— оперетта немецкого композитора Жана Жильбера (настоящая фамилия — Макс Винтерфельд (1879–1942). Известен как автор 50 оперетт.].) Пупсик, ты красота сама…
Мышлаевский(юнкерам). Что? Озябли?
Голос «Ток точно, господин капитан. Прохладно».
Так что вы стоите на месте? Синий как покойник. Потопчитесь, разомнитесь. Вы не монумент. Каждый сам себе печка. Пободрей.
2-й офицер(напевает «Пупсика»). Прекрасный, бесподобный. Он нянек всех порол…
За сценой напевают тот же мотив, ритмически звенят шпорами.
Вот это так. Трудненько с ними, господин капитан.
Мышлаевский. Что говорить.
2-й офицер. Он аппетитный, сдобный… прелестный мальчуган… Звон, напевают за сценой.
1-й офицер. Командир что-то не едет. Уже семь.
Мышлаевский. В штаб уехал. Известия, наверно, есть.
1-й офицер. Я думаю, господин капитан, что, пожалуй, придется сегодня с Петлюрой повидаться. Интересно, какой он из себя.
3-й офицер(мрачно). Узнаешь. Не спеши.
Мышлаевский. Наше дело маленькое, но верное. Прикажут, повидаем.
1-й офицер. Так точно.
2-й офицер. Тара… тара… ли… ли… Пупсик. Мой милый Пупсик…
Студзинский(внезапно на верхней площадке). Дивизион, смирно!
Господа офицеры.
1-й офицер. Приехал.
Бросают папиросы.
Мышлаевский. Первая батарея, смирно…
1-й и 2-й офицеры убегают.
З-й офицер. Вторая батарея, смирно…
Мышлаевский. Подравняйте, подравняйте…
Наверху появляется Малышев, крайне взволнован.
Малышев(Студзинскому). Список! Скольких нет?
Студзинский(тихо). Двадцати двух человек.
Малышев. Позвольте-ка мне его. (Прячет список за обшлаг, подходит к парапету, кричит.) Здравствуйте, артиллеристы!
Студзинский и Мышлаевский делают знаки. Крик: «Здравия желаем, господин полковник!» Пауза.
Приказываю дивизиону слушать внимательно то, что я ему объявлю.
За ночь… в нашем положении, в положении всей русской армии и, я бы сказал, в государственном положении на Украине произошли резкие и внезапные изменения. (Пауза.) Поэтому я объявляю вам, что наш дивизион я распускаю.
Мертвая тишина. Студзинский, Мышлаевский, 3-й офицер поражены.
Борьба с Петлюрой закончена. Приказываю вам всем, в том числе и офицерам, немедленно снять с себя погоны и все знаки отличия и немедленно же скрыться по домам. (Вытирает пот со лба.) При этом каждый из вас может, но не теряя на это времени, взять здесь в цейхгаузе все, что он пожелает, на память и что он может унести на себе. (Пауза.) Я кончил. Исполнять приказание.
Мертвая пауза.
3-й офицер. Что такое?.. (Резко.) Это измена!
За сценой шевеление, гул.
Его надо арестовать!
Гул голосов: «Арестовать!», «Мы ничего не понимаем…», «Петлюра ворвался…», «Вот так штука!», «Я так и знал…», «Тише!» Вбегают 1-й и 2-й офицеры.
1-й офицер. Что это значит?
Студзинский(внезапно, выйдя из оцепенения). Эй! Первый взвод! Сюда!
Выбегают юнкера с винтовками.
Господин офицер, вы арестованы!
3-й офицер. Арестовать его! Он передался Петлюре! (Бросается вверх по лестнице.)
Мышлаевский(удерживая его). Постойте, поручик!
3-й офицер. Пустите меня, господин капитан! Руки прочь!
Студзинский. Вашу шашку, полковник! Взвод, сюда!
1-й офицер. Господа, что это?
2-й офицер. Господа!
2-й офицер. Что вы делаете?
Малышев. Молчать! Смирно!
Мышлаевский. Замолчите сию минуту!
Малышев. Молчать, я буду еще говорить!
2-й офицер. Тише, погодите!
3-й офицер(Мышлаевскому). Вы тоже заодно с ним?
Студзинский. Что вы сделали, господин полковник? Посмотрите, что происходит! На места! Я принимаю команду над дивизионом! Дивизион!
Малышев. Смирно!!.
Мышлаевский. Смирно!.. (1-му офицеру.) Уберите свой взвод сию секунду! Назад!
Голоса, гул: «Смирно!»
Мышлаевский. Успокойтесь!
Малышев(подняв руку). Тише! Буду говорить.
Наступает тишина.
