только как осторожный исследователь, но и как очень недоверчивый человек. Мы приводим здесь дословный перевод его статьи, напечатанной в «La Revue Magnetique» в феврале 1879 года.

Г-н Донато и м-ль Люскль

(Эксперименты в области «передачи мысли»)

Имея удовольствие познакомиться в Париже с г-ном Донато и его очаровательной ученицей, я хотел воспользоваться случаем и провести эксперимент под моим личным руководством, чтобы убедиться в возможности передачи мысли от одного человека к другому посредством одной лишь воли.

Известно, что одним из наиболее избитых афоризмов современной психологии является следующий: «Психологическая активность не может распространяться дальше нервных окончаний». Если бы можно было доказать, что человеческая мысль не ограничивается пределами тела, но может воздействовать на расстоянии на другое человеческое тело, передаваться другому мозгу без какого-либо видимого и общепризнанного общения и воспроизводиться словом, движением или каким-либо другим способом, то мы сделали бы величайшее открытие, перед которым материалистическая физиология склонилась бы в низком поклоне и за которое сразу ухватились бы психология и философия, чтобы дать новую поддержку и новое развитие их метафизическим гипотезам. Этот феномен различными способами и на различных телах был доказан животным магнетизмом; но во время экспериментов, которые я планировал, мне хотелось удостовериться, что его можно произвести способом, который убеждает мгновенно и может быть легко воспроизведен любым человеком, знакомым с магнетизмом.

Когда я поинтересовался у г-на Донато, не сможет ли он встретиться со мною лично для проведения нескольких задуманных мною экспериментов, то он охотно согласился и пообещал, что будет в моем распоряжении в тот день и час, какие я назначу. Итак, известив о себе телеграммой, я отправился к нему домой 17 ноября в два часа, и после нескольких минут беседы мы приступили к работе.

Первый эксперимент. Я начал с того, что попросил г-на Донато погрузить в сон его субъект, м-ль Люсиль, и он сразу же поставил кресло между двумя окнами комнаты, в нескольких шагах от стены; м-ль Люсиль села в него и через несколько минут заснула (магнетически). Мы разместились в другом конце комнаты, напротив спящей, а затем я вытащил из кармана коробочку для визитных карточек, взял из нее одну и протянул ее г-ну Донато, попросив его, просто глядя на м-ль Люсиль, сделать так, чтобы она воспроизвела движение, указанное на карточке. На этой карточке было написано: «Протяни левую руку». Г-н Донато поднялся, стоя неподвижно около меня и посмотрел на м-ль Люсиль; через мгновение ее левая рука начала двигаться, медленно вытянулась вперед и оставалась в этом положении до тех пор, пока г-н Донато не вернул ее в прежнее положение.

Второй эксперимент. Я передал г-ну Донато белый платок, который принес с собой, и попросил его накрыть им лицо и голову м-ль Люсиль. Когда это было сделано и концы платка спадали на ее плечи, мы снова заняли свои места и я молча протянул г-ну Донато вторую карточку, на которой было написано: «Подними правую руку вертикально». Г-н Донато сосредоточил свой взгляд на неподвижном теле м-ль Люсиль, и вскоре ее правая рука, послушная мысли, направлявшей ее, » воспроизвела указанное движение – медленно, спокойно, останавливаясь каждый раз, когда г-н Донато поворачивался, чтобы взглянуть на меня. Я поздравил его с успехом и попросил, во избежание переутомления, снять платок и разбудить м-ль Люсиль.

Третий эксперимент. После десятиминутной беседы м-ль Люсиль снова погружена в сон, ее голова накрыта платком; мы снова садимся на свои места, и я передаю г-ну Донато третью карточку, на которой написано: «Положи обе руки на голову»; на этот раз я попросил г-на Донато встать позади м-ль Люсиль. Он сомневается в возможности успеха в такой позиции, но пробует и терпит неудачу; это меня совсем не удивило, так как полярная связь между оператором и его подчиненным полностью поменялась на противоположную. В этот момент я приблизился к г-ну Донато и произошла замечательная вещь. Поскольку я хотел попросить магнетизера сосредоточить свою волю на затылке спящей, моя рука сделала непроизвольное движение в направлении ее затылка, чтобы указать это место, и когда она находилась всего в нескольких дюймах от м-ль Люсиль, та вдруг подалась вперед. Итак, я получил неожиданным и убедительным образом подтверждение феномена полярности, или притяжения и отталкивания, который я уже наблюдал во время публичных выступлений и который четко доказывает, что сон м-ль Люсиль не был ни естественным, ни притворным. «Если вы позволите мне пользоваться руками, – сказал г-н Донато, – я не сомневаюсь в успехе». «Пользуйтесь», – сказал я, и он, все еще стоя позади м-ль Люсиль, сделал несколько пассов от ее плеч к локтям, после чего руки субъекта стали медленно подниматься и наконец опустились на голову.

Четвертый эксперимент. М-ль Люсиль все еще спит, и платок покрывает ей голову; я протягиваю г-ну Донато карточку, на которой написано: «Сложи руки так, как будто ты молишься», – и сажусь на софу, слева от м-ль Люсиль, чтобы лучше наблюдать за движениями г-на Донато. Он стоит неподвижно в пяти или шести шагах от нее и пристально на нее смотрит; ее руки принимают требуемое положение и сохраняют его до тех пор, пока г-н Донато не снимает с ее головы платок и не будит ее.

