жалобно завоет

И вновь умолкнет – до поры.

И всё, что будет, всё, что было, —

Холодный и бездушный прах,

Как эти камни над могилой

Любви, затерянной в полях.

26 августа 1901. Мелево

(24 июля 1908)

«Я всё гадаю над тобою…»

Я всё гадаю над тобою,

Но, истомленный ворожбой,

Смотрю в глаза твои порою

И вижу пламень роковой.

Или великое свершилось,

И ты хранишь завет времен

И, озаренная, укрылась

От дуновения племен?

Но я, покорствуя заране,

Знай, сохраню святой завет.

Не оставляй меня в тумане

Твоих первоначальных лет.

Лежит заклятье между нами,

Но, в постоянстве недвижим,

Скрываю родственное пламя

Под бедным обликом своим.

27 августа 1901

«Когда-то долгие печали…»

Когда-то долгие печали

Связали нас.

Тогда мы вместе день встречали

В лазурный час.

И вечер гас. Хладели руки,

Среди огней

Мы шли под меркнущие звуки

Печальных дней.

Теперь – за ту младую муку

Я жизнь отдам…

О, если б вновь живую руку

Прижать к губам!

Лето 1901 (Февраль 1916)

«Синие горы вдали…»

Синие горы вдали —

Память горячего дня.

В теплой дорожной пыли —

Призрак бегущий коня.

Церковь в лесистой глуши

Только листы шелестят.

Стоны ли бедной души

Успокоенья хотят?..

2 сентября 1901

Поляна в Прасолове

(1918)

«Нет конца лесным тропинкам…»

Нет конца лесным тропинкам.

Только встретить до звезды

Чуть заметные следы…

Внемлет слух лесным былинкам.

Всюду ясная молва

Об утраченных и близких…

По верхушкам елок низких

Перелетные слова…

Не замечу ль по былинкам

Потаенного следа…

Вот она – зажглась звезда!

Нет конца лесным тропинкам.

2 сентября 1901. Церковный лес (1908)

«Внемлю голосу свободы…»

Внемлю голосу свободы,

Гулу утренней земли.

Там – вдали – морские воды

Схоронили корабли.

Но душа не сожалеет,

Все сомненья далеки:

На востоке пламенеют

Новой воли маяки!

Снова жду, надежды полный:

Солнце, светлый лик яви!

Пламенеющие волны

Расступились для любви!

4 сентября 1901 (Весна 1907)

«Глушь родного леса…»

Глушь родного леса,

Желтые листы.

Яркая завеса

Поздней красоты.

Замерли далече

Поздние слова,

Отзвучали речи —

Память всё жива.

5 сентября 1901 (1909?).

«Мчит меня мертвая сила…»

Мчит меня мертвая сила,

Мчит по стальному пути.

Небо уныньем затмило,

В сердце – твой голос: «Прости»

Да, и в разлуке чиста ты

И непорочно свята.

Вон огневого заката

Ясная гаснет черта.

Нет безнадежного горя!

Сердце – под гнетом труда,

А на небесном просторе —

Ты – золотая звезда.

6 сентября 1901. Почтовый поезд

Между Клином и Тверью.

(20 февраля 1915)

Ожидание

Дни текут молчаливо,

Непонятные дни.

Жду речного разлива,

Притаившись в тени.

В отдаленные страны,

В сероватую высь,

Все былые обманы

Без следа унеслись.

Но наутро чудесней

Вновь предстанут они:

Вслед таинственной песне

Светозарные дни.

9 сентября 1901 (13 января 1915)

«Знаю, бедная, тяжкое бремя…»

Смерть и время царят на земле —

Ты владыками их не зови.

Вл. Соловьев

Знаю, бедная, тяжкое бремя

Ты отвека устала нести.

Ропщешь ты на бездушное время, —

Я с открытой душою в пути.

Здесь бушуют неверные бури,

Злые сны пролетают, звеня.

Над тобою – всевластность лазури,

Нет в тебе – лучезарного дня.

Но у тайны немого виденья

Расцветешь, обновленьем горя.

Все мечты мимолетного тленья

Молодая развеет заря.

