которых составлен этот раздел, могут показаться несколько разрозненными, поскольку первоначально они не предназначались для публикации.
Впервые они были опубликованы под заголовком «Изучение теософии» в надежде, что читатель усмотрит намек и сам начнет прибегать к ежедневным выпискам, сохраняя, таким образом, конспекты прочитанных книг и извлекая из их чтения практическую пользу. Следуя этому, читатель мог бы в сжатой форме сохранить то, что на его взгляд выражало бы суть книги.
Чтение нескольких цитат каждым утром, усилие приложить их затем в жизни в течение дня, и медитацию на них в свободное время,- также полезно предложить начинающему.
1 «Теософист», август 1889 г.
2 там же
3 «Изучение теософии», N 8, т. 11
5 там же, июль 1889 г.
6 «Голос Безмолвия»
7 Ф. Хартман. «Магия»
9 там же
10 «Through the Gate of Gold»
11 там же
12 «Свет на пути»
13 «Through the Gate of Gold»
15 «Люцифер», февраль 1888 г.
16 «Бхагавад-Гита»
17 Molinos. «Spiritual Guide»
18 «Бхагавад-Гита»
19 там же
20 «Свет на Пути», прим.
22 там же
23 «Люцифер», январь 1883 г.
24 «Свет на Пути»
25 «Бхагавад-Гита»
26 «Свет на Пути», 4-е правило
27 «Теософист», октябрь 1888 г.
28 «Бхагавад-Гита»
29 там же
30 Ф. Хартман. «Магия»
* То есть знание, которое приходит путем приложения в жизни бескорыстия и милосердия.
31 «Бхагавад-Гита»
** Лучше всего это достигается путем постоянного погружения ума в явления божественные.
32 «Бхагавад-Гита»
*** Это нужно понимать в самом широком смысле, то есть в смысле духовного знания и т.д.
* т.е. в трех гунах.
33 «Путь», июль 1889 г.
35 «Путь», июль 1889 г.
36 «Spirits of Testaments»
37 там же
38 «Теософист», июль 1889 г.
39 «Изучение теософии», N 3, 1889 г.
40 Пантаджали. «Афоризмы йоги»
41 J. Buck. «Man»
42 Ф. Хартман. «Магия»
ОТДЕЛ III
Немногие среди людей достигают противоположного берега. Остальные же люди только суетятся на здешнем берегу.
«Дхаммапада», VI, 85
ЧЕЛЫ
Несмотря на то, что в журналах появилось много статей, посвященных данному вопросу, все еще преобладают ложные взгляды и недоразумения. Кто такие челы, и каковы их возможности? Имеют ли они недостатки, и чем прежде всего они отличаются от людей, не являющихся челами? Следует ли рассматривать каждое слово, произнесенное ими, как евангельскую истину?
Эти вопросы возникают потому, что у многих людей возникли исключительно абсурдные взгляды относительно чел, и когда стало ясно, что эти взгляды следует изменить, во многих случаях это вызвало исключительно резкую реакцию.
Слово «чела» означает просто «ученик»; но оно выкристаллизовалось в теософской литературе, и у разных людей существует столько же определений этого слова, как и в случае слова «бог». Некоторые люди зашли очень далеко и считают, что если человек является челa, то тем самым он переходит в иной план бытия, и любое слово, которое он произносит, звучит как бы ex cathedra [с трибуны], так что он не может позволить себе иметь простейшую «привилегию» — говорить как обычный человек. Поскольку каждое такое высказывание находится на его совести, он несет ответственность в том случае, если поведет своих слушателей по неправильному пути.
Эта ложная идея должна быть наконец-то исправлена раз и навсегда. Бывают челы и челы, так же как бывают Махатмы и Махатмы. Имеются Махатмы, которые по-существу сами представляют из себя чел, то есть учеников, по отношению к тем, кто выше их. Никто даже на мгновение не может спутать этого челу, находящегося в самом начале своего труднейшего пути, с тем великим челой, который является Махатмой.
На самом деле, чела — это несчастный человек, который вступил на «путь не-проявления», и Кришна говорит, что «это наиболее трудный путь».
Вместо того, чтобы быть постоянным рупором своего гуру, он чувствует себя гораздо более одиноким в этом мире чем те, кто не являются челами; его путь окружен такими опасностями, которые отпугнули бы многих стремящихся, если бы они могли их видеть в натуральную величину; поэтому вместо того, чтобы принять своего гуру и сдавать вступительные экзамены, имея ввиду стать бакалавром оккультизма под постоянным и дружеским руководством своего учителя, на самом деле он стремится в некое охраняемое место и, начиная с этого момента, должен бороться и победить, — или умереть. Вместо того, чтобы принять что-то самому, он должен стать достойным того, чтобы его приняли. Он не должен предлагать себя самого. Один из махатм написал в этом году: «Никогда не навязывайтесь нам в ученичество; подождите, пока это не снизойдет на вас».
Но если все-таки он был принят в челы, неверно, что он является просто инструментом своего гуру. Он говорит тогда как обычный человек, так же, как он говорил до того, и только в том случае, если учитель посылает посредством магнетизма этого челы действительно написанное послание, только тогда наблюдатели могут сказать, что через него произошла некая коммуникация.
Может случиться, как это бывает время от времени с каждым автором, что они делают верные и прекрасные высказывания, но отсюда вовсе не следует заключать, что в это время через них обязательно говорит гуру. Если у челы в сознании был зародыш хорошей мысли, то влияние гуру, подобно тихому дождю, внезапно могло бы вызвать его к жизни и привести к скорому цветению; тем не менее, это еще не голос учителя. На самом деле, случаи, в которых учитель говорит через челу, очень редки.
