другим, рабочие обнаружили уголь и скелет мужчины, по строению черепа — представителя туземных краснокожих индейцев. Д-р Даулер считает, что возраст этого скелета около 50 000 лет.
Неумолимый цикл с течением времени низвел потомков поколения покойного обитателя этого ске¬лета до нижайшей точки, и они деградировали как умственно, так и физически, как дегради¬ровал современный слон по сравнению со своим горделивым и исполинским предком, доисторическим Sivathe¬rium, ископаемые останки которого все еще находят в Гималаях, или как ящерица в сравнении с плезио¬завром. Почему же человек должен быть единственным видом, не изменяющим формы со дня своего первого появления на этой планете? Воображаемое превосходство каждого последующего поколения человечества над предыдущим еще не настолько доказано, чтобы помешать нам в один прекрасный день узнать, что, как и все на свете, теория эта тоже имеет две стороны: безостановочный прогресс на одном конце цикла и столь же неумолимый упадок — на другом. «Что касается знаний и могущества, то даже здесь прогресс, который многие считают характерной чертой человечества, совершается исключительными лич¬ностями, появляющимися в определенных расах только при благоприятных обстоятельствах, и он вполне совместим с длительными периодами бездействия и даже упадка», — говорит современный ученый . Подтверждение этому находим в современных перуанцах и мексиканцах — деградировавших потомках величайших и могущественнейших рас древней Америки.
Как переменились! Как, должно быть, пали инки, что маленький отряд в сто шестьдесят человек смог беспрепятственно проникнуть в их горные обители, убить обожествляемых ими правителей и тысячи воинов и забрать их богатства — и это в стране, где несколько человек, вооруженных камнями, могли бы успешно противостоять целой армии! Кто мог бы узнать в нынешних индейцах иничуа и аймара их благородных предков?
Так пишет д-р Хит, и его уверенность в том, что Америка некогда была соединена с Европой, Азией, Африкой и Австралией, так же тверда, как и наша. Наряду с интеллектуальными и духовными циклами должны существовать геологические и физические; небесные тела и планеты, так же как расы и нации, зарождаются с тем, чтобы расти, развиваться, приходить в упадок и… умирать. Великие нации распадаются, рассеиваются на малые племена, теряют всякое воспоминание о своем единстве, постепенно впадают в примитивное состояние — и исчезают, одна за другой, с лица земли. Равно и великие континенты. Должно быть, некогда Цейлон был частью Индостана. Очевидно, и Испания когда-то соединялась с Африкой, а на месте узкого Гибралтарского пролива в незапамятные времена была суша. Полуостров Гибралтар кишит огромными обезьянами того же вида, что во множестве обитают на противоположном побережье Африки, тогда как нигде в Испании обезьян не встретишь. И пещеры Гибралтара полны гигантских человеческих костей, подтверждающих теорию, что они принадлежат людям древней, допотопной расы. Тот же д-р Хит упоминает о городе Итен в Америке (7-й градус южной широты), жители которого, принадлежащие к неизвестному пле¬мени, изъясняются моносиллабическим языком. Привезенные туда китайские рабочие с первого же дня своего прибытия понимали этот язык. У этого племени свои законы, традиции, одежда, они не поддерживают контактов с внешним миром. Никто не может сказать, откуда и когда они пришли, было ли это до или после испанского завоевания. Для всех, кто случайно оказывается в этих местах, они представляют живую тайну…
Имея подобные факты, способные озадачить точную науку и продемонстрировать наше полное невежество относительно прошлого, воистину, считаем, что ни один человек на земле, независимо от того, касается ли это географии или этнологии, точных или абстрактных наук, не вправе сказать ближнему своему: «Вот границы, которых преступать ты не смеешь!»
Воздавая благодарность доктору Хиту из Канзаса, чья талантливая и интересная статья предоставила нам столько фактов и открыла столько возможностей, мы приводим его заключительные размышления:
Тринадцать тысяч лет назад [пишет он] Вега, или альфа Лиры, была северной Полярной звездой. Сколько изменений с тех пор видела она на нашей планете? Сколько народов и рас рождается, достигает зенита и приходит в упадок; когда пройдет еще тринадцать тысяч лет и Вега вновь займет свое прежнее положение на севере, завершив «Платонический, или Великий, год», не думаете ли вы, что те, кто займет наше место на Земле, будут больше знать о нашей истории, нежели мы — о тех, кто жил до нас? Истинно, мы можем воскликнуть, почти как в Псалмах: «Великий Боже, Творец и Вседержитель Мира, что есть человек, что Ты помнишь его!»
Аминь! — таков должен быть ответ тех, кто еще верит в Бога, «Творца и Вседержителя Мира».
ЕГИПЕТСКАЯ МАГИЯ
Лишь очень немногие из наших исследователей оккультизма имели возможность изучать египетские папирусы — эти живые (или, вернее, воскрешенные) свидетельства доброй и злой магии, практиковавшейся много тысяч лет назад, начиная с незапамятных времен. Папирусы составлялись вплоть до VIII в. н.э., после чего вышли из употребления и техника их изготовления была забыта. Наиболее любопытные из раскопанных документов тут же были раскуплены и вывезены из страны. И все-таки в Булаке (в Каире) хранится немало прекрасно сохранившихся папирусов; хотя большая их часть пока еще не прочитана надлежащим образом .
Прочие папирусы, вывезенные из Египта и по¬коя¬щиеся ныне в музеях и публичных библиотеках Европы, ждала едва ли лучшая участь. В дни виконта де Руже, лет двадцать пять тому назад, лишь немногие из них «были расшифрованы на две трети»; и в их числе — некоторые интереснейшие легенды, включенные в текст повествования ради оправ-дания царственных затрат и входящие в Список священных историй.