16 сентября 1901

Посвящение

Встали надежды пророка —

Близки лазурные дни.

Пусть лучезарность востока

Скрыта в неясной тени.

Но за туманами сладко

Чуется близкий рассвет.

Мне – мировая разгадка

Этот безбрежный поэт.

Здесь – голубыми мечтами

Светлый возвысился храм.

Всё голубое – за Вами

И лучезарное – к Вам.

18 сентября 1901

«Смотри – я отступаю в тень…»

Смотри – я отступаю в тень,

А ты по-прежнему в сомненьи

И всё боишься встретить день,

Не чуя ночи приближенья.

Не жди ты вдохновенных слов —

Я, запоздалый на границе,

Спокойно жду последних снов,

Забытых здесь, в земной темнице

Могу ли я хранить мечты

И верить в здешние виденья,

Когда единственная ты

Не веришь смертным песнопеньям?

Но предо мной кружится мгла,

Не чую мимолетной боли,

И ты безоблачно светла,

Но лишь в бессмертьи, – не в юдоли

20 сентября 1901

«Пройдет зима – увидишь ты…»

Пройдет зима – увидишь ты

Мои равнины и болота

И скажешь: «Сколько красоты!

Какая мертвая дремота!»

Но помни, юная, в тиши

Моих равнин хранил я думы

И тщетно ждал твоей души,

Больной, мятежный и угрюмый.

Я в этом сумраке гадал,

Взирал в лицо я смерти хладной

И бесконечно долго ждал,

В туманы всматриваясь жадно.

Но мимо проходила ты, —

Среди болот хранил я думы,

И этой мертвой красоты

В душе остался след угрюмы

21 сентября 1901

«Грустно и тихо у берега сонного…»

Грустно и тихо у берега сонного

Лодка плывет – ты дремли.

Я расскажу про мечты, озаренные

Прежнею лаской земли.

Только остались у берега сонного

Утлые в лодке мечты.

В этих мечтах – навсегда отдаленная,

Ты, лучезарная, ты…

Осень 1901

«Встану я в утро туманное…»

Встану я в утро туманное,

Солнце ударит в лицо.

Ты ли, подруга желанная,

Всходишь ко мне на крыльцо?

Настежь ворота тяжелые!

Ветром пахнуло в окно!

Песни такие веселые

Не раздавались давно!

С ними и в утро туманное

Солнце и ветер в лицо!

С ними подруга желанная

Всходит ко мне на крыльцо!

3 октября 1901

«Ранний час. В пути незрима…»

Ранний час. В пути незрима

Разгорается мечта.

Плещут крылья серафима,

Высь прозрачна, даль чиста.

Из лазурного чертога

Время тайне снизойти.

Белый, белый ангел бога

Сеет розы на пути.

Жду в пленительном волненьи

Тайна плачущей жены

Разомкнет златые звенья,

Вскроет крылий белизны.

4 октября 1901

«Ты уходишь от земной юдоли…»

Ты уходишь от земной юдоли,

Сердца лучшего любовь тебе несут.

Страшных снов не жди от новой воли,

Хоры ангелов, не смертных, припадут.

Припадут и снимут власяницы —

Символ здешних непомерных бед.

Я, в тоске, покину на границе

Твой нездешний, твой небесный след.

Покидай бессилье мирозданья,

Твой покой теперь ненарушим.

Предо мною – грань богопознанья,

Неизбежный сумрак, черный дым.

6 октября 1901

«Ходит месяц по волне…»

Ходит месяц по волне,

Ходит солнце в синей зыби,

Но в неведомом изгибе

Оба зримы не вполне.

Странно бледны лики их,

Отраженья их дробимы.

Ты равно ль с другой палима,

Или пламень твой затих

И неверным отраженьем

На волнах моей мечты

Бродишь мертвым сновиденьем

Отдаленной красоты?

7 октября 1901

«Снова ближе вечерние тени…»

Снова ближе вечерние тени,

Ясный день догорает вдали.

Снова сонмы нездешних видений

Всколыхнулись – плывут – подошли

Что же ты на великую встречу

Не вскрываешь свои глубины?

Или чуешь иного предтечу

Несомненной и близкой весны?

