сумме, уплаченной верующим. Прочь от меня, религия Иуды! Ведь именно (святому) Петру Учитель сказал: Vade retro Satanas! И подтверждением тому, говорю я, следуя излюбленному выражению аббата Рока, служит текст самого Евангелия .
Он отсылает меня в Дамаск, где я могла бы стать «совершенной посвященной и величайшей из хри¬стианских буддисток» (?). Но что бы он сказал, ес¬ли бы знал, что я достигла своего нынешнего состоя¬ния вследствие многолетнего пребывания в стадии Хреста и трех десятков лет физического и морального мученичества? Именно мой трудный, но славный путь убедил меня в том, что церкви, коим угодно именовать себя христианскими, на самом деле представляют собою не что иное как повапленные гробы, наполненные мертвыми костями эзотериче¬ского язычества и морального разложения. И потому я предпочитаю оставаться скромной эзотериче¬ской буддисткой и не променяю это звание даже на лавры величайшей из ортодоксальных и экзотериче-ских христиан. Я с огромным уважением отношусь к трансцендентальной идее универсального Христоса (или Христа), живущего в душе каждого бушмена и дикого зулуса, равно как и в душе аббата Рока, но в то же время испытываю стойкое отвращение к церковному христопоклонству. Мне ненавистны доктрины и догматы, низводящие идеального Христа до уровня абсурдного и гротескного фетиша, завистливого и жестокого идола, готового предать вечному проклятию каждого, кто откажется преклониться перед ним . Самый последний гностический доцет , утверждавший, что распятый Иисус был только иллюзией, а вся его ис¬тория — аллегорией, был гораздо ближе к истине, чем «святой» Августин или даже «Ангел университетов». Язычник, живущий спокойной и патриархальной жизнью, любящий своего соседа и исполняющий свой долг, в тысячу раз ближе к angusta porta, et arcta via, чем когда-либо был (святой) Ки-рилл, безжалостный убийца Гипатии, или (святой) Константин, канонизированный, очевидно, за то, что собственными руками убил своего сына, сварил монахов в смоле и выпотрошил свою жену, чем снискал себе почти такую же печальную славу, как и Нерон.
Ах, да, вот что еще пишет аббат: «Если Махатманам известна возвышенная концепция этого хри¬стианского идеала [учение о Христе, живущем внутри человека], то это делает им честь!» Но это вовсе не христианский идеал и даже не изобретение Ма¬хатманов; это апофеоз Мистерии Посвящения. Что же касается «Слова, ставшего Плотью», то оно является наследием всего человечества, обретенным в тот момент, когда вселенская Душа воплотилась в человеке (то есть с появлением первого совершенного челове¬ка, которым, кстати, был вовсе не Адам).
В качестве доказательства божественности Иисуса нам предъявляют его мучения на кресте и до¬бровольный характер его жертвы. И следовательно, для того чтобы признать «Учителя» равным «Христу», первому надлежит согласиться испить из той же самой чаши, которую Иисус осушил в Гефсимании, и при этом простить своих палачей, обрекших его на моральные и физические мучения. Поистине, доволь¬но странная идея! Ведь именно ма¬ло¬значительный характер этих страданий вызывает у язычников печальную улыбку. Что значат три го¬да проповедей и общественного служения, завершив¬шиеся несколькими часами страдания на кресте, в сравнении с восемьюдесятью годами моральных терзаний Гаутамы Будды, пред которыми блекнут все муки плоти! Ах, Monsieur l’Abbe, не находите ли вы более сложным, более достойным и более божественным согласиться жить ради Человечества, нежели умереть ради него? И как умереть? Жестокой и не¬отвратимой смертью, от которой Иисус сам хо-тел бы избавиться, поскольку молил своего небе¬с¬ного отца, чтобы миновала его чаша сия. И это то¬же, слово в слово, пересказ евангельского текста. Так неужели вы надеетесь заинтересовать йога или фанатичного факира этими страданиями, особенно если будете настаивать на их буквальном восприятии?!
