дверях.

Тихий(Чарноте). Попрошу вас сейчас же оставить помещение контрразведки!

Чарнота. Нет, что же оставить… Мне, ваше превосходительство, нужно говорить. Серафима, тебя взяли? Ты что кричишь? А?

Тихий. Попрошу вас сейчас же оставить помещение. Поручик, позовите караул!

Серафима. Чарнота, убей его!

Чарнота. Что ты кричишь? У тебя жар? Что вы делаете с женщиной? (Скунскому.) Я вам покажу караул!

Тихий. Поручик, гасите свет.

Свет гаснет, голос Тихого в полной тьме.

Ну, вам дорого обойдется это, генерал Чарнота!

Сон кончается.

СОН ЧЕТВЕРТЫЙ

…И отправились сыны Израилевы…

Сумерки. Кабинет в Большом дворце в Севастополе. В странном виде этот дворец. Одна портьера на окне наполовину оборвана. На стене беловатое квадратное пятно на том месте, где была большая военная карта. На полу стоит пустой деревянный ящик. Рядом охапка сена, а пол усеян обрывками бумаги. Горит камин, и у камина сидит неподвижно де Бризар с перевязанной головой. Дверь открывается, и стремительно входит главнокомандующий.

Главнокомандующий. Греетесь?

Де Бризар(автоматически встал). Так точно.

Главнокомандующий. Ваша голова как?

Де Бризар. Не болит, ваше высокопревосходительство. Пирамидону доктор дал.

Главнокомандующий. Так, пирамидон? Садитесь.

Де Бризар. Слушаю. (Автоматически садится.)

Главнокомандующий(садясь в другое кресло). Пирамидон, говорите? (Пауза.) Как по-вашему, я похож на Александра Македонского?

Де Бризар(не удивляясь). Я, ваше высокопревосходительство, к сожалению, давно не видел портретов его величества.

Главнокомандующий. Про кого говорите?

Де Бризар. Про Александра Македонского, ваше высокопревосходительство.

Главнокомандующий. Величества? Гм… Вот что, полковник. Вы сдайте список конвойному, а сами поезжайте, я больше не хочу вас утомлять.

Де Бризар. Куда прикажете ехать?

Главнокомандующий. На корабль! Вы честно исполнили ваш долг. Я о вас позабочусь за границей, [может быть, и даже, наверно, вы еще будете нужны отечеству].

Де Бризар(подавая список). Итак, ваше высокопревосходительство, Россия достается черни. (Пауза.) Как бы я был счастлив, если бы в случае нашей победы вы — единственно достойный носить царский венец — приняли его в Кремле! Я стал бы во фронт вашему императорскому величеству!

Главнокомандующий(морщась). Маркиз, сейчас нельзя так остро ставить вопрос. Вы слишком крайних взглядов. Итак, благодарю вас, поезжайте!

Де Бризар. Слушаю, ваше высокопревосходительство. (Идет к выходу, поворачивается, таинственно поет.) Графиня, ценой одного рандеву…

Главнокомандующий. Конвойный!

Конвойный вырос из-под земли.

Вот список. Оставшихся посетителей впускать ко мне автоматически. Через три минуты один после другого! Приму, сколько успею. Пошлите казака отконвоировать полковника Бризара ко мне на корабль. И от моего имени сказать судовому врачу, что пирамидон — дерьмо, а не лекарство.

Конвойный. Слушаю, ваше высокопревосходительство! (Провалился.)

Главнокомандующий(задумался у камина). Александр Македонский… Вот сволочи!

Дверь открывается, и входит Корзухин.

(Вглядываясь.) Вы?

Корзухин. Товарищ министра Корзухин.

Главнокомандующий. А! Вовремя. Вызвать вас хотел. [Невзирая на кутерьму.] Господин Корзухин, я похож на Александра Македонского?

Корзухин поражен.

Я вас серьезно спрашиваю. Похож? (Схватывает с камина газетный лист, тычет его Корзухину.) Вы редактор этой газеты? Значит, вы отвечаете за все, что в ней напечатано?.. Ваша подпись «Парамон Корзухин»? (Читает.)

«Главнокомандующий подобно Александру Македонскому ходит по перрону…» Что означает эта свинячья петрушка? Во времена Александра Македонского были перроны? И я похож? Дальше-с! (Читает.) «При взгляде на его веселое лицо всякий червяк сомнения должен рассеяться…» Червяк не туча и не батальон, он не может рассеяться! А я весел? Я очень весел? Где вы набрали, господин Корзухин, эту безграмотную и продажную рвань? И почему у нас министерство торговли редактирует газету? Вы получили миллионные субсидии и это позорище напечатали за два дня до катастрофы! А вы знаете, что писали польские газеты, когда Буденный шел к Варшаве, — «Отечество погибает!» Под суд отдам в Константинополе! Пирамидон принимать, если голова болит. Сволочь!

