не понимать приводимые в действие силы.
Вернемся к экс-человеческим остовам; можно было бы возразить, что их поведение не объясняется теорией, будто они получили от своего бывшего хозяина приказ передать послание, и пользуются для этого притяжением медиума; если оставить в стороне явления, которые мы можем полностью отнести к играм элементалей, то иногда со стороны остовов или элементариев встречается непрерывность мысли, указывающая на нечто большее, чем простой пережиток импульсов прежней жизни. Но как только частицы пятой сущности медиума проникают в ближайшую четвертую сущность, эта последняя становится орудием в руках хозяина. Когда медиум впадает в транс, так что энергии его пятой сущности в большей мере переходят в блуждающий остов, в этот момент происходит довольно чувствительное возобновление жизни в остове. Но, в конце концов, какова природа такого сознания? Это поистине не больше и не меньше, чем отраженный свет. Память и воспринимательные способности — две разные вещи. Сумасшедший иногда очень ясно вспоминает о своей прошлой жизни. Однако он ничего не может постичь в его истинном освещении, ибо возвышенные части его Манаса, его пятой сущности, и Буддхи, его шестой, парализованы и покинули его. Если бы животные, например, собака, могла говорить, она бы нам доказала, что ее относительная по отношению к ее собачьей личности память столь же свежа, как и у ее хозяина; однако мы не считаем ее память и инстинкт воспринимательными способностями.
Как только остов входит в ауру медиума, он достаточно хорошо отдает себе отчет в том, что он воспринимает при посредстве заимствованных у него сущностей и органов, находящихся с ними в магнетической симпатии, но эта способность ограничена воспринимательными способностями медиума или кого-нибудь из его окружения. Отсюда объяснение его ответов, часто очень рациональных и иногда даже очень мудрых; отсюда же происходит его полное неведение всего, что неизвестно медиуму или что присуще скрытым воспоминаниям своей собственной прошлой личности, оживленным господствующим над ним влиянием. Остов умного и образованного, но лишенного всякой духовности и умершего естественной смертью человека сохранится дольше, чем остов человека слабого темперамента; и, помогая себе тенью своей собственной памяти, он может при посредстве медиума говорить очень осмысленные вещи. Эти вещи, однако, будут касаться лишь тех тем, которые привлекли к себе его мысль при жизни, и никогда нельзя будет услышать от него слов, указывающих на истинное приращение знания.
Легко понять, что, притянутый в медиумический поток остов, входящий в связь с пятой сущностью медиума, не обязательно воодушевлен сознанием, какова бы ни была степень его ценности, тождественным с сознанием умершего, который покинул его высшие сущности. Он может также хорошо отражать какую-нибудь личность, заимствованную благодаря внушениям, которые ему передаются внушением медиума. Он, вероятно, отождествится на некоторое время с этой личностью, отвечая ее мыслям. В этом случае это не есть просто остов, это сама личность, несколько мгновений тому назад еще живая, которой недостает только тела. В истинном смысле слова, она вовсе не умерла.
Элементарии этого вида могут очень действенно сообщаться на спиритических сеансах, хотя и себе во вред; ибо к несчастью для них, ввиду их полностью астрального состава они продолжают производить карму своим желанием утолить свою жажду жизни из нездорового источника медиумизма. Если их жизнь была очень материальной и чувственной, наслаждения, которые они будут стремиться себе доставить, будут гораздо более вредны для их кармы, как раз благодаря их развоплощенному состоянию, чем те же аппетиты во время их земной жизни. К ним применимо изречение: foci-lis est descensus (легок спуск). Резко изъятые из привычной обстановки в полном развитии земных страстей, которые они хотели бы удовлетворить, хотя бы за счет возможностей, предоставленных им для этого медиумами, они становятся «инкубами» и «суккубами» средних веков; демонами желаний и излишеств, толкающими свои жертвы на преступления.
Разнообразие состояний после смерти, конечно, возможно, более велико, чем человеческих жизней на земле. Жертвы несчастных случаев обычно не становятся привидениями; потоком притяжений увлекаются только те, которые умирают под властью обуявшей их земной страсти; эгоисты, никогда не уделившие хотя бы одну мысль благополучию других. Застигнутые смертью при утолении страсти, реальной или воображаемой, страсти -хозяйки их жизни, с желаниями, самое исполнение которых их не удовлетворило, и ищущие еще удовлетворения, эти лица не в состоянии уберечься от земного притяжения, чтобы ожидать часа освобождения в счастливом забытьи и полном забвении.
Среди добровольно умерших, тех, кто толкает свои жертвы на преступления, как мы уже говорили, находятся те, которые покончили с собой в результате совершенных ими самими преступлений, чтобы избежать либо возмездия человеческого закона, либо своих собственных угрызений совести.
Естественный закон не может быть нарушен безнаказанно; неумолимое соотношение причин и следствий имеет свободное поле действий, особенно в Кама-локе, мире следствий; каждый случай наказывается по достоинствам тысячью различных его образов, и нам потребовались бы тома, чтобы описать их хотя бы поверхностно.
Те, кто «ожидает часа освобождения в счастливом забытьи и полном забвении», конечно, суть те жертвы несчастных случаев, которые зародили на земле чистые и возвышенные связи; они столь же не способны быть притянутыми медиумическими токами после смерти, как и не были подвержены при жизни пошлым соблазнам преступлений.