Аббат Рока наставляет меня также в истинном значении обращения (святого) Павла, очевидно, полагая, что мне оно до сих пор непонятно. Святой Павел, по его мнению, был «посвященным ессей¬ской школы… совершенным назаритом, как он сам говорит о себе» (с. 261). Я благодарю аббата за информацию, но, к сожалению, никак не могу ее принять, поскольку назарит-ессей был бы подобен брахману-буддисту, что несовместимо (хотя мы и слышали о некоем гибриде, который, как говорят, недавно жил в Париже и прозывался там «брахмано-буддистским священником»)! Павел, кем бы он ни был, не мог быть в одно и то же время ессеем и назаритом (если под этим словом подразумевается ветхозаветная секта назореев, упоминаемая еще в Книге Бытия). Ессеи питали отвращение к маслу и вину, тогда как назореи использовали и то, и другое (см. Чис., VI, 20). Первые не признавали «помазанника Господня» и по нескольку раз на дню совершали омовение водой, подобно индусам и буддистам; тогда как назореи никогда не умывались, но помазывали себя с ног до головы маслом. Павел не преувеличивает, когда говорит в «Послании к Галатам» (I, 15 и далее), что с самого рождения был «избран» для служе-ния Господу, то есть обещан в назореи, но из того, что он говорит в другом своем Послании о постыдно¬сти отращивания мужчиной длинных волос (I Кор., XI, 14) — хотя и сам Иисус, и Св.Иоанн всегда изображаются с длинными волосами, — можно за¬ключить, что он оста-вался назореем только до своего обращения к гно¬сти¬ческому Христу. Иоанн Креститель был настоя¬щим назореем, так же как и Иоанн из «Апокалипсиса», но Савл перестал им быть с тех пор, как стал Павлом. Так что «совершенным назаритом» его никак не назовешь. Он также не смог бы остаться и ессеем, поскольку после Бога ессеи превыше всего почитают Моисея и его Книгу Бытия, а также соблюдают шаббат, тогда как Павел отверг и шаббат, и Моисея. И что прикажете делать? Аббат говорит нам одно, а история и оба Завета — другое.
Так что бесполезно говорить оккультисту, «что открывшееся Павлу ни в коем случае не было гности¬ческим Христом… но в действительности Хре¬стом, со всеми тайнами своего унижения и уничтожения». Ибо этот Хрестос — в точности то же самое, что и Хрестос-Христос у гностиков. Павел никог¬да не был апостолом церковного христианства, будучи гностическим противником Петра. До¬казательством этому служат собственные слова Павла (уцелевшие после всех ревизий и исправлений), равно как и двойственность значения, вносящая дисгармонию во все его Послания. Если два человека об¬ладают не абсолютной, конечно же, истиной, но знани¬ем некоего подтвержденного свидетельствами факта, иными словами, относительной истиной, почему один из них должен противостоять другому (Гал., II, 11) и почему Павел с таким пре¬зрением говорит о претензиях Петра (Кифы), Иакова и Иоанна на звание «столпов» церкви?