Резкий телефонный звонок за стеной. Главнокомандующий выходит, грянув дверью.

Корзухин(отдышавшись.) Все уроки, которые вы должны были получить, дорогой Парамон Ильич, вы получили. Так вам и надо! Сумасшедшая страна! Ну, и я хорош! (Задумчиво.) Товары погружены, деньги все переведены, спрашивается, чего меня черт понес во дворец? Одному бесноватому жаловаться на другого? У меня у самого, кажется, начинается помутнение мозгов. Действительно, пирамидон нужен. Что такое? Ну, погибла Серафима Владимировна! Ну, царство небесное. Что же прикажете, чтобы я из-за нее лишился жизни? Александр Македонский — грубиян! Простите, Париж не Севастополь. Впереди Европа, чистая, умная, спокойная жизнь. Итак! Прощай, единая, неделимая РСФСР, и будь ты проклята ныне, и присно, и во веки веков…

Африкан(появился бесшумно). Аминь!

Корзухин. А…

Африкан(благословляет его). Во имя отца и сына, и святого духа… Господин Корзухин? Что делается, что делается! Главнокомандующий здесь?

Корзухин. Здесь.

Африкан. В каком расположении?

Корзухин. Так, ничего… в хорошем.

Африкан(глядя на ящики). Господи, Господи! «И отправились сыны Израилевы из Раамсеса в Сокхоф до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей…»

Корзухин стал красться к двери.

«…И множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий, и крупный скот — стадо весьма большое…»

Корзухин в дверях столкнулся со входящим Хлудовым и исчез.

Хлудов(входит в дохе и штатской шапке). Совершенно верно!

Африкан. Ваше превосходительство! В какой одежде! А где же господин Корзухин! Только что был…

Хлудов. Улизнул. Здравия желаю! (Дергается.) Вы мне прислали Библию в ставку?

Африкан. Как же, как же!

Хлудов. Помню-с! «Ты дунул духом твоим, и покрыло их море: они погрузились, как свинец, в великих водах…» Вот-с как! Про кого это сказано? А? Я-то догадался, хотя и поздно. А чего вы торчите здесь?

Африкан. «Торчите». Роман Валерианович! Уважение к сану терять не следует. Я дожидаюсь его высокопревосходительства.

Хлудов. Кто дожидается, тот дождется! Это в стиле вашей Библии. Читал в купе. Бессонница шестой день, ну, я читаю. Так вот — дождетесь! (С видом лукавым и загадочным манит Африкана к окну.)

Африкан. Что такое?

Хлудов. Слышите?

Африкан. Не разберу…

Хлудов. Пулемет… ту-ту-ту…

Африкан. Это что же такое?

Хлудов. В том-то весь и вопрос.

Африкан. Уж не зеленые ли шалят?

Хлудов. Или красные!

Африкан. Что вы, Роман Валерианович, возможно ли?

Хлудов. У Господа все возможно… «Погонюсь…» Память-то у меня хороша? А? Хороша? А он распространяет слухи, будто я ненормальный! Две ночи просидел над боговдохновенной книгой и все запомнил. «Погонюсь, настигну, разделю добычу; насытится ими душа моя, обнажу меч мой, истребит их рука моя!» (Таинственно.) И в самом деле, мы с вами сидим здесь, Священное писание вспоминаем, а Буденный в это время к Севастополю переменной рысью подходит. Вообразите. (Свистит в два пальца.)[Ба! Здравствуйте, пожалуйста! Поп во дворе засиделся! A-а! (Напевает без слов «Интернационал».) Шлепнуть попа, к стенке попа!

Очень, очень далеко, в туманной мгле маленькое зарево.

Вон, вон оно! На корабль, ваше высокопревосходительство, на корабль!]

Африкан вдруг, осенив себя частыми крестными знамениями, исчез.

Провалился. (Задумался стоя в той же позе, как был.)

Главнокомандующий(входит). А, слава Богу, с нетерпением вас жду, генерал!

Хлудов снимает шапку, кланяется.

Ушли все?

Хлудов. Все ушли.

Главнокомандующий. Благополучно?

Хлудов. Конницу Барбовича зеленые начали трепать под Карасу-Базаром. Мгла. Те тучей идут, ну, зеленые из мглы рвут. Но в общем ушли. [Все в портах. Я ехал последним. За мной были только саперы и рвали путь].

Главнокомандующий. Почему вы в штатском?

Хлудов. Удобнее сидеть было. Не узнают. Забился в уголок в купе: ни я никого не обижаю, ни меня никто. В общем, сумерки, ваше высокопревосходительство, как в кухне!

