доводит до животного мира. Но Вирхов шутливо заметил: «Геккель повсюду чует запах обезьяны». Дюбуа-Раеймон высказал мнение, что Геккелевские родословные человека имеют такое же достоинство, как родословные гомеровских героев. Как мало сведущим оказался Геккель в этом пункте, свидетельствует трагикомическая история с питекантропом. В 1894 году Эжен Дюбуа, голландский военный врач, на острове Ява нашел окаменевшие остатки обезьяноподобного существа. Геккель тотчас же признал в нем «недостающее звено» между человеком и обезьяной и окрестил бедное существо громким именем: питекантроп, т. е. прямо ходящий обезьяночеловек. Позднее он отпраздновал это давно ожидаемое семейное событие в Кембридже докладом. Также и в «Мировых загадках» окаменевшая «обезьяна-человек» с Явы играет великую роль. Что собственно представляет собою эта знаменитая «обезьяна-человек»? Никто не мог бы угадать этого, и Геккель счел целесообразным скрыть это от своих доверчивых читателей. Она состоит — слушайте и дивитесь! — из черепа, одной бедровой кости и коренного зуба, все остальное — Геккелевская фантазия. Да, эта фантазия в некотором особенном свете явится, если мы узнаем, что вышеупомянутые три кости были подобраны в окружности 15-ти метров. Разочарование не должно было замедлить. Прежде всего оспаривают взаимную принадлежность тех трех костей. При этом «обезьяна-человек» уже заметно заколебалась. Затем пришел Вирхов и отделил от нее череп, объявив его чисто обезьяним, и знаменитый антрополог Ранке примкнул к мнению Вирхова. Если «обезьяна-человек» еще ранее стояла на поистине слабых ногах, то после этого научного обезглавливания, она развалилась, как карточный домик. В кругах серьезных естествоиспытателей, таких как: Вирхов, Пагенстехер, Бишоф, Ранке; даже в лагере дарвинистов уже давно стало ясным, что такие утверждения о происхождении человека прежде всего и, может быть всегда, ничто иное, как фантастические измышления».
«Уже раньше Геккель открыто обвинялся в тяжких преступлениях против научной добросовестности. Чтобы доказать, что человек, обезьяна и собака, уже на первой зародышевой степени развития являются похожими, в своей «Естественной истории творения» (Изд.1. с.242), он позволяет трижды отпечатать один и тот же политипаж, чтобы выдать его сначала за политипаж о человеке, затем об обезьяне, и, наконец, о собаке. Результатом, естественно, было поразительное сходство этих трех творений! Но этого недостаточно! Тот же маневр был им повторен и опять с блестящим успехом. Но и этого показалось мало. Чтобы показать, что и более ранние ступени развития похожи, Геккель изображает первозародыш человека в виде подошвы, «хотя ни он, и никто другой не видел никогда этой стадии». Кроме того, Кильский физиолог Гензен еще указал ему изменения в изображениях человеческих зародышей, которые Геккель «так обрисовал и в их отдельных частях изменил, что они, вопреки истине, стали возможнейшим образом похожи». Это все — пример того, что бывают также и фанатики теории развития, которыми используются всякие средства для доказательства своей догмы.
К счастью, нашлись личности, которые спасли честь немецкого ученого мира. Это упомянутый Гензен, затем Гиз, которого сам Геккель называет «одним из наших первых анатомов и эмбриологов». Он говорит: «по моему мнению, он (Геккель) своим способом ведения борьбы даже лишил себя права числиться на равных правах в круге серьезных исследователей». И профессор Брандт замечает коротко и верно: «Геккелю никогда нельзя верить».
Когда доктор Деннерт недавно сделал попытку собрания мнений сотоварищей по науке Геккеля, то оказалось, что свыше 50 специалистов более или менее решительным образом публично отреклись от него.
