сталкивается с входящим Прокурором.)
Прокурор. Куда ж вы, Сысой Пафнутьевич?
Сысой Пафнутьевич. Некогда, некогда, Антипатор Захарьевич. (Выбегает.)
Прокурор. Софья Ивановна. (Целует ручку.)
Анна Григорьевна. Ты слышал?
Прокурор(больным голосом). Что еще, матушка?.. Мертвые души — выдумка, употреблены только для прикрытия.
Софья Ивановна. Он думал увезти губернаторскую дочку.
Софья Ивановна. Ну, душечка, Анна Григорьевна, я еду, я еду…
Анна Григорьевна. Куда?
Софья Ивановна. К вице-губернаторше.
Анна Григорьевна. И я с вами. Я не могу! я так перетревожилась. Параша… Параша…
Обе дамы исчезают. Слышно, как прогрохотали дрожки.
Прокурор. Вели Андрюшке никого не принимать… Кроме чиновников… А буде Чичиков приедет, не принимать. Не приказано, мол. И это, закуску…
Параша. Слушаю, Антипатор Захарьевич. (Уходит.)
Прокурор(один). Что ж такое в городе делается? (Крестится.)
Слышно, как пролетели дрожки с грохотом, затем загремел опять колокольчик в дверях. Послышались смутные голоса Параши и Андрюши. Потом стихло. Попугай внезапно: «Ноздрев! Ноздрев!»
Господи. И птица уже! Нечистая сила! (Крестится.)
Ну пошла писать губерния! Заварилась каша.
Послышались голоса. Входят Почтмейстер, Председатель, Полицеймейстер.
Полицеймейстер. Здравствуйте, Антипатор Захарьевич. Вот черт принес этого Чичикова. (Выпивает рюмку.)
Председатель. У меня голова идет кругом. Я, хоть убей, не знаю, кто таков этот Чичиков. И что это такое — мертвые души.
Почтмейстер. Как человек, судырь ты мой, он светского лоску…
Полицеймейстер. Воля ваша, господа, это дело надо как-нибудь кончить. Ведь это что же в городе… Одни говорят, что он фальшивые бумажки делает. Наконец — странно даже сказать — говорят, что Чичиков — переодетый Наполеон.
Полицеймейстер. Я думаю, что надо поступить решительно.
Председатель. Как же решительно?
Полицеймейстер. Задержать его, как подозрительного человека.
Председатель. А если он нас задержит, как подозрительных людей?
Полицеймейстер. Как так?
Председатель. Ну, а если он с тайными поручениями. Мертвые души… Гм… Будто купить… А может быть, это разыскание обо всех тех умерших, о которых было подано: «от неизвестных случаев»?
Почтмейстер. Господа, я того мнения, что это дело надо хорошенько разобрать, и разобрать камерально — сообща. Как в английском парламенте. Чтобы досконально раскрыть, до всех изгибов, понимаете.
Полицеймейстер. Что ж, соберемся.
Председатель. Да! Собраться и решить вкупе, что такое Чичиков.
Колокольчик. Голос Андрюшки за сценой «Не приказано принимать». Голос Чичикова. «Как, что ты? Видно, не узнал меня? Ты всмотрись хорошенько в лицо». Чиновники затихают. Попугай неожиданно: «Ноздрев».
Полицеймейстер. Чш… (Бросается к попугаю, накрывает его платком.)
Голос Андрюшки: «Как не узнать. Ведь я вас не впервой вижу. Да вас-то и не велено пускать». Голос Чичикова: «Вот тебе на. Отчего? Почему?» Голос Андрюшки: «Такой приказ». Голос Чичикова: «Непонятно». Слышно, как грохнула дверь. Пауза.
Полицеймейстер(шепотом). Ушел!
Акт четвертый
Картина десятая
Вечер. Кабинет Полицеймейстера. В стороне приготовлена закуска. На стене портрет шефа особого корпуса жандармов графа А[лександра] Христ[офоровича] Бенкендорфа.
Полицеймейстер(квартальному). Придет?
Квартальный. Был очень рассержен, отправил меня к черту. Но, когда прочитал в записке, что будут карты, смягчился. Придет.
Стук. Входят Председатель, Прокурор и Почтмейстер. Жандармский полковник сидит в отдалении.
Полицеймейстер. Ну, господа, в собственных бумагах его порыться не мог. Из комнаты не выходит, чем-то заболел. Полощет горло молоком с фигой. Придется расспросить людей. (В дверь.) Эй!
Входит Селифан, с кнутом, снимает шапку.
Ну, любезный, рассказывай про барина.
Полицеймейстер. С кем водился?
Селифан. Водился с людьми хорошими, с господином Перекроевым…
Полицеймейстер. Где служил?
Селифан. Он сполняет службу государскую, сколесский советник. Был в таможне, при казенных постройках…
Полицеймейстер. Каких именно?
Ну, ладно.
Селифан. Лошади три. Одна куплена три года назад тому. Серая выменена на серую. Третья — Чубарый — тоже куплена.
Полицеймейстер. Сам-то Чичиков, действительно, называется Павел Иванович?
