грани. Жизнь должна быть непрестанным умиранием и отмиранием для Господа. Мы замечаем, что у нас теряется вкус и любовь к тем или другим благам мира, и с другой стороны, мы хотим его терять ради Господа. И мы замечаем, что и жизнь наша представляет, вернее должна представлять, ряд мелких или крупных жертв для Господа, и только в этом ее смысл и оправдание, и источник мира душевного. Сожалеть ли о тех, кому Господь посылает жизнь подвигов, скорбей и испытаний, как сожалеем мы их человеческим чувством, особенно сравнивая их дело с нашим сравнительным благополучием? Или же, напротив, они — избранники Божии, и кого Бог любит, тому посылает этот путь крестный? Мы скорбим
89
и не можем не скорбеть о мучениках в России, но не они ли избраны Господом и приближены к Нему? И не говорил ли в нашем сердце скорее испуг, что потревожен будет наш покой, нежели искренняя ревность о Господе? Надо возгревать в сердце своем волю к высшему посвящению, готовность к жертве, умиранию для Господа, а это не будет, пока сердце наше вяло, робко и хладно. Кто близ Меня, тот близ огня, и совершенная любовь изгоняет страх…
23.XI/6.XII.1924
Вся премудростию сотворил ecи. Прекрасен Твой мир, Господи, и все прекрасно в нем. И — странно сказать мне это — прекрасно и мое тленное естество, прекрасно, ибо Ты его сотворил. Сколь много малодушествуем мы о своей греховности, которая заслоняет пред нами от нас же самих наш истинный образ. Сатана — клеветник, и он клевещет и в нас, и о нас на создание Божие, он вселяет растерянность и малодушие, а за ними входят в душу малодушие и леность. Мы теряем себя, мы отказываемся вести борьбу с собой за себя самих, а Бог, все создавший премудростью, ею же создал и каждого из нас. Премудрость Бо-жия была художницей пред Ним, и она художест-
90
венно образовала и наш образ, который и мы должны образовать духовным художеством. Не отвращайся от труда своего, ибо все от Господа, и дар твой от Господа и труд твой для Него. Будь ответствен пред даром жизни твоей и пред даром этого мира. Не дай войти в сердце искушению миром Божиим под предлогом греховного его состояния. Если ты обнажился жизни своей здесь, то нагой предстанешь и в будущем веке. Посему проклят всяк, творящий дело Господне с небрежением, а дело жизни нашей есть дело Божие, и Господь всем вверил свои таланты и со всех спросит жатву его.
25.XI/8.XII.1924
Когда предстоит перемена места, путешествие, душа испытывает какое-то особенное волнение и словно что предвкушает или вспоминает. Каждый переезд есть символ нашего странничества в этом мире и напоминает о том последнем совлечении, последнем путешествии, которое нам всем предстоит. И душа исполняется неизъяснимого волнения, тревожного, вместе и сладостного. Господь говорит о Себе: Я — Путь. Это значит, конечно, путь жизни, но путь. Он Сам есть Путь. В Нем и с Ним нет неподвижности, но
91
вечное восхождение, совлечение и облечение. Вочеловечившись, Он Сам прошел путь и тем стал Путем, прошел чрез врата рождения и врата смерти. Там, за вратами смерти, прекращается для нашего теперешнего взора путь, но это только для нашего взора, ибо и там жизнь, там восхождение от славы в славу, и там путь — к вечной жизни. Только Господь есть Путь, но не имеет пути, ибо вечен. Но в человечестве Своем, нераздельно и неслиянно соединившимся с Его Божеством, Он возвел его к вечному пути — бесконечного восхождения и погружения в океан вечной жизни. Нет застоя, нет неподвижности в тварной жизни, к вечности — бесконечный путь. И этот путь есть радость и блаженство и утешение, это есть сила будущего века. А в сем веке это есть подвиг и сила подвига. Апостольство не имеет пребывающего места, апостол в жизни должен переходить из града в град, а это есть служение, самое близкое ко Христу. И Сам Господь всю жизнь переходил из града в град, не имея не только дома, но и лисьей «язвины». А нашей слабости так трудно и болезненно отрываться от места, так легко и охотно мы к нему прирастаем и обмещаниваемся. И не есть ли особая милость Божия — дать нам чувство Божией земли и Божьего мира — оторвав нас от нашей скорлупы, от насиженных мест и бросив в рассеяние. Дорог%а и прекрасна земля обетованная — родина, но и
92
весь мир есть Божия земля, родина сынов Божи-их. Не прирастай к месту, всякого места для тебя мало, всякое место твое, в тебе сила пути, Господь твой — Путь и Истина и Жизнь…
26.XI/9.XII.1924
И власы ваши на главе изочтены суть. Верь этому крепко и неизменно, верь не только о себе, но и близких любимых твоих, тех, жизнь которых и благо тебе дороже (или кажутся дороже) своей собственной. Оставляя их, разлучаясь с ними, вверяй их и себя Господу, Который держит в руке Своей все творение, Которым живем и движемся и есьмы. Какая твердость и какая радость в мысли, что каждый день жизни, каждую ее улыбку и каждую ее слезу посылает Он и Он Сам блюдет и хранит Свое творение. Ты любишь своих дорогих, ты щитом своей любви и молитвы хочешь их защитить и оградить, твоя любовь бдит над ними, но подумай, что раньше тебя и больше тебя, мудрее тебя бдит и хранит их любовь Божия. И если ты любишь Бога, если своих дорогих любишь с Богом и в Боге, ты знаешь это сердцем. Каждое твое дыхание исполнено радости о Боге, и то, что должно щемить человеческое сердце грустью и тревогой, становится лишь но-
