и третий, самый короткий, — земля. Стебли закреплены в вазе, которую подбирают по форме. Букеты составляют в зависимости от времени года; в них все глубоко символично. Больших букетов в Японии не признают: «Один цветок лучше, чем сто, передает великолепие цветка».
В течение многих веков огромную роль в жизни японцев играет чайная церемония тяною, которую возводят к первому патриарху Бодхидхарме, заснувшему во время медитации. В чайной церемонии участвуют мастер — тот, кто готовит и разливает чай, — и те, кто его пьют. У каждого из них своя ритуальная роль, предусматривающая и позу, и движения, и речь. В классическом виде чайные церемонии совершаются в чайных домиках — тясицу.
Внутри они просты и могут быть украшены лишь свитком с философским изречением, картиной художника или букетом цветов. Полумрак, предельная чистота и тишина создают ощущение уединения и покоя и настраивают на постижение внутренней гармонии.
Особое настроение создает и посуда: чашки, медный чайник, бамбуковая мешалка, ящик для чая и т. п. Японцы, в отличие от нас, не признают блестящей посуды; они ценят «патину времени» и «ржавчину веков». Убегание в древность — тоже особое свойство японского эстетического сознания, порожденного дзэн-буддизмом: все, что рождается, умирает, чтобы родиться вновь.
Близкое к этому эстетическое переживание чувствуют и самураи, делая харакири’, они ощущают вечный ритм рождения и возрождения через собственную смерть, переживают мимолетность человеческой жизни и бесконечность истины. Хара буквально означает «живот», в переносном смысле — душу, ум, намерения, то есть все то, что мы обычно связываем с понятием «сердце». При этом, как, впрочем, и в других случаях, каждый жест, взгляд, поворот самурая отточен до естественной простоты, воплощая принципы дзэнской эстетики.
Дзэнские монахи или самураи были и первыми авторами картин сумиэ — истоки этой живописи тушью на шелке и бумаге также лежат в дзэн-буддизме. Сумиэ пишутся почти одним движением кисти по бумаге и основаны на незавершенности, недоговоренности. Прежде чем сделать кистью первый штрих, художник приводит себя в состояние глубокого сосредоточения самадхи, которое и дает ему ощущение единения с природой. Стебель бамбука, ветка дерева, травинка, кузнечик — лаконичная живопись настраивает на переживание величия единичного и передает ощущение запредельной отрешенности посреди разнообразия жизни, которое передается словом «ваби», буквально означающим «бедность». Быть бедным — значит не зависеть от внешних, мирских вещей, но чувствовать внутреннее присутствие некоей непреходящей ценности. С практической точки зрения это означает умение удовлетворяться малым.
Д. Т. Судзуки пишет, что «культ ваби глубоко вошел в культурную жизнь японского народа… Несмотря на современную западную роскошь и жизненные удобства, которые заполонили Японию, в нас все еще остается неискоренимое почтение к ваби. Даже в интеллектуальной жизни мы ценим не богатство идей, не тонкость или формальную логичность в выстраивании мыслей и разработке некоей философской системы; спокойно довольствоваться мистическим созерцанием природы и чувствовать мир как родной — вот что, скорее, вдохновляет нас, по крайней мере, некоторых из нас».
Многие черты дзэн- (чань-) буддизма оказались близки современному Западу; некоторые считают его важным символом культуры нашего времени. Особенно привлекательными кажутся техники медитации и психофизиологической тренировки, которая используется в Японии и других странах в психотерапевтических целях. Японские ученые, исследовав пути формирования личностных качеств по методике дзэн, предсказывают, что его роль в современном мире будет возрастать.
Сияющий и несокрушимый алмаз
Третья буддийская колесница получила название ваджраяны, «алмазной колесницы». Слово «ваджра», сначала обозначавшее оружие древнего индийского бога Индры, громовержца ведийских мифов, в рамках буддизма чаще стало ассоциироваться с другим значением — «алмаз». Таким образом, ваджра воспринимается, с одной стороны, как образ совершенной сияющей природы пробужденного сознания, подобной несокрушимому алмазу, а с другой — указывает на само духовное пробуждение, подобное мгновенной вспышке молнии или удару грома. Ваджра — это еще и ритуальный предмет, символизирующий пробужденное сознание, а также великое сострадание и искусные средства, используемые для обретения духовной свободы.
Ваджраяна на Западе больше известна как тантризм, или тантрический буддизм — по названию текстов этого учения, тантр. Ее называли также «колесницей тайной Тантры» или тайным, сокровенным учением. Слово «тантра» буквально означает «основа ткани», то есть речь идет об основополагающих, базовых текстах.
Эта разновидность буддизма зародилась в Индии и достигла пика своей популярности в IX в., заполнив собой почти весь тогдашний буддийский мир. Однако со временем сфера ее влияния сузилась, и она прижилась только в Тибете, где уже с VII в. распространилась местная форма северного буддизма, соединившись с национальной религией бон.
Укоренение буддизма в Тибете, на Крыше Мира, связано со множеством легенд. Согласно одной из них, тибетцы узнали о существовании этой религии благодаря чуду: с неба упал ларец, в котором находились текст буддийской сутры и священные предметы. Правители Тибета почитали их как магических помощников, благодаря которым их государство процветало, и буддизму была открыта широкая дорога. Другая легенда связывает распространение буддизма с именем царя Сронцзангамбо, который взял в жены двух принцесс, дочь царя Непала и дочь китайского императора. Обе они были буддистками и привезли с собой священные тексты и предметы культа. Особенно ценным был дар китайской принцессы по имени Вэнь-Чэн — большая статуя Будды, которая до сих пор считается одной из главных святынь Тибета и хранится в монастыре Джок-ханг в Лхасе. Принцессы же почитаются как воплощения двух ипостасей богини Тары, Зеленой и Белой.
