молекул, но только сопутствующим обстоятельством определенных физических процессов в головном мозге». Но что такое «сопутствующее обстоятельство» и что такое сам «процесс»? Сопутствующее обстоятельство, согласно самым исчерпывающим определениям, есть то, что связано с чем-то другим, сопровождая его и являясь его неотъемлемым компаньоном и спутником. Тогда как процесс есть само действие, или продвижение, или же цикл действий, либо временный, либо постоянный. Таким образом, обстоятельству сопутствующее физическим процессам, субъективное оно или объективное, можно считать птицей того же самого полета; и коль скоро оно тоже неразрывно связано с движением, которое и монисты и материалисты единодушно признают физическим, то в чем тогда разница между их определением и определением Бюхнера? Разве что в том, что изложено оно в чуть более наукообразном стиле.
В связи с переменами в мышлении современных философов нам предлагаются три различных научных объяснения.
Постулат: «Любое ментальное изменение сигнализирует о себе молекулярным изменением в веществе мозга». На это
1. Материализм говорит: ментальные изменения вызываются изменениями молекулярными.
2. Спиритуализм (те, кто верит в душу): молекулярные изменения вызываются изменениями ментальными. [Мысль воздействует на материю мозга через посредство Фохата, сфокусированного в одном из принципов.]
3. Монизм: причинной связи между этими двумя типами феноменов не существует; ментальные и физические проявления являются двумя сторонами одного и того же [отговорка и не более].
Оккультизм в ответ на это заявляет, что первая точка зрения вообще не имеет под собой никаких оснований. А сторонникам второй версии задает вопрос: а что же в таком случае за сила столь умело контролирует ментальные изменения? что является ноуменом ментальных феноменов, составляющих внешнее сознание физического человека? чем на самом деле является то, что мы называем земною сущностью, и что, невзирая на утверждения монистов и материалистов, в действительности контролирует и регулирует процесс изменения своих собственных ментальных состояний? Ни один оккультист не станет отрицать, что материалистическая теория взаимосвязи разума и мозга вполне соответствует истине в аспекте внешнего, физического сознания, или «проявленной сущности», которая действительно зависит от целостности материи мозга. Это физическое сознание (или личность) не может быть вечным, так как представляет собою всего лишь искаженное физическим носителем отражение манасическои сущности. Оно служит нам средством накопления опыта для Буддхи-Манаса (или монады) и обогащения его квинтэссенцией осознанно приобретенного опыта. Тем не менее связанная с мозгом «физическая сущность» реальна на всем протяжении своего существования и, будучи ответственным существом, творит свою собственную карму. В эзотерическом плане это – сознание, присущее низшей части манаса, связанной с физическим мозгом.
ПСИХИЧЕСКАЯ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
…Я благим
Его [человека] и чистым создал; волю дал Свободно Зло отвергнуть или пасть. Таков закон для сотворенных Мной Эфирных Сил и Духов; как для тех, Что пали, так для тех, что Мне верны Остались. Преступить ли, устоять – От них зависело…
Мильтон. Потерянный Рай
(книга III, строки 98–102)*
Предположение, что разум является реальным существом, на которое можно оказывать влияние через мозг и которое само влияет через мозг на тело, является единственно правдоподобным среди множества накопленных фактов.
Джордж Т. Ладд. Основы физиологической психологии.
I
Новое веяние, «подобно могучему штормовому ветру», вдруг охватило некоторые теософские умы. Смутная поначалу идея со временем обрела большую определенность и теперь, похоже, довольно активно пульсирует в головах некоторых наших коллег. Вот в чем ее суть: если нам нужны новообращенные, то нам необходимы и некоторые экзотерические варианты оккультных учений, которые мы могли бы сделать достоянием гласности. Причем их следует в какой-то мере, если не полностью, привести в соответствие с современным уровнем науки. Они настаивают на том, чтобы так называемые эзотерические[28] (или, вернее, некогда эзотерические) космогония, антропология, этнология, геология, психология и, что самое главное, метафизика были приспособлены к современному (то есть материалистическому) мышлению и никогда более не противоречили (по крайней мере открыто) «научной философии».
Под последней, как мы понимаем, подразумеваются фундаментальные, общепринятые взгляды крупнейших школ или же м-ра Герберта Спенсера и некоторых английских менее крупных философов, а также и те умозаключения, которые могут вывести из их идей более или менее талантливые ученики и последователи.
Большое дело, ничего не скажешь; и, что самое главное, по духу своему оно очень напоминает политику средневековых казуистов, искажавших и даже подавлявших истину, если она шла вразрез с Божественным Откровением. Нет нужды повторять, что мы отвергаем какие-либо компромиссы. Не исключено, конечно же, и даже более того, вполне вероятно и почти неизбежно, что при изложении таких сложных для понимания принципов, каковые содержит в себе восточный оккультизм, будут «сделаны ошибки» и что ошибки эти окажутся «нередкими и зачастую весьма грубыми».
