активным процессом, – на то, чтобы погрузиться в себя и почувствовать происходящее. Он чувствовал некоторую искусственность такого наблюдения. Этим утром, когда он шел через парк, у него было очень открытое чувство. Он чувствовал: «Да, все в порядке, и я очень счастлив», – и это происходило совершенно естественно.

Алекс: Я думаю, очень важно осознать, что мы все время что-либо чувствуем, делаем ли мы нечто, что мы считаем действительно расслабляющим, или нечто, требующее напряжения. Иногда мы слишком заняты своими мыслями и по-настоящему не осознаем, что на самом деле есть характеристика, отражающая, как мы все воспринимаем, и эта характеристика представляет собой величину счастья или несчастья. Это происходит постоянно. Это важно потому, что очень часто мы обращаемся к крайности: «Бедненький я», – и – «Я несчастен и хочу развлечься. Я не хочу находиться в этом скучном офисе», – у нас есть всевозможные жалобы подобного рода. На самом деле мы можем оказаться в ужасной автомобильной пробке и испытывать при этом мирное чувство счастья и удовлетворения. Помните о том, что счастье необязательно должно быть драматическим.

Участник: Разве не существует разницы между происходящим в вашей голове и в вашем сердце? Тибетцы постоянно показывают на сердце, говоря о чувствах.

Алекс: Тибетцы говорят то же самое и о мышлении. С точки зрения тибетцев, интеллектуальные, эмоциональные и чувственные аспекты нашего восприятия вещей происходят из одного и того же места, которое располагается в сердце. В действительности же не важно, где они располагаются. Они осознаются как единое целое, а не как раздвоение или разделение между телом и умом, или интеллектом и чувствами, как зачастую принято считать на Западе. Поэтому мы в одно и то же время можем чувствовать счастье и выполнять какую-либо интеллектуальную работу. Как я говорил, очень важно осознавать это, особенно во взаимоотношениях с другими. Иногда мы думаем: «Чтобы быть действительно счастливым, мне необходимо влюбиться», – своего рода подростковый тип восприятия. На самом же деле, чувство счастья, сопровождающее любовные взаимоотношения с другим человеком, может иметь низкий уровень интенсивности и все же быть крайне удовлетворительным.

Седьмая сессия: тантрическая практика

Тантра – практика высокого уровня

Давайте в нашей последней совместной сессии немного поговорим о тантре. К тантре нам тоже необходим практический подход.

Когда западные люди обращаются к тантрическим учениям тибетского буддизма, они зачастую впадают в одну из двух крайностей. Первая состоит с том, чтобы испугаться этих учений и вообще не хотеть заниматься тантрой. Другая крайность – это желание незамедлительно ей заняться. Обе крайности имеют свои недостатки.

Тантра – это практика очень высокого уровня. Ее не следует опасаться, но в то же время и не следует начинать заниматься ей преждевременно. В наших буддийских практиках уровня сутры – на начальных уровнях практики – мы учимся развивать множество различных качеств, которые помогут нам улучшить сансару, или обрести освобождение, или стать буддой, для того чтобы мы могли помогать другим настолько полно, насколько это возможно. Достижение этих целей требует развития сосредоточенности, любви и сострадания, правильного и глубокого понимания непостоянства, пустотности, отречения и прочего. Все это совершенно необходимо в качестве причин для достижения этих целей. Хотя мы можем привести много различных определений тантры, один из ее аспектов состоит в том, что она является способом собрать все эти качества вместе и практиковать их одновременно.

[См. «Объяснение смысла тантры».]

Очевидно, что мы не можем практиковать все эти качества одновременно, если мы прежде не развили каждое из них. Занятие практикой тантры без предварительного развития этих качеств деградирует в практику ритуала, не имеющую какого-либо содержания, или глубины. Для того чтобы на самом деле получить сколько-нибудь значительную пользу от ритуала, его необходимо рассматривать как структуру, предназначенную для объединения всех развиваемых нами качеств.

Например, нам необходимо определить надежное и положительное направление прибежища в наших жизнях. Что мы делаем в практике тантрического ритуала? Мы движемся в надежном направлении, стараясь развить себя с его помощью. Мы не совершаем этот ритуал в качестве развлечения или подобно тому, как мы отправляемся в Диснейленд, чтобы отвлечься или отстраниться от нашей повседневной жизни. Вместо этого ритуальная практика должна способствовать нашему развитию для достижения различных буддийских целей. Этими целями являются Три драгоценности прибежища: то, чему учил Будда, то, чего он достиг в полной мере, и то, чего частично достигла высоко развившиеся Сангха.

Необходимость отречения

Отречение – еще одна чрезвычайно важная часть любой тантрической практики, и поэтому нам также необходимо поговорить о том, что оно означает. Отречение имеет два аспекта. Первый – это твердая решимость быть свободными от наших проблем. Этот аспект дает нам возможность использовать тантрическую практику как метод для освобождения от проблем посредством достижения просветления. Если мы не обладаем аспектом отречения, решимостью быть свободными, то мы не сможем применить эти практики к самим себе в качестве неотъемлемой части нашего духовного пути.