Нам остается еще рассмотреть встречаемые иногда в Кама-локе сущности другого разряда. Мы проследили высшие сущности недавно умерших людей; мы наблюдали разъединение их духовной непреходящей части и их астрального остатка. Первая может точно так же быть как святой, так и сатанической, и найдет свое соответственное место в Девачане или Авитчи. Мы также изучили природу покинутого элементарного остова, сохраняющего в течение некоторого времени призрачное сходство с истинным естеством; мы также останавливались на исключительных случаях существ, имеющих свои четыре сущности в Кама-локе, жертвах несчастных случаев или самоубийств. Но что же происходит с личностью, не обладающей ни одним духовным атомом, чья пятая сущность не имеет ни следа духовной связи, ни доброй, ни злой? Ясно, что в этом случае шестая сущность ничего не сможет к себе притянуть; иначе говоря, эта личность уже потеряла свою шестую сущность в момент смерти. Ни Кама-лока, ни субъективный мир не могут быть сферой существования для такой личности; Кама-лока — местопребывание астральных существ, элементалей; но для человеческих существ это лишь преддверие других состояний.
В рассматриваемом нами случае личность, оставшаяся в живых, быстро притягивается током ее будущей судьбы, которая не имеет ничего общего с земной атмосферой или состоянием Девачана, а связана с «восьмой сферой», иногда упоминаемой в старинных оккультных книгах. Почему ее называют «восьмой сферой»? Сфер циклического процесса эволюции насчитывается семь; но существует 8-я, связанная с нашей землей, которая, как мы уже знаем, является поворотным пунктом циклической цепи; эта 8-я находится вне цепи, является тупиком, и представляет собой место, о котором можно сказать, что ни один путешественник оттуда не возвращается.
Нетрудно догадаться, что единственная сфера соединения с нашей цепью истоящая ниже нас в нашей шкале миров, имеющая свою вершину в духовном мире, а опору — в материи, не должна быть менее видимой для наших глаз и наших оптических инструментов, чем сама земля; и так как цель, которой эта сфера должна служить, находится в прямой связи с нашей землей, то эта восьмая сфера и ее местоположение на небосводе не могут составлять большой тайны. Тем не менее адепты соблюдают в отношении непосвященных учеников большую сдержанность об этих условиях существования, поэтому я пока ничего больше сказать не могу.
Однако можно утверждать, что полное падение, необходимое для того, чтобы увлечь личность в поток восьмой сферы, чрезвычайно редко. В громадном большинстве жизней всегда остается нечто, что высшие сущности могут к себе притянуть, что может спасти только что истекшее существование от полного уничтожения; настал момент вспомнить, что в Девачане воспоминание жизни, сколь бы реально оно ни было, в некоторой степени относится лишь к происшествиям, способным возбудить возвышенные наслаждения — единственные, совместимые с Девачаном. Это не исключает возможности в какой-то момент полного воспоминания этой жизни, хотя и в сокращенном виде; но это полное воспоминание личность получит лишь на пороге духовного состояния, гораздо более высокого, чем занимающее нас сейчас. Это состояние достигается много позже в длинной серии длинных эволюционных циклов. Каждая из длинных серий жизни, которые мы прошли, покажется нам страницей книги, с которой мы можем справляться по желанию; и, вероятно, чтение многих из этих страниц покажется нам достаточно малоинтересным, чтобы к ним часто возвращаться. Именно к этому возможному пробуждению воспоминаний, связанных с долгой серией позабытых личностей, в действительности относится теория воскресения. Нам недостает времени, чтобы объяснить символические загадки, относящиеся к учению, которое мы сейчас представляем читателю; может быть, мы затронем эту тему позже; вернемся к нашему описанию фактов. Когда придет конечное «воскресение», среди всех листов книги не найдется совершенно гнусных; ибо если некая индивидуальность и была иногда во время существования в этом мире соединена с печально и безнадежно павшими личностями до того, что была вполне увлечена низшими течениями, эта индивидуальность не сохранит следов в своих стремлениях. Эти листы, так сказать, вырваны из книги. Что касается духовной сущности, по окончании борьбы, пройдя Кама-локу, потом бессознательное состояние вынашивания, она, вместо того, чтобы перейти в Девачан, возрождается непосредственно (но не немедленно) для новой активной объективной жизни; все сознание связывается с этим существом, переходящим в низший мир, чтобы пережить «вечную смерть»; это выражение, как и многие другие, было совершенно лишено смысла новейшей теологией, которая сочла возможным обратить в совершенную бессмыслицу факты, относящиеся к научной психологии.
Заметки
Ни одна из частей этой книги не нуждается так в объяснении, как две предыдущие главы. Наши учителя временно оставили некоторую неясность относительно условий существования в Кама-локе, а также высших сфер Девачана, которого они суть преддверие. Они сделали это с умыслом, чтобы можно было лучше понять процесс эволюции в целом. Развоплощенное состояние существования, следующее немедленно после нашей физической жизни, есть область природы, изучение которой вызовет почти нездоровое влечение у всех, кто заметит, что возможно войти в соприкосновение с ним даже при этой жизни, пользуясь различными экспериментальными способами. Мы уже можем до известной степени отличить явления состояний существования, где человеческое существо проходит после смерти тела. Спиритические опыты доставили нам много фактов. Эти факты очень легко внушают теории и выводы, которые как будто достигают крайних границ рассуждений; и нужна, по меньшей мере, строгая ментальная дисциплина эзотерического учения, чтобы оградить себя от неверных выводов. Вот почему теософам-искателям не надо жалеть об обстоятельствах, побудивших их до сих пор оставить в стороне задачи существования, непосредственно следующего за нашим. Мы