человека возможности свободно проявлять свою волю — предосудительно и противозаконно, если, конечно, это действие не предпринято ради его же собственного блага или блага общественного, но даже в этом случае
внушением можно пользоваться лишь с величайшей осторожностью. Оккультизм рассматривает все подобные необоснованные действия -сознательные или несознательные — как черную магию и колдовство.
Вопрос 10: Влияют ли мотивы и личный моральный облик оператора на результат — сиюминутный или отдаленный?
Ответ: Поскольку именно от действий оператора зависит, будет ли процесс гипнотизирования белой или черной магией, их характер определяет и то, какими будут конечные результаты.
Вопрос II: Позволительно ли гипнотизировать пациента не только ради излечения его от какойлибо болезни, но и ради того, чтобы избавить от пагубных привычек — пьянства или лживости?
Ответ: Это будет актом доброты и милосердия, а доброта, милосердие и мудрость — явления взаимосвязанные. И хотя такое избавление от вредных привычек не прибавит человеку доброй кармы (что, безусловно, имело бы место, если бы он сам приложил к этому усилия и действовал бы по своей доброй воле, что, конечно же, потребовало бы от него умственной и физической борьбы), подобное благотворное «внушение» поможет ему прекратить накопление плохой кармы, даст ему возможность не умножать далее список своих прежних грехов.
Вопрос 12: Как отражается исцеление на самом врачевателе, использующем метод веры? Если он действительно исцеляет людей, как это отражается на его принципах, на его карме?
Ответ: Воображение — наш могущественный помощник во всех случаях жизни. Воображение воздействует на Веру, и вместе они как раз и создают те проекты, которые Воля воплощает в жизнь — более или менее полно, в зависимости от числа препятствий и неожиданностей, которыми эта жизнь изобилует. Парацельс говорил: «Вера должна поддерживать воображение, ибо вера укрепляет волю … Сильная воля есть основа всякой магии … (Магические) искусства до сих пор не распространены лишь потому, что люди не могут достаточно живо вообразить результат и сомневаются в возможности его достижения, а ведь уверовать совсем несложно». Вот и весь секрет.
Половина, если не две трети всех наших болезней и недомоганий являются плодом воображения и страхов. Уничтожьте последние и придайте иное направление первому, а уж природа позаботится обо всем остальном. Сами по себе методы не являются ни греховными, ни вредоносными. Они становятся вредоносными только тогда, когда целитель впадает в самонадеянность, начинает слишком гордиться своими способностями и думать, что он в состоянии рассеять даже те болезни, которые требуют срочного вмешательства врача или хирурга.
ЧЕРНАЯ МАГИЯ В НАУКЕ
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Ищите там, где современное знание бессильно опускает свои крылья.
Бульвер Литтон, «Занони».
То, что полностью отрицалось вчера, становится научной аксиомой сегодня.
Поучительные афоризмы
Тысячи лет тому назад фригийские Дактили’, посвященные жрецы, которых называли «магами и заклинателями болезней», лечили людей с помощью магнетических процессов. Считалось, что способностями к исцелению их наделяет дыхание Кибелы — многогрудой богини, дочери Неба и Земли^2. Из ее генеалогии и мифов о ней действительно следует, что Кибела была персонификацией жизненной сущности, источник которой древние помещали между Землей и звездным небом. Ее считали источником жизни всего, что
живет и дышит. Ближе всех к этому источнику находится горный воздух, укрепляющий здоровье человека и продлевающий жизнь; потому и детство Кибелы, согласно мифам, прошло в горах. Это было еще до того, как Великая и Благая Богиня, плодоносящая Матерь трансформировалась в Цереру-Деметру, покровительницу Элевсинских Мистерий.
Животный магнетизм (ныне называемый внушением и гипнотизмом) был основным средством, применявшимся в магических мистериях, а также в Асклепиях — оздоровительных храмах Эскулапа, где больных на протяжении всего процесса их «инкубации» лечили магнетически во время сна.
Эта созидательная, жизне-дательная Сила отрицается и высмеивается сейчас под именем магии, осуждается как основанная на предрассудках и шарлатанстве под именем месмеризма; и признается под именем гипнотизма, шаркотизма, внушения, «психологии» и т.д. Однако каким бы термином не обозначалось явление, он будет всегда неточным без должного пояснения. Поскольку, ограничив ее проявление рамками одной из существующих наук (которые сами по себе являются составными частями Науки в целом), мы неминуемо обнаружим, что она обладает и такими способностями, которые не снились даже самым уважаемым и ученым профессорам ортодоксальной физической науки. Впрочем, последние так называемые «авторитеты» становятся ничуть не мудрее младенцев, когда сталкиваются лицом к лицу с загадками допотопного «месмеризма». Как неоднократно говорилось ранее, все ответвления магии — черной и белой; божественной и дьявольской — имеют единый корень. «Дыхание Кибелы» ¬Акаша таттва (в Индии) является главной действующей силой, лежащей в основе так называемых «чудес» и «сверхестественных» феноменов всех времен и народов. Исходная сущность всего — универсальна, но разнообразие ее проявлений — бесконечно. Даже величайшие из Адептов не видят границ ее возможностям.