Но опять-таки источником этих ошибок явятся интерпретаторы, но никак не сама система. Ошибки следует исправлять, опираясь на авторитет все той же Доктрины, подкрепляемой учениями, выросшими на благодатной и надежной основе Гупта-видьи, но не следует сверять ее с интеллектуальными спекуляциями сегодняшнего дня, которые вряд ли доживут до дня завтрашнего, взращенные на зыбкой почве современных научных гипотез (особенно зыбкой в области психологии и ментальных феноменов). Следуя своему девизу: «Нет религии выше Истины», мы решительно отказываемся идти на поводу у физической науки. Можно сказать и иначе: если так называемые точные науки ограничат сферу своей деятельности исключительно физическим царством природы; если они будут заниматься только хирургией, химией и даже физиологией, но в пределах своих законных границ (то есть не выходя за рамки нашей телесной оболочки), то оккультисты будут первыми, кто станет обращаться к ним за помощью, несмотря на все их заблуждения и ошибки. Но если физиологи из современных «анималистских»[29] школ, выходя за пределы материально природы, начинают вмешиваться в высшие функции и феномены разума и изрекать ex cathedra dicta на эту тему, утверждая, что тщательный анализ привел их к твердому убеждению, что человек обладает не большей свободой выбора, чем животное, и является существом не столь ответственным, как это принято считать, то оккультист имеет в этом случае гораздо больше прав на выражение протеста, чем нынешний среднестатистический «идеалист», так как оккультист считает, что ни один материалист (а это в лучшем случае всего лишь предубежденный и односторонний наблюдатель) не может претендовать на глубокое знание ментальной физиологии, или того, что они теперь называют физиологией души. Никакое подобное имя существительное вообще не должно употребляться вместе со словом «душа», если, конечно, под душой не подразумевается исключительно низший, психический разум, или же то, что в человеке развивается в интеллект (пропорционально совершенствованию его мозга), а у животного – в высший инстинкт. Но раз уж сам великий Чарльз Дарвин учил, что «наши мысли представляют собой животные воздействия органов чувств», то и для нынешних физиологов тоже нет ничего недозволенного.
Таким образом, к большому разочарованию наших тяготеющих к науке коллег, мы вынуждены еще раз повторить, что одной из задач «Lucifer» является демонстрация всей глуб_ины нашего несогласия с точными науками или, вернее, демонстрация того, насколько далеки выводы этих наук от истины и подлинных фактов. Под «наукой» мы здесь, конечно же, имеем в виду ученое большинство; лучшие представители науки, относящиеся к меньшинству, как мы можем с гордостью сказать о нем, – на нашей стороне, по крайней мере в таких вопросах, как свобода воли человека и нематериальность разума. С позиции духа и его способностей к проявлению, изучение «физиологии» души, воли человека и его высшего Сознания невозможно свести к системе общих представлений, которые можно было бы выразить в виде кратких формулировок; так же, как и многочисленные и разнообразные загадки психологии материальной природы невозможно разгадать, анализируя только лишь ее физические феномены. Нет никакого особого органа воли, есть только физический базис для деятельности самосознания.
Если вопрос о деятельности самосознания будет сосредоточен исключительно на его физическом базисе, то на него нельзя будет дать никакого, даже предположительного ответа… По самой природе своей это замечательное, изучающее действие разума, при котором он осознает самое себя, не может иметь никаких аналогов и соответствий в материальном мире. Это синтезирующее действие невозможно объяснить никаким физиологическим процессом, невозможно даже аргументированно увязать описание какого-либо из этих процессов с этой уникальной мыслительной способностью[30].
Так что, если всему конклаву психофизиологов предложить дать точную формулировку сознания, они наверняка не справятся с этой задачей, поскольку самосознание принадлежит исключительно человеку и исходит от его высшего Я, высшего Манаса. И даже принимая во внимание психический элемент (или кама-манас)[31], присущий как животной, так и человеческой природе (его развитие проявляется просто в дальнейшем совершенствовании клеток мозга, повышении их чувствительности), ни один физиолог, пусть даже самый умный, не сможет разгадать загадку человеческого разума в его высшем, духовном проявлении или, по-другому, в его двойственном аспекте: психическом и интеллектуальном (или манасическом)[32]; он не сможет полностью решить даже связанные с ним вопросы материального уровня до тех пор, пока не узнает о существовании этой двойственности и не будет готов признать ее. А это означает, что ему придется признать наличие у человека низшего (животного) и высшего (или божественного) разума, то есть того, что в оккультизме именуется «персональным» и «им-персональным» Эго, так как между психическим и интеллектуальным, между личностным и индивидуальным лежит такая же пропасть, как между святейшим Буддой и Джеком Потрошителем. И пока физиологи не признают это, все их исследования всегда будут заходить в тупик. Это свое утверждение мы намерены доказать.
Общеизвестно, что подавляющее большинство наших ученых «Didymi» отрицает свободу воли. Этот вопрос в течение вот уже столетий не дает покоя мыслящим умам; каждая новая школа мышления бралась за его решение, но в конце концов оставляла его, не продвинувшись ни на йоту. И хотя этот вопрос и сейчас остается одной из самых сложных философских проблем, нынешние «психофизиологи» ничтоже сумняшеся заявляют, что им удалось разрубить этот гордиев узел раз и навсегда. Для них ощущение личной свободы действий – это заблуждение, иллюзия, «коллективная галлюцинация человечества». Эта убежденность основывается на принципе невозможности какой-либо умственной деятельности при отсутствии мозга и невозможности существования мозга при отсутствии тела. А поскольку последнее подчиняется главным образом законам материального мира, где все подчинено необходимости и отсутствует какая-либо спонтанность, то и нашим современным психофизиологам nolens volens приходится выбросить всякую самочинную спонтанность из человеческой деятельности. Для примера приведем слова лозаннского профессора физиологии А. А. Герцена[33], для которого идея свободной воли человека является абсолютно антинаучным абсурдом. Этот оракул утверждает:
В этой безграничной физической и химической лаборатории, со всех сторон окружающей человека, органическая жизнь производит лишь небольшую и очень незначительную часть феноменов; и даже в этой незначительной части доля науки, достигшей уровня сознания, является столь мизерной, что было бы абсурдом исключать человека из сферы действия всеобщего закона, признавая за