Дивизион, слушать. Да, да. Очень я был хорош, если б пошел в бой с таким составом, который мне послал Господь Бог в вашем лице. Но, господа, то, что простительно юноше-добровольцу, непростительно (Студзинскому) вам, господин капитан. Я слишком понадеялся на вашу дисциплину, полагая, что вы исполните мое приказание, не требуя объяснений. Оказывается, я вас переоценил. Что ж. Итак. Я думал, что каждый из вас поймет, что случилось несчастье, что у командира вашего язык не поворачивается сообщить вам позорные вещи. Но вы недогадливы. Кого вы желаете защищать? Ответьте мне.
Молчание.
Отвечать, когда спрашивает командир. Кого?
Мышлаевский. Гетмана.
Малышев. Гетмана? Отлично. Дивизион! Сегодня в три часа утра гетман, бросив на произвол судьбы армию, бежал, переодевшись германским офицером, в германском поезде в Германию. Так что в то время, когда капитан Мышлаевский собирается защищать гетмана, его давно уже нет. Он благополучно следует в Берлин.
Гул. В окнах рассвет.
Но этого мало. (Пауза.) Одновременно с этой канальей бежала по тому же направлению другая каналья, его сиятельство командующий армией князь Белоруков. Так что, друзья мои, не только некого защищать, но даже и командовать нами некому, ибо штаб князя дал ходу вместе с ним.
Гул.
Тише! Меня предупредил один из штабных офицеров. И сейчас я проверил эти сведения. Итак. Вот мы, нас двести человек, а там Петлюра… Да что я говорю. Не там, а здесь. Друзья мои, сейчас он на окраинах города, и у него двухсоттысячная армия. А у нас на месте, мы… три- четыре пехотных дружины и три батареи. Понятно? Тут один из вас вынул револьвер по моему адресу. Он меня страшно испугал. Мальчишка.
Малышев. Молчать! Ну так вот-с. Если при таких условиях вы все вынесли бы сейчас постановление защищать… что? кого?! — одним словом — идти в бой, я вас не поведу. Потому что в балагане я не участвую, тем более что за балаган заплатите своей кровью и совершенно бессмысленно вы! (Вытирает лоб.) Дети мои! Слушайте меня. Я — кадровый офицер, вынесший войну с германцами, чему свидетель капитан Студзинский, на свою совесть и ответственность принимаю все… все… Вас предупреждаю и, любя вас, посылаю домой. (Отворачивается.)
Рев голосов. Отдельные выкрики: «Что это делается?», «Винтовки-то брать, что ли?», «Взорвать гимназию!», «Вали, братцы!», «Убить их мало!», «Повесить!» Выбегают отдельные юнкера. 3-й офицер, закрыв лицо руками, плачет.
2-й офицер(срывая погоны). К чертовой матери! К чертовой матери!
Юнкер(на часах у телефона, швырнув винтовку). Штабная сволочь!
Гул, рев, топот.
Мышлаевский(кричит). Тише!
Господин полковник, разрешите зажечь здание гимназии?
Малышев. Не разрешаю.
Пушечный удар, дрогнули стекла.
Мышлаевский. Юнкер Павловский! Бейте отбой.
Труба за сценой. С грохотом бросают винтовки.
(У щита.) Ломайте ящик, гасите свет! (Ударяет винтовкой в ящик, взламывает его. Разбивает щит.)
Свет мгновенно гаснет, и все исчезает.
Конец первой картины
КАРТИНА ВТОРАЯ
Та же декорация. Мутное утро. Полусвет. В печке огонь. Разбросаны винтовки. Весь пол усеян обрывками бумаги. Малышев сидит на корточках и жжет бумагу, рвет ее. Взломанный шкаф возле Малышева стоит Максим. Время от времени за сценой взрывы снарядов, от которых вздрагивают стекла.
Малышев. Отойди от меня, старик, ради самого создателя.
Максим. Ваше высокоблагородие… куда же это я отойду… Мне отходить нечего от казенного имущества… В двух классах парты поломали. Такого убытку наделали, что я и выразить не могу. А свет… ведь что ж это мне делать теперь? А? Ведь это чистый погром. Много войска бывало, а такого, извините…
Малышев. Старик, уйди от меня.
Максим. Меня теперь хоть саблей рубите… Я уйти… не могу… Мне сказано господином директором: «Максим, ты один останешься… Максим, гляди…»
Малышев. Ты, старичок, русский язык понимаешь? Убьют тебя, как перепела, если ты тут торчать будешь. Уйди куда-нибудь в подвал, скройся там, чтоб твоего и духу не было.
Максим. Всякие, и за царя, и против царя… Солдаты оголтелые, а чтоб щиты ломать…
Малышев. Куда ж она девалась? (Шарит. Второй шкаф разбивает ногой.)
Максим. Ваше высокопревосходительство, ведь у него ключ есть. Гимназический шкаф, а вы ножкой.
Малышев уходит. Удар.
(Поднимаясь вверх по лестнице, крестится.) Царица небесная, владычица, настала наша кончина, антихристово пришествие… Господи Иисусе. (Подходит к щиту, всплескивает руками.) Господи Иисусе.