Главнокомандующий. В кухне? Что? Благодарю вас, генерал. Поезжайте на корабль. [Вам нужно полечиться за границей. Здесь, конечно, не было возможности предоставить вам хорошие условия]. В какой кухне? Что такое?

Хлудов. Да в детстве это было. В кухню раз вошел в сумерки — тараканы на плите. Я зажег спичку — чирк!.. А они и побежали. А спичка возьми да погасни. Слышу, лапками они шуршат, бегут, шур, шур, мур, мур. И у нас тоже — мгла и шуршание. Смотрю и думаю, куда бегут? Как в ведро. С кухонного стола бух! Но… Но я один стрелой пронзил туман.

Главнокомандующий. Благодарю вас, генерал, за все, что вы с вашим громадным талантом сделали для обороны Крыма. Благодарю и не задерживаю! Сейчас я переезжаю в гостиницу «Кист», а оттуда на корабль.

Хлудов. В «Кист»? К воде поближе?

Главнокомандующий. Если вы не перестанете забываться, я вас арестую!

Хлудов. Предвидел эту возможность и предупреждаю, что со мной в вестибюле мой конвой. Произойдет громаднейший скандал. Я популярен.

Главнокомандующий. Нет, тут не болезнь! Нет! Вот уже целый год вы паясничеством прикрываете омерзительную ненависть ко мне!

Хлудов. Не скрою. Ненавижу!

Главнокомандующий. Зависть?

Хлудов. О нет, нет! Ненавижу за то, что вы со своими французами вовлекли меня во все это. Вы понимаете, как может ненавидеть человек, который знает, что ничего не выйдет, и который должен делать. Где французские рати? Где Российская империя? Смотри в окно! Ненавижу за то, что вы стали причиною моей болезни! (Утихая) Но я стрелою проник в туман, и теперь вообще не время… Мы оба уходим в небытие.

Главнокомандующий. Я бы посоветовал вам остаться. Для вас это чудный способ перейти в небытие.

Хлудов(улыбнувшись). Это мысль! Но все-таки ее нужно хорошенько проверить, а времени мало.

Главнокомандующий. Ну что же, проверьте! Вы свободны, я не держу вас, генерал.

Хлудов. Гонишь верного слугу? Император Петр Четвертый! «И аз, иже кровь в непрестанных боях за тя аки воду лиях и лиях…»

Главнокомандующий(стукнув стулом). Клоун!

Хлудов. Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?

Главнокомандующий(при словах «Александр Македонский» пришел в ярость). Сию же минуту, если вы…

Внезапно грянул глухой и враждебный трубный сигнал, и словно из-под земли вырос конвойный.

Конвойный. Ваше высокопревосходительство, кавалерийская школа из Симферополя подошла. Все готово.

Главнокомандующий(сразу утихая). Да? Хорошо, сейчас! Итак! До свидания, генерал. Разговор мы закончим в Константинополе. Вы едете?

Хлудов. Я, если позволите, посижу здесь. Я устал.

Главнокомандующий. Пожалуйста. Весь дворец к вашим услугам. Но напоминаю, что Буденный в Карасу-Базаре!

Выходит… Слышны шаги, потом странные звуки, потом все начинает стихать и пустеть. Тишина. Хлудов снимает доху, оказывается в гимнастерке, в серебряных погонах, со множеством значков на груди, в защитных галифе и крагах. Садится к камину, спиною к двери.

Хлудов. Пусто и очень хорошо. (После паузы встанет, беспокойно открывает дверь.)

Показывается бесконечная анфилада темных и брошенных комнат.

(Прислушивается.) Эй! Кто тут есть? Нету. Остаться? Нет. Это не разрешит мой вопрос. Нет, я недодумал… (Оборачивается через плечо, говорит кому-то.) Уйдешь ли ты или нет? Ведь это вздор. Я могу пройти сквозь тебя, подобно тому, как вчера стрелой я прошел туман. (Проходит сквозь что-то.) Вот я и раздавил тебя! (Кричит.) Эй! Сказано, не шляться. Нет! Нет! (Садится спиною к двери у камина и задумывается. Молчит.)

Дверь открывается, и входит Голубков. В пальто, без шапки.

Голубков. Ради Бога, позвольте мне войти на одну секунду.

Хлудов(не оборачиваясь). Пожалуйста, пожалуйста, войдите.

Голубков. Я знаю, что эта безумная дерзость, но я ждал два часа, и мне обещали, что допустят меня к вам. Но все разошлись куда-то, и я вошел. Умоляю вас выслушать меня, ваше высокопревосходительство!

Хлудов. Что вам нужно от меня?

Голубков. Я осмелился прибежать сюда, ваше высокопревосходительство, чтобы сообщить об ужаснейших преступлениях, совершающихся в контрразведке. Я прибежал жаловаться на зверское преступление, причиною