Точно так же бесполезно отсылать меня к работе д-ра Зеппа «Жизнь Христа». Я читала ее двадцать лет назад и не нашла в ней ничего, кроме фанатизма и плагиата, вольного или невольного, с религиозных учений брахманов. Так что с хроно-си¬дериче¬ской системой этого наделенного живым воображением баварца мы знакомы уже не первый день и многое можем сказать о его вычислениях сароса — японско¬го винегрета, составленного на основе расчетов Плиния и Свиды . Приведу в пример только одно из них. (J.N.Sepp, Das Leben Jesu Christi, vol. II, p. 417.) Каждый теософ знает о великой эре Маха-юга, перио¬дизация которой всякий раз возвращает нас к числу 432. Так, кали-юга — описанный брахманами черный и злой век, в котором мир искупает свои грехи, совершенные в трех предшествующих югах, и только на завершаю¬щей его стадии может рассчи¬тывать на помощь аватары — должна продлиться 432 000 лет, тогда как вся Маха-юга, состоящая из сатья-, трета-, двапара- и кали-юги, длится 4 320 000 лет. Это расчеты, смысл которых брахманы открывают только своим посвященным, расчеты, которые заставили наших востоковедов, ничего в них не понимающих, наговорить массу глупостей. Но именитый мюнхен¬ский профессор выпустил кота из мешка. В томе I (с. 9) своей книги он дает нам следующий ключ:
«[Кеплером] установлен факт, что в момент во¬площения все планеты сошлись в знаке Рыб, кото¬рый евреи с начала времен называют созвездием Мессии. Звезда Волхвов тоже находилась в этом созвез¬дии…» Эту знаменитую планету в нынешнем году мог лицезреть весь Лондон: это прекрасная Венера-Люцифер, которая, согласно каббалистиче¬ской еврейской традиции, когда-нибудь поглотит 70 планет, начальствующих над различными народами мира. И на основании этих естественных пророчеств д-р Зепп заключает, что согласно указа¬ниям звезд, Мессия должен был появиться в 4320 лунном году от сотворения мира — в тот знаменательный год, когда «весь ансамбль планет пребывал в юбилее».
Таким образом, для того чтобы признать произвольные выводы д-ра Зеппа, опубликованные в его «прекрасном монументе христианскому Гнозису», мы должны, закрыв глаза и скрепя сердце:
1) поверить в то, что миру только шесть тысяч лет отроду и ни днем больше. (Да здравствуют Книга Бытия и хронология Моисея!);
2) согласиться с тем, что это знаменательное сочетание планет имело место именно в 1 году нашей эры, а не за четыре или пять лет до наступления христианской эры, как доказывает сам Кеплер;
3) позабыть о том, что мы уже знаем, ради тор¬жества несбыточных фантазий церковников. А знаем мы, что все эти астрономические вычисления бы¬ли заимствованы евреями у халдеев, из их 432 000 династических лет, а последние заимствовали их из 4 320 000 лет брахманической Маха-юги.
И после всего этого мы должны признать сей великолепный образчик «гнозиса» по-баварски! Мы были бы склонны считать, что д-р Зепп обнаружил свои выводы на дне пивной кружки, если бы не знали о появившихся гораздо раньше — в начале нынешнего века — знаменитых вычислениях полковника Уилфорда, ставших результатом милой шутки, которую сыграли над ним брахманы . Кстати говоря, эти вычисления по сей день хранятся в то¬мах Библиотеки Королевского Азиатского Общест¬ва в Калькутте, равно как и во всех европейских библиотеках. И все-таки, неужели аббат Рока действительно хочет, чтобы мы позабыли о 4 320 000 годах Маха-юги ради 4 320 лунных годов, прошедших, по мнению д-ра Зеппа, от Сотворения Мира до Рождества?
Вполне возможно, впрочем, что аббат Рока был прав, когда говорил, что расхождения между на¬шими взглядами не так уж и велики. Что ж, тем лучше, тем лучше. Скажем, его метафору о «белом лу¬че, распадающемся на три основных цвета», можно найти и в моей «Разоблаченной Изиде» (Том II, гл. XII), написанной почти двадцать лет тому назад . Возможно, когда-нибудь мы с ним сможем понять друг друга. А пока отправляю в «Le Lotus» неко¬торые свои примечания к его недавним словам о Христе распятом, просто для того, чтобы показать аббату, что нам, оккультистам, действительно известно кое-что о том, что только казалось известным некоторым отцам церкви. Откуда, например, взялась эзотериче¬ская традиция, согласно которой «Хри¬стос [с которым вышеупомянутые отцы не могли быть знакомы лично], умирая