Пятый эксперимент. После десятиминутного отдыха м-ль Люсиль возвращается к своему креслу и ее вновь погружают в сон. Пятая карточка предписывает ей сделать узел на платке, и г-н Донато, стоя позади м-ль Люсиль, протягивает свою руку над ее головой, не дотрагиваясь до нее. Она поднимается, и он своей мыслью направляет ее к столу, на котором лежит платок, о чем она не знает. Подчиняясь притяжению руки, она подходит к столу, г-н Донато все еще находится позади нее, а я стою рядом с ним. Со все возрастающим интересом мы следим за ее движениями и видим, как ее рука хватает платок, вытягивает один из его концов и завязывает узел. Г-н Донато был поражен, поскольку на сей раз это было не просто упражнение воли, но мысль, переданная и исполненная.

Шестой и последний эксперимент. Продолжать уже не было необходимости, но, так как г-н Донато настаивал, я протянул ему следующую карточку, на которой было написано: «Дотронься до левого уха правой рукой». М-ль Люсиль, все еще погруженная в сон, уже сидела в своем кресле; Г-н Донато стоял перед ней, а я занял свое прежнее место на софе. Оставаясь неподвижным и молчаливым, магнетизер посмотрел на свой субъект, чья правая рука вскоре выполнила отданный приказ; сделав три последовательных движения, рука приблизилась к груди, а затем и к уху, до которого она наконец дотронулась.

Эти эксперименты были для меня совершенно убедительными; м-ль Люсиль выполнила требуемые от нее движения без малейшего колебания. Мысли, которые г-н Донато должен был передать ей, были указаны мною лишь на карточках, подготовленных заранее; в большинстве случаев он воздействовал на нее на расстоянии, что затрудняло передачу какого-либо условного знака или сигнала, если бы даже ее лицо и не было покрыто платком, который, как я удостоверился, был достаточно плотным, чтобы скрыть от нее малейший знак, поданный руками или лицом г-на Донато; кроме того, потребовалась бы очень сложная система точной телеграфии, чтобы указать те движения, которые от нее требовались.

Я спросил г-на Донато, пробовал ли он когда-нибудь произвести нечто подобное на публике, и он ответил, что эти эксперименты требовали очень гармоничных условий, труднодостижимых при огромном стечении народа, и что он не хотел потерпеть неудачу. Я думаю, что, если бы г-н Донато чаще экспериментировал со своей ученицей в этом направлении, он бы в конечном итоге стал производить серию подобных феноменов на публике с такою же легкостью, с какой он производит и другие. Стоит попробовать, ибо никто не может отрицать, что эти эксперименты особо иллюстрируют феномены озарения и ясновидения и представляют их в самой простой и ясной форме.

Покинув Париж на следующий же день после нашей встречи, я мог выразить свою признательность г-ну Донато только в небольшой заметке, которая была напечатана в 16-м номере «La Revue». С огромным удовольствием выполняю теперь свое обещание опубликовать все подробности наших экспериментов и, пользуясь этой возможностью, публично выражаю г-ну Донато свою глубочайшую признательность за усердие, знание и преданность, с какими он отдает себя делу защиты и пропаганды самой интересной науки – человеческого магнетизма.

Александр Аксаков

Санкт-Петербург

ЭЛЕКТРИЧЕСКОЕ И МАГНЕТИЧЕСКОЕ СРОДСТВО МЕЖДУ ЧЕЛОВЕКОМ И ПРИРОДОЙ

Не вдаваясь в подробности некоторых спорных вопросов, базирующихся на том, что ортодоксальные мужи науки предпочитают называть «гипотетическими» выводами психологической школы, когда бы мы ни сталкивались с открытиями первых, всецело совпадающими с учениями последней, мы считаем своим долгом довести их до сведения скептиков. Например, эта психологическая, или духовная, школа считает, что «каждое живое существо и каждый естественно созданный предмет изначально является духовной, или монадической, сущностью», которая, зародившись на духовном, или монадическом, плане существования, обязательно должна иметь такую же разностороннюю связь с последним, какую она имеет с материальным, или чувственным, планом, где развивается физически. Что «каждый, в соответствии со своим видом и так далее, развивает из своего монадического центра эфирную ауру, имеющую позитивную и негативную магнетическую связь с эфирной аурой любого другого месмерического притяжения и отталкивания, являя строгую аналогию с магнетическим притяжением и отталкиванием. Аналогичное притяжение и отталкивание существует между представителями как одинаковых, так и разных видов, как в органической, так и в неорганической природе» (Jacob Dixon, Hygienic Clairvoyance, L.S.A., p. 20-21).

Так, если мы обратим внимание на электрические и магнетические флюиды человека и животных, равно как и на существующую таинственную, но бесспорную взаимосвязь между этими двумя, а также между ними, растениями и минералами, то перед нами откроется безграничное поле исследований, которые помогут яснее понять производство некоторых феноменов. Модификация периферийных окончаний нервов, в результате которой некоторые виды рыб вырабатывают и высвобождают электричество, – явление поразительное, но все же и поныне природа его остается для точной науки тайной. Ибо когда она говорит, что электрические органы рыбы вырабатывают электричество, становящееся активным посредством воздействия нервов, она дает нам объяснение столь же гипотетическое, как и объяснение психологов, чьи теории она отвергает in toto. У лошади, как и у рыбы, имеются нервы и мышцы, и их даже больше; существование животного электричества – признанный факт, а наличие мышечных токов было обнаружено как в поперечно-полосатых, так и в гладких мышцах всех животных и человека. И все же простым взмахом своего слабого хвостика маленькая электрическая рыбка может повалить могучую лошадь! Откуда такая электрическая сила и какова конечная природа