;
2. Есфирь, очевидно, осталась еще в совершенном неведении относительно того, что в таком печальном виде привело Мардохея к воротам дворца. Это показывает — сколько способность Мардохея быстро входить в «курс дел», совершавшихся при дворе, так и то, в какой тиши и таинственности родилось это кровожадное и чудовищное предприятие Амана;
3. Все исследователи обращают внимание на то, что еврейский оригинал книги нигде не называет имени Божия. Так, в настоящем месте, при всей естественности и даже потребности упоминания Бога, книга маскирует его туманными выражениями («другого места»), а, может быть, даже и здесь прямо не имеет Его в виду. В объяснение этого странного явления полагают, что автор книги, вероятно, заимствовал свое повествование из какой-либо персидской придворной хроники, на которую он, действительно, указывает в заключение своего труда), и что лишь потом — от иудейской, может быть Мардохеевой руки — это происшествие было несколько приспособлено к иудейско-религиозным представлениям;
4. Поститесь ради меня, т. е. ради успеха дела, на которое самоотверженно отважилась Есфирь;
5. Молитвы Мардохея и Есфири (добавление 4 к книге Есфирь) — представляют риторическое выражение их настроения в столь трагические минуты, подобно тем речам, которые так любят влагать в уста изображаемых героев греческие писатели, достигая в этом искусстве иногда удивительного совершенства;
6. Повторение вышесказанного Мардохеем о том, что по одной только гордости (без других более важных побуждений) он не стал бы так упорно отказывать в поклонении Аману, что привело к такой опасности весь народ;
7. Царю плотскому, т. е. человеческому, персидскому, в противоположность Царю Небесному, Богу;
8. т. е. Аман;
9. т. е. царя персидского. Лев — символ силы и грозности;
Книга Есфирь. Глава 5
Есфирь вошла во внутренний двор, нашла милость в глазах царя, позвала его и Амана на пир; На пиру царь обещает ей выполнить любое её желание, но она приглашает царя с Аманом придти снова к ней на пир на следующий день; Аман похваляется оказанной ему честью.
Постилась три дня, и на третий, одевшись
в одежды достойные взгляда царя,
Есфирь засияла, как в небе заря,
идя на смертельно опасное дело.
И вот царский дом. Вот и внутренний двор.
И входит Есфирь.Тотчас огненный взор
сквозь двор на неё устремился с престола.
Под взглядом таким люди падают долу.
То царь Артаксеркс на престоле своём.
В покоях открытых он царствует днём.
Есфирь ни жива, ни мертва – изваянье.
В душе лишь одно у царицы желанье:
«Пусть царь не осудит мой вольный приход,
даст вымолвить слово – за мной ведь народ»!
Увидев Есфирь, Артаксеркс удивился.
Никто ведь не смеет тревожить его.
И он не простил бы сейчас никого.
Но вид её вызвал и радость, и милость.
И скипетр он свой золотой протянул,
Есфири надежду тем жестом вернул.
Она подошла, жезла пальцем коснулась,
и сила её к ней немедля вернулось.
А царь ей сказал: «Что тревожит тебя?
Что хочешь, проси у царя для себя.
Всесильно на свете моё государство.
Дано тебе будет вплоть до полуцарства»!
С улыбкой Есфирь отвечала ему –
грозе всех царей и царю своему:
«Смиренно просить я хотела сегодня
на пир, что устроила я для царя,
и знаю теперь – потрудилась не зря!
Пусть царь и Аман, если будет угодно,
пожалуют вместе под вечер ко мне.
Я счастлива буду их видеть вдвойне».
И царь согласился, послал за Аманом.
И вот на пиру они вечером ранним.
Прекрасными яствами царь восхищен.
Жене за вином говорит снова он:
«Всесильно на свете моё государство.
Что хочешь, проси. Дам тебе до полцарства»!
Есфирь отвечала, волненье тая:
«Я жду вас и завтра – вот просьба моя!
И если сегодня я благоволенье
в очах у царя в этот вечер нашла,
то завтра ему расскажу про дела,
что ждут неотложно царёва решенья.
И вышел Аман благодушен и сыт.
Тщеславия полон, от радости млея,
он видит у царских ворот Мардохея.
Не встал Мардохей, не склонился пред ним.
Он верен остался обетам своим.
И вспыхнуло яростью сердце Амана,
И разум его затянуло туманом.
Но все свои силы, скрепясь, он собрал.
И мимо прошёл, ничего не сказав.
А дома прилёг он, раскинувшись вольно.
Послал за друзьями, призвал и жену
и речь о себе, не спеша, затянул –
неумный, кичливый и самодовольный.
Аман говорил
