До того сжали, что я в один день похудел и вся морда обвисла на сторону. Три дня и три ночи буду думать, а выдумаю. Все равно я буду водить, а не кто-нибудь другой.
5 января.
Какая-то совершенно невероятная погода в Москве — оттепель, все распустилось, и такое же точно, как погода, настроение у москвичей. Погода напоминает февраль, и в душах Февраль.
— Чем все это кончится? — спросил меня сегодня один приятель.
Вопросы эти задаются машинально и тупо, и безнадежно, и безразлично, и как угодно. В его квартире, как раз в этот момент, в комнате через коридор, пьянствуют коммунисты. В коридоре пахнет какой-то острой гадостью, а один из партийцев, по сообщению моего приятеля, спит пьяный, как свинья. Его пригласили, и он не мог отказаться. С вежливой и заискивающей улыбкой ходит к ним в комнату. Они его постоянно вызывают. Он от них ходит ко мне и шепотом их ругает. Да, чем-нибудь все это да кончится. Верую!
Сегодня специально ходил в редакцию «Безбожника». Она помещается в Столешн[иковом] переулке, вернее, в Козмодемьяновском, недалеко от Моссовета. Был с М. С., и он очаровал меня с первых же шагов.
— Что, вам стекла не бьют? — спросил он у первой же барышни, сидящей за столом.
— То есть, как это? (растерянно). — Нет, не бьют (зловеще).
— Жаль.
Хотел поцеловать его в его еврейский нос. Оказывается, комплекта за 1923 год нету. С гордостью говорят — разошлось. Удалось достать 11 номеров за 1924 год. 12-ый еще не вышел. Барышня, если можно так назвать существо, дававшее мне его, неохотно дала мне его, узнав, что я частное лицо.
— Лучше я бы его в библиотеку отдала.
Тираж, оказывается, 70 000 и весь расходится. В редакции сидит неимоверная сволочь, выходит, приходит; маленькая сцена, какие-то занавесы, декорации… На столе, на сцене, лежит какая-то священная книга, возможно, Библия, над ней склонились какие-то две головы.
— Как в синагоге, — сказал М., выходя со мной.
Меня очень заинтересовало, на сколько процентов все это было сказано для меня специально. Не следует, конечно, это преувеличивать, но у меня такое впечатление, что несколько лиц, читавших «Бел[ую] гв[ардию]» в «России», разговаривают со мной иначе, как бы с некоторым боязливым, косоватым почтением.
М[…]н отзыв об отрывке «Б[елой] г[вардии]» меня поразил, его можно назвать восторженным, но еще до его отзыва окрепло у меня что-то в душе. Это состояние уже дня три. Ужасно будет жаль, если я заблуждаюсь и «Б[елая] г[вардия]» не сильная вещь.
Когда я бегло проглядел у себя дома вечером номера «Безбожника», был потрясен [304 — …проглядел… номера «Безбожника», был потрясен… — «Безбожник» — ежемесячный журнал, выходивший в Москве с 1923 по 1941 год. Напечатал множество откровенно глумливых статей, очерков, заметок, фельетонов и карикатур антихристианского содержания. Первый номер «Безбожника» (ответственный редактор М. Костеловская), на обложке которого было начертано: «С земными царями раз делались, принимаемся за небесных», — открывался статьей Н.И. Бухарина «На борьбу с международными богами». Цинизм, пошлость и наглость пронизывают статью от первого и до последнего слова. Вот некоторые фрагменты из этой «передовицы»:«Русский пролетариат сшиб, как известно, корону царя. И не только корону, но и голову. Немецкий — свалил корону с Вильгельма, но голова, к сожалению, осталась. Австрийский рабочий добрался до короны, не добрался до головы, но король сам испугался и от испуга умер. Недавно греки сшибли еще одну корону. Словом, на земле на этот счет не приходится сомневаться: рискованное дело носить это украшение.Не совсем так обстоит дело на небе… Международные боги… еще очень сильны… Так дальше жить нельзя! Пора добраться и до небесных корон, взять на учет кое-что на небе.Для этого нужно прежде всего начать с выпуска противобожественных прокламаций, с этого начинается великая революция. Правда, у богов есть своя армия и даже, говорят, полиция: архистратиги разные, Георгии Победоносцы и прочие георгиевские кавалеры. В аду у них настоящий военно-полевой суд, охранка и застенок. Но чего же нам-то бояться? Не видали мы, что ли, этаких зверей и у нас на земле?Так вот, товарищи, мы предъявляем наши требования: отмена самодержавия на небесах; …выселение богов из храмов и перевод в подвалы (злостных — в концентрационные лагеря); передача главных богов, как виновников всех несчастий, суду пролетарского ревтрибунала…Пока что мы начинаем поход против богов в печати… В бой против богов! Единым пролетарским фронтом против этих шкурников!»]. Соль не в кощунстве, хотя оно, конечно, безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее, ее можно доказать документально: Иисуса Христа изображают в виде негодяя и мошенника, именно его. Нетрудно понять, чья это работа. Этому преступлению нет цены.