Чуть во мраке светильник завижу,

Поднимусь и, не глядя, лечу.

Ты жив сумраке, милая, ближе

К неподвижному жизни ключу.

14 октября 1901

«Я бремя похитил, как тать…»

Я бремя похитил, как тать,

Несчастье разбил я на части,

Но, боже! как тяжко внимать

Чужой нарастающей страсти!

Волна, забегая вперед,

У ног разобьется нещадно

И жадно меня обдает,

Бессильного, пеною хладной.

Не знаю – за дальней чертой

Живет ли лазурное счастье…

Теперь я внимаю чужой

И всё нарастающей страсти.

14 октября 1901 (1918)

«Хранила я среди младых созвучий…»

Хранила я среди младых созвучий

Задумчивый и нежный образ дня.

Вот дунул вихрь, поднялся прах летучий.

И солнца нет, и сумрак вкруг меня.

Но в келье – май, и я живу, незрима

Одна, в цветах, и жду другой весны

Идите прочь – я чую серафима,

Мне чужды здесь земные ваши сны

Идите прочь, скитальцы, дети, боги’

Я расцвету еще в последний день,

Мои мечты – священные чертоги,

Моя любовь – немеющая тень.

17 октября 1901

«Медленно в двери церковные…»

Медленно в двери церковные

Шла я, душой несвободная,

Слышались песни любовные,

Толпы молились народные.

Или в минуту безверия

Он мне послал облегчение?

Часто в церковные двери я

Ныне вхожу без сомнения.

Падают розы вечерние,

Падают тихо, медлительно.

Я же молюсь суевернее,

Плачу и каюсь мучительно.

17 октября 1901 (1908)

«Ловлю я тонкий прах надежды…»

Ловлю я тонкий прах надежды,

Ты замедляешь быстрый шаг,

Но через сомкнутые вежды

Горят слова: «Не друг, а враг».

Лишь отпылать – и правда ближе

Или – забвенные мечты

Проходят медленно, – и ниже

Пылаю я, и выше – ты.

Тогда, в спасительном забвеньи,

Улыбка бродит по лицу.

На завтра – в новом угнетеньи

Тоска по брачному венцу.

2 ноября 1901 (13 февраля 1914)

«Скрипнула дверь. Задрожала рука…»

Скрипнула дверь. Задрожала рука.

Вышла я в улицы сонные.

Там, в поднебесьи, идут облака,

Через туман озаренные.

С ними – знакомое, слышу, вослед…

Нынче ли сердце пробудится?

Новой ли, прошлой ли жизни ответ,

Вместе ли оба почудятся?

Если бы злое несли облака,

Сердце мое не дрожало бы…

Скрипнула дверь. Задрожала рука.

Слезы. И песни. И жалобы.

3 ноября 1901

«Зарево белое, желтое, красное…»

Зарево белое, желтое, красное,

Крики и звон вдалеке,

Ты не обманешь, тревога напрасная,

Вижу огни на реке.

Заревом ярким и поздними криками

Ты не разрушишь мечты.

Смотрится призрак очами великими

Из-за людской суеты.

Смертью твоею натешу лишь взоры я,

Жги же свои корабли!

Вот они – тихие, светлые, скорые —

Мчатся ко мне издали.

6 ноября 1901

«Восходя на первые ступени…»

Восходя на первые ступени,

Я смотрел на линии земли.

Меркли дни – порывы исступлений

Гасли, гасли в розовой дали.

Но томим еще желаньем горя,

Плакал дух, – а в звездной глубине

Расступалось огненное море,

Чей-то сон шептался обо мне…

8 ноября 1901 (1910)

«Один порыв – безвластный и плакучий…»

Один порыв – безвластный и плакучий,

Одна мечта – чрезмерностью слаба, —

И снова он – до боли жгучий,

Бессильный сон раба.

Но ты вкуси волшебство бед вседневных

И сон другой – проклятый сон веков.

В горниле старостей душевных

Цветет восторг богов.

17 ноября 1901

«Я ли пишу, или ты из могилы…»

Я ли пишу, или ты из могилы

Выслала юность свою, —

Прежними розами призрак мне милый

Я, как тогда, обовью.