Способности чел меняются по мере их развития; но каждый должен знать о том, что если челa и имеет какие-то «способности», ему не позволяется использовать их, кроме как в очень редких и экстраординарных случаях, и он никогда не может похвастаться тем, чем он обладает. Отсюда, таким образом, следует, что начинающие челы имеют не больше способностей, чем обычные люди. На самом деле цель, стоящая перед челой — это не приобретение психологической силы; его главная задача состоит в отказе от непреодолимого чувства индивидуальности, которое, как плотное покрывало, находится перед взором нашего бессмертного существа — истинного человека. До тех пор, пока он не может преодолеть это чувство, он будет находиться у самого входа в оккультизм, не способный проникнуть дальше.
Поэтому сентиментальность не может быть снаряжением челы. Его работа тяжела, его дорога камениста, а конец вдалеке. Будучи просто сентиментальным, он не сможет ничего достигнуть. Ожидает ли он, что учитель прикажет ему показать свою храбрость и броситься вниз головой с обрыва или бесстрашно встретиться с холодными гималайскими скалами? Это ложная надежда; он не позовет вас таким образом. И поэтому, если ему не следует одевать себя в сантименты, то и люди не должны набрасывать ложное покрывало сентиментальности на все его действия и слова тогда, когда они хотят его понять.
И пусть, глядя на чел, мы будем в последующем немного более проницательными по отношению к ним.
«Теософист», октябрь 1884 г.
.G.VERHRIGH.TIF;3.92″;0.82″;TIFF
ЯВЛЯЮТСЯ ЛИ ЧЕЛЫ «МЕДИУМАМИ»?
В соответствии с новейшим изданием «Имперского словаря» Джона О’Гильви, Л. Л. Д., «Медиум — это человек, через которого, как утверждают, может проявляться и передаваться действие другого существа при помощи животного магнетизма; или человек, претендующий на то, что через него могут быть совершены какие-либо духовные проявления; особенно тот, кто, как говорят, способен общаться с духами умерших».
Поскольку оккультисты не верят в какую-либо связь с «духами умерших», в обычном смысле этого слова, по той простой причине, что по их мнению духи «умерших» не могут сходить вниз и общаться с нами, и никогда не делают этого; и поскольку приведенное выше выражение «при помощи животного магнетизма» вероятно изменилось бы, если бы редактор «Имперского словаря» был оккультистом, поэтому мы будем интересоваться лишь первой частью определения слова «медиум», которое гласит: «Медиум — это человек, через которого, как утверждают, может проявляться и передаваться действие другого существа»; и мы позволили бы себе добавить: «осуществляемое посредством сознательно или бессознательно действующей активной воли этого другого существа».
Очень трудно было бы найти на земле такого человека, кто в большей или меньшей степени не подвергался бы влиянию «животного магнетизма» или посторонней активной Воли (которая посылает этот «магнетизм»). Если любимый генерал едет на коне перед фронтом, все солдаты становятся «медиумами». Они наполняются энтузиазмом, следуют за ним без страха и идут на штурм смертоносной батареи. Один общий импульс пронизывает их всех; каждый становится «медиумом» для другого; трус превращается в героя, и только тот, кто вообще не является медиумом и потому нечувствителен к эпидемическим или эндемическим моральным воздействиям, будет представлять исключение, подтвердит свою независимость и сбежит.
Когда проповедник поднимается на кафедру, то, если бы даже он говорил самую нелепую чепуху, все же его действия и дрожащий тон его голоса являются достаточно впечатляющими, чтобы вызвать вокруг себя, по крайней мере среди женской части прихожан, «перемену в сердце», и если он достаточно сильный человек, то он подействует даже на скептиков, которые «приходя в церковь глумиться, остаются молиться». Люди приходят в театр и проливают слезы или «надрываются от хохота» в зависимости от характера представления, будь это пантомима, трагедия или фарс. Нет ни одного человека, за исключением каких-нибудь врожденных болванов, чьи эмоции и, следовательно, действия не могут быть подвергнуты какому-либо влиянию, и, таким образом, через него не может быть передано или проявлено действие другого человека. Все мужчины, женщины и дети являются, таким образом, медиумами, а человек, который не является медиумом — это монстр, выкидыш природы, поскольку он находится вне человечества.
Вышеприведенное определение вряд ли можно считать достаточно хорошо выражающим значение слова «медиум» в его обычном применении, пока мы не добавим к нему еще несколько слов: «Медиум — это человек, через которого, как утверждают, может проявляться и передаваться действие другого существа на анормальную величину посредством сознательно или бессознательно действующей активной воли этого другого существа». Это уменьшает количество «медиумов» в мире до той величины, в которой мы можем провести в пространстве линию, отделяющую нормальное от анормального; определить же, кто является медиумом, а кто им не является, столь же трудно, как и понять, где кончается здравый ум и где начинается умопомешательство. Каждый человек имеет свою маленькую «слабость», и каждый человек имеет свой небольшой «медиумизм»; то есть, некоторую уязвимую точку, при помощи которой он может быть застигнут врасплох. Никто не может, по существу считаться безумным; и никто не может быть назван «медиумом». Часто расходятся мнения относительно того, является ли человек безумным или нет; и так же они могут расходиться в отношении его медиумизма. В практической жизни человек может быть очень эксцентричным, но его не считают сумасшедшим до тех пор, пока его безумие не достигнет такой степени, что он перестанет понимать, что он делает, и поэтому будет неспособен заботиться о себе