Когда по поводу книги Геккеля доктор Деннерт… попытался определить отношение наиболее знаменитых естествоиспытателей к религии, то получился результат поистине неожиданным, прямо-таки сразившим Геккеля и ему подобных. Выяснилось, что из 262 известнейших естествоиспытателей 242 должны быть признаны верующими в Бога, 20 относились к вере равнодушно или отрицательно, 5 из которых, из последнего периода, оказались враждебными христианству материалистами. Другими словами — 2% уклонялись резко от веры, 6% были более или менее индифферентистами, между тем как 92%, подавляющее большинство, высказались за веру в Бога. Ввиду такого факта должно прекратиться то нарекание, что христианская вера не соединена с естественнонаучным исследованием, или что науке предназначено заменить веру».
Дарвин также остался верующим: «Он говорит: «Вопрос, существует ли Творец и Управитель мира, величайшими умами, которые когда-либо были на земле, решался всегда утвердительно» (Дарвин. Второе главное произведение, Изд. 4, с.88). В его биографии, изданной его сыном, находится замечание Дарвина, в котором он сам указывает что то, что пока невозможно видеть в безграничном и чудном универсе результат действия слепого случая, вынуждает его к признанию существования Бога. Он говорит нам буквально: «Я заслуживаю быть названным теистом».
Первоначально Дарвин разделял пренебрежительное отношение к религии, какое было обычно у его собратьев по науке. Когда при кругосветном путешествии он познакомился с бедным населением Огненной земли.., он описал этих несчастных почти как воплощенных дьяволов. Он не хотел признавать в них своих собратьев и думал, что они стояли ближе к зверям, чем к людям… Спустя несколько лет он снова увидел жителей Огненной земли, но уже христианами. Изумленный почти невероятным превращением, какое произошло с ними, он не замедлил открыто приписать этот успех христианской миссии… Впредь он поддерживал миссию ежегодным значительным даром…»
Впоследствии Дарвин назвал «свое учение евангелием сатаны, а своего близкого друга Гексли (английского естествоиспытателя, популяризатора учения Дарвина) он назвал апостолом евангелия сатаны».
А вот открытие следующего «звена человечества», по выражению ученых, «синантропа»: «Недалеко от Пекина, приблизительно в 40 км, есть местечко, название которого точнее всего транскрибируется с китайского, как Чу-Ку-Тьен. Однако оно стало слишком хорошо известно в Английской транскрипции как Чжоу-Коу-Тянь. И в этой транскрипции проникло и в русскую литературу.
Сначала в 1927 году был найден зуб. Зубы питекантропа еще не попадали в руки антропологов — прямое сравнение исключалось. Но зуб из Чжоу-Коу-Тяня был крупнее, чем зубы современных людей, а в узоре на коронке проглядывали какие-то обезьяньи черты. Словом, зуб был такой, какой должен был бы быть у питекантропа или любого другого сходного существа. А затем нашли череп, и он оправдал эту догадку и надежды открыть существо, подобное питекантропу, где-нибудь еще, кроме Явы. Существо было названо «синантропом» — «китайским человеком» — в дословном переводе с греческого».
Здесь заключение дается по зубу и черепу.
Следующее звено — «неандерталец». Вновь заключение дается только лишь по черепу женщины.
Далее «гейдельбергский человек», близкий к современному разумному человеку. Все наши знания о нем основаны на единственной находке «нижней челюсти, обнаруженной в 1907 году в Германии близ Гейдельберга».
Теории эволюции Дарвина исполнилось 100 лет, но она имеет все меньше и меньше поклонников.
Дж. Хаксли внук Т. Хаксли (Гексли) ученика Дарвина пишет в своей книге: «Порой нам кажется, что все благополучно… Но вот выдержка из не очень старой газетной статьи. В номере от 14 ноября 1969 г. «Сан-Франциско хроникл» публикует обзор своего корреспондента по вопросам просвещения:
«Отныне для школьников штата Калифорния дарвиновская теория эволюции не будет единственным объяснением происхождения человека. Совет штата по образованию единогласно проголосовал вчера за принятие новой программы, которая включает в себя несколько теорий происхождения и обеспечивает им равный вес. Что касается эволюционной теории, развитой Дарвином и принятой подавляющим большинством ученых мира, программа обязывает дополнить ее теорией Божественного творения, изложенной в Книге Бытие, а также Аристотелевой теорией самозарождения и другими точками зрения…
… Из всех выступавших ни один не высказался в защиту теории Дарвина… Д-р Роберт Е. Кофаль, президент Хейленского колледжа в Пасадене, резко выступал против использования в школах Пасадены книги Эшли Монтегю «Человек: его первый миллион лет»: «Каждый ученик, который поверит брехне этого учебника, — сказал он, — окажется перед необходимостью отрицать учение Библии и христианской веры».