Ключ к азбуке магических возможностей был утерян в те времена, когда последний гностик пал жертвой свирепых преследований со стороны Церкви; а после того, как сами слова Мистерии, Иерофанты, Теофания и Теургия4 постепенно улетучились из памяти людей, все эти знания были забыты окончательно. Однако в эпоху Ренессанса в Германии один образованный теософ, философ per ignern (как они сами себя называли) вновь вернул к жизни некоторые утраченные секреты фригийских жрецов и Асклепий. Им был великий врач с трагической судьбой — оккультист Парацельс, величайший из алхимиков своего времени. Этот гений был первым, кто в средние века открыто предложил использовать свойства магнита для лечения некоторых болезней. Теофраст Парацельс -«шарлатан», «пьяница» и «мошенник» в глазах вышеупомянутых «младенцев» от науки, живших в то время, а также и современных их последователей ¬еще в семнадцатом столетии предложил то, что превратилось в доходное ремесло в наш девятнадцатый век. Это он изобрел и использовал для лечения различных мускульных и нервных заболеваний магнитные пояса, кольца, воротники, ручные и ножные браслеты; только его магниты лечили более эффективно, чем современные электрические пояса. Ван Гельмонт, последователь Парацельса, и Роберт Флуд, алхимик и розенкрейцер, использовали магниты при лечении своих пациентов. Месмер в восемнадцатом веке и маркиз де Пюисегюр в девятнадцатом веке лишь следовали по их стопам.
В своей лечебнице, основанной в Вене, Месмер использовал, кроме магнетизма, еще и влияние электричества, металлов и различных пород деревьев. Основу своего учения он заимствовал у алхимиков. Он верил, что металлы, дерево и растения сходны по своему строению с человеческим организмом, родственны ему. Все вещи во Вселенной произошли из гомогенной первоначальной субстанции, распавшейся на бесчисленное множество разновидностей материи, и в ту же первоначальную субстанцию все они должны вернуться. Секрет лечения, ¬утверждал он, — заключается в знании соответствий между родственными атомами и характера взаимодействия между ними. Надо лишь найти тот металл, дерево, камень или растение, наиболее соответствующее организму больного; а затем, через наружное или внутреннее применение
этой субстанции больному передается дополнительная сила для противодействия болезни (которая, как правило, возникает вследствие попадания в организм какого-либо чужеродного внешнего элемента). Эта дополнительная сила помогает изгнать болезнь и наступает выздоровление. Антону Месмеру удалось произвести множество подобных замечательных исцелений. Излечивались и сердечные заболевания. Одна знатная дама, признанная врачами безнадежной больной, выздоровела благодаря применению Месмером верно определенных симпатических пород дерева. Сам Месмер, страдавший от острых приступов ревматизма, полностью поправился благодаря особым образом подобранным магнитам.
В 1774 году он, наконец, обнаружил секрет направленной передачи жизненной энергии; открытие настолько его заинтересовало, что он отказался от всех своих прежних методов, целиком посвятив себя исследованию нового метода. С этого момента он месмеризировал только взглядом и при помощи рук, природные магниты уже не использовались. Загадочный эффект, производимый этими манипуляциями, он назвал животным магнетизмом. Это открытие привлекло к Месмеру множество учеников и последователей. Эксперименты с этой новой силой производились чуть ли не во всех городах Европы. Признание ее как реально существующей было полным.
К 1780 году Месмер обосновался в Париже, и вскоре вся столица — от королевской семьи и до самого последнего буржуа — была у его ног. Духовенство переполошилось и закликушествовало: «Дьявол!» Дипломированные «эскулапы» явственно ощутили на собственных карманах поселившуюся там и с каждым днем все более растущую пустоту. А вся поголовно аристократия и королевский двор готовы были тронуться умом от восторга. Может быть, и не стоило бы повторять все эти общеизвестные факты, но, возможно, читателю будет небезынтересно воскресить в памяти некоторые. вероятно, уже позабытые подробности.
Так совпало, что как раз в это время официальная Академическая наука, неимоверно гордая собственными достижениями, почивала на лаврах достигнутого. После нескольких столетий умственного застоя и всеобщего невежества в области практической медицины было, наконец, предпринято несколько решительных шагов в направлении истинного знания. В естественных науках был достигнут бесспорный прогресс, химия и физика начали, наконец, продвигаться в правильном направлении. Сто лет тому назад ученые не отличались той возвышающей скромностью, которая присуща их нынешним последователям; в ту пору они просто раздувались от сознания собственного величия. Время похвального смирения, продиктованного сознанием относительной скудости достигнутого знания того времени (да и нынешнего также) в сравнении с тем, что знали древние, еще не пришло. Это было время наивного чванства, когда служители науки гордились своими познаниями так же, как павлины гордятся своими хвостами, и так же охотно выставляли их напоказ, требуя вселенского признания и восхищения. Вельможных оракулов в ту пору было не так много, как сейчас, но все же число их было внушительным. И в самом деле, разве не исчезли почти полностью все эти «эскулапы», уступив место врачам с королевскими дипломами, дающими им право казнить или миловать a piacere, ad libitum ? Потому-то вечно дремлющий в своем академическом кресле «Бессмертный» и считался единственным компетентным авторитетом, способным давать ответы на вопросы, предмет которых он никогда не изучал, и выносить вердикты о том, что он никогда не слышал. Это было ЦАРСТВО ЗДРАВОГО СМЫСЛА и Науки, переживающее, впрочем, пока что эпоху своего отрочества; это было начало великой и смертельной схватки между Теологией и Фактами, Духовностью и Материализмом. В образованных слоях общества избыток веры уступал место безверию. Начинался период поклонения Науке, отмеченный паломничеством на Академический Олимп, где опять-таки обосновались все те же «Сорок Бессмертных», и повальными облавами на всех тех, кто отказывался с резвостью молодого бычка изъявлять шумные восторги пред вратами Храма Науки. К моменту появления Месмера в Париже, последний был расколот на две части: одна хранила верность Церкви с ее отрицанием всех феноменов (за исключением собственных
божественных чудес) и зачислением их к искушениям Дьявола и -Академией, не верившей ни в Бога, ни в Дьявола, но исключительно в собственную непогрешимую премудрость.
Но были и такие, кого не удовлетворяла ни та, ни другая сторона. И после того, как Месмер заставил весь Париж