Другой аспект отречения представляет собой готовность отказаться не только от нашего страдания, но и от его причин. Это очень важно. Если мы не готовы отказаться от причин страдания, то для нас не существует способа стать свободными, независимо от того насколько сильно мы хотим освободиться от страдания. К сожалению, причина нашего страдания – не что-то банальное, например поход в кино, или поедание шоколада, или даже занятие сексом. Это нечто всеобъемлющее в нашей жизни. С одной стороны, это все наши отрицательные личные качества – гнев, привязанность, высокомерие, зависть и прочее. Если мы пойдем немного глубже, это включает нашу неуверенность, тревогу и беспокойство. И если мы пойдем еще глубже, то наше заблуждение – это неправильное представление о себе и обо всем в жизни.

Еще глубже находится то, от чего нам действительно необходимо освободиться – наш обычный тип мышления, заставляющий вещи выглядеть не соответствующим реальности образом. Наша неосведомленность по поводу обманчивости и ложности так называемых «нечистых видимостей» заставляет нас верить в их истинность. Это источник всех наших проблем.

Сам по себе ум не проблема; проблема в деятельности, или работе, ума, создающей обманчивые видимости, и нашей ошибочной вере в их истинность. И поэтому причина наших проблем также не в самих видимостях, производимых умом. Большая ошибка думать, что проблема заключается в видимостях. Подобное ошибочное мнение происходит из неправильного понимания тибетского слова nangwa, которое может означать либо «видимости», либо «создание видимостей».

Когда мы говорим об избавлении от «обычных видимостей» или «двойственных видимостей», то мы не говорим о существительном; мы не говорим о видимостях «где-то там». Мы говорим об осознавании чего-либо – о глаголе. В частности, о деятельности ума, заставляющей вещи выглядеть не соответствующим реальности образом. Мы пытаемся освободиться именно от этого вида деятельности ума, достичь его прекращения. Но, к сожалению, жизнь сложна: наш ум постоянно заставляет вещи выглядеть абсурдным образом, и это не имеет начала.

Например, даже если у нас есть некоторое понимание непостоянства или отсутствия прочного «я», все же, когда мы просыпаемся утром и смотрим на себя в зеркало, наш ум создает видимость, будто мы – тот же самый человек, которым мы были прошлым вечером, – полностью идентичный человек. Кажется, что мы неизменны. А как только мы пораним свою ногу, ум создает видимость, будто существует некое «я», отдельное от ноги: «Я поранил МОЮ ногу». Наше концептуальное мышление, основанное на нашей речи, заставляет вещи выглядеть таким образом.

Нам нужно быть готовыми отказаться от такого мышления, из-за которого вещи предстают перед нами подобным образом, – к сожалению, мы очень хорошо знакомы с этим процессом – и от всех заблуждений, проблем, волнений и прочего, вызванных этим процессом. Если мы не готовы отказаться от этого, то как мы можем преобразовать самих себя, свое представление о себе и все остальное с помощью тантры?

Представлять себя как божество, не будучи готовыми отказаться от нашего обычного представления о себе – представления о прочном «я», обладающем своего рода прочной индивидуальностью, – это прямая дорога к шизофрении, а не к освобождению. Мы по-прежнему будем иметь это безумное, совершенно болезненное и фиксированное представление о себе, а затем мы добавим поверх него искусственное убеждение: «Я божество». Тогда мы можем легко обезуметь, говоря, например: «Я рассержен – это мое гневное лицо божества». Или можем заниматься сексом с каждым, кого мы встретили, поскольку: «Я – такое-то божество с супругой, и заниматься сексом с каждым – это высокая тантрическая практика». Все это представляет собой большую опасность и может произойти, если мы занялись тантрой, не имея в качестве фундамента решимости быть свободными, – без отречения от нашего обычного представления о самих себе.

Чтобы отречься от такого представления о себе, совершенно необходимо правильно понимать пустотность. Иначе как мы сможем преобразовать представление о себе? Без правильного понимания мы можем совсем сойти с ума, думая: «Все представляет собой лишь мандалу, все совершенно вокруг меня, и каждый является буддой», – очень странным образом, и затем мы даже перестанем быть внимательными, переходя улицу, и попадем под автомобиль.

Более того, абсолютно необходимо иметь такие качества, как любовь, сострадание и бодхичитта. Мы совершаем все эти практики с тем, чтобы принести пользу другим, заботясь о других. Именно бодхичитта побуждает нас применять все это как метод для того, чтобы иметь дело с окружающим миром и с другими людьми. Без этого очень легко оказаться в буддийском Диснейленде: просто уйти в некую странную воображаемую страну.

Когда мы занимаемся практикой тантры, мы представляем, что у нас множество рук и ног, что мы окружены пятицветным светом и прочее. Каждый из таких атрибутов является изображением определенного понимания, изображением различных качеств, таких как любовь, сострадание, пять типов глубокого осознавания и так далее. Представление этих качеств в графической форме, в виде множества рук и ног, помогает нам развивать их одновременно. Именно в этом смысле тантра – очень продвинутая практика, и она требует огромной подготовки, для того чтобы быть способными выполнять ее правильно.

Необходимость предварительных практик

Когда мы говорим о других видах подготовки, таких как простирания и повторение стослоговой мантры Ваджрасаттвы, это дополняет то, что мы только что обсудили. Они помогают нам усилить положительный потенциал, для того чтобы наша тантрическая практика была успешной, и очищают нас от отрицательного потенциала, мешающего этому. Однако если мы не обладаем качествами любви, сострадания, сосредоточенности, пустотности и прочего, совершение одних только предварительных практик не достаточно для достижения цели. Например, мы можем совершить сто тысяч простираний по какой-либо невротической причине в качестве нашей мотивации. Это может быть желание угодить нашему учителю, желание присоединиться к клубу «особых людей», покаяние за