Теория эволюции началась не с Дарвина. Многие ученые и философы верили в нее задолго до него. Впервые у древних греков Анаксимандр учил, что люди эволюционировали из рыб, а Эмпедокл утверждал, что животные произошли от растений…
Теория самопроизвольного возникновения жизни учит тому, что живые существа могли внезапно появиться из грязи и ила. Аристотель и другие впервые выдвинули ее за сотни лет до рождения Христа. Эту теорию окончательно развенчал Пестер в прошлом столетии.
О чем говорит летопись окаменелостей?
Окаменелостям придается огромное значение в наши дни. «Одним из первых, взглянувших на окаменелости с научной точки зрения, был Ристоро д’Ареццо, человек явно веривший в Библию. В 1282 году он высказал предположение о том, что факты с полной очевидностью подтверждают Библейское объяснение всемирного потопа около 1500 года. Леонардо да Винчи обнаружил окаменелости морских существ при острове Канала в северной Италии.
… В 17-ом столетии Стено, в результате изучения геологических пород и окаменелостей, выдвинул свои идеи… Наступил «расцвет» делювиалистов, считавших, что геологические явления объясняются потопом…
О Джоне Вудварде, эрудированном враче, писали как о «Великом защитнике Всемирного Потопа». Он пришел к выводу, что пласты горных пород наслоились в результате единовременного всемирного наводнения — Библейского Потопа. Он говорил, что окаменелости в целом представляют собою остатки животных, погибших в потопе.
Практически все ранние палеонтологи опровергали теорию эволюции. Их исследования окаменелостей просто не допускали мысли об эволюции. Открывавшиеся людям громадные кладбища окаменелостей безошибочно говорили о какой-то ужасной катастрофе в истории Земли, которая стерла с ее лица огромные количества животных».
Конец 18-го века. Опять заговорили об эволюции. Англичанин, дед Чарлза — Эразм Дарвин — был одним из ее сторонников. Другим знаменитым эволюционистом стал Ламарк-француз, но ему противостоял его соотечественник Жорж Кювье, один из великих палеонтологов, пользовавшийся всемирной известностью и уважением. Он собирал сотни слушателей в лекционном зале и на несколько десятков лет задержал признание теории эволюции, но он учил тому, чему не учила Библия, а именно, что было несколько катастроф, из которых потоп был последней. Таким образом, вера в Библейский Потоп была подорвана… И, хотя Кювье атаковал теорию эволюции в палеонтологии, она начала проявлять свое влияние в области геологии через идеи Хаттона и Лайеля, работа которого «Принципы геологии» оказала влияние на Дарвина. В действительности Ч. Дарвин не сказал ничего нового. Большинство элементов его теории уже были предложены ранее. Он лишь связал их воедино, подкрепив обилием доказательств… Начал он с того, что потомство отличается от родителей многочисленными небольшими изменениями и эти изменения могут передаваться последующим поколениям.
«В 1859 г. он опубликовал свою книгу «Происхождение видов путем естественного отбора»… Многие ведущие ученые выразили свое несогласие с книгой и, фактически прямо осудили ее как книгу, которая может принести большой вред. В начале 1860 г. научный мир был почти полностью против Дарвина. В марте 1861 г. Ч. Дарвин писал, что верит в свою теорию, но признавал, что не может «ни в одном случае доказать, что (естественный отбор) изменил хотя бы один вид в другой».
На Галапагосских