* * *
Вечером была Л. Л. и говорила, что есть на свете троцкисты. Анекдот: когда Троцкий уезжал, ему сказали: «Дальше едешь, тише будешь».
* * *
Сегодня в «Гудке» в первый раз с ужасом почувствовал, что я писать фельетонов больше не могу. Физически не могу. «Это надругательство надо мной и над физиологией».
* * *
Большинство заметок в «Безбожнике» подписаны псевдонимами.
«А сову эту я разъясню».
26-го января 1925 г. Пятница.
Позавчера был у П. Н. 3[айце]ва на чтении А. Белого. В комнату 3[айцева] набилась тьма народу. Негде было сесть. Была С.З. Федорченко [305 — Была С.З. Федорченко… — Федорченко Софья Захаровна (1888—1959) — писательница, упоминается в воспоминаниях Л.Е. Белозерской.] и сразу как-то обмякла и сомлела.
Белый в черной курточке. По-моему, нестерпимо ломается и паясничает.
Говорил воспоминания о Валерии Брюсове. На меня все это произвело нестерпимое впечатление. Какой-то вздор… символисты [306 — …был… на чтении А. Белого… Какой-то вздор… символисты… — Отрицательное отношение к Андрею Белому оказалось у Булгакова довольно стойким. В дневнике Е.С. Булгаковой от 14 января 1934 года имеется запись слов Булгакова, сказанных им после смерти Андрея Белого: «Всю жизнь, прости Господа, писал дикую ломаную чепуху… В последнее время решил повернуться лицом к коммунизму, но повернулся крайне неудачно… Говорят, благословили его чрезвычайно печальным некрологом».Суждения писателя о писателях часто бывают суровыми и не всегда справедливыми.]… «Брюсов дом в 7 этажей».
Шли раз по Арбату… И он вдруг спрашивает (Белый подражал, рассказывая это в интонации Брюсова): «Скажите, Борис Николаевич, как по-Вашему — Христос пришел только для одной планеты или для многих?» Во-первых, что я за такая Валаамова ослица — вещать, а во-вторых, в этом почувствовал подковырку…
В общем, пересыпая анекдотиками, порой занятными, долго нестерпимо говорил… о каком-то папоротнике… о том, что Брюсов был «Лик» символистов, но в то же время любил гадости делать…
Я ушел, не дождавшись конца. После «Брюсова» должен был быть еще отрывок из нового романа Белого.
Mersi.
Предо мною неразрешимый вопрос. Вот и все.
13 декабря 1925 г.
Я около месяца не слежу за газетами. Мельком слышал, что умерла жена Буд[ённого]. Потом слух, что самоубийство, а потом, оказывается, он ее убил. Он влюбился, она ему мешала. Остается совершенно безнаказанным.
По рассказу — она угрожала ему, что выступит с разоблачениями его жестокости с солдатами в царское время, когда он был вахмистром.