Селифан. Павел Иванович. Гнедой — почтенный конь, он сполняет свой долг. Я ему с охотой дам лишнюю меру, потому что он почтенный конь. И Заседатель — тож хороший конь. Тпрр!.. Эй, вы, други почтенные!..
Полицеймейстер. Ты пьян как сапожник.
Селифан. С приятелем поговорил, потому что с хорошим человеком можно поговорить, в том нет худого… и закусили вместе…
Полицеймейстер. Вот я тебя как высеку, так ты у меня будешь знать, как говорить с хорошим человеком.
Селифан(расстегивая армяк). Как милости вашей будет завгодно, коли высечь — то и высечь. Я ничуть не прочь от того. Оно и нужно посечь, потому что мужик балуется. (Взмахивает кнутом.)
Полицеймейстер(хмуро). Пошел вон.
Селифан(уходя). Тпрр… Балуй…
Полицеймейстер(выглянувшему в дверь Квартальному). Петрушку.
Петрушка входит мертво пьяный.
Прокурор. В нетрезвом состоянии.
Полицеймейстер(с досадой). А, всегда таков. (Петрушке.) Кроме сивухи, ничего в рот не брал? Хорош, очень хорош. Уж вот, можно сказать, удивил красотой Европу. Рассказывай про барина.
Молчание.
Председатель(Петрушке). С Перекроевым водился?
Молчание.
Почтмейстер. Лошадей три?
Молчание.
Полицеймейстер. Пошел вон, сукин сын.
Петрушку уводят.
Жандармский полковник(из угла). Нужно сделать несколько расспросов тем, у которых были куплены души.
Полицеймейстер(Квартальному). Коробочку привезли? Попроси ее сюда.
Коробочка входит.
Председатель. Скажите, пожалуйста, точно ли к вам в ночное время приезжал один человек, покушавшийся вас убить, если вы не отдадите каких-то душ?
Коробочка. Возьмите мое положение… Пятнадцать рублей ассигнациями!.. Я вдова, я человек неопытный… Меня не трудно обмануть в деле, в котором я, признаться, батюшка, ничего не знаю.
Председатель. Да расскажите прежде пообстоятельнее, как это… Пистолеты при нем были?
Коробочка. Нет, батюшка, пистолетов я, оборони Бог, не видала. Уж, батюшка, не оставьте. Поясните, по крайней мере, чтобы я знала цену-то настоящую.
Председатель. Какую цену, что за цена, матушка, какая цена?
Коробочка. Да мертвая-то душа почем теперь ходит?
Полицеймейстер. Да она дура от роду или рехнулась.
Коробочка. Что же пятнадцать рублей. Ведь я не знаю, может, они пятьдесят или больше…
Жандармский полковник. А покажите бумажку. (Грозно.) По-ка-жи-те бумажку! (Осматривает бумажку.) Бумажка как бумажка.
Коробочка. Да вы-то, батюшка, что ж вы-то не хотите мне сказать, почем ходит мертвая душа?
Председатель. Да помилуйте, что вы говорите! Где же видано, чтобы мертвых продавали?!
Коробочка. Нет, батюшка, да вы, право… Теперь я вижу, что вы сами покупщик.
Председатель. Я председатель, матушка, здешней палаты.
Коробочка. Нет, батюшка, вы это, уж того… Сами хотите меня обмануть… Да ведь вам же хуже, я б вам продала и птичьих перьев.
Председатель. Матушка, говорю вам, что я председатель. Что ваши птичьи перья, не покупаю ничего!
Коробочка. Да Бог знает, может, вы и председатель, я не знаю… Нет, батюшка, я вижу, что вы и сами хотите купить.
Председатель. Матушка, я вам советую полечиться. У вас тут недостает.
Коробочку удаляют.
Полицеймейстер. Фу, дубиноголовая старуха!
Ноздрев(входит). Ба… ба… ба… прокурор. Ну а где губернские власти, там и закуска. (Выпивает.) А где же карты?
Полицеймейстер. Скажи, пожалуйста, что за притча в самом деле, эти мертвые души? Верно ли, что Чичиков скупал мертвых?
Ноздрев(выпив). Верно.
Председатель. К какому делу можно приткнуть мертвых?
Ноздрев. Накупил на несколько тысяч. Да я и сам ему продал, потому что не вижу причины, почему бы не продать. Ну вас, ей-богу. Где карты?
Полицеймейстер. Позволь, потом. А зачем сюда вмешалась губернаторская дочка?
Ноздрев. А он подарить ей хотел их. (Выпивает.)
Прокурор. Мертвых?!
Полицеймейстер. Андроны едут, сапоги всмятку…
Прокурор. Не шпион ли Чичиков? Не старается ли он что-нибудь разведать?
Ноздрев. Старается. Шпион.
Прокурор. Шпион?
Ноздрев. Еще в школе — ведь я с ним вместе учился — его называли фискалом. Мы его за это поизмяли так, что нужно было потом приставить к одним вискам двести сорок пиявок.
Ноздрев. Сорок.
Полицеймейстер. А не делатель ли он фальшивых бумажек?