В этом можно убедиться, ознакомившись с так называемым собранием Гарриса и с коллекцией Анастази, а также с некоторыми недавно раскопанными папирусами; в одном из них, в частности, содержится пространный список «чудес», произведенных магами перед фараонами Рамзесом II и Рамзесом III. Поистине прелюбопытнейший документ. Это — папирус XV в. до н.э., составленный в годы правления Рамзеса V, последнего царя XVIII династии, писцом Тутмосом, сообщающим, в связи с выяв¬лением в двенадцатый и тринадцатый день месяца паофи злостных неплательщиков налогов, о некоторых событиях древности. Согласно этому документу в эпоху «чудес» в Египте платили налоги не только живые люди, но даже мумии. Налогами были обложены все и вся; и однажды за их неуплату было наказано ка одной из мумий, которое «жрец-заклинатель лишил свободы действий». Что же такое ка? Да то самое астральное тело, или эфирный призрак, мертвеца (мумии), который китайцы называют гуй, а индусы — бхутом.
Прочитав этот папирус сегодня, востоковед наверняка отшвырнет его в сторону, негодуя на глупые предубеждения древних. Поистине феноменальными и необъяснимыми покажутся ему только тупость и доверчивость, временами проявляемые этим во всех прочих отношениях философским и цивилизованным народом, коль скоро он на протяжении многих веков, складывающихся в целые тысячелетия, по¬следовательно придерживался этой системы взаимного надувательства! Системы, в которой жрецы обманывали людей, самих жрецов обманывали фараоны-иерофанты, а последних обманывали ду¬хи, которые сами, в свою очередь, были «плодом воображения». Таким образом, вся древность — от Менеса до Клеопатры, от Ману до Викрамадитьи и от Орфея до последнего римского авгура — представляла собою одно сплошное сборище психопатов. Подобный вывод необходимо следует в том случае, если вся система не основывалась на мошенничестве. Над жизнью и смертью властвовали священные «заклинания», управлявшие ими. Ибо редко можно найти папирус, где не упоминалась бы магия — черная или белая, даже если этот папирус представляет собой обычный договор о купле-продаже и посвящен самым приземленным вещам. Складывается впечатление, будто храмовые писцы с берегов Нила, одержимые пророче¬ским духом расовой ненависти, намеренно реали¬зовывали коварный и неблагодарный (прежде всего для них самих) план: обмануть и запутать своих потомков — будущую белую расу маловеров, к тому времени еще не рожденную! Во всяком случае, папирусы буквально кишат магией, так же как и надписи на стелах. Более того, мы узнаём, что папирус — это не просто гладкая бумага или материал, изготовленный из
древесной субстанции, добываемой из кустарников, полоски которой наслаиваются одна на другую, образуя подобие писчей бумаги (Des Esprits, etc., Vol. V, p. 81);
но также и то, что само растение, инструменты, предназначенные для изготовления папируса, и прочее — все без исключения проходит предварительную магическую обработку в соответствии с установлениями богов, обучивших этому искусству (равно как и всем другим) жрецов-иерофантов.
И все же некоторые современные востоковеды, похоже, начинают догадываться об истинной природе вещей, а также об аналогии, существующей между древней магией и современными феноменами. В число этих немногих, несомненно, входит и Шабас, поскольку в своем переводе «Папируса Гарриса» он позволяет себе следующие рассуждения:
Не обращаясь вовсе к внушительным церемониям скипетра Гермеса и к непонятным заклинаниям столь же непонятного мистицизма, современный месмерист посредством нескольких пассов пробуждает скрытые спо¬собности организма своего субъекта, внушает ему знание иностранных языков, переносит его на дальние расстояния, даже в самые недоступные места, заставляет его угадывать мысли отсутствующих людей, читать письма через запечатанные конверты и т.д. Пещера нынешней сивиллы — это небольшая скромная комната, где треножник пифии заменен маленьким круглым столом, дополнениями к которому служат шляпа, тарелка и кое-что из мебели, как правило, подобранной без всякого вкуса. Тем не менее современный прорицатель даже превосходит оракула древности (интересно, почему месье Шабас так в этом уверен? — Прим. Е.П.Б.), поскольку последний только изрекал , а первый еще и записывает свои ответы. По воле медиума духи усопших нисходят, чтобы заставить мебель скрипеть; писатели и поэты минувших веков приносят свои сочинения, написанные уже по ту сторону могилы. Человеческая доверчивость все так же безгранична, как и на заре историических времен… Как тератология является неотъемлемой частью общепризнанной ныне физиологии, так и пресловутые оккультные науки занимают в анналах человечества немаловажное место и заслуживают самого серьезного внимания философов и историков. (Le pa¬pyrus magique Harris, p. 186—187).
Призвав в свидетели обоих Шампольонов, Ленормана, Бунзена, виконта де Руже и некоторых других египтологов, вспомним, что они говорят о египетской магии и колдовстве. Разумеется, они могут, если пожелают, выйти из затруднения, объявив каждое «нелепое верование» или обычай результатом хро¬нического психологического и фи¬зиологического расстройства и коллективной истерии; однако факты неумолимы: они смотрят нам в глаза с сотен загадочных папирусов, извлеченных на свет спустя че¬тыре, пять и более тысячелетий забвения, изумляя нас своим магическим содержанием, свидетельствующим о существовании допотопной магии.
В Фивах была обнаружена небольшая библиотека, в которой, однако же, собраны образцы самых разнообразных жанров древней литературы. Многие из них снабжены датами, благодаря чему удалось установить, что некоторые тексты принадлежат к традиционно установленному времени жизни Моисея. В этой бесценной коллекции хранились рукописные книги по этике, истории, религии и медицине, календари и описи, романы и