М.А. Булгаков ― М.А. и М.С. Волошиным [307 — М.А. Булгаков — драматург и художественная культура его времени. М., 1988, с. 423. Печатается и датируется по первой публикации.]
3 мая 1926 г.
Дорогие Марья Степановна и Максимилиан Александрович.
Люба и я поздравляем Вас с праздником. Целуем. Открытку М.А. я получил [308 — 4 апреля 1926 года М. Волошин писал Булгакову: «Дорогой Михаил Александрович, не забудьте, что Коктебель и волошинский дом существуют и Вас ждут летом. Впрочем. Вы этого не забыли, т.к. участвовали в Коктебельском вечере, за что шлем Вам глубокую благодарность. О литературной жизни Москвы до нас доходят вести отдаленные, но они так и не соблазнили меня на посещение севера. Заранее прошу: привезите с собою конец „Белой гвардии“, которой знаю только 1 и 2 части, и продолжение „Роковых яиц“. Надо ли говорить, что очень ждем Вас и Любовь Евгеньевну, и очень любим…»], акварель также [309 — На акварели надпись датирована 15 февраля 1926 года:«Дорогому Михаилу Афанасьевичу, спасибо за то, что не забыли о Коктебеле. Ждем Вас с Любовью Евгеньевной летом. Максимилиан Волошин».1 марта 1926 года в Москве состоялся вечер с благотворительной целью оказания помощи «Волошинской даче» (некоторые Волошинцы называли ее «волошинской республикой»), на котором выступал и Булгаков (читал «Похождения Чичикова»). В знак благодарности Волошин послал всем участникам свои акварели.]. Спасибо за то, что не забыли нас. Мечтаем о юге, но удастся ли этим летом побывать — не знаю. Ищем две комнаты, вероятно, все лето придется просидеть в Москве [310 — Булгакову не удалось побывать в Коктебеле на этот раз.].
Ваш М. Булгаков
М.А. Булгаков ― в ОГПУ [311 — Впервые — Независимая газета, 17 ноября 1993. Печатается и датируется по первому изданию. Комментарии В.И. Лосева.]
В ОГПУ
литератора
Михаила Афанасьевича Булгакова,
проживающего в г. Москве,
в Чистом (б. Обуховском)
пер. в д. № 9, кв. 4
При обыске, произведенном у меня представителями ОГПУ 7-го мая 1926 г. [312 — Рядовое вроде бы событие того времени (обыски и аресты «подозрительных» лиц производились в Москве каждый день, и они уже никого не удивляли) — на самом деле было результатом многих составляющих, среди которых господствовали, конечно, политические.Мы уже отмечали ранее, что после появления в печати «Белой гвардии», «Дьяволиады», «Роковых яиц» и других сочинений писателя, после участия его в творческих публичных дискуссиях (например, в диспуте о современной литературе, который состоялся 12 февраля 1926 г. в Колонном зале Дома союзов) и на «сходках» в различных литературных кружках к нему с большим вниманием стали присматриваться не только «литературные критики», но и органы «безопасности». Особенно обострилось это внимание после нескольких чтений в тех же литературных кружках новой повести «Собачье сердце». Когда же «Собачье сердце» и «Белая гвардия» были приняты МХАТом для постановки на своей сцене (договор с МХАТом об инсценировке «Собачьего сердца» Булгаков подписал 2 марта 1926 г.), внимание к Булгакову приобрело «общественный» характер (сообщения о готовящейся постановке «Белой гвардии» появились как в отечественной, так и в зарубежной прессе). Булгаков, с его откровенно русскими взглядами на происходящие в России антирусские события, становился опаснейшим противником для власти, особенно для той ее части, которая проводила ярко выраженную русофобскую политику.Следует подчеркнуть, что Сталин в своих действиях внутри страны всегда учитывал ситуацию в русском зарубежье. В апреле 1926 года внимание всех политических кругов, как в советской России, так и в ряде стран Европы, привлек Российский Зарубежный съезд (РЗС), призванный объединить основные политические, военные и другие течения русского зарубежья. Предполагалось, что возглавит новое политико-военное образование великий