93
вым праздником любви Божией. Тягостна, мучительна разлука с любимыми, но в Боге нет и разлуки. В Боге все вечно есть, и любовь вечна, неотъемлема и неразлучна, и краткие мгновения страданий любви тонут в океане, в веках веков торжествующей любви. Когда Господь прощался с учениками на Тайной вечере, Он говорил им непонятные слова о том, что Он скоро уходит от них, и скоро придет к ним. И не ведали, что слова эти о всякой земной разлуке в Боге. Если есть веяние Утешителя, Духа Божия, Он утешает и уверяет, что всякая человеческая разлука тонет в вечности любви и всякая тучка на сердце человеческом тает и рассеивается в огне ее. Кто отлучит нас от любви Божией!!! Отчего же мы о Нем забыли, так не верим Ему, что со смущением и спешно произносим евангельские слова с обето-ваниями Спасителя? Потеряли ли они силу свою, силу Христову? Нам не нужно держаться за букву и форму, именно за те чудеса и знамения, которые даны апостолам, — Бог даст тот дар, который нужен, но нам надо научиться всегда и беззаветно верить в силу Христову и в силу молитвы Ему. Каждый христианин в смирении должен остерегаться знамений, но в дерзновении молитвенном и он — чудотворец силою Христовой, и он низводит силы своею молитвою. К этому призывает Господь, этого хочет Он от верующих. Часто молитва наша робка и маловерна, уже зара-
94
нее в сердце звучит неверие, когда уста произносят молитву, неверие или в себя, или в Самого Господа, что обычно слито вместе. Но есть мера молитвы и сила молитвенного подвига, который иначе и не может совершаться как в дерзновении, в знании силы своей. Но он требует от нас великого напряжения, трудов и потов, которых мы не даем. Итак, не Господь отступил от нас, но молитвенная леность наша нас от Него отдалила. Самый трудный путь и трудный труд есть молитвенное делание. Господи, заложи в нас молитву, дай дар молитвенный, дай волю и труд.
10/23.I.1925
Как молиться о нуждах наших? Мы просим у Бога о том, чтобы Он исполнил моление наше, если оно не явно греховно, но мы не можем свои человеческие желания и домыслы делать волей Божьей. Ко всякому своему человеческому прошению должны мы присовокуплять в сердце своем: обаче же не яко Аз хочу, но яко же Ты хоче-ши. Надо стремиться к тому, чтобы в сердце искренно звучала наша молитва эта, иначе мы молимся как язычники во многоглаголании своем. И лучше возможно меньше молиться о своих определенных нуждах и выражать свои определен-
95
ные желания, а молить Бога просто о помощи и спасении нас и близких наших. Ибо ведает Господь наш наши нужды ранее прошения нашего и приходит к исполнению их. Но в то же время старайся не начинать никакого дела, не принимать никакого жизненного шага без освящения молитвой, старайся так себя воспитать, чтобы это было невозможно для тебя! Молись всегда и обо всем, и Господь мира будет с тобою!
14/27. V I.1925
Бывает так, что Бог через наше недостоинство делает дела Свои людям… Особенно это бывает со священником, которому дана власть от Бога. Наше греховное сознание, ведающее всю свою немощь и свою скверну, смущает это, и мы готовы отвергнуть и заподозрить самое дело Божие. Но это неверно, и не надо отрицаться даров Бо-жиих. Так же как надо верить в силу искренней и горячей молитвы, которая доходит до Бога, несмотря на грехи молящегося, так же не надо сомневаться в действенности силы Божией, в ней совершающейся. Христианин и в грехе своем остается храм Духа Святого, имеющий помазание от Святого. Он имеет в себе силу, которой он и сам боится поверить, ибо она налагает на него
96
ответственность за ее неупотребление. И, встречая человека, который в этой силе нуждается, он не должен задерживать в себе эту силу, ибо иначе подвергнется осуждению, как не напитавший нуждающегося брата своего. Это сознание должно поддерживать в нас неусыпное внимание и чувство ответственности. Наша леность пользуется всякими предлогами для успокоения и самообмана, таким предлогом является здесь действительная, а чаще и мнимая скромность. Скромность не есть единственная и даже высшая добродетель: все хорошо на своем месте и в свою меру, есть еще и дерзновение, и есть святое безумие любви…
16/29.VI.1925
Наипаче всего научайся смирению. Трудная эта наука, и многие она имеет ступени. Самая первая ступень — это когда открываются глаза на себя и отпадает то самообольщение, в которое неприметно с раннего детства погружается человек, себя воображая. Каждому человеку Бог дает образ, в котором он может себя вообразить подвигом жизни. Но греховное наше воображение вселяет в нас, что этот образ уже сияет в нас, а кроме того, что мы единственно его имеем, а про-
97
чие люди его лишены.