Для распространения буддизма в Стране снегов немало сделали также ученые и философы из Индии, проповедовавшие там свое учение. Одним из самых прославленных среди них был йогин и кудесник Падмасамбхава, то есть «Лотосорожденный»: он якобы родился из цветка лотоса. Он произвел большое впечатление на местных жителей демонстрацией своих магических способностей, сумев подчинить себе всех демонов и злых духов Тибета. Лотосорожденный покинул Тибет в волшебном иллюзорном теле, оседлав коня и поднявшись на радугу. Китайские миссионеры также не теряли времени даром, но их попытки были менее успешными, так что Тибет в своих духовных исканиях обратился к классическим индийским образцам.
Тибетский буддизм нередко называют ламаизмом. Слово «лама» буквально означает «высший». Так называют учителей-наставников, а также людей, прошедших разные ступени посвящения и монашеского обучения. Как духовные наставники они играли решающую роль: без их помощи человек не мог рассчитывать на духовное освобождение. Услуги лам были неоценимы и в повседневной жизни. Они отмечали часы и дни рождения, освящали свадьбы и смерти. В обязанности лам входила ритуальная забота о благополучии подопечных родов и семей; они исполняли обряды для защиты людей и их собственности от злых духов. Без их благословения не начинался ни один значительный повседневный вид деятельности, например строительство дома или отгон скота на другое пастбище.
Европейцы стали использовать термин «ламаизм» около двух веков назад, но в последнее время от него все чаще отказываются. Дело в том, что в 60-х гг. прошлого века этот термин приобрел политическую окраску после подавления антикитайского восстания в Тибете и бегства Далай-ламы XIV в Индию. Власти Китая подвергли репрессиям не только тибетское духовенство, но и буддийскую традицию и национальную культуру Тибета на том основании, что ламаизм — не истинный буддизм, а его извращенная форма, и потому его не следует сохранять. Далай-лама XIV предложил отказаться от употребления термина «ламаизм» и говорить о местных разновидностях северного буддизма: тибетском, монгольском, бурятском, тувинском, калмыцком.
Из Тибета ваджраяна попала в Монголию, а потом в XVI–XVII вв. проникла и в Россию. Мы будем знакомиться с ваджраяной на примерах тибетского буддизма.
Едва ли не самая значительная фигура в нем — лама. По традиции, будущий буддийский монах-лама начинает приобщаться к правилам монашеского поведения очень рано, с пяти — десяти лет. Он принимает обет, состоящий из пяти заповедей, очень похожих на христианские. Каждый поступающий в монастырь мальчик проходит обряд посвящения, который совершает старший лама. Во время этого обряда мальчик должен ответить на сорок разных вопросов ламы и избрать себе учителя — духовного наставника-гуру. Для ученика его учитель — живой Будда, которому он должен всецело подчиниться. Учитель тоже совершает строгий отбор. Потом ученик совершает ритуальное омовение и обрезание волос — этот обряд знаменует его второе рождение. Он надевает монашеское платье и получает тайное имя. Это первое посвящение, рабчжу, — самое важное.
Вторая ступень монашеского посвящения — гэцул. Его можно получить в пятнадцать — двадцать лет по особой рекомендации учителя. Во время этого торжественного обряда ученик принимает десять обетов отречения: от убийства, прелюбодеяния, стяжания, пристрастия к вину, музыке, зрелищам, пляскам и т. п. На этой ступени он может именоваться ламой и отправлять храмовые службы.
Высшей же ступенью монашеского посвящения является звание гэлонг, его можно получить не раньше двадцати трех лет. Тогда совершается еще более торжественный обряд, во время которого ученик получает полный комплект монашеской одежды и утвари — все это символизирует новый этап в его жизни. Отныне он должен соблюдать двести пятьдесят три обета монашеской дисциплины по дисциплинарному уставу. Ну, а кроме того, он может читать любые тексты: дверь к знаниям для него широко открыта.
«Не познав ствол, не хватайся за ветки»
Чему же учатся буддийские монахи? Тибетские, как и вообще буддийские, монастыри традиционно были центрами учености, настоящими университетами. Один из самых знаменитых реформаторов буддизма, Цзонхава, живший в 1357–1419 гг., ввел жесткую систему образования, которая сохраняется и до сих пор. Самым первым в школьном ламаистском монастыре является философский факультет цаннит. «Не познав ствол, не хватайся за ветки»: не изучив главную науку, не получив метода познания, не переходи к отдельным предметам.
Философию начинают осваивать в раннем детстве, с пяти лет. Первое, что нужно сделать, — это выучить наизусть все учебники и необходимые философские тексты, не пытаясь понять их смысл. Вообще же весь курс на факультете философии-цаннит разбит на пять отделений. На первом отделении, цадма, или прамана, в течение четырех-пяти лет изучают достоверные источники знания, в том числе и логику. Уроки логики у будущих лам тоски не вызывают, потому что проходят они в игровой форме. Ученики по заранее заданному сценарию разыгрывают диспуты и оттачивают свой ум и актерские способности. В результате они не только получают полезный инструмент для жизни — отточенный логикой ум, но также раскованность и внутреннюю свободу. В их будущей деятельности им очень пригодится и то и другое.
На втором философском отделении (еще пять лет) будущие ламы осваивают теорию просветления, или достижения состояния Будды. Но теория, оторванная от практики, мертва, и потому тщательно осваиваются все психические состояния, возможные на разных ступенях просветления. Главная цель — развить личность до определенного уровня. Вот почему монахи должны постоянно совершенствоваться в соблюдении