Если умру – перелетные птицы

Призрак развеют, шутя.

Скажешь и ты, разбирая страницы:

«Божье то было дитя».

21 ноября 1901

«Жду я холодного дня…»

Жду я холодного дня,

Сумерек серых я жду.

Замерло сердце, звеня:

Ты говорила: «Приду, —

Жди на распутьи – вдали

Людных и ярких дорог,

Чтобы с величьем земли

Ты разлучиться не мог.

Тихо приду и замру,

Как твое сердце, звеня,

Двери тебе отопру

В сумерках зимнего дня».

21 ноября 1901

«Ты страстно ждешь. Тебя зовут…»

Ты страстно ждешь. Тебя зовут, —

Но голоса мне не знакомы,

Очаг остыл, – тебе приют —

Родная степь Лишь в ней ты – дома.

Там – вечереющая даль,

Туманы, призраки, виденья,

Мне – беспокойство и печаль,

Тебе – покой и примиренье.

О, жалок я перед тобой!

Всё обнимаю, всем владею,

Хочу владеть тобой одной,

Но не могу и не умею!

22 ноября 1901 (Февраль 1914)

«Будет день и свершится великое…»

Будет день и свершится великое,

Чую в будущем подвиг души.

Ты – другая, немая, безликая,

Притаилась, колдуешь в тиши.

Но, во что обратишься – не ведаю,

И не знаешь ты, буду ли твой,

А уж Там веселятся победою

Над единой и страшной душой.

23 ноября 1901

«Я долго ждал – ты вышла поздно…»

Я долго ждал – ты вышла поздно,

Но в ожиданьи ожил дух,

Ложился сумрак, но бесслезно

Я напрягал и взор, и слух.

Когда же первый вспыхнул пламень,

И слово к небу понеслось, —

Разбился лед, последний камень

Упал, – и сердце занялось.

Ты в белой вьюге, в снежном стоне

Опять волшебницей всплыла,

И в вечном свете, в вечном звоне

Церквей смешались купола.

27 ноября 1901

«Ночью вьюга снежная…»

Ночью вьюга снежная

Заметала след.

Розовое, нежное

Утро будит свет.

Встали зори красные,

Озаряя снег.

Яркое и страстное

Всколыхнуло брег.

Вслед за льдиной синею

В полдень я всплыву.

Деву в снежном инее

Встречу наяву.

5 декабря 1901

Ворожба

Я могуч и велик ворожбою,

Но тебя уследить – не могу.

Полечу ли в эфир за тобою —

Ты цветешь на земном берегу.

Опускаюсь в цветущие степи —

Ты уходишь в вечерний закат,

И меня оковавшие цепи

На земле одиноко бренчат.

Но моя ворожба не напрасна:

Пусть печально и страшно «вчера»,

Но сегодня – и тайно и страстно

Заалело полнеба с утра.

Я провижу у дальнего края

Разгоревшейся тучи – тебя.

Ты глядишь, улыбаясь и зная,

Ты придешь, трепеща и любя.

5 декабря 1901 (Декабрь 1915)

«Недосказанной речи тревогу…»

Недосказанной речи тревогу

Хороню до свиданья в ночи.

Окна терема – все на дорогу,

Вижу слабое пламя свечи.

Ждать ли поздней условленной встречи?

Знаю – юная сердцем в пути, —

Ароматом неведомой встречи

Сердце хочет дрожать и цвести.

В эту ночь благовонные росы,

Словно влажные страсти слова,

Тяжко лягут на мягкие косы —

Утром будет гореть голова…

Но несказанной речи тревогу

До свиданья в ночи – не уйму.

Слабый пламень глядит на дорогу,

Яркий пламень дрожит в терему.

6 декабря 1901

«Тёмно в комнатах и душно…»

Тёмно в комнатах и душно —

Выйди ночью – ночью звездной,

Полюбуйся равнодушно,

Как сердца горят над бездной.

Их костры далеко зримы,

Озаряя мрак окрестный.

Их мечты неутолимы,

Непомерны, неизвестны…

О, зачем в ночном сияньи

Не взлетят они над бездной,

Никогда своих желаний

Не сольют в стране