Ноздрев. Делатель. (Выпивает.) Да, с этими бумажками вот уж где смех был! Узнали однажды, что в его доме на два миллиона фальшивых ассигнаций. Ну, натурально, опечатали дом его. Приставили караул. На каждую дверь по два солдата. И Чичиков переменил их в одну ночь. На другой день снимают печати… все ассигнации настоящие.
Полицеймейстер. Вот что, ты лучше скажи, точно ли Чичиков имел намерение увезти губернаторскую дочку?
Ноздрев(выпив). Да я сам помогал в этом деле. Да если бы не я, так и не вышло бы ничего.
Жандармский полковник. Где было положено венчаться?
Ноздрев. В деревне Трухмачевке… поп отец Сидор… за венчанье семьдесят пять рублей.
Почтмейстер. Дорого.
Ноздрев. И то бы не согласился! Да я его припугнул. Перевенчал лабазника Михайлу на куме… я ему и коляску свою даже уступил… И переменные лошади мои…
Полицеймейстер. Кому? Лабазнику? Попу?
Ноздрев. Да ну тебя! Ей-богу… Где карты? Зачем потревожили мое уединение? Чичикову.
Прокурор. Страшно даже сказать… Но по городу распространился слух, что будто Чичиков… Наполеон.
Ноздрев. Без сомнения.
Чиновники застывают.
Прокурор. Но как же?
Ноздрев. Переодетый… (Выпивает.)
Председатель. Но ты уж, кажется, пули начал лить…
Ноздрев. Пули?.. (Таинственно.) Стоит, а на веревке собаку держит.
Прокурор. Кто?!
Ноздрев. Англичанин. Выпустили его англичане с острова Елены. Вот он и пробирается в Россию, будто бы Чичиков. Не-ет. А в самом деле он вовсе не Чичиков. (Пьянеет. Надевает треугольную шляпу Полицеймейстера.)
Полицеймейстер. Черт знает что такое. Да ну, ей-богу. А ведь сдает на портрет Наполеона!
Ноздрев ложится.
Пьян!
Почтмейстер. А знаете ли, господа, кто это Чичиков?
Все. А кто?!..
Почтмейстер. Это, господа, судырь мой, не кто другой, как капитан Копейкин…
Председатель. Кто таков этот капитан Копейкин?
Почтмейстер(зловеще). Так вы не знаете, кто таков капитан Копейкин?..
Полицеймейстер. Не знаем!
Почтмейстер. После кампании двенадцатого года, судырь мой, — вместе с ранеными прислан был и капитан Копейкин. Пролетная голова, привередлив, как черт, забубеж какой-то… Под Красным ли или под Лейпцигом, только, можете себе вообразить, ему оторвало руку и ногу. Безногий черт, на воротнике жар-птица!..
Послышался стук деревянной ноги. Чиновники притихли.
…Куда делся капитан Копейкин, неизвестно, но появилась в рязанских лесах шайка разбойников, и атаман-то этой шайки был, судырь ты мой, не кто иной, как…
Копейкин. Капитан Копейкин.
Прокурор. A-а! (Падает и умирает.)
Председатель и Почтмейстер выбегают.
Полицейместер(испуганно). Что вам угодно?
Копейкин. Фельдъегерского корпуса капитан Копейкин. Примите пакет. Из Санкт-Петербурга. (Кашляет и исчезает.)
Полицеймейстер. Фельдъегерь! (Вскрывает и читает.) Поздравляю вас, Илья Ильич, в губернию нашу назначен генерал-губернатор. Вот приедет на расхлебку!
Жандармский полковник. Алексей Иванович, Чичикова арестовать как подозрительного человека.
Полицеймейстер. Батюшки, что с прокурором-то! Батюшки… Воды, кровь пустить!.. Да он никак умер!!..
Ноздрев(проснувшись). Я вам говорил!..
Картина одиннадцатая
Первый…А он попробовал было еще зайти кой к кому, чтобы узнать, по крайней мере, причину, и не добрался никакой причины!
…Как полусонный, бродил он по городу, не будучи в состоянии решить, он ли сошел с ума, чиновники ли потеряли голову, во сне ли все это делается или наяву заварилась дурь почище сна… Ну, уж коли пошло на то, так мешкать более нечего, нужно отсюда убираться поскорее!..
Номер в гостинице. Вечер. Свеча.
Чичиков. Петрушка! Селифан!
Селифан. Чего изволите?
Чичиков. Будь готов! На заре едем отсюда.
Селифан. Да ведь, Павел Иванович, нужно бы лошадей ковать.
Чичиков. Подлец ты! Убить ты меня собрался? А? Зарезать? А? Разбойник! Страшилище морское! Три недели сидели на месте, и хоть бы заикнулся, беспутный, а теперь к последнему часу пригнал. Ведь ты знал это прежде, знал? А? Отвечай!
Селифан. Знал.
Петрушка. Вишь ты, как оно мудрено получилось. И знал ведь, да не сказал.
Чичиков. Ступай, приведи кузнеца, чтоб в два часа все было сделано. Слышишь? А если не будет, я тебя в рог согну и узлом