Наверху слева появляется Алексей.
Алексей. Что за чертовщина! Кто это? Максим? Максим.
Максим. А…
Алексей. Где дивизион? Где дивизион?
Максим. Ваше превосходительство! Хоть вы ему прикажите, ведь это разбой. Шкаф ногой изломал…
Алексей. Старик, где дивизион! Отвечай!
Максим. Много было войска… А сейчас ушли… Всю гимназию разбили.
Алексей. Куда? Куда? Покажи, куда ушли!
Максим. Не могу знать.
Алексей. Вчера что были! Куда, хоть скажи, ушли?! Когда?
Максим. Все прибегают, топчут, а потом разошлись — кто куда.
Алексей. Ах ты, Господи Боже мой! Кто тут есть?
Максим(уходя). Толку ни от кого не добьешься. Ломать это все, а как платить… (Бормочет, уходит.)
Появляется Малышев.
Алексей. Кто это? Полковник!
Малышев. А, доктор. Ну, прекрасно. Вы последний.
Алексей. Что это? (Глухо.) Кончено?
Малышев. Кончено. Повоевали и будет. Вот что, доктор, думать тут некогда. Имейте в виду, что я один остался. Снимайте сию секунду погоны и бегите, прячьтесь. Мышлаевский хотел к вам бежать, предупредить. Не был?
Алексей. Не был. Я ничего не знаю. Сейчас из дому.
Малышев. Видно, уж не мог добраться. Доктор, не размышляйте, снимайте погоны. Бегите. (Рвет бумагу, бросает в печь.) Ну, вот и все. Ищи теперь концов. (Застегивается.)
Алексей. А защищаться?.. Здесь же… Все равно пропадать!
Малышев. Какая тут защита, к дьяволу? Вы слышите? Петлюра тут.
Удар.
Вон оно. Даешь. Даешь. Ишь, кроет беглым.
Удар.
Алексей. А что ж будет с остальными?
Малышев. С остальными-с? Не касается. (Внезапно, истерически.) Не касается, ничего меня больше не касается. Все, что мне полагалось, все сделал. Все. И даже больше. Здесь, видите, сижу. Прибегали две пехотные части, спровадил и их по домам. Им, видите ли, велено было гимназию защищать. Защищать, туда ее в душу мать. (Истерически.) Уу… Штабная сволочь! Сволочь! Сволочь! Попадешься мне, пан гетман, когда-нибудь. Мать твою душу!..
Блеск за окнами. Страшнейший удар, от которого вылетает стекло, и тотчас начинает постепенно разгораться в окнах зарево.
Ну-с, уважаемый доктор, больше беседовать невозможно. Видите, господин Петлюра просит нас честью расходиться по домам. Доктор, снимайте погоны.
Алексей. Почему ж вы не снимаете?
Малышев. После вас. Я, видите ли, командир-с.
Алексей(срывая погоны). Я иду искать брата. У меня брат юнкер. Утром сегодня вышел. Убьют как собаку, а за что?..
Малышев. Вероятно, убили уже. Доктор, послушайте доброго совета — не делайте глупостей, бегите домой.
Алексей. Пойду искать.
Малышев. Ну, как хотите. Имейте в виду, доктор, что я еще здесь буду. Я предупрежу. Ну если уж хотите, идите через ход, а я посмотрю со стороны сюда. Может, еще кто-нибудь явится.
Алексей срывает кокарду, вынимает револьвер, убегает вправо и вниз. Сцена пуста. Большой разрыв за сценой. Зарево ярче и ярче. Голоса за сценой: Ой, эй! Кто тут есть? Эй! Справа и сверху вбегают двое юнкеров, оба с винтовками… Растеряны.
1-й юнкер. Эй! Эй! Кто есть? Где русские части?
2-й юнкер. Вот дьявольщина! Куда ж бежать-то?
1-й юнкер. Гляди, гляди, университет горит.
2-й юнкер. Уходи от окна, Васька. Никого нету.
1-й юнкер. А велели сюда. (Спускается по лестнице.) Смотри, побросали винтовки. Видно, катастрофа и тут. Какого ж черта сюда гнали?
Снизу и справа выбегает Алексей. Шинель разорвана, на пол капает кровь. Неожиданно спотыкается, падает, поднимается, рвет здоровой рукой платок.
Кто это? Доктор! Какой вы части?
Поднимают Алексея.
Алексей. Мортирного дивизиона. Помогите мне и сами бегите! Бегите!
1-й юнкер. Куда?
Алексей. Сюда… низом… Подвальным коридором, потом во двор… мимо угольных сараев… не бросайте меня…
Ведут.
Где вас ранили?
Алексей. Тут, у подъезда. Только что вышел, начали из пулемета садить…
2-й юнкер. Части-то наши где?
Алексей. Нету больше никого, никого…
